Кровь и шелк

      В этот раз ждать Давида пришлось долго, и с каждой секундой Ярослав нервничал всё больше. Годы жизни с Отцом приучили, что к нему можно подойти в любой момент, но появление Даны всё изменило, и теперь Яр должен был ждать своей очереди для встречи. И Отец задерживался! Ещё один повод для злости.       Вообще Яр долго собирался с силами, чтобы снова появиться в доме, и даже финансовые проблемы не стали весомым поводом. Скорее наоборот: признаться, что ему нужна помощь, означало принять поражение, в очередной раз подтвердить, что без Отца он ни на что не способен. Но это было не так! Яр знал, помнил, что он был талантлив! У него были дневники, подтверждающие это. Его мать втайне от отца слала ему слёзные письма с просьбой вернуться. Все надежды семьи всегда были возложены на него, до того как он спутался с Давидом, конечно же. Этого строгий отец не смог ему простить.       Строгий отец… Ярослав горько усмехнулся. Да уж, неудивительно, что Давид так легко его покорил! Ведь что ему было нужно? Всего лишь признание, что он достоин любви просто так. И Давид щедро одарил его любовью. Строгий, жёсткий, сильный и властный, он был так прекрасен, когда улыбался Ярославу и его зелёные глаза сияли от восторга. Никто и никогда не смотрел на Ярослава так! И долгое время Яру не надо было ничего доказывать Давиду, не надо было из кожи вон лезть, чтобы заслужить его внимание и похвалу. Но так не могло продолжаться бесконечно. Давид мог быть безгранично ласковым и невыносимо жестоким, и Ярослав скоро почувствовал, что просто быть красивым — недостаточно. Надо бесконечно радовать этого ненасытного зверя, иначе он заведёт себе новую игрушку. И завёл.       Ярослав сердито стукнул себя кулаком по колену и откинулся на спинку кресла, в котором уже три часа ждал Давида. Ну что такое?! Ну почему, почему все мысли снова и снова возвращаются к Дане? Сколько можно? Хватит того, что Тимофей только о ней и говорит, хоть и быстро меняет тему под сердитыми взглядами Ярослава, но её образ будто поселился в их доме. А теперь и сам Яр вспоминает о ней. Он закрыл глаза и снова увидел Дану в библиотеке. Сейчас она, конечно, перешла в свой кабинет и, наверное, занята учёбой, но какой же лёгкой и весёлой она была! Как можно оставаться такой живой, проводя всё время с Отцом? Неужели на неё не действует его сладкий яд, опутывающий душу и выпивающий радость?       И он тут же вспомнил, что Дана достаточно времени проводит без присмотра Давида. Удивительная ситуация для вампира первого года! Разве не должна она быть узницей его чёрной спальни, его любимой покорной куклой? Почему он позволяет ей учиться, работать в офисе, даже ходить в клуб? Что-то не то было в их отношениях, и не может же всё упираться только в особенную роль Даны в их семье!       Он искал ответы, но пока наталкивался на одни лишь вопросы. Например, где находится Отец в такое раннее для вампира время? И ведь сам же его позвал, хоть и не назвал точный час, лишь приказал вернуться домой. Что ж, приказам Отца не мог перечить ни один вампир клана. Хотя кто его знает, может, с Даной было по-другому?       Чёрт! Опять эта Дана! Будь она проклята, эта наглая вертихвостка! И чем она так приглянулась Отцу? Была ведь такая… никакая! Ярослав отчаянно пытался вспомнить, как выглядела та девчонка в грязном переулке, но не мог — вместо этого в памяти всплывала томная вампирша в коротком платье, соблазняющая его в танце.       И вдруг его осенило: вот оно! Вот отличный способ оживить его клуб — прекрасная Дана! Ненавистная, несносная, надменная и дерзкая, но такая привлекательная! Если он, вампир и опытный любовник, легко распалялся от её взглядов и улыбок, то что будет со смертными мужчинами? И женщинами тоже. Ярослав хищно улыбнулся: он вдруг подумал, что на балу Дана сильно удивится совсем не дружескому интересу вампирш. Но это потом. А пока… Пока пора подумать о том, как использовать Дану для своей выгоды. Раз она ему всё разрушила, то пусть постарается и вернёт хоть что-то. А то пока она ворует всё, к чему прикасается: Давида, Тима, его место любимчика в семье и, что вполне может быть, репутацию самой соблазнительной мордашки в мире вампиров. Что ж, похоже, пора признать, что она может быть опасной, и всё же взяться за борьбу с ней всерьёз, с холодной головой и спокойным сердцем, иначе Яр лишится всего и даже не заметит как.       В доме было настолько тихо, что Ярослав вздрогнул от звука открывшейся двери. Давид всегда появлялся бесшумно, вот и теперь вошёл в свою приёмную так, будто вообще не отлучался из дома, но хорошо знакомый Ярославу запах ресторана — алкоголя, еды и табачного дыма — выдавал его.       — А ты быстро! За это я тебя и люблю!       