***
Очередное послание. Очередное требование получить голову Наруто. У Цунаде руки трясутся от следующего послания нынешнего Райкаге, который, не стесняясь, делится жестокими подробностями о том, что сделает с Наруто, как только тот попадётся ему на глаза. Саке совсем не помогает. Цунаде ведь прибыла в Скрытый Лист только благодаря Наруто. И чуть ли не сразу после возвращения в деревню, он ушёл. Даже не решился просто попутешествовать… Наруто свернул к Орочимару, вступил на туманную тропинку, посыпанную порохом. Не оглянулся. Просто ушёл, потому что устал. И самое отвратительное то, что Цунаде не остановила, даже не подумала, что всё может выйти вот так. В итоге, пришлось посылать генинов из Скрытого Листа во главе Шикамару. Считается ли это за предательство? Цунаде могла воспользоваться шансом и поговорить с Наруто. Хотя бы поговорить. Ведь её он смог уговорить стать первой женщиной Хокаге. Может, и она бы смогла. Но вместо удачного исхода Цунаде вновь послала отряд за Наруто. Сама же вынуждена вновь перечитывать эти ужасные письма с не менее ужасным подчерком. На левое плечо опустилась знакомая рука. Цунаде привыкла терять людей, что перестала прятать слёзы. Лишь Джирайя и Шизуне видели её горе. Зато Наруто остался в живых… И Цунаде рассчитывает, что так впредь и останется. Всю мощь удара вложит в то, чтобы Наруто вернулся и жил. Ведь жизнь — это то, что даруется человеку. — Цуна, у тебя приём в поместье Хьюга, — тихо поясняет Джирайя. Будто бы это единственное, что его сюда привело. Сенджу мнёт послание Райкаге и отбрасывает куда-то за стол, не глядя. Пускай, Шизуне всё равно уберёт. А она устала выслушивать угрозы Райкаге в сторону мальчика, который за короткий срок стал ей братом. Джирайя долго не оставлял Цунаде одну. Неджи давно смирился с тем, что остался инвалидом, но, как ни странно, Хиаши борется за жизнь племянника сильнее, чем сам пострадавший. Честно говоря, Цунаде бы хотела, чтобы Неджи согласился на операцию. И плевать на крупную плату за такие деяния. Клан Хьюга правда обеспеченный, но видимо считает, что деньги и сила в это время решают всё. — Он всё продолжает писать, — вслух рассуждает Джирайя, приобнимая унылую куноичи за плечи. — Требует собрание Каге? — Уже который раз. Даже инаугурация Казекаге успела пройти. Мне надо подтвердить совместную встречу, иначе она не состоится. И я очень надеюсь, что Каге не планируют проводить заговор против Конохагакуре. — Не хочу давить на тебя. Тебе всё же требуется отдых. Цунаде издала горький смешок. — Опять ты за своё, старый дурак, — проговорила Сенджу совершенно беззлобным тоном. — Я итак слишком долго отдыхаю, пока другие отдают свои жизни. Судя по всему, ей горько от того, что пока она занимается бумажной работой и старается всеми силами отложить грёбаное собрание, собственные подчинённые надрывают задницы ради заданий. Особенно тех, которые касаются Наруто. — Я думал, что ты уже переросла возраст ненависти к работе Хокаге. — Я прекрасно знаю, что моя роль — защищать деревню, — Цунаде скрестила руки на груди, презрительно поморщившись. — Но я бы хотела помогать шиноби, которые выступают как раз за всю Страну Огня на миссиях. Пока Наруто бродит где-то, я подписываю документ на разрешение использования фуин-печатей в канализации, в случае проблемы. — Винить себя — моя работа, — печально улыбнувшись, высказывается Джирайя. И это правда. Он ведь не сберёг…не смог удержать крестника. Хотелось узнать, всё ли с ним в порядке.***
