Кровь и шелк

      — Точно-точно готова? Я предупреждаю, тебе не понравится.       Дана посмотрела на Ярослава исподлобья, но ответила вполне благодушно:       — Я знаю. Давид говорил, что тренировки будут намного сложнее. Я думаю, я готова.       На самом деле, Дана ни в чём не была уверена, но показать, что она побаивается Ярослава, было бы унизительно. Не совсем его, а того, что он может с ней сегодня сделать, конечно же. Стыдно было признаться, но в последнее время она как-то разнежилась, разбаловалась и теперь совершенно не хотела получать новые синяки. В конце концов, только Давид может быть с ней жестоким, да и то лишь в определённых обстоятельствах.       — Хватит мечтать. Пойдём.       Он не стал ждать Дану, развернулся и пошагал в темноту подвала. Пока что он пользовался фонариком, жёлтый круг которого выхватывал то куски кирпичей, то осколки стекла, то просто непонятные тёмные кучи мусора под обшарпанными стенами. Это был сложный лабиринт подвала заброшенной больницы — идеальное место для тренировок. Использовали его все вампиры клана Давида и для тренировок, и для охоты: забавно было наблюдать за панически убегающими людьми, тщетно надеявшимися на спасение. На первый взгляд, выходов из лабиринта было несколько, но Ярослав предусмотрительно запер их все, так что у Даны не было шанса сбежать. А он сегодня планировал сделать всё, чтобы довести её до панической истерики и насладиться этим зрелищем.       Пока что девушка не паниковала. Смысл? Давид не даст её в обиду. И всё же, оказавшись перед заброшенным, полуразрушенным зданием, Дана приподняла рукав и покосилась на змейку. Змейка притворялась самым заурядным браслетиком и явно не собиралась шевелиться. Девушка догадалась, что ей попалась очень ленивая охранница: она уже и не помнила, когда видела на руке живую змейку, а не полосочку золота.       Но не только золотой артефакт ленился. Дана тоже не чувствовала в себе силы для тренировки. Видимо, она немного погорячилась, когда согласилась на тренировку «хоть завтра». Но Ярослав был настроен решительно, явно наслаждаясь своей ролью. Девушка знала, что Давид разрешил ему делать всё, что потребуется, и ей это не нравилось. Но деваться было некуда, и Дана, едва поспевая, шла за братом. Фонарика у неё не было, а из-за яркого прыгающего света жгло глаза и сложно было настроиться на ночное вампирское зрение.       — Ты можешь так не размахивать фонариком? Ничего толком не видно, лучше выключи его, — пробурчала Дана в спину Ярославу, но он только хмыкнул и ускорился.       Очевидно, что он уводил её то широкими, то узкими коридорами всё дальше и дальше в темноту и холод. Очевидно, что сегодня ей придётся носиться этим подземельем. И, возможно, но пока не очевидно, сбивать ноги и руки о стены и пол. Отвратительная перспектива!       — Ты что там, зеваешь?       Ярослав остановился так резко, что Дана налетела на его спину и отшатнулась от неприятной холодной кожаной куртки. Яр сегодня красовался: надел широкую байкерскую куртку, штаны с множеством карманов и заклёпок и высокие качественные берцы. Девушка ему завидовала, потому что хоть и надела зимние спортивные ботинки, но они точно не были предназначены для стекла и кирпичей, а курточка, хоть и была удобной, но немного шуршала, выдавая резкие движения. В общем, чтобы быть бесшумной и не убиться, придётся постараться.       — Зеваю. Я спать хочу. Ты видел который час?       — Видел. Поэтому и назначил тренировку на утро. Не бойся, рассвет ещё не скоро.       Ярослав хихикал и даже не собирался это скрывать, чем жутко бесил Дану.       — Я надеюсь, что мы справимся до рассвета…       Дана ещё не ныла, но уже была недовольна. Она полночи ждала тренировки, волновалась, хоть и не хотела это признавать. Да ещё и пропустила лекцию Давида. А ведь история становилась всё интереснее, и Дана с жадностью ловила новые подробности из жизни вампиров! Более того, они вот-вот должны были приблизиться к тому времени, когда Давид покинул клан Отца и начал свой собственный путь. Но вместо захватывающей кровавой истории сегодня Дану ждали несколько утомительных часов с Ярославом, светящимся от самодовольства и самолюбования.       — Надейся. Всё, пришли.       Ярослав вдруг остановился, повернулся к Дане и направил фонарик прямо ей в лицо, мгновенно ослепляя её.       — Э-эй! Ты чего?       — А ты что думала, что у тебя будут все условия? В следующий раз придёшь в платье и на каблуках. Или ты думаешь враги будут ждать, когда ты будешь готова и играть только по-честному?       — Ничего я не думаю, — прошипела девушка.       Она отвернулась, прикрыла глаза рукой и тщетно пыталась привыкнуть к яркому в кромешной тьме свету. Но тщетно, потому что Ярослав выключил фонарик точно так же неожиданно, как и ослепил Дану до этого.       — И правильно. Слушай меня внимательно, я повторять не буду. Пока что ты ещё не готова слушать свои инстинкты и думать одновременно, так что не думай. Просто доверься своему телу, кровь всё сделает за тебя. Сегодня ты будешь бегать. Бегать быстро, стараться не убиться, устоять на ногах и получить как можно меньше синяков.       Ярослав пафосно чеканил слова, а Дана хмурилась всё больше. Ей всё это не нравилось.       — Подожди, — она решилась перебить Яра. — Я думала, ты будешь учить меня драться, а не убегать!       Дана постепенно привыкала к темноте и поэтому заметила, как тёмная фигура перед ней дёрнула плечом. Ярослав не удержался от насмешливого фырканья:       — Пока ты не умеешь справляться с противниками, научись хотя бы от них убегать. Но отнесись к этому серьёзно: будто за тобой гонится самая настоящая смерть. Не переживай, мой помощник не даст тебе расслабиться. Возможно, он даже сможет вызвать у тебя настоящий ужас.       Звучало это интересно, и Дана в нетерпении переступила с ноги на ногу. Ярослав слишком уж упивался своей ролью, поэтому затянул вступление. Ещё немного — и Дана заскучает и снова начнёт зевать.       — Что за помощник?       — О-о, это всего лишь мелкий вредный дух. Да, древний, да, злобный, но слабый. Всё, что он сможет сделать, — это напугать звуками и ощущениями, сбить тебя с ног или швырнуть в тебя кирпич.       — Э! Что за «догони меня кирпич»? Я в такие игры не играю! — искренне возмутилась Дана, но её недовольство Яра не впечатлило.       — Ещё как играешь! Не бойся, он тебе вреда не причинит. Считай, что это просто полтергейст. А, стоп, ты же, наверное, не знаешь или не помнишь, что это, — спохватился Ярослав, но передумал вдаваться в подробности. — Короче, особо за своё здоровье не переживай, но учти: я всё доложу Давиду! Если дух тебя догонит и коснётся — считай, проиграла. А Давид не любит, когда его дети проигрывают, ты же понимаешь?       — Понимаю, — хмуро откликнулась Дана, прикидывая, сколько кирпичей валяется в этих тёмных коридорах, а сколько стекла? Получить кусок стекла в лицо было ещё страшнее, чем кирпич в затылок. Но попасть под гнев Давида… Что может быть хуже?       — Жди здесь. Ты услышишь, когда я выпущу духа. Ну а потом делай всё, чтобы избежать его пакостей.       Ярослав довольно хохотнул и выключил фонарик. Он даже не думал идти пешком, а просто телепортировался в другой конец подвала. Как хорошо, что Дана ещё не умеет перемещаться в пространстве и тем более следовать за кем-то. Интересно, когда Давид её этому научит? Лучше, чтобы как можно позже: Ярославу льстили её восторженные взгляды и испуганные писки.       Вот только наблюдать за ней с помощью магии, как, например, порой за Тимофеем, он не мог. Дана была закрыта будто плотной чёрной портьерой, непроглядной, возможно, для всех, кроме Давида. Для тренировок Давид дал Ярославу доступ к магическому зеркалу, с помощью которого можно было следить за передвижением Даны. Но только пока Давид сам пожелает. Это было необходимо не только для того, чтобы Ярослав мог подло хихикать, а Отец следил за успехами дочери, но и чтобы предотвратить неприятности. Как бы Яр ни пугал её, но реально позволить Дане получить травму никто бы не позволил.       