Давид улыбнулся, и его глаза лукаво заблестели. Яр забеспокоился. Он уж никак не ожидал, что Отец будет в хорошем настроении. Может, он перебрал с алкоголем? Но такого с Давидом не случалось никогда! Ничто в этом мире не способно было затмить его разум и хоть на секунду пошатнуть самообладание. И всё же выглядел он подозрительно весёлым.       Пока Ярослав соображал, какой реакции от него ожидает Отец, Давид прошёл к двери в свой кабинет и едва кивнул:       — Проходи. У меня к тебе важный разговор.       Его пшеничные волосы рассыпались волной, и Ярослав замер в нерешительности, любуясь Давидом и боясь испортить момент. Возможно, именно так выглядел Давид в их первую встречу? Увы, само воспоминание, конечно же, не сохранилось, но дневниковая запись о нём была полна юношеского восторга. Как странно, что прошло целое столетие, а Давид может так же легко вскружить ему голову!       И всё же ядовитая мысль о том, что разговор, скорее всего, коснётся Даны, заставила Ярослава смахнуть паутину вампирского обаяния и, напустив деловой вид, пройти в кабинет. Весь дом принадлежал Давиду, всё устраивалось согласно его требованиям и вкусу, так что неудивительно, что он выделил себе множество комнат. Например, отдельный кабинет для приёма посетителей дома. И Ярославу стало немного не по себе, что этим вечером Отец позвал его именно сюда. Как чужака, а не как члена семьи. За эти несколько часов здесь Яр понял, что трое его братьев дежурят в доме и ждут, когда их сменят, но сам он слышал об этом впервые. Неужели, у Отца появились от него секреты? Это ужасно! Хватит с него и того, что Давид существенно сократил его содержание. Кстати, стоило бы всё же заговорить об этом, ведь появление Даны не должно влиять на его жизнь! По крайней мере, так сильно. Хватит с него и других лишений.       — Не стой как чужой. Садись! Выпьешь что-то?       Давид хозяйничал в кабинете, поправлял шторы, зажигал свечи и выбирал подходящие бокалы. На столе появилась запылённая бутылка вина.       — Ингвар где-то раздобыл. Отличное вино! — пояснил Давид, поймав удивлённый взгляд Ярослава.       Тот наконец-то сел в углу диванчика, не смея занять большое кресло, и выжидающе уставился на Отца. Что это на него нашло? Зато теперь понятно, где и с кем он был. Ингвар был в его жизни задолго до появления Ярослава, и сам Яр воспринимал его как крёстного или дядю. Ингвар был всегда. Ингвар будет всегда (сколько позволит ему жизнь смертного, конечно). Ничто не способно разлучить Давида и Ингвара. Они оба — чистое воплощение зла и коварства, высокомерия и жадности, но при этом они будто давно разграничили свои амбиции и решили, что им нечего делить. Объединившись, они стали сильнее и опаснее в разы, но при этом не скрывали свою дружбу. Да, теперь понятно, почему Давид так весел. Не каждому дано найти своего близнеца и не возненавидеть его. Самовлюблённый Давид любил Ингвара так же, как и самого себя, и это были удивительно искажённые дружеские отношения.       — Давно его не видел! Как у него дела? Всё так же в поисках идеального ученика? — защебетал Ярослав, довольный, что нашлась хоть какая-то тема помимо Даны.       — О да, он не отказался от идеи возродить тёмное искусство его учителя.       Давид улыбался и разливал тёмное, как кровь в ночи, вино.       — Мне нужна твоя помощь, — ласково и будто немного заискивающе начал Давид, и Ярослав напрягся, предчувствуя неприятности. — Но для начала давай выпьем. Сегодня прекрасный вечер.       И всё же Давид выглядел неуместно весёлым, и Ярослав заподозрил, что эта роль разыгрывается специально для него. Что ж, если Отец так хочет, Яр подыграет и разделит с ним веселье, поэтому он поднял бокал, улыбнулся и сделал несколько глотков. Вино оказалось действительно хорошим, и Ярослав похвалил его.       — А Дане бы не понравилось, — усмехнулся Давид. — Ох уж эти девушки, им лишь бы было сладко, а вкусы — это слишком сложно.       Яр не стал уточнять, что его Тим такой же: ни черта не понимает в дорогом алкоголе. Вот только упоминание Даны в первые же минуты разговора настораживало, и Ярослав неловко улыбнулся.       — Вот поэтому я и предложил вино тебе. Кстати, я не оторвал тебя от каких-то важных дел?       — Немного. Я вернулся к делам в клубе. Пора подумать о самостоятельной жизни, — неловко улыбнулся Яр, но Давид с интересом подался вперёд.       В огромном мягком кресле Отец всё равно занимал всё место и казался ещё больше, а Яр чувствовал себя перед ним неуютно.       — Отлично! Давно пора, — улыбнулся Давид, и его глаза заблестели азартом. — Надеюсь, в этот раз у тебя всё получится. Все мои сыновья успешные бизнесмены.       — Да, но не я, — горько усмехнулся Ярослав. — Отец, мне неловко об этом спрашивать, но всё же… Что случилось с моим содержанием? За эти два месяца…       — Многое произошло, — прервал его Давид, градус настроения которого заметно упал. — Ты же знаешь, что все члены клана получили задание привести свои финансы в порядок и быть готовыми повысить отчисления в общую казну. Думал, тебя это не касается?       