Сакура сидела рядом с Наруто, прижимая к груди колени. Такое ощущение, будто её из многочасового гендзюцу вытащили. После этого наступает некая слабость, лень, пессимизм… Ну, последнее не всегда. Наруто, не пошевелив и бровью, выдал ей все причины отталкивания посторонних. Ками-сама, он видел во сне сумасшедшие подробности того, как собственных родителей убили у него на глазах, пока сам Наруто…посапывал. И это не его вина. Просто на него напали…не вовремя. — Тебе не следует винить себя в том, что ты являлся младенцем, когда на деревню напали, — Сакура могла сказать ему только это, ведь это же очевидно. Любой мог оказаться на его месте в тот день. Совершенно любой! — Тем более я…ну, это ведь не было спланировано. Наверняка просто совпадение. — Сакура, тебе на днях скоро семнадцать исполняется, — грубо рявкнул Наруто. Он рассказал историю своего далеко не безобидного детства не для того, чтобы слышать какие-то туповатые вопросы. Снова. — Повзрослей и пойми наконец, что всё было запланировано с самого начала. Человек в маске тщательно готовился к встрече с Четвёртым… — Наруто медленно выдохнул. Он так и…так и не привык называть этого человека отцом. Тем более не тот родитель, кто участвовал в оплодотворении, а тот, кто воспитал. — Учиха Мадара начал действовать именно десятого октября. Как думаешь, почему? — Узумаки прищурился, снизу вверх оглядывая замёрзшую в этой пещере девушку. — Это большая дата. Десять месяцев прошло с тех пор, как я у них планировался. Мадара появился и выставил себя неким маньяком, которому приспичило зарезать младенца. Но ребёнок ему не был нужен, понимаешь это или нет? Истинная цель — это Девятихвостый, который в момент родов был способен выбраться. Собственно говоря, поэтому и пришлось отойти подальше, чтобы родить без всяких проблем. И, как ты поняла, проблема всё равно возникла, раз многие в деревне погибли. — Я…Ками-сама, роди меня обратно, — тихо пробормотала Сакура, слегка помассировав виски. — У него день был отмечен красным в календаре, я не понимаю? Просто…в чём состоял мотив? Я просто не могу поверить, что он чисто по какой-то прихоти захотел смеха ради натравить Демона на деревню. И не просто…фактически, стал тем, кто убил…многих. Сакура не стала говорить «твоих родителей». Было неловко и наверняка некрасиво бы вышло. Но ведь…зачем? Просто зачем так делать? По какой причине этот тип напал на Коноху? Нет ничего удивительного, что ему нужен был Кьюби, но, чёрт возьми, нахера? Наруто… Он рассказывал всё это заученным текстом. Будто бы сухой факт из биографии во время собеседования. Словно гибель родителей, за которых он так желает отомстить, ничего не значит на самом деле. К сожалению или счастью, это не так. Голубые глаза Наруто сейчас казались стеклянными — чуть ближе к зрачку, где очень много синего мрачного неба. Они пустые. Но не потому, что Наруто плевать. Просто он не находил другого выхода. Узумаки устал объяснять, почему не собирается возвращаться. Ему вполне комфортно здесь — подальше от шиноби Конохи. Он не хочет впутывать кого-то ещё. Достаточно и Акумы. Они свои. У каждого имеется своя собственная цель. И каждый из них знаком с Орочимару. Они понимают друг друга. У них свои причины действовать бок о бок. Из седьмой команды никто не может понять Наруто, который предпочёл заниматься саморазвитием у Орочимару. Сакура тоже не понимала и не скрывала этого. На самом деле она не понимала…всего. Сакура является типичной девочкой-подростком, которая может поссориться с матерью из-за всякой ерунды или беситься от глупых шуток отца. Разумеется бывали моменты, когда Сакура мечтала о собственной квартире, где можно было раскидывать обувь по приходу и есть в любое время суток. Но Сакура понимает то, что будет скучать. Если