Пока Дана привыкала к темноте и тревожно прислушивалась, Ярослав достал из-за пазухи маленький глиняный кувшинчик, запечатанный воском. Там обитал маленький, но вредный дух, и стоило Ярославу разбить кувшинчик, как он с визгливым смехом взметнулся к потолку. Матерился дух на шумерском, но общий смысл Ярослав понимал. От него самого не пахло ничем, и дух, выглядящий как зыбкий туман, покрутился, будто обнюхивая вампира. Не найдя живого человека поблизости, он метнулся коридором. Изголодавшийся за тысячи лет взаперти, дух почуял даже ту маленькую капельку человеческой крови, нанесённую на куртку Даны. Больше никого живого, даже крыс и тараканов, в подвале не было, так что выбор жертвы был предопределён.       Девушка пока ещё не услышала не особо скрывающегося духа, но уже напряглась. Минуты без Яра казались невыносимо длинными и тяжёлыми. Она боялась. Не самого духа или насмешек Ярослава, нет. Она боялась неизвестности.       Правда, бояться пришлось недолго: свистящий звук пронёсся коридорами, нарастая, а значит, приближаясь. Дана лишь на секунду повернулась в его сторону, но тут же сообразила и помчалась прочь. Ей совсем не улыбалось встретиться с духом и выяснять, на что он способен. Пока что ветер свистел за спиной, гудел пустыми коридорами, сбивая на своём пути забытые стёкла. Вроде бы пока ничего опасного, но звук казался Дане зловещим. Первая паника прошла, и теперь девушка бежала размеренно, выравнивая дыхание и пульс. Силы ей ещё понадобятся, горячиться не стоит, да и хотелось услышать хоть что-то, кроме воя воздуха в ушах. В темноте Дана уже неплохо ориентировалась и пока успешно перескакивала все преграды на пути. Даже шаг её стал легче и тише. Тело всё ещё казалось ей громоздким и неуклюжим, хоть Дана и понимала, что она не толстая, а крепкая! Пока она никак не могла привыкнуть к сильным мышцам и выносливому телу и порой не доверяла ему. А зря. Пока она бежала, не особо задумываясь над тем, куда и как движется, проблем не было; но малейшее сомнение, когда Дана заколебалась, стоит ли ей остановиться, чтобы прислушаться — и она споткнулась, больно ударившись ногой о кирпич.       Вот теперь уже точно можно было останавливаться. Да и просто бежать в никуда ей уже надоело. Перед ней был тупик, и Дана воспользовалась этим, чтобы отдышаться. Зачем она вообще неслась коридорами, петляя в поворотах? Тревожащего завывания она больше не слышала, но вот неприятный холодок, казалось, расползся по всему подвалу. Но от него же нет никакого вреда, ведь так? Дана вышла из тупика и остановилась на развилке. Куда идти дальше? Выход ей искать не надо было, лишь избежать встречи с духом, но она уже точно пробежалась всеми коридорами и пока не встретила ничего подозрительного, даже не слышала ничего, кроме странного воя, давно уже стихшего. И это пугало больше всего.       Но что же от неё ожидается? Только бежать? Но куда? Девушка прикрыла глаза и медленно вздохнула. Она пока не устала, скорее, начала терять терпение. Но недолго ей пришлось стоять в тишине: что-то — не звук даже, а ощущение — заставило её встрепенуться и настороженно прислушаться. Кто-то или что-то двигалось в её сторону. Точно в её сторону! Дана поняла, что дух не слепо шарит по всему подвалу, а уже точно знает, что ищет. Девушка едва сдержалась, чтобы не фыркнуть обиженно: ну да, не зря же Яр нанёс на её куртку каплю крови. В крайнем случае Дана может просто сбросить её и избавиться от запаха. Значит, дух жадный до крови людей, и значит, он знает, куда идти. Вот только Дана уже набегалась по всем коридорам и оставила шлейф запаха везде, так что и духу придётся поискать.       Но долго стоять и прислушиваться у неё не получилось: ног коснулось что-то холодное и мокрое, будто Дана попала в осеннюю лужу. В темноте белый туман был почти не виден, но от промозглого ощущения стало настолько неприятно, что девушка помчалась прочь. Ужасно не хотелось, чтобы это что-то коснулось её снова! Пока что она легко перескакивала через преграды, но пульс уже ускорялся. Теперь Дана не сомневалась, что дух где-то рядом, да и он не скрывался: по пустым коридорам пронёсся тяжёлый вздох, от которого мурашки побежали по спине. Кто-то жадно вдохнул и довольно хохотнул. Дана от этого короткого, но громкого смешка едва не споткнулась: голос был мерзким, в нём слышалась жадность бессмертного вечно голодного существа. Если бы девушка могла сейчас погрузиться в ситуацию, то заметила бы параллели с этим духом, так же ищущим крови, чтобы жить. Но думать было невозможно, потому что хохот повторился и полетел за Даной, нарастая и будто заполняя всё вокруг.       