Ярослав был ошарашен настолько, что долго не мог подобрать нужных слов. Как он мог упустить этот момент? Дана! Снова Дана! Это всё из-за неё!       — Подождите, Отец, я правильно понимаю, что я не только получил меньше, но и должен вернуть в казну больше?       Давид медленно пригубил вина и самодовольно усмехнулся.       — Ты единственный мой сын, до сих пор получавший от меня финансовую поддержку. При этом у тебя есть готовый бизнес, которым ты, как я понимаю, давно не занимался. И очень зря. У меня новый младший ребёнок, ты знаешь, что это означает. Ты больше не будешь получать от меня деньги и должен будешь вносить в казну такой же процент, как и все остальные.       От этих новостей Ярослава бросило в жар и голову его стиснуло клещами. Он даже не заметил, как наклонился, уперев локти в колени, и в отчаянии закрыл лицо руками. Как же так? Он так надеялся, что Отец добавит невыплаченные деньги, и это хоть немного поможет ему восстановить бизнес. А теперь оказалось, что он ещё и должен семье! И ещё неизвестно, какой процент от него потребует Давид.       — Ну-ну, не отчаивайся! Ты ведь большой мальчик и должен понимать, что Дане потребуются деньги. Более того, я задумал кое-какие реформы, которые, несомненно, пойдут на пользу нашей семье, но для этого придётся постараться всем.       — Но я не могу сейчас!.. И вы знаете это! Знаете, в каком положении мой бизнес! И я понятия не имею, как всё исправить!       Ярослав кричал. Ярослав вскочил, едва не перевернул столик, и бокал вина опасливо шатнулся. Ярослав хотел бы что-то разбить, но вместо этого насмешливый взгляд Давида разбил ему сердце.       — Ну-ну, успокойся и сядь. Поговорим.       Давид улыбался, и это было страшнее услышанных новостей. Яр рухнул обратно на диван и замер, скованный отчаянием и обидой. Это было последнее предательство Отца.       — Для начала давай сразу определим, что Дана здесь ни при чём, — медленно начал Давид.       Он удобно устроился в кресле, закинув ногу на ногу, и медленно потягивал вино. Казалось, что он ведёт лёгкую светскую беседу, а не серьёзный разговор, но Ярослав сидел как под пытками.       — Ни при чём, и не смотри на меня так. Если мы хотим быть лучшими и сильнейшими, придётся перестать быть эгоистами хоть на время. Я понимаю, что у тебя мало опыта в бизнесе, поэтому могу одолжить команду кризис-менеджеров, но это не освободит тебя от обязательных выплат.       — У меня сейчас нет денег, — процедил Ярослав сквозь зубы.       Казалось, он не услышал ни слова, но Давиду это было неважно. Он продолжал как ни в чём ни бывало:       — Я позвал тебя сегодня не для того, чтобы говорить о твоём бизнесе. Мне нужна твоя помощь. И раз уже речь зашла о деньгах, я даже заплачу за твои услуги.       — Какие ещё услуги? — нахохлился Ярослав, и Давид рассмеялся его ребячеству.       — Мой дорогой сын, у тебя есть одна невероятная способность, которой завидую даже я: ты удивительно быстрый и ловкий. Ни один из моих сыновей не сравнится с тобой в скорости. И мне необходимо, чтобы ты продолжил тренировки с Даной.       — Она неуклюжая и… слишком крупная, — пробурчал Ярослав, всё ещё обиженный и злой.       И он очень-очень постарался подобрать правильное описание фигуры Даны. Отец явно был в восторге от её роскошных форм, и Дана с каждым днём всё больше наливалась. Да, она выглядела соблазнительно, но всё дальше отходила от образа хрупкой девушки, и Ярославу сложно было представить её грациозной кошечкой.       Давид неожиданно расхохотался. Мысли сына не укрылись от него, но он не разозлился.       — Ты как обычно недооцениваешь Дану, и это странно, ведь ты уже тренировал её. Как по мне, она великолепно проявила себя на Церемонии. И я хочу, чтобы она могла не только атаковать добычу, но и противостоять вампирам, если это будет необходимо. Справишься?       — А если я причиню ей боль?.. — подозрительно уточнил Ярослав, чуть подавшись вперёд.       Давид хохотнул и одобрительно закивал.       — Именно этого я от тебя и жду. Она должна понять, что не все будут её опекать. В мире полно опасностей, так покажи их ей. Можешь делать всё, что хочешь, в рамках разумного, конечно. Она нужна мне живая и сравнительно невредимая.       — Насколько «сравнительно»?       Ярослав не мог скрыть интереса. Он помнил их тренировки, на которых мог бесконечно изматывать Дану, но перспектива причинить ей настоящую боль была намного соблазнительнее.       — Чтобы не пришлось вмешиваться мне как доктору. Дана сильная и выносливая, она не любит жаловаться, так что не переживай: она всё выдержит. Как я вижу, ты и так согласен, но я готов щедро оплачивать тренировки. Поверь мне, вскоре ты захочешь отказаться.       