Вне закона

      Наруто тяжело вздохнул. Воспоминания давно минувших дней раздражают и гордость и тело. Он сидел на столе прямо перед девицей его возраста из клана Узумаки. Она зашивала белыми нитками дыры, что образовались из-за цепей, которые в бою с Командой Ямато использовал Наруто. Сам он сидел на столе без рубашки.  — Карин, спасибо, конечно, за помощь, но я умею шить. Ты знаешь, я мог сотворить симпатичное пугало на домашних условиях.  — Я просто хочу быть полезной, только и всего.  — Брось, ты и так мне здорово помогла, — на лице Наруто расцвела благодарная улыбка. — Спасибо, что заполнила пробелы нашего клана. Я тебе теперь всю жизнь обязан буду, даттебайо.  — Да ладно тебе, я могла влипнуть по-крупному перед Орочимару-сама, но ты взял всю вину на себя. Это меньшее, что я могу сделать. Он тебе доверяет.  — Знаю. Мне это тоже важно, ведь благодаря ему я становлюсь всё сильнее и сильнее.       Карин читала его, как открытую книгу, так как сенсором она была превосходным. Вот и сейчас закончила с рубашкой и, протянув её законному хозяину, продолжала разглядывать его обнажённую спину, которую мгновенно скрыла белая ткань с маленькой красной спиралью. Швов было совсем не видно на одежде, зато в чужой чакре Карин способна их отыскать.  — Вот смотрю на тебя и просто не понимаю. Я вижу твою чакру насквозь. Она такая приятная, тёплая…  — Аригато, даттебайо, — Наруто посмотрел на девушку через плечо и поправил рубашку, съехавшую с плеч. После поворачивается к ней всем корпусом.  — А ещё ты широко улыбаешься, но не как змея. Тебя трудно понять. Скажи честно, что ты забыл у Орочимару? Как так вышло, что он обучает тебя своим тёмным делам?       Это было не её дело и Карин прекрасно об этом знала. Но Наруто является искренним человеком, так что он готов был рассказывать свою автобиографию даже той самой Таюе, которая лишь закатывала глаза на просьбу поболтать и узнать друг друга поближе. Наруто перестал улыбаться лишь на секунду, чтобы немного подумать.  — Мои цели, по сравнению со многими стали детской обидой, я бы сказал. Просто Орочимару-сенсей — единственный человек, который никогда меня не обманывает. Он рассказал мне всё, что стряслось десятого октября, — Наруто неловко улыбнулся и пожал плечами. — На самом деле его в тот момент не было на улицах деревни, но его последователи всё разнюхали и доложили, что в Конохе появился новый джинчурики.  — То есть, ты бросил всё и ушёл, потому что благодарен Орочимару? — Карин не особо верила, что так можно.  — Не только, — Наруто пожимает плечами и тяжело вздыхает, откидываясь руками об стол. — Я ему все планы испортил. Он ведь нацелился своими острыми зубами даже не на меня, а на Саске, — на этом моменте Карин вздрогнула, но стала выглядеть ещё более задумчивой, словно она где-то слышала это имя. — Просто меня в Конохе ничего не держало. Мне вдруг просто стало плевать на всех, если можно так выразиться. Я жил в деревне, где мою жизнь подробно расписали на подпункты, ведь я джинчурики. Мой отец запечатал во мне зверя, хотя мог спасти маму — я ведь знаю, как работает печать, он мог. Но вместо этого навлёк тяжёлую ношу. Если бы не Кьюби, я бы, может быть, легче пережил печать Орочимару-сенсея, но…как видишь, я здесь. Дедуля Хокаге также врал мне о моей жизни, не рассказывал мне всей правды. Я не знал, кто мои родители, кто я, раз уж меня в деревне совсем не любили… Я ничего о самом себе не знал, даже о клане. И хоть его можно понять, ведь мой отец в числе первых сражался на Третьей Мировой, но я не способен принять это, как человек. Если бы мне были известны их имена… Да, наверняка на меня бы охотились из-за новости о том, что во мне Девятихвостый, да и то, что я сын Четвёртого здорово порадовала бы врагов… Но лучше так, чем жить всю жизнь в неведении. Я просто не мог остаться в Конохе. Орочимару-сенсей подарил мне силу, дом, новых товарищей… — Наруто издал смешок. — Наверное, глубоко в душе я знал, что не стану Хокаге, ведь добиваться от людей уважения так утомительно… — уголки губ медленно опустились. — Пусть идут лесом.  — Ты ведь знаешь, что Орочимару нужно тело? — продолжает расспросы Карин, внутренне надеясь, что в душе парня осталась хоть доля благоразумия.  — Да.  — И ты знаешь, что ты можешь им стать?  — Я знал, на что шёл, ттебайо. Как я и говорил, я обязан Орочимару-сенсею… Он дал мне цель.  — И какую же?       Наруто снова поправил рубашку. Карин разглядывала его всего. Это действительно странно, что такой светлый человек делает здесь. Ему не место в этом грязном месте.  — Каждый день у меня разные цели. Орочимару-сенсей показал мне, что человек живёт, если найдёт себе занятие. Я тоже хотел бы изучить множество дзюцу, как и он. Хоть Орочимару и придерживается своей цели, бессмертию, я сомневаюсь, что человек способен прожить очень долго. Так что в случае чего я собираюсь продолжить его дело. Если у человека есть цель, он всегда ждёт утро следующего дня. Сначала я могу легко проникнуть в сознание и поболтать с Девятихвостым, которого всю жизнь держали в клетке. Потом я оперирую людей в лаборатории с Кабуто. Я учусь быть безразличным к смертям, потому что каждая цель способна в разы отличаться от предыдущей. Но кое-что не изменилось. Я собираюсь стать сильнее, во что бы то ни стало. В деревне меня ненавидели, а при встрече со мной сейчас они бы меня ещё и боялись…но уважали. Я бы хотел, чтобы люди дрожали от страха, когда слышали моё имя. Я готов разорвать свои узы, чтобы отплатить за несправедливость. Моей целью в данный момент всё ещё является обучение безразличию, поэтому я продолжаю наблюдать, как Орочимару-сенсей и Кабуто мучительно расправляются с людьми… В скором времени мы доберёмся и до Акацуки. У меня с парочкой из них старые счёты.       Наруто проверяет, на месте ли его счастливый скальпель и два клинка танто. После вздыхает и наконец направляется к двери.  — Что-то я заболтался. Ещё раз спасибо за рубашку, — с этими словами Наруто покидает покои Карин. Только когда он вышел, былое спокойствие не отражалось в его стальных голубых, как лёд, глазах. Он сильно сжимал в правой руке ожерелье Первого Хокаге. Люди — всего лишь животные. Почти каждый человек, которого Наруто встречал на пути, может быть труслив… Даже раненное животное будет продолжать бороться за свою жизнь, когда как большинство людей лишь будут молить о пощаде или покончат с собой. Всего лишь слабаки, которые не способны найти себе цель, которая заставила бы их встречать рассвет с улыбкой. И всё равно они ведут себя так, будто куда лучше джинчурики, которые надрывают задницы, лишь бы жизни неблагодарных уродов была спасена. Они никогда не признают его подобных. Случай с Гаарой — это просто случай.       Поэтому он и умер, сражаясь за деревню, которая плевала на него с высокой колокольни.  — Люди все одинаковые, — пробормотал где-то в его подсознании Курама. Ну, не то, чтобы все, конечно, но Наруто ничего не отрицал.