Где был Ярослав, Дана не знала, но поняла, что уже третий раз оказывается там, где он её оставил. Брата девушка больше не видела, но и духа пока тоже не встретила, хоть к его хохоту и добавились визг и странные скрипы, вполне способные напугать смертного. Дана же понимала, что ей ничего серьёзного не угрожает, поэтому решила подпустить духа чуть ближе, чтобы хоть увидеть, от кого или чего бежит. В широком коридоре, из которого можно было уйти в несколько ответвлений, девушка ненадолго остановилась, повернувшись лицом к приближающемуся духу. В темноте она видела только беловатый, едва заметный на пыльном полу туман, шевелящийся, будто живой. В центре он был плотнее, а по краям отпускал тонкие щупальца, шарящие по углам. Дана уже знала, как неприятно столкнуться с этим туманом, но не ожидала того, что за маленькими едва заметными облачками катился огромный и мощный, как лавина, шар чего-то шумного.       Ярослав был прав: дух прежде всего брал испугом. Он шумел, пользуясь гулкой пустотой коридоров, распространял липковатый холодок и тарахтел мусором, набравшемся в его белёсом шаре. Дана смотрела на него с любопытством и никуда не спешила до тех пор, пока порыв влажного холодного ветра не швырнул в неё пыль и мелкий мусор. Девушка отряхнулась и побежала, теперь уже получая ощутимые удары в спину. Что именно в неё попадало, не было ни времени, ни желания выяснять. Пришлось последовать совету Ярослава и перестать думать, потому что иначе под ноги то и дело что-то выскакивало. Дана даже подумала, что это дух подкидывает ей какие-то куски, потому что она готова была поклясться, что не видела этих досок, стульев, скамеек, куч кирпичей и ощетинившихся стеклом рам. Ярослав — совершенно случайно, конечно же, — забыл уточнить, что подвал заколдован: он меняется, реагируя на страх жертвы, разрастается, движется и наполняется новыми преградами.       Одна из таких преград оказалась для Даны фатальной: она могла поклясться, что этого дверного проёма там не было, но коварный порожек выскочил под ногу, и девушка растянулась на пыльном бетонном полу. Было больно. Не неприятно, а действительно больно. Дана сильно разогналась и не смогла затормозить и сгруппироваться, поэтому проехалась по грязному полу грудью и бедром; хорошо, хоть сообразила закрыть лицо руками.       Пока она приходила в себя от оглушившей её боли, дух сократил дистанцию — уже можно было услышать его царапающий уши смех, поэтому Дане пришлось собраться с силами и подняться. Быстро побежать не получилось — левая щиколотка подозрительно остро болела, и ступня не слушалась, — но пришлось, потому что дух восторженно завопил и за спиной Даны взметнулся целый ураган мусора. Вперёд неё пронесло пыль и самые мелкие камушки, и девушка поняла, что надо как можно быстрее опередить этот ветер. Потому что ветер и есть этот дух. Пока он окружает Дану, она не сможет от него спрятаться.       Ярослав больше не смеялся. Теперь он напряженно вглядывался в мутное зеркальце, потому что Дана хромала, и за это ему могло влететь от Давида. Ну, а так Ярослав злорадствовал: вампирша оказалась не такой уж и ловкой и сообразительной. Она даже не заметила, что подвал живёт своей жизнью и меняется! Иначе не доверяла бы ему, а позволила бы вампирскому чутью вести её. В конце концов, в подвале были и укромные уголки, и если бы Дана успокоилась, то нашла бы незапертые кабинеты, в которые ещё не успел сунуться дух.       