Разумным было бы сразу оговорить количество тренировок, но Ярослав был слишком шокировал выпавшей удачей — возможностью снова издеваться над Даной, да ещё и получать за это деньги! Разговор с Давидом походил на контрастный душ: Отец то огорчал его новыми финансовыми ограничениями, то радовал неожиданным предложением. Прекрасным предложением!       — Я согласен. Но у меня будет дополнительное условие: Дана должна изредка появляться в моём клубе, — решительно начал Ярослав, воодушевлённый щедростью Давида, но поспешил оправдаться: — Никаких убийств и соблазнённых парней! Я за ней прослежу, обещаю!       — Я в тебе не сомневаюсь, как и в Дане, но не могу ничего обещать. Если Дана захочет, я не буду против, но и заставлять её не собираюсь. Такой ответ тебя устроит?       Давид прищурился и сделал нарочито медленный глоток вина, наблюдая за Ярославом. Глаза мальчишки снова загорелись злым самодовольным огнём, и Отец не смог остаться равнодушным: в такие моменты его младший был так похож на него самого в первые столетия после обращения. Такой же горячий и неудержимый!       — Устроит. Спасибо. Я могу поговорить с Даной сейчас?       — Не сегодня. Но у тебя ещё будет достаточно времени, потому что пока ты поживёшь в доме.       Отказаться он, конечно же, не мог, так что Ярославу оставалось только принять условия. Снова потянутся недели без спасительного Тимофея, зато между двух огней: Даны и Давида. Он ни на секунду не сомневался, что эти двое затеют с ним игру и будут мучить бесконечным безнадёжным флиртом.              Она всегда знала, где найти Давида. И беспокоилась, когда оставалась в доме одна. В последние дни Давид был занят и всё чаще исчезал, не предупреждая Дану, конечно же. В этот раз его не было несколько часов, и девушка остро почувствовала, что он вернулся. Дом, обычно пустой и холодный, наполнился тёмной силой, и Дана глубоко вдохнула, впитывая её, как губка.       С трудом досидев до конца занятия по французскому, девушка вскочила и как на крыльях полетела в кабинет к Давиду. Она не стучалась: просто открыла дверь и вошла.       — Ты удивительно пунктуальная, я только что вернулся, — засмеялся Давид.       Он сидел на диване и успел сделать лишь первый глоточек крепкого кофе. Дане всегда казалось, что крошечная фарфоровая чашечка никогда не пустеет, впрочем, кофе волновал её меньше всего. Она соскучилась, поэтому села рядом, прижалась к плечу Давида и потёрлась о него как кошечка. И в глаза Давиду заглядывала так же преданно.       — Где вы были?       — А если это секрет? — усмехнулся Давид.       Одной рукой он обнял Дану, показавшуюся ему особенно маленькой и хрупкой, а во второй так и держал чашечку. Он устал и нуждался в отдыхе.       — Тогда не говорите, только предупредите, когда снова исчезните.       — Соскучилась?       — Да. Но дело не только в этом, — Дана уютнее устраивалась в его объятиях и теперь сидела, сбросив узкие туфли и поджав ноги. — Мне не нравится, что в доме постоянно находятся братья. Долго они ещё здесь будут?       — Как минимум до бала.       — А зачем они здесь? Я немного за ними подсматривала: они бездельничают, сплетничают и злятся на вас.       — Впрочем, как я и ожидал, — фыркнул Давид, и Дана неудобно вывернулась, чтобы заглянуть в его лицо. — Не смотри на меня так. Так надо.       — Вы что-то задумали? — догадалась девушка.       — Да, но тебе не скажу. Это тебя не касается. Дела семейные.       — Но я тоже член семьи!       — Ты почти глава семьи, это другое. Ты должна понимать своё место в клане. И снова не смотри на меня так!       Дана начинала злиться. Опять Отец начинает эту тему! Самую неприятную тему! Девушка не могла и не хотела принимать свою роль в клане. Она прекрасно понимала, что не готова сейчас и не будет готова в ближайшее время, как бы Давид на неё ни давил. Давид же ненавидел эти её взгляды, полные отчаяния и затаённой злости.       — Дана, не начинай. Если бы ты была обычной новенькой, как все они когда-то, то проводила бы всё время в моей спальне, была бы просто очаровательной любовницей, глупенькой и пугливой. И выживала бы только благодаря моему постоянному вниманию. Ты наверняка уже слышала о том, как дрались Андрей и Ярослав? Андрей — высокородный аристократ из прекрасной семьи, но ревность разрушила его самообладание. И если бы не моё вмешательство, он бы уничтожил Ярослава. Но ты другая. Братья боятся тебя. Они не знают, что от тебя ожидать. И я не боюсь оставлять тебя с ними, потому что при виде тебя они превращаются в услужливых мальчишек.       — Это не так! — воспротивилась Дана из чистого упрямства.       — А ты проверь. Прийти как-нибудь к ним поболтать, сама увидишь.       — Не хочу!       — Тогда они подумают, что ты их избегаешь, и начнут думать почему: потому что боишься или потому что ты высокомерная сучка.       — О, в последнем они не сомневаются, — рассмеялась Дана и устроилась, положив голову Давиду на колени. Теперь он мог видеть её лицо.       — Будь хорошей девочкой: сделай так, чтобы братья были от тебя в восторге.       — И без флирта? — прищурилась девушка, и Давид игриво щёлкнул её по носу.       — Без флирта. Ты серьёзная вампирша. А для флирта пусть заводят себе любовниц. И на балу постарайся сдерживать свою сексуальную энергию: не хочу потом отбиваться от желающих похитить тебя.       — Кстати о бале, — встрепенулась Дана. — Можно пригласить Ярослава и Тимофея?       Давид нахмурился и отставил чашечку. Дана соскользнула с его колен и уселась в уголке дивана, сделав самый приличный вид.       — Зачем они тебе? Или это Ярослав уже успел напроситься?       — Ну, как-то так получилось, что из всего клана я спокойной себя чувствую только с ними. И… Тим такой миленький! Я хочу, чтобы он мог больше времени проводить с Яром.       — Тебя вообще не должны интересовать их отношения. И ты знаешь, что я не люблю Тимофея.       — Я не знала. А почему?       Отец был немного раздражён, но не зол, и Дана не боялась задавать вопросы. За это время она научилась улавливать малейшие колебания его настроения и приспосабливаться к ним.       Давид посмотрел на неё тяжёлым взглядом, но Дана была искренне заинтересована, так что он сердито выдохнул и отошёл к камину.       — Потому что Ярослав, как обычно, не особо думал о том, что делает. Он обратил первого встречного, слабого мальчишку! У него слабое здоровье, слабый характер, слабая кровь.       — Как думаете, может, дело в Ярославе?       Давид повернулся к Дане и уколол её недовольным взглядом, но пока молчал.       — Вы же сами говорили, что каждый следующий обращённый вампир слабее. Может, Ярослав недостаточно силён, и любой его сын был бы слабым?       Давиду эта мысль не понравилась. Ярослав был самым ловким, был отличным воином, и не хотелось признавать, что его кровь слабая.       — Мне кажется, или ты защищаешь Тимофея?       — Да. Он милый.       — Дана, милый — самая ужасная характеристика вампира.       Он немного помолчал, собираясь с мыслями. Если бы Дана знала, что именно Тимофей напал на неё и бросил умирать, то как бы она к нему относилась? Но Тимофей действительно был самым безобидным из всего их клана, так что неудивительно, что Дана его не боится.       — Ну и что? Так можно заказать им пригласительные?       Дана улыбнулась самой очаровательной улыбкой и стрельнула глазками, уже зная, что Давид ей не откажет.       — Хорошо, но под твою ответственность. И постарайся не поссориться с Ярославом во время тренировок, — смилостивился Давид и приблизился, чтобы легонько поцеловать её в щёку.       — Я не хочу тренироваться с ним! — капризно протянула Дана, и Давид чуть приподнял бровь.       — Что это ещё такое? Дана, у тебя нет выбора. Я никому другому не могу тебя доверить.       — Он со мной не церемонился тот раз, — нахмурилась девушка.       Она долго терпела и не жаловалась, но тренировки с Ярославом были действительно утомительными и жестокими, и Дане не хотелось их повторять.       — Я видел. И я не считаю, что он был слишком жесток с тобой. И, если потребуется, он будет ещё жёстче, и ты должна будешь его слушаться.       — Это точно необходимо? — спросила Дана после долгого и тяжёлого молчания, хоть ответ и так уже знала. С Давидом спорить невозможно.       — Да. Мы уже об этом говорили и не будем повторяться. На этот раз всё будет сложнее, и ты должна быть сильной. Я пересмотрю твой график, чтобы ты больше отдыхала. Думаю, на время придётся отказаться от других занятий. Тренировки сейчас в приоритете.       Давид говорил будто сам с собой, не глядя на Дану и явно не интересуясь её мнением, и девушка начинала нервничать.       — Да, ещё одно. Если захочешь пойти куда-то с Ярославом, я не буду против, но предупреди, пожалуйста, заранее.       Дана замерла. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы собраться и не выдать радость ни лицом, ни голосом. Давид ревнив. Ещё ревнивее Ярослава и, конечно же, опаснее. Если возникнет какая-то провокационная ситуация, он не станет разбираться, сразу накажет — и крайне жестоко. Так что стоит быть крайне осторожной.       — Хорошо, но сначала тренировки! — слишком уж бодро ответила Дана, и Давид чуть усмехнулся. Он любил, когда его дети старались ему угодить, но у Даны пока получалось очень фальшиво. Что ж, посмотрим, сохранит ли она бодрость в голосе после тренировки с Ярославом или сразу же начнёт канючить об отдыхе?       — Дана, как ты себя чувствуешь? Ты ещё не голодна?       Что-то в голосе Отца её насторожило, и Дана взяла паузу, чтобы подумать. Она сразу же поняла, о чём на самом деле спрашивал Давид. После той неожиданной охоты в клубе Дана больше не пила кровь, но и не испытывала того острого животного желания, преследовавшего её сразу после превращения.       — Нет. Это, наверное, странно? Я же почти не пила кровь того парня… — начала Дана и осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.       Давид пропустил бы эти слова, если бы Дана не запнулась. Так-так, значит, в ту ночь произошло что-то интересное, то, что она хотела бы скрыть. Что ж, стоит прояснить ситуацию.       — Почему? Я знал, что ты поделилась с Ярославом и Тимом, но почему сама не напилась вдоволь? Ты же знаешь об иерархии и праве сильного?       Девушка неловко завозилась в своём уголке дивана и пожалела, что вообще заговорила об этом. Вот, теперь придётся оправдываться.       — Я знаю. И Ярослав настаивал на моём праве пить первой. Так оно и было, но я не была слишком голодна, а крови оказалось так много, что я бы сама не справилась. Вот поэтому и решила покормить Тимофея.       Давид не особо её слушал, важнее было растерянное и даже испуганное лицо Даны. Девочка позволила себе слишком много, а теперь переживала, что будет за это наказана. Интересно.       — Котик, давай договоримся сразу: Тимофей не твой сын, у него есть Ярослав. Ты должна заботиться только о себе, иногда можешь немного поделиться с братьями, но их дети — это их проблемы, не твои.       С каждым его словом Дана всё больше хмурилась и почти сразу же возразила:       — Но если я хочу порадовать именно Тимофея, то почему нет? Ярослав не был против. А мальчишка остался от меня в восторге. Даже прислал мне свои книги в благодарность. Разве плохо иметь хоть одного лояльного ко мне вампира?       Давид помолчал, собираясь с мыслями и старательно пряча улыбку. Его малышка оказалась чуть сложнее, чем он предполагал, и это не могло не радовать, но и поощрять её самовольство не хотелось.       — Смотри не заиграйся. Ярослав не простит тебя, если Тимофей привяжется к тебе слишком сильно. Да и ты могла бы выбрать кого-то интереснее. Попробуй сначала наладить отношения с братьями, а уж потом берись за их детей. И вообще, тебе есть чем сейчас заняться. Как ты думаешь, когда будешь готова к тренировке?       — Если у меня будет немного времени отдохнуть и приготовиться, то хоть завтра, — улыбнулась Дана, радуясь, что Давид сменил тему.       — Завтра так завтра. И не забудь выпить крови перед тренировкой, тебе понадобятся силы, — мягко улыбнулся Давид и по-отечески обнял Дану.       Она показалась ему такой маленькой и беззащитной, что он сжал объятия крепче, замер и медленно вдохнул её запах. Его дочь менялась, взрослела, крепла, наливалась, как спелое яблочко, и Давид понял вдруг, что не так-то просто будет удержать её при себе. Да, возможно, она сама и не захочет сбежать, но кто-то (а таких желающих будет много!) обязательно попытается переманить её. Стоит быть внимательным, следует постоянно укреплять их связь, чтобы Дана даже не смела подумать о предательстве.       В его объятиях было тепло и уютно. Дана и не поняла, как расслабилась и даже начала засыпать. Убаюкивающая нежность подхватила её волнами и закачала, отчего девушка крепче вцепилась в крепкую спину Отца. Он рядом. Что бы ни случилось, она может прийти к нему и утонуть в его руках. И никто не в силах их разомкнуть. Лишь его капризная воля. Так что стоит быть особенно внимательной к Давиду, сделать всё, чтобы он и не думал ни о ком другом, лишь о Дане, о своей маленькой, но любимой дочери!              В доме сегодня было беспокойно, хоть три брата, собравшиеся в комнате на третьем этаже, этого не замечали. Они уже устали «дежурить», не особо понимая, зачем Отец заставляет их безвылазно сидеть в доме.       Карл привычно дремал в кресле. Он привык жить ночной жизнью и теперь страдал от вечного недосыпа. Давид заставлял их дежурить сутками, по три дня подряд, без сна и отдыха. Да, они могли сидеть в кабинетах, могли играть в бильярд, могли выпивать, но знали, что Отец следит за ними и если они расслабятся, то их подловят и подставят. Давид как-то раз появился в самый неподходящий момент, когда Карл перепил и уснул, а проснулся уже подвешенным за щиколотки к потолочной балке. Ещё раз оказаться в такой унизительной ситуации (а Отец, конечно же, сделал это при остальных дежуривших братьях) Карл не желал.       — Может, в карты? — предложил баварец, отчаянно борясь с зевотой.       — Разве что ты поставишь что-нибудь интересное? — меланхолично откликнулся Николас, на секунду оторвавшись от ноутбука.       Он, в отличие от младшего брата, был занят делами: утверждал список картин для очередной выставки в его лондонской галерее.       — Что тебе может быть интересно? Картин я не держу, ты же знаешь.       — Я знаю обо всех предметах антиквариата, принадлежащих членам нашей семьи, и у тебя нет ничего интересного, — пробормотал Ник, не отвлекаясь от работы.       