АЛЯ
Как только мы показались из-за боковой стороны корпуса, перед нами предстали пять полицейских карет, а рядом с ними два мужчины. Я посмотрела на Леви, Леви посмотрел на Эрвина. - Мне кажется, они здесь из-за тебя. - все таки заключил Аккерман, обращаясь ко мне. - Где я так провинилась? - удивлённый вопрос вырвался из моих губ. - Добрый день, Эрвин, капитан Аккерман. - поздоровался с ними высокий полицейский, вероятно, командующий военной полицией. - Привет, Найл. - Смит не выглядит напряженным. - какими судьбами в таком количестве? Рядом стоит бородатый дяденька, хорошо сложенный на вид. - Дариус Закклай. - пожал ему руку Эрвин. - и ты здесь. - Дело в том, - сурово начал бородатый дяденька, - что некоторое время назад, капрал Аккерман обратился к нам за поимкой особо опасного преступника, который, как оказалось, связан с одной из его знакомых. Мое сердце рухнуло. Неужели они его поймали? - И? - Леви изменился, он стал напряжен, как никогда. - Мы задержали его. Сердце колотится как сумасшедшее. - Отлично. Что нужно от нас? - Мне необходимо переговорить с девушкой, которая подверглась нападению с его стороны. - Хорошо, - тихо сказала я, - вы можете со мной поговорить. - я сделала шаг вперёд. - Как вас зовут? - Александра Роузли. - Александра, скажите, какое преступление совершил Микаэл Роут? Я оглянулась назад. Здесь все капитаны. Я кинула просящий взгляд на Леви и он, как всегда, все понял без слов. - Эрвин, Мик, Ханжи нам нужно отойти. Это приватный разговор. - Спасибо. - гляжу ему в глаза и они отдаляются на некоторое расстояние, однако не уходят, о чём-то переговариваясь. Я рассказала главному полиции и Дариусу Закклаю, о котором мне говорил Леви, все, что было годы назад. - Скажите, сможете ли вы его опознать, среди нескольких задержанных? - Я это лицо все эти годы во снах по ночам вижу. С закрытыми глазами узнаю. Сердце колотится. Дыхание сбивается. Я его увижу? Я его увижу? Что я почувствую рядом с ним? Я его увижу. Я его увижу. Я его увижу. - Дело в том, что он причастен к ещё двенадцати таким случаям, мы не могли его поймать до тех пор, пока Леви не дал показания о его последнем местоположении. - Двенадцати? И все они...? - Изнасилованы и убиты. - заключил Закклай. - вы первая, кто остался живым. Двенадцать изнасилований и убийств. Двенадцать изнасилований и убийств. Двенадцать изнасилований и убийств. - Простите, вы в порядке? - окликает меня молодой офицер с пшеничными волосами, - быть может, воды? - Нет. Я в порядке. - Тогда давайте проведём опознание и накажем виновного. Я кивнула. - Вывести задержанных. Я оборачиваюсь на Леви, он коршуном смотрит на происходящее. Я чувствую себя пустой. Я не думала, что после такого душевного подъема меня можно так опустошить. Из карет вывели семь задержанных и построили их в ряд. Мне даже и смотреть на других не надо было. Я вижу его: высокого, худого, обросшего, словно дикий зверь. Подхожу к нему и стараюсь проглотить ком в горле. Мразь, которая убила родителей. Мразь, которая сделала меня женщиной. Я до сих пор осязательно помню, как впивались его ногти в мою кожу. Как меня отвернуло от отношений. Как я стала ненавидеть таких, как он. Судя по его диким глазам, он тоже узнал меня. - Почему? - я выжимаю из себя слова, сжав кулаки, - почему ты не убил меня? Почему оставил жить с этим? – мой голос срывается на хрип. Вокруг нас с этим мужчиной словно никого нет. Сейчас весь мой мир состоит из оголенных проводов: коснёшься - сгинешь. - Не молчи. - я угрожающе сверкнула глазами, - ответь, за что ты так со мной? За что ты так с моей мамой? С отцом? Молчит и губы дрогнули в улыбке. Жуткий оскал разрезал его лицо. Поворачиваю взгляд на Закклая, молчаливо спрашивая разрешения: - Бей, это все равно меньшее, что ждёт его вонючую жизнь дальше. - Прости меня, Господи... - я посмотрела в небо, которое и то оказалось ненастоящим. И как вмазала в эти зубы. Боль в рёбрах от резкого движения заставила меня заскулить и схватиться за них. Рядом тут же нарисовались Смит и Аккерман, удерживая на месте. - Да отпустите вы меня, - дёрнулась я и подошла к лежащему на земле бандиту. - ооо, хорошо же я тебя разукрасила. - заключила я почти шёпотом, глядя на кровавое месиво в его рту, - Значит, Микаэл. На кой черт ты меня оставил жить с этим? - повторяю сурово, держа его за волосы и поднимая голову с земли. - Ты на жену мою, покойницу, похожа была, жалко стало. - смеётся он. Я со всей дури швырнула его морду о землю, и он закашлялся. Присела рядом с ним на колени и схватилась уже за свою голову. Краем глаза увидела, как Эрвин Смит хотел кинуться ко мне, но Леви преградил ему путь рукой. - Она долго этого ждала, Эрвин. - Где остальные? - я хочу расплакаться, но не могу, - где ещё двое? - Подохли давно. - он откашливает кровь, - да и мне не долго осталось. Он закашлялся со всей силы, скорчился в припадке приговаривая между отхаркиванием крови «Нуа, Нуа...» Кто такая Нуа? - Уводите, опознание закончено. – Закклай суров. Остальные преступники вылупились на меня, видимо радуясь, что не им пришлось связать