Жизнь по сценарию

Поцелуй долгий и томительный, но в то же время страстный и неудержимый. Грим весь уже смазан, ханьфу помяты, причёски растрёпаны. Сколько времени они уже зажимаются в гримёрке - одному Богу известно. Но как можно оторваться от губ любимого человека? Это же просто нереально. Хочется забыть про всё и про всех и стоять так целую вечность, но работа есть работа, и её никто не отменял. Оторвавшись от губ любимого, Ибо нежно произнёс: "Ну что, счастье моё, пойдём сцену доигрывать?" Чжань мило надул губки, ибо не хотелось ему отрываться от этих сладких губ, он и так столько времени потерял. - А может ну её нафиг, эту дораму? - Чжань, у нас теперь много времени впереди, если ты не передумаешь, конечно. Но дораму доснять нужно. - Ибо, а ты теперь меня никуда не отпустишь, да? - как-то жалобно спросил Чжань. - Никуда и никогда. Теперь ты - моё солнце, моя жизнь, мой воздух, а как я буду жить без воздуха? - подмигнул Ибо. Чжань покраснел и уткнулся Ибо в плечо. - Ибо, ты невозможный. Зачем так смущать то? - Я просто люблю тебя, Чжань-Чжань. - И я очень люблю. Их прервал скрип открывающейся двери. - О, мальчики, я вижу, вы помирились. Тогда давайте живо дуйте на площадку, - скомандовал режиссёр. – Ах, да, и в порядок себя приведите. Даю вам пятнадцать минут и жду на площадке. Ибо снова подался, чтобы поцеловать Чжаня. - Ибо, я что сказал? Хватит зажимать Чжаня, лучше идите и покажите, как вы хотите друг друга, на камеру. - Ладно-ладно, идём, - протараторил Чжань и оттолкнул от себя Ибо. - Ибо, отвали уже. Конечно, он сказал это не со зла, и, конечно же, он не хотел, чтобы Ибо от него отлипал, просто действительно надо было идти и доигрывать эту чёртову сцену. Режиссёр усмехнулся этим двоим и напомнил: "Пятнадцать минут, мальчики, и, пожалуйста, потратьте их на приведение себя в порядок". Актёры синхронно кивнули, и каждый пошёл к своему столику, а режиссёр довольный вышел из гримёрки. Через 15 минут. - Камера… Мотор… - Дубль шестой. Сцена 846… Щёлк. Белая, словно яшма, мочка уха оказалась совсем рядом с губами, и Вэй Усянь, не в силах бороться с искушением, аккуратно ее прикусил, ощутив мягкость и прохладу, а потом захватил губами и осторожно втянул ртом. Пальцы Лань Ванцзи на его плечах сжались крепче. Силы в этих руках было немерено, Вэй Усянь от такого обращения с шипением вздохнул. Потом повернулся посмотреть на свое плечо и, увидев пять красных следов от пальцев, просунул колено между ног Лань Ванцзи и подтянул наверх, притворяясь, будто угрожает: "Не будь таким жестоким. Осторожнее, не то я…" Рука Лань Ванцзи внезапно скользнула к поясу на его штанах в попытке развязать. Вэй Усянь, намеренно дразня, шлепнул его по руке и насмешливо произнес: "Хань Гуан Цзюнь, ты настолько нетерпелив? Позволь, я сам". Сняв с себя одежды и оказавшись совершенно голым, Вэй Ин вновь прижался к Лань Ванцзи. Обнаженные, чувствуя лишь трение кожи друг друга, они слились в глубоком поцелуе. Терзая чужие губы, Вэй Ин скользил по изящным и сильным линиям спины Лань Ван Цзи. Лань Ванцзи от него не отставал: пара изящных, бледных рук с отчётливыми суставами пальцев некоторое время блуждала по телу Вэй Усяня, прежде чем остановиться на талии и ягодицах, с силой сжимая нежную кожу у основания бедер. Сяо Чжань не выдержал и застонал, совершенно забыв, где они находятся. Здесь и сейчас были только он и Ибо. Были только этот момент и сладкое предвкушение. - Хань Гуан Цзюнь… Почему, оставшись без одежд, ты вдруг так изменился? За какие места ты меня хватаешь? Разве это достойное