Карл оживился. Несмотря на меланхоличный характер, он легко заводился, когда речь шла о его достатке. Он был одним из самых успешных в их клане, хоть и не мог заявлять обо всех своих заработках из-за их полу- или откровенно криминального характера.       — Совсем-совсем ничего? А как же Лаура? Помнится, лет десять назад ты интересовался ею?       Николас закрыл ноутбук и медленно выдохнул. Карла он не любил. Карл был полной его противоположностью и даже в ситуации с малюткой Даной он проявил лишь самые худшие свои качества. Николасу, трепетно относившемуся к сестре и к женщинам вообще, было отвратительно слышать все сальности в её сторону. Фантазии Карла были откровенно грязными, и он не стеснялся их даже под пристальным и постоянным надзором Отца.       — Это было давно, — процедил Николас, собирая остатки терпения. — Твоя дочь мне больше не интересна.       — Звучит как оскорбление, — хохотнул Карл не то шутя, не то задиристо. — Андрей, не молчи. Рассуди нас. Разве моя красавица-испанка Лаура не достойна какой-нибудь картины из коллекции нашего брата?       — Какой-нибудь, конечно же, достойна, — пробормотал Андрей, и Карл откровенно расхохотался, окончательно просыпаясь.       — А что бы поставил ты? Чего достойны твои дочери?       Карлу было так скучно, что он готов был даже стравить старшего и младшего братьев. Отец поступил с ними особенно подло: он составил тройки так, что в них были дети из разных поколений. Несмотря на столетия совместной жизни, братья предпочитали общаться с теми, кто был до или сразу после них. Странно было бы представить близкую дружбу Эда и Ярослава, или даже Лео и Карла. Зато Эд и Николас были почти неразлучны, когда оказывались в доме, и не подпускали в свой тесный кружок никого, кроме хитрюги Лео, их третьего брата.       — Мои дочери, как и сыновья, достойны моего присутствия дома, — огрызнулся Андрей.       Он стоял у камина и тупо глядел в огонь, казалось, даже не мигая. В отличие от других братьев, послезавтра, когда их дежурство закончится, он не вернётся домой к детям. Вместо этого он отправится в архив. Как мальчишка-новичок! Даже Дану Отец не отправил в архив, а позволил ей сразу же работать с клиентами. О своём промахе Андрей не распространялся, но слухи растекались быстро, и его сыновья теперь избегали показываться в Подлунном мире. Их репутация была втоптана в грязь, и только Андрей был ответственен за это. Ну а дочери… Бедняжкам Белле и Мари пришлось закрыться в доме и отказаться от всего общения, лишь бы избежать позора. Да и денег на развлечения резко поубавилось, ведь вместе с понижением должности и уменьшением зарплаты повысились и клановые сборы. Ну что за череда неудач?!       — Не знаю, не знаю… — нравоучительно начал Николас. — Я бы на твоём месте не спешил спрятаться в доме. Тут у тебя есть возможность пообщаться с Отцом.       Намёк Николаса Андрею не понравился, но Карл на удивление не поднял его на смех.       — А ты прав! Почему бы нам не воспользоваться моментом? Не сидеть здесь зря, а пригласить Отца на ужин, пообщаться? Не только же с Даной ему…       Он не договорил, поймав себя на странной мысли. А ведь с Даной было что-то не то. Обычно им бы и в голову не пришло отвлекать Отца от новообращённого вампира в первый год, а то и два. А тут прошло совсем немного времени, а Давид мало того, что позволил старшим быть в доме, рядом с его маленькой девочкой, беззащитной и уязвимой, лёгкой добычей для опытного вампира, так ещё и сам то и дело отвлекается на посторонние дела. Карл даже слышал, что к Давиду как врачу уже записывались вампиры из других кланов. Вот так, сразу после Церемонии, когда дочь ещё так слаба и… И так соблазнительна!       Карл, наверное, единственный из всех братьев не стеснялся распирающего его дикого желания. От него кружилась голова, становилось жарко и душно, мысли путались и наполнялись самыми тёмными фантазиями. И дело было не в конкретной девчонке, хоть она и была безусловно соблазнительной, нет. Дело было в магии крови. Жгучая молодая вампирская кровь наполняла дом страстью и неутолимым голодом. Даже люди, служившие в доме, не смогли устоять этому жару: то и дело между ними вспыхивали интрижки и разгоралась ревность. Ну а братья уже были истощены постоянной борьбой с запретными желаниями, поэтому боялись лишний раз столкнуться с Даной, лишь бы не накликать на себя гнев Отца и его ревнивые подозрения.       — Хорошая идея, если хочешь провести вечер с Даной, — хмыкнул Николас.       