Неделимые стали

В сотый раз отчаянно комкаю подушку, мучаюсь не столько от бессонницы, сколько от того, как же неуютно и душно теперь в нашей смятой постели. Чертовски неудобно. Ворочаюсь, перебираю ногами одеяло, путаюсь пальцами в шелковой простыни и не могу дышать от нахлынувших воспоминаний. Предательство теперь уже почти бывшего мужа отдавало неприятной горечью во рту, и я чувствовала легкую тошноту всякий раз, погружаясь в эти мысли.       Давлюсь собственной беспомощностью и хватаю мобильник. Все эти недели не могла слепить из себя что-то похожее на женщину, мать, подругу, дочь, которая бы отвечала на звонки близких или хотя бы читала смс. Но моих ресурсов хватает только на видеосвязь с Тасей, со своей невероятной малышкой.       Моя белокурая девочка, самый смышленый и чуткий ребенок на свете. Не хочу, чтобы она заметила во мне такую слабую, уставшую и разобранную субстанцию. Поэтому решила отправить любимую дочь вместе с бабушкой и няней в теплый долгожданный отпуск, как можно дальше от этого неприятного бытового шума. Теперь на душе окончательно пусто, зато спокойно.       Видео-приветы моей загорелой малышки, которая читает наизусть новые стихотворения и поет народные песни, дают мне ежедневную порцию сил на существование.       Спасибо, моя родная. Если бы ты только знала, как сильно любовь к тебе спасает меня от удушья собственными мыслями. Я обязательно справлюсь со всем этим ради тебя. Ради нас двоих.       Машинально пролистываю ленту, ни на чем не могу сфокусировать уставший взгляд. Всего пара минут уходит на осознание, что мне решительно надоело все это. Но не успев заблокировать экран, замечаю публикацию Димы, очевидно, с недавнего сольного концерта. Зачем-то прибавляю громкость и слышу до боли знакомое “Я просто люблю тебя”.       Слишком отчетливо помню и знаю каждую его интонацию в этой песне. Эта музыка как-то по-особенному откликается в моем сердце и будто дает ему энергию биться учащеннее, смелее. Грудную клетку сдавливает от флешбеков. Тело словно обдали кипятком, а затем швырнули в холодное море. Нет, мне не плохо. Наверное, за все это мучительное время мне впервые становится даже лучше.       Творчество Димы всегда имело для меня особый смысл, доносило какой-то важный посыл сквозь время, расстояние и бесконечные обстоятельства. Даже сейчас, когда я не видела его так долго. Так давно не писала ему. Так отстраненно не принимала его поддержку. Так эгоистично не благодарила его за все.

Дима… Прости меня… Шепчу и следом напеваю еще одну твою песню. Кажется, я знаю наизусть их все. Всего тебя.

      Вдруг осознаю, как сильно нуждаюсь в нем. Всегда ощущала высокую потребность в этом человеке, но, создав семью, мне пришлось надолго заглушить эти чувственные порывы.       А что сковывает меня сейчас? На тонком пальце уже успел простыть след символа моего замужества. И я не хочу больше жить по этим правилам. Когда-то оставила того, кто был очень дорог и значим для меня. Жалею ли я об этом? — Не знаю, имею ли на это право…       Время 2:15, но что-то придает мне уверенности в том, что ты тоже не спишь. Помню, как когда-то за очередным ночным откровением говорил мне, что для тебя стало большой роскошью — спать по ночам. Теперь и для меня тоже, представляешь… Сколько часов мы тогда болтали? Три, пять? С ума сойти, как давно это было. Сколько свободы, легкости и искренности жило тогда в нас обоих.

Не хочу больше затягивать этот момент. Пишу. Тебе. Сейчас же.

— Не спишь? — мне правда сложно было придумать, с чего начать. Слишком спонтанно. — Как и ты.. Привет, Поль. Что-то случилось? — Развожусь… — вот так в лоб и без предисловий. — Я наберу? — и не дожидаясь моего ответа, звонишь в ту же минуту... Нервно моргаю прежде, чем сконцентрироваться и увидеть на экране забытое, но, кажется, такое родное имя. Даже удивляюсь этому внезапному порыву, хотя вообще-то сама ему написала. Просто не успела осознать этот премилый факт. Сглатываю ком. Выдыхаю. Отвечаю. Димка звучит так нежно, протяжно, обволакивая мое нутро своим невозможным голосом. Долго и терпеливо слушает все мои откровения. И я готова доверить ему абсолютно все. Каждую песчинку своего рассыпающегося песочного замка. Открываюсь так, как никому прежде. Ощущаю его трепет и благодарность за эту мою спонтанную честность.

Я не могу поступить иначе. Не могу лгать тебе. И сейчас, перед тобой, такая обнаженная, беспомощная, уязвимая.. И ты меня принимаешь. Благородно, по-рыцарски. Как свойственно только настоящему мужчине.

<i>

Как же сильно я скучала по тебе такому. Ты, оказывается, нисколько не изменился. Разве что стал еще на порядок мудрее, глубже, серьезнее.

Дима мягко кутает меня в свое теплое метафорическое одеяло и даже напевает что-то из своего репертуара. Поджимаю губы и тихо хнычу от этой духовной запредельной близости с ним. Чувствую, как будто от каждого его слова пощипывают и затягиваются мои невидимые ранки. — Поль, а помнишь мой концерт в Тюмени? — Ааай, Дим! Ну конечно, — расплываюсь в улыбке и тону в наших общих воспоминаниях. — Кажется, 2015? Не путаю?, — прекрасно помнишь и, конечно же, ничего не путаешь. Ты бы не смог забыть. Как и я… — Даа… Мы так кайфовали в тот вечер, — кажется, мои глаза в этот момент заблестели. Будь он рядом, обязательно бы это заметил. — Какая у тебя бешеная энергетика все-таки! Раскачала тогда весь зал! — Я просто чувствовала твою энергию. Как будто бы ты пел только для меня... — А я не мог отвести восторженный взгляд от балкона. Так мне нравилось смотреть на тебя, счастливую и танцующую под мои песни… — Я и правда тогда была очень счастлива, — в голосе появились минорные нотки. — А что кричала мне, помнишь?, — заливаешься смехом, и я подхватываю твое настроение. — Лечи меня! Лечи меня еще! Ну пожалуйста... — тяну с той же интонацией пятилетней давности. И ты ведь вылечил. И тогда, и сейчас.