свои деяния со мной. Эту мразь, которой я одним ударом расквасила рот, без жалости резко подняли и впихнули в карету. - Нуа! - кричал он словно умалишенный, - Нуа! Эрвин Смит все же подошёл ко мне и подал руку. Я поднялась с земли. - Спасибо, Александра, вы оказали нам большую помощь, найдя в себе силы. - сказал тот, кого Смит назвал Найл. - мы можем отойти? Я хочу вам ещё кое-что сказать. Эрвин Смит и Леви остались позади, беседуя с Закклаем. Смит смотрит нам вслед, и я чувствую его молчаливую поддержку. - У Микаэля Роута есть дочь, он растил ее один. Меня как обухом по голове ударили. Я остановилась, встала как вкопанная и вытаращилась в траву перед собой. У этого убийцы есть дочь. Он растил ее один. Я оставила ребёнка без отца. Шум в голове не даёт мне ясно мыслить и оценить ситуацию. - Погодите, Александра, все можно прочесть по вашему взгляду. Нуа, так зовут его дочь, росла в ужасных условиях, голодала, терпела регулярные побои. Ей около шести, и теперь мы разместили ее в городской приют, где она будет воспитываться до совершеннолетия. Я просто решил, что вы должны это знать. - Боже... я лишила дочь отца... – кажется, слёзы все таки победили. - Зато теперь у неё будет место где спать, и еда. О ней позаботятся. Я сглотнула. Маленькая девочка лишилась единственного родного человека из-за меня. Если бы я знала о ней раньше, смогла бы я простить его? Или засунуть гордость подальше и отозвать обвинения? Боже. Я запустила пятерню в волосы. - А... Боже... даже не знаю что спросить... – ерошу волосы, растеряно озираясь по сторонам. - Вам нужно успокоиться. - Найл положил мне руку на плечо, - вы большая счастливица, раз выжили. Иногда быть похожим на кого-то может спасти жизнь. Посмотрела на него как на умалишенного. По его мнению, лучше жить со всем этим дерьмом. - До свидания, Александра. - он кивнул и ушёл. Я стою, глубоко уйдя в свои мысли. Он наказан. Человек, который мучает меня столько лет во снах, теперь передан в руки властям и, судя по состоянию здоровья, он действительно долго не протянет. Но девочка, которой около шести лет... - Что он сказал тебе? - Леви и Смит оказались рядом, вглядываясь в мое лицо. - Ничего. Капитан Смит, я хочу забрать карту местности, ее нужно дорисовать. - Она у меня в кабинете. Ты действительно хочешь заняться этим прямо сейчас? - Да. Все равно спать я сегодня не смогу. Мне нужно что-то , что отвлечёт меня от всего этого. - Тогда идём, я отдам ее тебе. - слышна забота в голосе, которую он не решается выразить иными словами. - Тебе нужна компания? - спрашивает участливо Леви, зная, что я могу предпочесть остаться одной, чтоб все обдумать. - Только если ты зайдёшь ко мне чуть позже. - смотрю на него благодарно, за то, что не навязывается. - В одиннадцать? - Пойдёт. Мы втроём отправились в сторону корпуса, видя, как в окна таращатся любопытные взгляды. Я не могу поверить, что у этого монстра, который двенадцать раз изнасиловал и убил, есть дочь. Не могу выкинуть эти мысли из головы. Зайдя в кабинет командора, я не стала участвовать в их с Леви обсуждениях, просто забрала карту и под их взгляды отправилась к себе. Дочка. Около шести лет. Эта мысль летает в моей голове навязчивым туманом. Открываю карту, надо сосредоточиться на работе. Я снова задумываюсь о том, что небо ненастоящее, что вероятно мы под куполом, рисую местность за местностью, как вдруг слышу дикий рёв и такой же дикий смех. Выхожу в коридор и подхожу к окну. Ханжи развлекается со своим титаном, которого выловила на вылазке. - Олли! А ты можешь не моргать? Она тычет палками ему в глаза и приходит в восторг, когда связанный по рукам и ногам титан выдаёт какую-то реакцию. Улыбаюсь, глядя на ее увлечённость и возвращаюсь к рисованию карты. Я нанесла очень много объектов, тщательно перемеряя расстояние линейкой, нанося пометки и делая сноски. Все мысли развеялись, когда я приняла для себя одно важное решение. Отсюда и дело пошло в гору, и веселее и быстрее. Время уже девять. Уже из моего окна послышался смех. Но не тот, который был у Ханжи, этот смех я узнаю где угодно. Подхожу к окну и вижу как по саду, медленно прогуливаясь, идут Леви и Петра. Она наконец сняла свою постоянную униформу и надела лёгкое оранжевое платье, Леви одет строго, в том же чёрном костюме что и днём. Я прислонилась к оконной раме, наблюдая за ними. Он сосредоточен, а Петра наоборот, чувствует себя рядом с ним счастливой. - Я так рада за тебя, Леви. Ты так этого достоин. – прошептала я себе под нос. И отошла от окна, я не должна быть третьей лишней. Внутри двойственные чувства: и радость за Леви, и одновременно какая-то добрая печаль. Ну да ладно. Мы уже всё решили. Я вернулась к рисованию карты. Вдруг меня осенило! Для того, чтоб все лучше поняли, что я видела в небе, решаю нарисовать это красками. Отмечаю на карте эту местность, быстро намечаю объекты и место, которое было подобием купола, беру краски и передаю прямо на карте то, что я видела. Погрузилась в процесс и совсем забыла о времени. Помимо этого места я разукрасила половину того, что