Один

По мере того как солнце опускалось за горизонт, небо становилось оранжевым. Свет отражался от залитой кровью земли и отбрасывал тени на холмики, которые были телами. Сломанные конечности, открытые раны, тела были разбросаны по земле… Каждый ждал поцелуя, объятия, мучительно отсутствующей смерти. Каждый воин ждал, все больше теряя надежду, что их страданиям не будет конца. Было бы жестоко препятствовать покою в смерти? Было бы милосердно лишить их жизни? Все, что они знали, — это боль, которой не было конца. Алая жизненная жидкость вытекала из ран, которые были мучительно несмертельными. Металлическая жидкость пропитала одежду и броню и пропитала кожу — болезненное напоминание о том, сколько крови содержится в теле. — Они не все мертвы.        Саске сидел на задыхающейся груди солдата. Он высокомерно ухмыльнулся, прежде чем подняться на ноги, свободно держа катану в своей хватке.        — Есть только один, кого я хочу убить.        Брови Орочимару заинтересованно приподнялись. Так что он приберегал свое следующее убийство для Итачи… по крайней мере, пытался. Его фиолетовый язык скользнул по губам, когда мысли о том, что будет захватывающей битвой, промелькнули в его черном сознании. Этот мальчик… этот восхитительный сосуд… он победил бы своего брата… если бы ему дали шанс. К сожалению, для Саске его время было почти потрачено. Скоро, очень скоро это тело будет принадлежать ему.        Саске нахмурился, заметив выражение похоти на лице змея. Он хорошо знал этот взгляд и знал, что он означает. Орочимару улыбался так много раз, и когда Саске был моложе и слабее, за этой улыбкой всегда следовала боль. Над ним была совершена жестокая жестокость, пытки, и его учитель всегда говорил, что это было для того, чтобы определить, сколько боли он сможет вынести. Орочимару казался возбужденным, словно в экстазе, от криков и всхлипов, которые он вызывал. В последнее время, вот уже целый год, змей не проводил своих экспериментов. Возможно, это было потому, что Саске сейчас был слишком силен, или потому, что он ранил Орочимару в последней попытке… или, может быть, потому, что Орочимару слабел. В любом случае, Саске решил, что он даже не хочет смотреть на это лицо; он не хотел напоминания обо всех тех днях агонии. Поэтому он повернулся и начал уходить, а затем в мгновение ока он молниеносно шагнул, чтобы появиться позади Орочимару, и продолжил уходить от змея. Он прошел мимо женщины, которую смутно помнил, и ухмылка тронула его губы. Она потрясенно посмотрела на него. Он ничего не заметил, да и ему было все равно. Все это скоро должно было закончиться.        И так как дни шли, Саске готовился к осуществлению своего плана… план, который освободит его из лап Орочимару. Он проводил дневные часы в интенсивных тренировках (когда не выполнял задания), а ночные — в глубокой медитации. Медитация служила двум целям: критически проанализировать свой образ действий и успокоить нервы. Каждую ночь сон приходил быстро из-за усталости и онемения. И с каждым днем он наблюдал, как его хозяин, змеиный саннин, ухудшается, становится слабее и больнее. У Саске не было предубеждений, что победа придет легко, даже если саннин был смертельно болен. Он знал, что змей обладал скрытой силой, которая еще не была раскрыта.        Однажды ночью, в ночь перед тем, как его план должен был быть приведен в исполнение, сон Саске был прерван вторжением ястреба. Он медленно открыл свои угольно-черные глаза, позволяя темноте просочиться сквозь его зрачки. Всего за несколько секунд его глаза привыкли к кромешной тьме, и он увидел хищную птицу, сидящую на его столе. С тех пор как он «преобразился», ястребов тянуло к нему… возможно, именно поэтому птицы-посланники Сакуры так легко нашли его. Он никогда по-настоящему не задумывался над этим, но теперь ответ так легко пришел в его отдохнувший разум. Он потянулся за письмом, а затем движением запястья прогнал птицу. Он развернул свиток и прочел. Дорогой Саске,        Не позволяй ему этого делать. Однажды ты сказал, что отдал бы свое тело Орочимару, если бы это означало, что у тебя была бы сила убить Итачи. Но я умоляю тебя, не позволяй ему. Не сдавайся так легко. Мне невыносимо думать о том, какое будущее ждет тебя, если ты позволишь этому монстру поступить по-своему. Пожалуйста… пожалуйста, сражайся за себя, только в этот раз. Ты такой сильный человек, Саске, и я восхищаюсь тем, что ты всегда сражаешься за других. Ты всегда сражаешься за свой клан… но на этот раз сражайся за себя, сражайся за свою собственную жизнь. Не для своего клана, не для Наруто, не для меня… а для себя. Я знаю, что время близко, и я только надеюсь, что мое письмо не дошло до тебя слишком поздно.        Перечитывая то, что я написала, я чувствую себя немного виноватой. Я умоляю тебя бороться, но я чувствую себя эгоистом, прося об этом. И я не уверена, спрашиваю ли я, потому что…        Только не делай глупостей. Я не прощу т—        Брови Саске сузились, когда он прочитал. Что пыталась сказать эта глупая девчонка? Остальная часть письма продолжалась в том же духе, как будто Сакура хотела что-то сказать, но не могла заставить себя.        В любом случае… Я все еще с нетерпением жду этого следующего раза, когда ты мне пообещаешь. И я буду так зла, если вместо тебя столкнусь с Орочимару. Просто имей это в виду. Я скучаю по тебе больше, чем ты думаешь.        Будь осторожен, Саске.        Любовь всегда,        Сакура Появилась легкая ухмылка, почти улыбка. Его слегка позабавила ее угроза в конце письма, но при чтении возникло непонятное чувство. Хотя он думал о Сакуре как о противнике, с которым ему придется столкнуться, он понял, как сильно скучает по своей девчушке-товарищу по команде. — Будь в безопасности, Сакура… Побереги себя для меня.        Он нахмурился, и его шея покраснела. Слова пришли раньше, чем он подумал. Он не это имел в виду… по крайней мере, в этом он пытался убедить себя. Он хотел, чтобы Сакура была достойным противником, когда они встретятся снова, а не сломленным противником.        Саске выругался. Эта мысль заняла больше времени, чем требовалось. Он был выше таких вещей. Включая девочек. Саске лег на кровать и закрыл глаза, снова медитируя.       