бы её родителей убили бы… Даже не воинов… Обычные супружеские пары тоже умирают, попадая в число первых. Если бы Мёбуки и Кизаши бы умерли… Сакура бы не знала, как жить дальше. Это же родители. Святое. Она уверена, что точно возненавидела бы человека, который это сотворил. Эти обыденные подколы в сторону друг друга кажутся такими обычными. Каково было бы ей однажды проснуться и понять, что ничего этого не будет? Сакура бы просто стала лопать сладости в три часа ночи, ходить по дому в нижнем белье… Будет одиноко. Вот что почувствует она потом. Родители каждый день радуются новому дню. И хотелось бы сохранить эти моменты, даже если они будут касаться дурацких шуток отца. Даже думать о таком не хочется. — И…Каков твой план? Ты планируешь отталкивать всех, кто желает помочь? Наруто медленно вздохнул и отвёл взгляд, пожимая плечами. Локти опёрлись об колени, а копчик уткнулся об футон Джуго. — Мне всё равно. — В смысле, тебе всё равно? — Сакура повернула голову на три часа и озадаченно взглянула на внешне равнодушного Наруто. — Тебе вообще всё равно? — Да, мне вообще всё равно, — автоматически выговорил Наруто, находя накрашенные тёмным лаком ногти более интересным, чем ошарашенное выражение лица бывшего товарища. — Вообще-вообще всё равно? — Чёрт возьми, Сакура, какая это помощь?! — резко выкрикнул Наруто. Заглядывать на лицо Джуго он не хотел. — Меня просто хотят вернуть в деревню из каких-то личных идеалов. Никто не думает о том, чего хочу я. Деревня просто не слушает меня. И не понимает. Хоть на меня целую гвардию вышлют — мне всё равно, что они думают, Сакура. Мне — всё — рав-но, — по слогам продиктовал Наруто, рассчитывая рано или поздно закрыть эту тему. — Они все утверждают, что я никогда их не слушаю. Но проблема в том, что я как раз постоянно слушал и не понимал смысла. Не дано. Почему раз во мне Курама сидит, так я обязан кланяться и обожествлять знаменитую верхушку? Доконало это слово — «шиноби». Если так хотите быть марионетками — пожалуйста, даттебайо! Но я давно обрезал свои ниточки. — Не кричи, пожалуйста, я слушаю, — попросила Сакура, глядя в очи Наруто своими честными и такими красивыми изумрудными глазами. В них была искренность. — Я слушаю, Наруто. Для меня ты никогда не был куклой. И мне стыдно, что своими поступками ты был вынужден напридумывать себе то, что никому не нужен. Последнее предложение словно звездануло пощёчиной. Наруто невольно раскрыл рот. Это было именно она. Причина, по которой ему нет места рядом с ней, с Саске, с Какаши. Даже бесклановая куноичи, Последний Учиха и не самый пунктуальный сенсей были нужны деревне, Стране Огня, этому миру в конце концов. И всем нужен был только Демон. Только Курама волновал разгневанный народ. Никто не подумал о брошенном ребёнке, который был вынужден жить один с самого рождения. Даже Третий Хокаге не так сильно ему помогал. Только отдавал деньги. А в приюте к нему относились, как к какому-то мусору. Маленький сиротка никому не был нужен. Пока у Сакуры был талант к освоению ниндзюцу, у Саске и Какаши с детства хорошо работает котелок… Наруто в это время никого не интересовал в плане личности. Он никому не был нужен…включая Орочимару, которому просто пригодилось тело…которым также должен был стать Саске. — Рад, что ты сейчас сидишь рядом и не думаешь о том, что во мне сидит Девятихвостый, — тихо произносит Наруто. А ведь правда. Узнав новость о том, что в Узумаки сидит Демон, Сакура просто…поставила галочку. Не было какого-то ошарашенного возгласа в голове «о, Ками-сама, как такое может быть?!». Просто быстрое смирение. Не нужно быть гением, чтобы