нарисовала, передавая детали и свои чувства к последней вылазке. И да, забыла совсем! Три собственноручно убитых титана! Три за одну вылазку! Настроение заметно улучшается, и когда я заканчиваю с лесом, в дверь стучат. Не успеваю вытереть краску с рук и с щеки и спешно открываю дверь. На пороге стоит Леви, пуговки верхней рубашки расстегнуты, верно, на улице очень жарко. Пиджак висит на локте. - Лёва? Уже одиннадцать? - Половина двенадцатого, я немного задержался. Я понимаю, где задержался и, улыбнувшись, киваю. - Проходи, погляди, что я сделала. Он заходит и с любопытством разглядывает результат моей работы, пусть ещё только на половину законченной. Присел на край кровати перед картой и глядит на то самое место, где в небе сияет полупрозрачный ромб. - Очень здорово. - видно, что он в хорошем расположении духа, - значит вот как выглядит этот ромб. Сажусь рядом с ним, пытаясь оттереть краску с щеки. - Послушай, Леви, я знаю, что завтра начинаются тренировки, но я хотела бы отпроситься на день. - Отпроситься? Куда? - Понимаешь, у меня появились дела в городе, мне нужно отъехать. - Аля. - смотрит на меня строго, сидим слишком близко и я вижу стальной блеск в его глазах, - я, насколько помню, мы отпустили друг друга в свободное плавание в иные отношения, но то, что ты мне ближе чем кто либо другой, и это навсегда так и останется - не просто слова. Да, мне важна Петра, но это не сравнится с тем, как важна ты. Ты - моя семья. И я всегда буду рядом. И вот эти вот твои недомолвки меня, грубо говоря, бесят. Между нами ничего не изменилось, и не смей отдаляться от меня, я не позволю тебе это сделать. Поняла? Я уставилась на свои сцепленные в замок пальцы. Мне совершенно не хочется навязывать ему то, что происходит в моей голове. Но он правда единственный, с кем я могу этим поделиться и я обещала ему это. - У него есть дочь, я собираюсь поехать к ней в приют. - Дочь? - Леви понимает о чем речь и вопросительно на меня смотрит, - ты ведь не винишь себя за то, что из-за его преступлений он теперь в тюрьме? - Сначала винила. Сейчас - не знаю. Запуталась. - Ты уверена, что тебе нужно встретиться с девочкой? - Тоже не знаю. - я пожимаю плечами, - мне хочется этого. Леви обнимает меня за плечи, притягивает к себе и целует в макушку. Я обнимаю его, прижимаюсь и чувствую, что душа успокаивается. - Бери отгул. Так и быть. Только когда вернёшься, я хочу все знать. Или мне поехать с тобой? - Нет, не нужно. Я справлюсь. Тем более Петра... - Что Петра? - Я не хочу чтобы из-за меня она думала что... - Александра. - Леви встал и стал ходить по комнате, запуская пятерню в челку, - я не хочу, чтоб между тобой и мной стояла Петра. Я приду к тебе по первому зову и буду рядом столько, сколько потребуется. - Я освобождаю тебя от чувства вины, ты же обещал больше не оставлять меня и.. - Я это делаю не из-за чувства вины, а потому что хочу. - он смягчается и снова садится рядом, снова прижимая меня к себе. - Да, у нас ничего не вышло. Ну и бог с ним. Но ты, глупенькая, всегда будешь под моей защитой. Вплоть до старости. Потому что мне будет ужасно больно тебя потерять. Я не хочу это испытать снова. Можешь считать меня эгоистом. Я засмеялась. Мы ещё просидели некоторое время вот так, по-человечески, в обнимку. Я рассказала Леви обо всем, что было в моей голове и в душе сегодня. Мы обсудили, проговорили вслух все, что меня беспокоило, что беспокоило его и он, в ожидании когда я закончу работать, прилёг на кровать. На ней же и уснул. Я закончила только под утро, поэтому не стала будить Леви. Но какая же красота у меня получилась! Сама насмотреться не могу! Когда Леви проснулся, мы вместе позавтракали кексами, которые он накануне прикупил в городе. Собрались. Он к Смиту, вручить мои ночные труды, а я в приют. Надела форму, чтоб выглядеть солидней, вдруг меня откажутся запускать. Собрала волосы в низкий хвост, взяла Марусю. Леви проводил меня до дверей, и я отправилась в приют через рынок. Не могу же я заявиться к ребёнку с пустыми руками? Бессонная ночь немного давит на виски, но это не проблема, так как давно вошло в привычку. Но вот думать здраво мешает. Что может понравиться маленькой девочке шести лет? Кукла? Мягкая игрушка? Быть может, тесто для детской лепки? Дети это очень сложно. Может, мне не стоит к ней идти? Но... с какой целью я вообще к ней иду? Сама не ведаю. Спускаюсь с лошади и обхожу лавку за лавкой. Что может ей понадобиться? Вероятно, личные средства гигиены! У них в приюте, должно быть, все общее. На эти мысли меня натолкнул киоск с предметами гигиены. - Девушка, что вы хотите приобрести? - У вас есть детское мыло? - Детское? А оно что, чем-то должно отличаться от взрослого? - надменно засмеялся продавец, - детского нет, но есть на основе трав, могу предложить его. - Дайте три. Ещё зубную щётку, два полотенца, зубной порошок и щётку для волос. Он завернул все это в крафтовый пакет, и я прицепила его к седлу Маруси. Что ещё? Что-то, что может порадовать ребёнка. Следую дальше. Киоск с фруктами! Набираю яблок и вишен, остальное не особо приятное на