Уж он-то прекрасно знал, о чём думает Карл. Уж точно не о том, чтобы наладить отношения с Давидом — это ему ни к чему. Наглого и хамоватого баварца Отец и так ценил: Карл приносил больше всего денег, пусть и не совсем «чистых», в казну клана. А деньги Отцу сейчас были ох как нужны! То, что он задумал, требовало больших вложений. Вот только мало кто из братьев был посвящён в его планы, поэтому все кипятились, хоть и отчаянно скрывали раздражение. Эд и Николас же были не просто посвящены в эти планы, они и были главными координаторами реформ. Время шло, силы в Подлунном мире менялись, и пришло время сделать всё, чтобы укрепиться на вершине власти. Николас как никто знал, какая роль в этом проекте отведена Дане, поэтому не смел смеяться над ней даже в мыслях.       — А что плохого в том, чтобы провести с ней вечер? Она ведь будущая глава…       — Ну хватит! Не начинай хоть ты! — сердито фыркнул Андрей, перебивая Карла, резко отвернулся от огня и в два шага оказался у бара.       — А ты чего такой злой? Не потому ли, что и Ярослав тоже здесь?       Николас не смог удержаться от этой колкости, потому что ненависть младшеньких с появлением Даны вспыхнула с новой силой, и это не могло не смешить. Как и ожидалось, Андрей занервничал, руки его дрожали, пока он наливал бренди, но голос остался твёрдым:       — Что он здесь забыл? Снова прислуживает Дане?       — Даже если так, то это отличная стратегия. Она ни с кем больше и не общается, — пожал плечами Карл, явно решивший исправить это досадное недоразумение. — Так что, спускаемся на ужин?       Андрей не поспешил за ним, а сел возле Николаса, снова погрузившегося в работу.       — Ты тоже так считаешь?       — О чём это ты? — невнимательно переспросил Ник. Откровенничать с младшим ему не хотелось. Даже вспыльчивый Яр был ему более симпатичен, чем заносчивый Андрей.       — О Дане. Думаешь, следует относиться к ней так же, как и к Отцу? Искать её внимания, пытаться заслужить благосклонность и воевать с другими за её улыбку?       Николас недовольно закрыл ноутбук и повернулся к брату всем корпусом.       — У короля новая фаворитка. Этим всё сказано.              Давид довольно усмехнулся. Его второй сын был прекрасным политиком, хоть и предпочитал оставаться в тени Отца и скромно заниматься искусством. Но лучше и не скажешь. Дана сейчас была похожа на новую фаворитку при дворе короля, и в её руках сосредотачивалась огромная, хоть и тайная власть.       О том, что Отец следит за ними, братья догадывались, но не знали, как и когда это происходит. А происходило это всегда, постоянно. Дом не был просто зданием. Он весь был буквально пропитан духом старого вампира. За эти столетия они почти слились воедино, и Давид заметил бы малейшее изменение, любое тревожное происшествие на территории дома, поэтому все касающиеся его разговоры он тут же слышал, а каждый тайный замысел ловил ещё в зародыше. Но теперь что-то изменилось, и вампир чувствовал, что где-то рядом затаилась опасность и для него, и для малышки Даны, но никак не мог уловить, кто же предатель.       Этим вечером он не просто был начеку, он буквально прилип взглядом к старому зеркалу, такому мутному и потрескавшемуся, что обычный человек не увидел бы в нём отражения. Но Давид неотрывно следил за сыновьями, собравшимися втроём и уныло перебрасывающимися колкостями. Никто пока не вызывал подозрений, и это уже начинало нервировать. Сколько часов Давиду пришлось провести вот так, сидя у зеркала и улавливая малейшие ухмылки, ужимки, полувзгляды и шепотки сыновей. Он менял состав троек, сталкивал их лбами, заставлял не спать и постоянно быть напряжённым, но пока ничего не заметил. Карл всё так же пускал слюни на Дану, Лео всё так же ей не доверял, Андрей думал только о Ярославе.       За Яром же Давид почти не следил. Мальчишку он знал слишком хорошо. Оплошность Тима и появление Даны настолько его подкосили, что он никак не мог быть связан с тайным заговором. Возможно, он и задумывал мелкие пакости, чтобы опозорить Дану, но серьёзной угрозы не представлял. А вот старшие братья…       Давид устало прикрыл глаза. Сыновья ждали его внизу на небольшой семейный ужин, Дана же сидела у себя и наводила порядок в их конспектах. Как он мог забыть! Хоть он и отменил ей почти все занятия, но от истории вампиров она не отказалась. А она настырная! Вцепилась в эту тему и выуживает все подробности! Давид усмехнулся. От такой любопытной девочки не скроешь даже того, что очень хотелось бы. Но как же преподнести ей то, что никто не должен знать? Она ведь доберётся и до самой главной его тайны. Но без этого никак. Если готовить из неё настоящую правительницу, то придётся раскрыть все карты. Ведь управлять кланом это не только создавать новых вампиров, но и наказывать их, отсекать ненужные ветви, формировать идеальный клан так, как видит глава, а не так, как хотят дети. Достаточно ли Дана хладнокровна? Если бы Давид при ней убил Тимофея, признав его лишним и слабейшим, смогла бы она принять это решение? А смогла бы воплотить его в жизнь? И сможет ли она управлять алыми нитями, связывающими всех членов их огромной семьи? Ведь если потянуть за них, то может случиться всякое…