Но Дана начала паниковать. Куда бы она ни повернула, везде наталкивалась на белёсый туман, а звуки за спиной всё нарастали, заглушая стук сердца в висках. Если бы она хоть на секунду остановилась, то поняла бы, что ничего ей не угрожает, но остановиться было невозможно: холод толкал в спину, обжигал шею, и девушке хотелось как можно скорее оторваться от преследователя. Убегать от Ярослава было приятнее, этот же дух вызывал от неё такое отвращение и нерациональный панический ужас, что даже думать было невозможно. В голове было только одно: «Бежать! Быстрее! Ещё быстрее!». Боли в ноге она не чувствовала, но Ярослав видел, что она всё ещё хромает и из-за этого бежит медленнее, чем могла бы; хоть по её быстрому дыханию он и понял, что Дана мчит со всех сил. Что ж, видимо, встречи с духом ей не избежать.       Дух это тоже чувствовал. Он ненадолго затих, захваченный азартом охоты. Давно ему не приходилось испытывать подобное! Хоть кровь и была человеческой, но существо, упорно убегающее от него, было мощнее любого смертного — и тем приятнее было бы поймать его! Вот только Дана пока упорно ускользала, что заставляло духа терять самообладание. Изголодавшийся, он был нетерпелив, поэтому, увидев девушку в широком коридоре впереди, собрался и метнул ей в спину сгусток энергии.       Если бы Дана была человеком, то упала бы без сознания, но она только пошатнулась и на пару секунд потеряла равновесие, устояв и неловко взмахнув руками, чтобы выровняться. Но и этого было достаточно: Дана почувствовала, что дух близко и что он в предвкушении.       — И что дальше? — хохотнула она, вдруг разозлившись.       Но не успела девушка повернуться, как заметила металлический каркас стула, летящий в неё. Заметила вовремя, чтобы увернуться, хоть и впечаталась при этом в стену. Дух довольно завизжал, и из белого тумана в Дану полетели огромные куски штукатурки и кирпичей. Настоящий обстрел! Ей пришлось отскочить в темноту и, пригнувшись скачками, как заяц, удирать широким коридором. Теперь уже Дана ожила: она больше не была жертвой, включилась в игру и спешила одурачить шкодливого духа. Она примерно представляла, куда бежать. Дана бегала этими коридорами так долго, что уже успела выучить, что и где находится. Если бы она знала о магических способностях этого помещения, то поняла бы, что подвал смирился с её упорством и перестал подставлять ей подножки и неожиданные повороты, поэтому Дана могла бежать в определённом направлении. Налево, прямо, направо и ещё раз направо. Тупик. Нет, не тупик, а дверь, очевидно, запертая. Ярослав её не откроет, но Дана на это и не надеялась. А на что надеялся дух?       Он явно не ожидал, что жертва остановится, поэтому на несколько секунд замер посередине коридора. Потом мерзко захихикал, отчего у Даны заныли уши, и собрался крепким вихрем, штопором завертевшись под низким потолком. Он собирал в себя весь мусор — и мелкий, вполне безобидный, и крупный, способный вырубить человека, — и теперь раскручивал его, явно готовясь к броску. К нему же готовилась и Дана. Она не особо понимала, что собирается сделать, но чувствовала, что убегать больше не будет, как и паниковать. Адреналин в крови отключил мысли, и девушка замерла у двери, глядя на духа невидящим взглядом.       Зато теперь запаниковал Ярослав. В его планах не было доводить до такой ситуации, когда Дана осталась бы лицом к лицу с разыгравшимся духом, но Яр уже и так был готов загнать его обратно. Он выхватил новый кувшинчик, разрисованный защитными рунами, и прыжком телепортировался к Дане. Не очень вовремя: Ярослав оказался между ними, и поток всякого хлама сбил его с ног, но совершенно не задел Дану. Девушка не знала, что именно она сделала, но всё, что летело в неё, ровным слоем легло к её ногам, частично покрыв Яра.       Ветер тут же стих. Затаившийся дух, почуяв коварный кувшинчик, хотел было скрыться по-тихому, но не успел: с чавкающим звуком его стало засасывать внутрь. Дана тихонько засмеялась: этот звук её позабавил.       — Не смешно, — пробурчал Ярослав, с трудом поднимаясь с пола и отряхиваясь.       Это у него не получилось — он так и остался белым от побелки и пыли, из роскошных кудрей торчал мелкий мусор, и Дана с хохотом принялась его очищать.       — Я не над тобой смеялась. Заткни его как-нибудь, а то он явно матерится.       Дана довольно светилась даже в темноте подвала, и Ярослав принялся затрамбовывать горлышко кувшинчика куском пластилина, лишь бы не смотреть на девушку.       — Ещё бы ему не материться. Он потратил много сил, но так и не поживился. Ты как? Цела?       Только сейчас он заметил, что девчонка выглядит слишком уж чистой! Чище, чем он!       — Более-менее. Я несколько раз упала.       Она успокаивалась, адреналиновая буря стихала, и лишь теперь появилась боль.       — Как нога? — как бы невзначай спросил Ярослав, всё ещё отряхиваясь, но упрямо уворачиваясь от помощи сестры.       — А что нога? — не сразу поняла Дана, но переступив с ноги на ногу, почувствовала, что что-то не то. — Это я так упала?       — Ну не я же, — фыркнул Ярослав. — Всё, хватит на сегодня, возвращаемся в дом.       — И это всё? Мы же ничего не сделали!       Ярославу её капризный голосок не понравился, и он снова посветил ей в лицо фонариком.       — Ты бегала больше двух часов! И я очень надеюсь, что ты лишь ушиблась, а не сломала что-нибудь. Так что не вредничай и пойдём-ка домой.       Как и ожидал Ярослав, Отец их уже ждал. Яр телепортировал Дану сразу в кабинет Давида, и они оба предстали перед ним ужасно грязными и поэтому смущёнными. Страшно было шелохнуться, чтобы вдруг не испачкать что-то в роскошном кабинете Отца.       — Я смотрю, от духа досталось вам обоим. Как так получилось? — усмехнулся Давид, но сразу же строго окинул Дану взглядом. — Что с ногой?       — Споткнулась. И теперь болит.       Дана почувствовала себя маленькой девочкой и была готова расплакаться, но не хотела, чтобы Ярослав видел её слёзы. Давид тут же подхватил её на руки, не обращая внимания на пыль и грязь, и уложил на диван. Быстро, отточенными движениями врача, снял ботинок, закатал штанину и внимательно прощупал щиколотку.       — Жить будешь. Всего лишь ушиб, — констатировал он, хоть и продолжал сгибать и поворачивать ступню.       Дана кривилась, но в общем-то боль была вполне терпимой, хоть нога и немного опухла, так что об узких туфлях на каблуках в ближайшие дни можно было забыть.       — Ярослав, ты пока свободен, можешь отдыхать, — сухо кивнул Давид и заботливо склонился над Даной — уставшей, грязной, но всё равно самой любимой.              Сегодня они ужинали втроём: Давид, Дана и Ярослав. Остальные братья вежливо отказались от приглашения Даны и сидели на третьем этаже. Это была уже другая тройка, и никто из них не решился остаться наедине с Даной и Отцом.       — Не расстраивайся, они просто плохо тебя знают, — попытался приободрить её Давид, ласково коснувшись руки, но девушка всё равно немного надулась.       — Я их тоже, поэтому и хотела пообщаться. Тот раз с Николасом и Карлом мы отлично провели вечер.       «Вечером» она называла время до полуночи, которое лучше было бы назвать утром или же обедом. Но Давид всё равно давал указание накрывать пышный стол с изысканными блюдами и напитками, просто чтобы приятно провести несколько часов. Дане такие посиделки нравились. Особенно её позабавили напряжённые Андрей и Ярослав, которым тот раз пришлось сидеть рядом и переругиваться очень-очень тихо, лишь бы не заметил Давид. Но в этот вечер они остались втроём.       — Проведёшь ещё с ними время, не переживай. Ещё успеют тебе надоесть.       Настроение у Давида было неплохим, хоть он немного злился на Ярослава за то, что Дана сегодня была без великолепных туфель на высоких шпильках, а всего лишь в тапочках. Нога всё ещё немного болела и не стоило её нагружать лишний раз. А вот Дана была даже довольна: она наконец-то чувствовала себя по-домашнему комфортно и поэтому болтала без остановки.       — Мне кажется, что это я их раздражаю. Я несколько раз слышала, как они возмущались, что им уже надоело сидеть возле меня…       Давид смешливо фыркнул:       — Надо будет провести с ними беседу, а то они совсем запутались: сидят они не возле тебя, а в доме, и только потому, что я так приказал.       — А почему я об этом ничего не знаю? — спросил Ярослав.       Эти вечера с Даной начинали ему нравится (если рядом не было Андрея, конечно же), девушка удивительным образом настраивала всех на лёгкую беседу, поэтому было нестрашно задавать любые вопросы. Даже такие важные.       