вид. Дохожу до лавки с детскими вещами. Игрушки, пошитые хозяйкой прилавка: симпатичные куколки, зверюшки. Платья и иные вещи аккуратно висят на вешалках. Жаль, я не знаю ее размера. - Добрый день, - я решаю, что мне все же нужна помощь, - скажите, что может понравиться девочке шести лет? Добрая женщина с зелёными глазами улыбнувшись показала весь ассортимент. Мой взгляд упал на аккуратную тряпичную куколку, глазки-пуговки, синенькое платье в горох с кружевным воротничком. - Я, пожалуй, возьму эту куклу. Разглядываю ее, умиляясь. Нигде в мире нет игрушки красивее, я уверена. Села на лошадь и не торопясь, откровенно волнуясь, еду в сторону городского приюта. А что я скажу ей? Мол, привет, Нуа, я сдала твоего отца полиции и именно поэтому ты здесь. Замечательное приветствие! Отличное знакомство! Черт, зачем я вообще все задумала? Но я уже стою возле невысокого деревянного забора, за которым расположился приют. Привязываю лошадь возле приютского охранника, он, видя на мне форму разведки уважительно кивает, я снимаю свои подарки с привязи и захожу в ворота. На улице бегают дети, разных возрастов. От мала, до велика. Девочки в длинных одинаковых сарафанах, мальчишки в заштопанных штанишках. Кто-то бегает и ловит бабочек, кто-то рисует мелом, кто-то прыгает на резиночке. Я сглотнула. Несколько десятков никому ненужных детей. - Я могу вам чем-то помочь? - раздался тёплый голос позади меня. Я обернулась. В скромном темно-синем платье, в своеобразном чепчике на голове, передо мной стоит миниатюрная женщина, вероятно присматривающая за детьми. - Добрый день... - я затянула паузу, не зная как обратиться. - Сестра Мария. - она помогла мне и участливо улыбнулась, - здесь находится приют для сирот, вы уверены что не ошиблись адресом? Она оглядывает мою форму и не понимает, что могло понадобиться в этом месте члену разведотряда. - Да, мне нужно именно сюда. Меня зовут Александра Роузли. - Очень приятно, госпожа Роузли. Чем я могу помочь вам? - девушка внимательно смотрит мне в глаза. - Я.. ну... я хотела бы видеть девочку, если это возможно. - Кого-то конкретного? - ее добрый голос, кажется, и меня сейчас убаюкает. - Да, мне нужна Нуа, девочка лет шести. Она должна была попасть к вам на днях. - Да, Нуа у нас со вчерашнего утра. А кем вы приходитесь ей? - Никем. - я честно пожимаю плечами и смотрю в глаза, - я просто знала ее отца. И, к сожалению, не в лучшем свете. - Девочка попала к нам в связи с тем, что его схватили правоохранительные органы, верно? - Да, это так. - Бедное дитя, так страдала со своим отцом, что сейчас обособилась ото всех, отказывается играть, мало ест... - А... могу ли я увидеться с девочкой? - Конечно. К некоторым ребятишкам иногда наведываются волонтеры, беря их под свой контроль. Если хотите, можете быть волонтером Нуа, но я ни в коем случае не принуждаю. - она замахала ладонями, думая, что навязывает мне эту идею - Нет, все в порядке, сестра Мария. Если можно быть волонтером, то я буду волонтером. - Это отлично! Ей необходим человек, которому она сможет снова довериться. Поглядите туда, в тень от забора. Видите эту маленькую сгорбившуюся фигурку, что сидит в траве? Это Нуа. - шёпотом закончила сестра. Я сглотнула. Сейчас мне предстоит увидеть глаза ребёнка, у которого я забрала отца. Своими руками упекла его туда, откуда он уже не сможет выйти. Делаю робкие шаги в ее сторону, вижу, как девочки постарше уставились на меня и перешёптываются. Стараюсь не обращать внимания. Подхожу к девочке сзади, разглядывая толстую косичку небрежно и наспех заплетенную из золотистых волос. Мне нужно окликнуть ее, но язык словно онемел. Надо, надо, Алечка, пересилить себя. - Нуа. - я боязливо произнесла ее имя. Девочка вздрогнула и перестала гладить прутиком траву. Но не повернулась. - Нуа, меня зовут Аля, я... - что я? - я пришла навестить тебя. Она обернулась, исподлобья посмотрев на меня. Ее большие голубые глаза проникли мне глубоко в душу, и, кажется, я снова чувствую боль в ребре, и становится нечем дышать. Я поставила пакеты на землю и подошла ближе. Вижу, как сжаты ее плечики, да ей же страшно! - Тебя сюда вчера полиция привезла? - присаживаюсь на корточки рядом, - их было много? Они напугали тебя? Смотрит отстранённо, маленький раненый зверёк. Ей, вероятно, чужды слова заботы. - Ты не бойся меня, я не из полиции. - вижу, как она разглядывает мою форму, и, кажется, вот-вот готова убежать. Но я боюсь, что она убежит, и совсем не хочу этого. - На самом деле я из разведки. Знаешь что такое разведка? Она молчит, никак не реагирует. Ничего не отвечает. Лишь голубые глаза скользят по моему лицу, изучая его. - Разведка это весело. - заключаю я, - мы исследуем разные интересные вещи, ходим в походы на лошадях! Девочка смотрит своими внимательными глазками, мне кажется она такая худая, такая хрупкая, что совершенно не соответствует ее возрасту. На щечке следы от грязи, пальчики дрожат. - Ты знаешь, Нуа, я тебе кое-что привезла. Хочешь покажу? Улыбаюсь, я хочу расслабиться сейчас, но нахожусь в ужасном напряжении и она, вероятно, это