~.~.~

Кабуто оставил Орочимару в покое. Окончательно. Стоя прямо за дверью, Саске сосредоточил свою чакру, и знак проклятия начал образовывать зловещие черные отметины на его коже. Он сформировал сфокусированный поток чидори в своей руке. Он открыл дверь и выстрелил лучом в Орочимару, который поймал атаку через запястья. Саске ухмыльнулся, его новейшая техника, острое копье чидори, сработала. На лице больного саннина был явный страх.        — Орочимару, вы слабее меня. — сказал он с презрением. — Больше нет необходимости отдавать вам мое тело.        — Большой разговор для маленького ребенка Учиха. — Глаза Орочимару сузились, на лбу выступил пот.        — Если бы я не был маленьким ребенком, вы бы не смогли до меня добраться, верно? — спросил Саске, нахмурив брови. — У вас не мог быть Итачи, поэтому вы согласились на маленького ребенка Учиха.        Ненависть выросла в глазах Орочимару, когда он обнаружил, что пригвожден к стене острым копьем чидори. Каждое слово, произносимое Саске, наполняло его такой злобой, что обжигало.        — Гениальный саннин. Вы были всего лишь гением по меркам общества… вы никогда не смогли бы превзойти даже приблизиться к имени Учиха. Независимо от того, насколько он гениален, перед Учихой они просто обычные. Вы так сильно хотите силы Учихи, что погружаете свое тело в лекарство и принимаете другие тела как свои собственные. Для меня вы дурак. Мне не нравятся ваши методы. — Саске усмехнулся и шагнул ближе к Орочимару. — Какова ваша цель? Чтобы разгадать логику этого мира? Играть с людьми, как с простыми марионетками? Вы эгоист. Меня от вас тошнит.        Саске выхватил катану и бросился вперед, но лезвие лишь пронзило пустую кожу. Саске обернулся и увидел гигантскую белую змею, угрожающе уставившуюся на него. Его лицо было так похоже и в то же время так отличалось от человеческой формы Орочимару. Каждая белая чешуйка была головой змеи, каждая из которых составляла монстра, который когда-то был его хозяином.        — Теперь, Саске-кун… — прошипел он и замурлыкал так леденяще, что Саске почувствовал, как у него кровь застыла в жилах. — Отдай мне свое тело!       

~.~.~

Сакура сидела на своей кровати, ошеломленно глядя в окно. Последние несколько дней она буквально сходила с ума от беспокойства. Сейчас она оправлялась от лихорадки и отчаянно надеялась, что с Саске все в порядке. Словно в ответ на ее желание, в окно влетел ястреб и приземлился ей на колени. Она поспешно выхватила письмо у птицы и открыла его, просматривая слова.        Сакура,        Перестань бессмысленно волноваться. Орочимару мертв. А теперь оставь меня в покое.        Саске У Сакуры перехватило дыхание. Шок вскоре был преодолен радостной улыбкой. Саске был в порядке.