поведение благородного мужа? Он попытался отстранить столь бесцеремонную руку Лань Ванцзи, но тот ответил низким рыком, который прозвучал весьма угрожающе. - Ну, не начинай! Давай, конечно, сжимай, я не против, и вот здесь тоже, - с такими словами он вернул руку Лань Ванцзи обратно, тихонько усмехнулся и пробормотал, - Делай, что хочешь, можешь стиснуть посильнее. Ибо наклонился к розовому ушку Чжаня и спросил: "Правда разрешаешь?" Чжань едва заметно кивнул, чтобы на камеру это было незаметно, но Ибо заметил и ещё сильнее прижал Чжаня к себе. Когда обжигающая ладонь Лань Ванцзи обхватила его член, Вэй Усянь невольно ощутил легкую дрожь по телу и слегка съежился, поджав ноги. Однако ритмичные ласки ладонью оказались слишком приятными – не прошло и пары мгновений, как Вэй Усянь неосознанно расправил конечности и сам вцепился руками в плечи и спину Лань Ванцзи, активно двигая бедрами в ритм с его ладонью. Движения Лань Ванцзи ускорились. Вэй Усянь отрывисто дышал, зажмурив глаза от удовольствия. Ему хотелось за что-нибудь уцепиться, но в итоге ничего не оставалось, как тщетно скрести ногтями по мощной спине Лань Ванцзи. Внезапно Чжань осознал, что он ведь тоже должен что-то там делать. Но не мог вспомнить, что. Все мысли напрочь вылетели из головы. Пришлось импровизировать. Он нашарил правой рукой член Ибо и с тихим стоном сжал горячую плоть. Сжимая пальцы, он принялся импульсивно ласкать его, вновь и вновь касаясь разгоряченной плоти голыми бедрами. Дыхание Лань Ванцзи сделалось тяжелым, плоть в руке Вэй Усяня запульсировала, распаляясь все сильнее. Они не слышали ничего, кроме сбивающегося дыхания друг друга и стонов Чжаня, которые он не в состоянии был подавить. Да, да, именно Чжаня, а не Усяня, потому что в этот момент он уже не был актёром, играющим роль. Он был мужчиной, который полностью отдавался во власть другого мужчины. - Лань… Лань Чжань, подо… жди… я… - не успел Чжань закончить реплику, как его накрыло взрывной волной опасного наслаждения. Ибо достиг высшей точки почти одновременно с ним. Белая вязкая жидкость полностью выплеснулась между ног Чжаня. Стоило ему шевельнуться, и постыдные капли медленно поползли вниз, к самому чувствительному месту. Лань Ванцзи накрыл его своим горячим телом. Вэй Усянь ощущал себя полностью обессиленным, обмякшим от мизинцев до макушки. Так расслабленно, что не хотелось шевелить даже пальцем. Лишь спустя долгое время дыхание обоих постепенно выровнялось. - И… Стоп… Снято… - Блин, мальчики, я прям расчувствовался. Вы такие горячие. Конечно, сыграли немного не по сценарию, но так даже лучше. Вау, да я в полном восторге, - режиссёр даже слезу радости пустил, так сильно он был доволен. – Всё, на сегодня можете быть свободны. Идите одевайтесь. Я счастлив, ой, как я счастлив. - Ибоо, - протянул Чжань, - а как я пойду? Ты же меня всего обкончал. - Ножками, Чжань, ножками, - и так как Ибо не свойственно было стеснение, он первый встал с кровати, поднял с пола ханьфу Лань Чжаня и закутал в него своего стеснительного Чжаня. Да, Чжань наглый и непокорный, говорит всегда, что думает, но он жутко стеснительный, хоть и не показывает этого. - Ты - бесстыдник, Ибо, - прошептал Чжань и накинул на него ханьфу Вэй Ина. Прям ролями поменялись. – Пойдём переодеваться и домой. Я жутко устал. - Хорошо, радость моя, пойдём, - сказал Ибо и, обняв Чжаня за талию, притянул к себе, чтобы вместе пойти в гримёрку. Теперь им уже нечего стесняться. И пусть все знают, что самый знаменитый и талантливый актёр по имени Сяо Чжань принадлежит только ему - Ван Ибо.