чувствует. Тянусь к пакетам, и достаю из первого яблоки и вишню. - Это витамины. - она распахнув глаза глядит на ягоду, - ты ела вишню? Она вкусная, но в ней есть косточки, их глотать нельзя, только выплёвывать. - ставлю пакетик рядом с ней. - Это яблоки, - тоже ставлю рядом с ней. Нуа смотрит так, будто в жизни не ела ни того, ни другого. Какая же она красивая. Как? Ну как у таких чудовищ могут рождаться такие ангелы? - Ах! Ещё кое что! - вытаскиваю куколку и протягиваю девочке. - это твоя новая подружка. Придумай ей имя на досуге. - испуганные и удивленные глаза девочки дико шарят по всем моим покупкам для неё, я сажу куколку рядом с ее ручкой, но она отодвигает пальчики. Что же с тобой было, малышка, если ты чувствуешь себя так страшно даже в приюте? Улыбаюсь ей, стараюсь, чтоб все это было как можно более искренне, но я тоже боюсь, мне тоже очень страшно. - Я надеюсь, мы с тобой подружимся. Я не оставлю тебя, буду навещать, если ты не против? В ответ снова молчание и изучающие меня глаза. - А хочешь, я приду ещё и расскажу тебе о том, какие смешные дяденьки есть у нас в разведке? Они такое вытворяют! Ой, а какие тетеньки есть! Я думаю, тебе станет смешно от моих рассказов. Напряжение во мне больше невозможно сдерживать, я чувствую, что мне нужно уйти. Не умею я общаться с детьми и судьба меня к этому не готовила. - Я вернусь на днях, Нуа. Ты пока попробуй смириться с тем, что теперь тебе придётся меня терпеть. Теперь ты не одна. Я больше не дам тебя в обиду. Она распахнула глаза ещё шире и в них блеснули слёзы. Она забралась ко мне под кожу, в душу, в сердце и я сама на грани слез. Бедная девочка, что делал с ней этот изверг? Что он ей причинял? Беру мешок с предметами гигиены и иду к сестре Марии. - Удалось поговорить с девочкой? - она правда обеспокоена. - Мне страшно представить, что она пережила. Похожа на загнанного зверёныша. - Так и есть. Постоянные побои, пьянки и издевательства. Все ее тело в синяках и ссадинах. - Вот, возьмите, - протягиваю ей пакет, - я хочу, чтоб у неё были личные предметы гигиены. Скажите, чем ещё я могу помочь девочке? Сестра Мария благодарно приняла пакет. - Просто будьте с ней рядом, если это возможно. Иначе девочка пропадёт, съест саму себя и восстановить психику будет уже невозможно. - Я приеду на днях. - смотрю в сторону Нуа. Девочка глядит на куколку, но взять не решается. Пусть привыкнет, что это теперь ее куколка. - Она простых игрушек то никогда не видела, скорее всего. Только бусы из крышек от водки были при ней. А тут такая красота. - Проследите, пожалуйста, чтоб никто не отобрал у неё эту куклу. - Конечно. - Спасибо, сестра Мария, до свидания. - Приезжайте. Я еду обратно, непонятно в каком состоянии. То ли разбитая, то ли наоборот. Эта девочка - словно ангел, который был послан на землю, чтоб страдать за чьи-то грехи. Если расплести ей косу, умыть, переодеть - то она будет словно фарфоровая куколка из магазина игрушек для детей богатых людей. Я вздохнула. Не хочу возвращаться в корпус. Там меня снова ждут расспросы. Слезла с Маруси и отправилась пешком, ведя ее за собой. Добралась я уже затемно. Вернула лошадь в стойло и поплелась в свою комнату. На сумрачных ступеньках мне встретились влюблённые парочки, которые мило воркуют о любви, глядят на Луну, как выясняется не факт, что настоящую. Интересно, отдал ли Леви командору мою работу? В голове застыл образ чумазой хрупкой Нуа. Как же сжимается моя душа, вспоминая её. Завтра после тренировок сразу поеду к ней. Я не хочу, чтоб девочка чувствовала себя брошенной и одинокой. Я буду с ней рядом. Тихонько закрываю за собой двери в комнату, и не переодеваясь, беру новый альбом, краски, карандаши, сажусь за стол и закрываю глаза. Как бы выглядела Нуа будь она чистенькая, в красивом платье и без этой приютской косы? Руки сами начинают рисовать. И вот, через два с половиной часа, передо мной абсолютно готовый портрет очень красивого ребёнка, маленькой девочки. Увезу завтра ей, быть может, это воодушевит ее открыться мне. Часы показывают час ночи. Надо бы поспать. Скидываю одежду, залезаю в пижаму и падаю на кровать. Долго лежу в темноте. Вспоминаю каждое движение ресниц Нуа, ее взгляды, ее дрожь. Я тоже, тоже боялась. Засыпаю прямо поперёк не расправленной кровати. Тревожно и судорожно. * - Микаэла схватили! Это все из-за той девчонки, которую он не убил! - Идиот! Теперь и до нас доберутся! - рычит невысокий пухлый мужик, который убивал мою маму. - Что будем делать? - Говорят, ей во всем помогает капитан разведчик! - неужели он имеет ввиду Леви? - Если мы с ним разделаемся, то она уже не будет владеть такой силой и быть может, нас минует кара. - Тогда нужно построить план! Какие-то размытые эпизоды, но меня начинает трясти. Ночь. Глубокая ночь. Два чёрных силуэта закидывают верёвки с крюками на окно. Тихо, почти неслышно лезут наверх, держа наготове ножи. Они хотят убить его... убить Леви. Одно мгновение и они уже в комнате. Крадутся к кровати, и наносят удары ножами в спящего в ней. Один, два три... семнадцать, восемнадцать, девятнадцать! Бьют