понять, что да… Теперь всё становится вполне логичным. Сакура не отодвигается. Просто знает, что Наруто — это Наруто, а вовсе никакой не Люцифер или этот… Курама. Странно, но статус Наруто в качестве Демона её даже не пугал. Ей сказали — она просто кивнула. И не такой реакции ждёшь от старой подруги. — Не провожу обычно сатанинские обряды и доску для вызова духов на чердаке не имею. Для меня ты всегда будешь Наруто. Зачем? Зачем она это говорит? Почему сейчас? В ледяном сердце образовалась трещина, словно молот пробил слабое местечко. Сакура даже не лжёт ему. Куноичи пришла сюда, чтобы выслушать. Она это сделала. И даже не убежала в процессе. Всем сердцем мечтает вернуть безобидные времена будней седьмой команды. Они с Саске так нуждаются в его компании. Пожалуй, это та ситуация, где третий член не будет лишним в команде. Без Наруто тоскливо. Человек способен прожить без ноги, но не способен привыкнуть к этому. Ну, а Сакуре казалось, будто у неё отрубили сразу две ноги. Уже не так привычно живётся. — Мне нечего тебе больше сказать, Сакура. Я тебе очень благодарен, что ты решила меня выслушать. Более того, сейчас ты не стала выбивать из меня дурь. Ты просто слушаешь… И этого мне так не хватало, ттебайо, — Наруто нежно улыбается. Искренне и с горящими глазами. Подумать только. Он так мечтал, чтобы однажды Сакура-чан была так близко и расспрашивала его о жизни, а том, как у него дела. Всегда мечтал. — Просто я хочу знать, — Сакура тяжело вздохнула. — Наруто, ты действительно хочешь, чтобы мы отошли в сторонку? Хочешь путешествовать с Акумой, планировать план мести, подчиняться Орочимару… Тебе всё равно на то, что будет с тобой, лишь бы месть осуществилась? — Я не живу завтрашним днём, Сакура. Для меня существует только «сегодня», которое я должен потратить на тяжёлые тренировки. Я ведь собираюсь убить не какого-то бомжа, а Учиху Мадару. И я убью. Своё слово я держу. Спасибо… Сакура-чан. Глаза у Харуно были на мокром месте. Он назвал её «Сакура-чан». Этот глупый суффикс. Как она скучала по этому нелепому прозвищу. — Я бы не хотел, чтобы ты стояла так близко к моей мести, — уголки его губ опустились. Сейчас Наруто выглядел, как грустный щеночек. — Ты мне очень дорога, Сакура-чан. И Саске, и Какаши… В каком-то смысле вы дороги мне по-своему. И я никогда не отвернусь именно от вас. Мне трудно находиться в деревне, но без тебя…тяжелее некуда. Почему-то эти слова заставили Сакуру опустить ладонь на полосатую щёку Наруто. Случилось под влиянием момента. Сакура сейчас не думает, что делает. Просто…живёт сегодняшним днём. Хотелось прикоснуться. Кто знает, может это последний раз, когда Сакура его видит. Но об этом думать не хотелось. Наруто невозможно убить. Он ведь такой…живучий, выносливый. Сильный. Мог держаться на одном кофе и голой силе духа. Всё это читается в его красивых глазах, в которых больше не узреть того безразличия и ненависти. Ненавидит Наруто только Мадару. Он прямо сказал, что не тронет жителей деревни, потому что там живут люди, которые ему дороги. И эти слова заставили Сакуру действовать. Тёплая ладошка не торопилась отстраняться от щеки. Наруто должен убрать её, остановить. Как только его рука накрыла чужую ладонь, он замер. Не сможет. Ему хотелось получить это тепло. А Сакура-чан всегда была хорошим человеком, даже не думая об этом. Не самым замечательным. Но Сакура — это Сакура. И Наруто дорожит ею настоящей, а не придуманной кем-то. Её ладонь не стремится слететь с его щеки. Веки прикрываются, что свидетельствует о том, что Сакура плавным взглядом скользнула на чужие губы… …которые ответили на робкий поцелуй…