так, чтоб наверняка умер. Меня бросает в жар, такое чувство, что ноги ватные, я не могу бежать, не могу убежать от них.... - Включи свет, давай все проверим и уходим. Свет включается. Вся кровать залита кровью. А на кровати убитый теми, кто убил моих родителей, Эрвин Смит. * Я подскочила с криком. Мокрая, пытаюсь прийти в себя в темноте. Это было правдой? Или это сон? Жуткая паника охватывает меня, этот ужас пытается вырваться за пределы снов и воплотиться в реальность! Я вскакиваю с постели и бегу на второй этаж, мне надо знать, надо проверить, что он жив! Что с ним ничего не случилось, что все это сон! Свет в комнате горит, это же не убийцы оставили его включённым? Панически стучусь в дверь и она открывается. Передо мной предстаёт Эрвин Смит, все так же работающий по ночам, по его обеспокоенному лицу можно сказать, что он увидел саму на себя не похожую меня. Словно какой-то груз, который я несла все время с момента встречи с насильником, спал с меня. - Вы живы! - я почти плачу, - вы живы! Понимаю, что я срываюсь, что нервы не выдерживают, это все одновременно смешивается с радостью, что Смит жив и все это сон. Поднимаю на него глаза, он глядит взволновано, а я просто прижимаюсь к нему, крепко, и начинаю громко плакать. Навзрыд. Это был сон и он живой. - Аля, что происходит? Конечно, я жив. Почему это должно быть иначе? - Сон, мне приснился сон... кошмар... приснилось, что убийцы моих родителей пробрались к вам и убили вас, видела все в подробностях, а сейчас... - Успокойся. - он прижимает меня к себе за плечи и кладёт подбородок на макушку, - я жив и я рядом. Садись на кровать, я налью тебе воды. - Нет! - восклицание получилось более эмоциональным, чем я хотела, но отпустить его сейчас ещё хуже, - я пока не готова разомкнуть руки. Вдруг вы отойдёте от меня и... - Роузли. - тихий, добрый, успокаивающий голос звучит так приятно, - уж если ты здесь, со мной точно ничего не случится. Отстраняюсь, глядя в его глаза и сажусь на кровать. Эрвин Смит наливает в стакан воды и протягивает мне. - Ты принимаешь лекарства, которые выписал доктор? - Забыла. - Понятно. - неодобрительно качает головой, - буду сам тебе напоминать. Осушила бокал в несколько глотков. - Все было так правдоподобно... я слышала, как хлюпает кровь, как вы стонете в агонии, и все это было так по-настоящему... - Как видишь, я здесь, я рядом, успокойся. Он протягивает руку и проводит мне по щеке. - Даже не верится, что ты испугалась настолько, что пришла проверить все ли со мной в порядке. - Я сойду с ума, если с вами что-то случится. - сначала сказала, потом подумала. - Правда? - склоняет голову на бок, глядя на меня уставшим взором. - Правда. - я вздыхаю, - я дорожу вами. Мы замолчали на некоторое время. Он в каких-то раздумьях, а я пытаюсь успокоить дыхание и перестать представлять картинку окровавленного Смита. - Я заходил к тебе сегодня пару раз, но ты не открыла. На тренировке тебя тоже не было, ты хорошо себя чувствуешь? - Я уезжала в город по делам. - тру глаза, - Леви меня отпустил. Я закончила карту за ночь и решила кое-что сделать в городе. - Вот как. Карту видел, да. Полиция отдала бы за неё крупную сумму денег. Мы теперь эту подробную карту дороже золота ценим. Спасибо тебе. - Да не за что. - Я... - он заговорил тихо, - заходил к тебе, чтоб извиниться. После того случая в кабинете я должен был это сделать. - Да бросьте, я слишком остро отреагировала. - Я переживал. - смотрит на меня, ища что-то во взгляде. - Не стоило. Я просто испугалась. Травма, нанесённая мне в детстве этими уродами, до сих пор зияет дырой в душе. Да и Леви… - Поэтому ты решила не встречаться с Леви? - Отчасти и поэтому. Я просто сломанная. Я не умею строить отношения, не умею правильно любить. А заставлять из-за этого страдать других людей, как-то неправильно. - Ну, не уметь правильно любить ещё постараться надо. - засмеялся Эрвин. - Я не хочу, чтоб Леви растрачивал свои чувства на меня. Я не могу ответить ему взаимностью, а он ее заслуживает. - А я? - Что вы? - Как ты думаешь, заслуживаю ли взаимности я? - Все мы ее заслуживаем, командор. Я ставлю вас в известность, что сегодня сплю здесь. Буду ждать ночных гостей, самолично. И если вдруг они явятся - запихиваю ноги под одеяло, - хочу сама их убить. - Я не дам тебе убить людей. Не уподобляйся им. Но как ты вписала в зубы кулаком тому мужику, меня позабавило. - Надо было между ног вписать. Хорошие мысли доходят далеко после инцидента. Эрвин снова засмеялся. Смотрим друг на друга. По телу проходят электрические разряды от его близости. Но я теперь тут, и никому не позволю его убить. Ночные бредни прямо таки заселяют мои мысли. - Аля, я совсем забыл! Я же тебе подарок не подарил на день рождения! - Зачем? - Как зачем? Я не поздравлял, ты мне и не сказала, что у тебя праздник, хоть мы и были вместе целый день. - Не люблю наводить шум вокруг себя. - туплю взгляд на коврик. - Ну и зря. Эрвин Смит достаёт из ящичка длинную продолговатую коробочку и подаёт мне. - Я думаю, что эта вещь достойна такой обладательницы. - Мне даже страшно посмотреть что там. Но предупреждаю, я могу не принять. - Тебе придётся это сделать. Открываю коробочку и вижу симпатичный серебряный браслет, с мелкими белыми камешками. По-середине, на подвеске к браслету, выложена этими же камешками буква «А». - Нет, командор, это слишком дорогой подарок, я не могу... - Аля. - говорит строго, - я выбирал всей душой. Дарить что попало, лишь бы галочкой отметиться, я не хотел. Но что-то памятное - другое дело. Я увидел его и сразу подумал о тебе. - Вы транжира. - Только в редких случаях. Ты позволишь? Эрвин Смит вынул браслет из коробочки и коснулся моей руки, чтоб одеть его. Я чувствую сумасшедшую энергию, которую запускает он по всему моему телу. - Мне очень неловко. - признаюсь я, - спасибо. - Тебе нравится? - глядит своими голубыми глазами с надеждой. - Очень. - я улыбаюсь уголками губ, разглядывая подарок. - Можно у вас спросить? - Конечно. - Что за женщина, эта Скарлетт? - Ужас всей моей жизни. Однажды по воле случая в городе прикрыла разведчиков, а потом решила, что в знак благодарности я должен на ней жениться. - Она грубая. Я не разрешаю вам на ней жениться. - мямлю строго я. - Правда не разрешаешь? - Не разрешаю. Смех Эрвина звучный, он успокаивает, проникает под кожу и я уже не думаю ни о чем. Я знаю, что рядом с ним могу спать и без таблеток. - Аль, я... много думал о том, что произошло в кабинете и... - Вам вредно много думать, командор. Давайте себе время на отдых. Я легла на подушку и закрыла глаза, показывая, что на эту тему не хочу сейчас вести беседу. Не хочу говорить о чувствах. Но я снова чувствую его улыбку. - Если я ещё немного поработаю, тебе будет мешать свет? - Нет. Я уже в процессе засыпания. Работайте на здоровье. - Ты привнесла так много открытий в нашу жизнь. И в мою тоже. Спасибо тебе за это. Но я уже сплю и на ответ не нахожу сил. С утра я повторила свой трюк. Эрвин спит на диване, а я беру листок и карандаш и пишу на нем записку. «Вы действительно круче всех этих таблеток, которые мне выписывает врач. С вами рядом мне не снится ни одного кошмара, сплю как младенец! С добрым утром, командующий. Спасибо что дали выспаться и за подарок тоже спасибо. Он очень дорог мне. Аля.»Эрвин
Всю ночь отвлекаюсь, чтоб посмотреть на спящую Александру. Она поджала кулачок под щеку и дышит так тихо, что я не слышу. На запястье блестит мой подарок, очень хочется, чтоб глядя на него она думала обо мне. Как она ко мне прижалась... обняла, глядела в глаза... я очень хотел почувствовать, что нужен ей, и именно в момент объятий что-то во мне беспрестанно щёлкало. Она запретила мне жениться, мне очень сложно сдержать улыбку. Сижу над отчётом, а сам, мыслями уношусь к девушке. Я пытался поговорить с ней о чём-то большем, но Аля, видимо, пока не готова. Нет, это так невозможно. Встаю со стула и сажусь рядом с ней на кровати. Длинные ресницы дрожат, нежные губы немного приоткрыты. Как мне хочется снова коснуться их... я заправляю за ушко тонкую прядку волос, что спадает ей на лицо и грозит разбудить. Наклоняюсь и легко, почти невесомо целую ее в щеку. Она никак не реагирует, находясь в глубоком сне. Я хочу быть рядом, Аля. Только не отталкивай. Ты не сломанная. Я докажу тебе это. Под утро я уснул на диване. А когда пришло время вставать, девушки уже не было, а на столе опять записка. «С вами рядом мне не снится ни одного кошмара....» Так может быть это знак, что нам всегда надо спать рядом? * Из-за отчетов я не могу вырваться, чтоб отыскать ее. Пытаюсь сделать за один раз гораздо больше, чем обычно, чтоб освободить время и провести его с Александрой. Мне интересно с ней, интересно смотреть на ее увиливания и отговорки. Но это не поможет. К Леви ревности почти не осталось, мы все обсудили, и он честно признался: с ним Аля счастлива не будет. На предупреждение о том, что она вообще отношений не хочет я закрыл глаза. Нам хорошо вместе. Пусть пока и не на той ступени, на которой я хочу оказаться с ней. Но мы дойдём до этого. Обязательно дойдём. В окно кабинета я наблюдал за утренними тренировками, видел Алю, она по прежнему смеётся рядом с Леви, доверяюще касаясь его. Они в хороших отношениях, несмотря на то, что, как я подозреваю, пережили в несостоявшихся любовных чувствах. Улыбаюсь, глядя на девушку и удаляюсь за работу. Чувствую себя необычно счастливым. Как мальчишка! Как юнец! Мне очень хочется постоянно быть рядом с ней. Надеюсь, что мы разгадаем загадку стен раньше, чем состаримся. День тянется ужасно долго, ужасно медленно. Я гляжу в окно, надеясь хоть раз ещё увидеть девушку, что придаёт мне сил. И вот, в четвёртом часу, я вижу, как Леви провожает ее к воротам корпуса. Куда? Почему она на лошади и одна? Без сопровождения капрала? Они о чём-то переговариваются, Леви смотрит своим скептическим взглядом, а она, с высоты седла лошади, аккуратно треплет его по челке, улыбается и набирает скорость, уезжая. Куда она? Я немного расстроился, так как почти закончил отчеты и собирался отыскать ее. Надо узнать у Леви, куда она отправилась. * Но и из него мне вытащить ничего не удалось.Аля
Я снова стою у ворот приюта. Зайдя туда, здороваюсь с сестрой Марией, она кивает мне в сторону деревянной лавочки, на которой сидит Нуа. Она все так же с небрежной косой, повернутая ко мне спиной. Я подхожу и сажусь рядом, уже не чувствуя такого напряжения, как вчера. - Привет. - улыбаюсь девочке. Она глядит на меня большими голубыми глазами, уже без такого страха как вчера. На одно маленькое мгновение, мне даже кажется, что девочка рада меня видеть. В руках Нуа сжимает куколку, которую я подарила ей и внимательно разглядывает мое лицо. - Как ты? Малышка молчит и смотрит. - Ты умеешь говорить? Слабый кивок. Умеет. Хорошо, я не буду торопить события. - Знаешь, я тебе кое-что принесла. Посмотри-ка. Достаю из сумки альбом, а из альбома красочный портрет девочки. Она округлила глаза и неловко потянулась ручкой к бумаге. Я отдаю ей. - Это ты. Посмотри, какая ты красавица! Она сурово смотрит на портрет, и, отложив его в сторону, снова глядит на меня. - Неужели не понравилось? Я рисовала его с большим вдохновением. Она глядит на мой альбом и я даю его девочке. - Хочешь посмотреть? Я умею рисовать, и там много моих друзей. Нуа робко пододвигает его к себе и открывает. С первой страницы на неё глядит Леви. - Это капитан Леви. Он очень суровый дяденька. Его боятся все в нашем отряде. А знаешь почему? - снова внимательный взгляд голубых глаз, - потому что если он на кого-то злится, может обзываться. Например, моего друга Эрда он назвал глупым тапочком! А другого товарища, Оруо, ослиным хвостом! Но при всём при этом он очень храбрый, отважный и добрый. Девочка еле слышно хихикнула и посмотрела на Леви. Неужели я нашла с ней общий язык? Она сегодня не выглядит настолько хмурой. Нуа перелистывает страничку и на неё глядит Петра. - Это очень хорошая тётенька. Она очень добрая и весёлая. Но однажды, когда мы были в походе, она чуть не свалилась с лошади. - вспоминаю забавный случай, когда Петра засмотрелась на Леви, - а все потому, что она любит дяденьку Леви. Нуа скривила ротик в знаке «упс» и перелистнула дальше. Откуда у меня ещё один портрет капитана Мика? Я и не помню, как его рисовала... - О, это необычный капитан! Он определяет что за человек перед ним с закрытыми глазами! А знаешь как? - я сама поморщилась, - он любит нюхать людей. - девочка удивленно нахмурила бровки, - да-да! Однажды, я рисовала на совещании, а потом с треском выдрала листок из альбома, так он подошёл и понюхал меня! Я так испугалась - театрально схватилась за сердце, чтоб рассмешить Нуа, - что стала обороняться карандашом! Я выставила его вперёд, словно меч, - демонстрирую наглядно как это было, - а затем спрашивала его зачем он это сделал. Нуа снова хихикнула, скрывая лицо и переворачивая лист. - А это самая замечательная тётенька, которую только можно встретить. - сообщаю я ей, глядя на Зоэ. - она изобретает различные нужные штуки, проводит опыты, и любит всех вокруг. Она всегда смеётся, гоняется за капитаном Леви, но даже тот ее боится. Перелистнув страничку на нас глядит красивое лицо капитана Смита. - А это командующий всей разведкой, Эрвин Смит. Он большой и добрый, словно плюшевый медведь. Он заботится о каждом своём подчиненном и всегда поможет, чем сможет. Послушай, - вырываю себя из мыслей о Эрвине Смите, - а хочешь, я научу и тебя рисовать? Нуа глядит на меня, не веря, что я действительно обращаюсь к ней. Отрицательно, смущенно трясёт головой, возвращая мне альбом и грустно прижимая к себе игрушку. На ее лицо снова находит печальное выражение, и она начинает легонько раскачиваться взад-вперёд, словно успокаивая себя. - Я приеду к тебе ещё, ты будешь ждать меня? Снова никакой реакции. Снова девочка ушла в себя. Я что-то не так сказала? - Очень рада была увидеться. Ты тут не падай духом. Помни, что теперь у тебя есть я. Я буду навещать тебя очень часто. Девочка не подала реакции. Я хотела встать, но вдруг, две холодные ладошки схватили меня за руку. Я обернулась и посмотрела в эти просящие голубые глаза. - Нуа. - я вздохнула и присела рядом с ней на корточки, - я хочу, чтоб ты больше не чувствовала себя одиноко. Я буду рядом. Если не получится приезжать каждый день, то я обязательно приеду через день или два. - притягиваю ее за ручку к себе и аккуратно обнимаю. Вероятно, объятия действуют на неё так же расслабляюще, как и на меня. Шлюзы открываются и девочка, прижимаясь ко мне, начинает плакать навзрыд. Ей так нужен был взрослый, которому она сможет доверить всю свою боль, всю свою душу. - О, маленькая. - я снова сажусь на лавочку и сажу девочку на колени, я правда очень хочу быть рядом с тобой. - она вжимается в меня крепко и продолжает плакать. - давай, в следующий раз я куплю тебе блокнот и карандашик, и научу тебя рисовать? Она вытирает глаза, и я смотрю на чумазое личико. Достаю платочек из сумки и начинаю оттирать грязь. Она глядит на меня взволновано, но не говорит ни слова. * Я снова бреду домой в тяжких раздумьях. Долго, пешком. А у порога меня уже встречает воодушевленная Нанаба. - ДА ГДЕ Ж ТЫ ХОДИШЬ?! ТАМ ТАКОЕ! ТАКОЕ!