Давид чуть склонил голову и улыбнулся.       — Потому что я так решил. Тебе есть чем заняться. Дана, котик, когда ты будешь готова к новой тренировке? — спросил Давид и сразу же повернулся к Яру: — Только в этот раз не отлынивай и гоняй её сам, без помощи духа. Ты хотя бы сможешь вовремя остановиться.       — Я пока не знаю. Если снова надо будет бегать, то, наверное, мне придётся немного подождать.       — Ну не так уж и болит у тебя нога, — усмехнулся Яр. — Ты даже не хромаешь!       — Но бегать не смогу!       Отец следил за маленькой перепалкой младших с умилением. Рядом с Ярославом Дана всё чаще превращалась в молоденькую девчонку, смешливую и весёлую, без налёта королевской надменности. В такие моменты и Давиду становилось с ней комфортнее. Нет, пока он ещё не боялся своей дочери, но, когда она выглядела и вела себя как великолепная повелительница клана, он будто замирал в благоговейном трепете, осторожничал, любовался и поклонялся ей. Для самовлюблённого вампира эти чувства были новыми и чуждыми, поэтому неприятными. А вот так по-родительски смотреть на веселящихся юных детей — вот это ему нравилось больше.       — Дана, тебе и так есть чем заниматься, да и тебе тоже. Как дела в клубе?       — Отец, я как раз хотел попросить. Раз сегодня тренировки не будет, то можно мне отлучиться в клуб? Хотелось бы узнать, как там у меня дела.       Давид чуть кивнул и пригубил вина, а Дана мгновенно оживилась.       — А можно и мне?       — У тебя же нога болит? — усмехнулся Отец, но девушка ласково коснулась его руки и заискивающе заглянула в глаза.       — Ну пожалуйста! Пусть это будет мне наградой за тренировку! Не зря же я столько синяков получила.       Дана лукавила: синяки сошли быстро, вампирская кровь сделала своё дело, но девушке было обидно из-за той боли, которую ей пришлось пережить. Ведь собиралась она на тренировку, а в итоге вернулась домой, едва переставляя ноги.       — Ах ты ж хитрая какая! А как же ужин? Ты прямо сейчас собралась?       Дана умоляюще посмотрела на Яра.       — Если Ярослав не против, то через пятнадцать минут я буду готова.       Конечно же, Яр не был против. Он даже не успел попросить Дану присоединиться, а она напрашивается сама. Удивительное везение! Ещё большим везением оказалось то, что Давид без лишних слов отпустил Дану в клуб до самого утра.       Девушка была в восторге! Даже тот факт, что Яр телепортировал её на задний технический дворик клуба, занесённый снегом по колено, не расстроил её. Под лунным светом и отблесками неоновых фонарей снег искрился будто бриллианты, и девушка с удовольствием закружилась в нём. Боль в ноге тут же была позабыта.       — А Тим придёт?       Дана повисла на руке Ярослава, чтобы отряхнуть высокие сапожки от снега, и игриво заглянула в тёмные глаза. Яр пока был удивительно довольным, поэтому никак не отреагировал на её флирт.       — Тим, наверное, и так в клубе. Он пока приглядывает за всем вместо меня.       — Ты предлагал ему устроиться в офис?       — Дана, ну давай хоть сейчас не о работе? У меня и так полно проблем.       — Каких?       Дана была так восторженна внезапным выходным, что никак не могла перестать болтать, но в этот раз Яр просто проигнорировал её и потащил внутрь. Выглядела она сегодня потрясающе: высокие сапожки под короткое красное платье, чёрные длинные волосы и алые губы. Дана могла бы показаться вызывающе пошлой, если бы не её надменный вид. Даже в игривом настроении, она всё равно оставалась вампиршей высокого ранга. И именно поэтому Ярославу было особенно интересно, как на неё отреагируют люди.       Пока что Яр провёл её в свой кабинет, где было тише и можно было поговорить.       — Давай договоримся сразу: ты никого в моих клубах не убиваешь. Мне проблемы не нужны.       — Да я и не собиралась, — буркнула Дана, обиженная предположением брата. — Мне просто нравится быть среди людей.       — Ты не заигрывайся! Присядь пока, я кое-что посмотрю и спустимся вниз, да и людей внизу пока немного.       Девушка с любопытством рассматривала кабинет Ярослава, в котором строптивый мальчишка превратился в недовольного босса.       — То, что тебе нравится быть среди людей, это хорошо. Посмотришь сегодня, как они на тебя отреагируют. Кстати, я предупрежу бармена, что коктейли для тебя бесплатные, но всё же не перебарщивай, а то Давид приревнует.       — Он может приревновать только к тебе… — легкомысленно отмахнулась девушка, но Яр предусмотрительно зыркнул на неё, заставив замолчать.       — Расскажи лучше, что Отец сказал по поводу тренировки?       С Ярославом Давид об этом не разговаривал, просто коротко поблагодарил и сказал готовиться к следующей тренировке, и теперь Яр хотел узнать как можно больше о том, что произошло и как на это смотрит Отец.       Дана отвечала всё так же легко, не замечая, что Яр буквально допытывается.       — Давид меня похвалил, особенно ему понравилось, что я осталась сравнительно чистой, чего не скажешь о тебе. И ему было интересно, как так получилось, что весь удар пришёлся на тебя.       — И что ты сказала?       — Я сказала, что ты принял всё на себя, потому что появился между нами в решающий момент. Разве это не так?       Яр немного помолчал. Он сам не понял, что тогда произошло: он почувствовал, что Дане может угрожать опасность, появился в коридоре, чтобы засунуть духа в бутылку, но не успел этого сделать, потому что его просто смело ураганом. Часть удара должна была коснуться и Даны, но девушка будто оказалась за плотным щитом: весь мусор упал к её ногам, как, впрочем, и Ярослав. И теперь ему хотелось разобраться, как так получилось, что девушка отразила удар, даже не заметив этого.       — Так, но не совсем. Ты сама-то что собиралась делать, когда повернулась к духу?       — Дать отпор, — пожала плечами девушка.       — Как именно?       — Да никак особенно. Я в тот момент не особо могла планировать, так что собиралась импровизировать.       Он колебался, говорить ей или нет? В общем-то, Дана и сама скоро обо всём догадается, и ужасно не хотелось разжигать в ней ещё большую самоуверенность, но… Ярослав ведь её тренирует, не так ли?       — И ты не заметила, что именно сделала? Не заметила, что смогла поставить щит от духа?       Яр впился в неё злым взглядом, но Дана только растерянно захлопала ресницами.       — Я не знаю. Я думала, это ты…       — Вот и подумай над тем, что ты сделала и как. А теперь пойдём.       Тимофея они нашли легко. Хоть в клуб ещё только стекались люди, но Тим носился как ужаленный. Зная, что Ярославу нужно исправлять финансовое положение, он изо всех сил помогал администраторам.       — Ой! — пискнул Тим, натолкнувшись на Дану.       Он никак не ожидал её увидеть, поэтому застыл сусликом, глядя то на девушку, то на Яра.       — Дана сегодня с нами до утра.       Хоть девушка и улыбалась ласково, но Тимофей заметил страстные искорки в её глазах, и ревность ужалила его в сердце. Прошло всего несколько минут с её появления, а клуб уже наполнялся колкой, как пузырьки шампанского, соблазнительной энергетикой. Да и Ярослав то и дело поглядывал на Дану, будто бы невзначай, но всё равно не мог надолго отвести глаз.       Тимофею же было физически больно на неё смотреть. Да, она была достаточно откровенно одета, красно-чёрная гамма в свете ночного клуба смотрелась особенно вызывающе, но Тим отводил взгляд не потому, что смущался. Нет. Всё было намного хуже. С Даной происходило что-то странное: внешне весёлая, открытая и лёгкая, она излучала настолько ядовитую смертоносную энергетику, что у Тима мурашки бежали по коже. Он даже боялся поворачиваться к ней спиной! Да, он был мелкой сошкой в мире вампиров, но именно поэтому так остро ощущал её растущую силу. Внешне не изменившись, внутренне Дана окрепла и освоилась.       Именно поэтому Тимофей усомнился, что Ярослав сможет её чему-то научить. Тим тренировался со своим создателем в самом начале своего пути в мире вампиров. Тогда он уже мог думать не только о сексе и крови, поэтому Яр приступил к обучению искусства убивать. Тим не владел магией, как Ярослав. Максимум что он мог делать, это интуитивно определять безопасную для убийства жертву (не в коем случае нельзя было ошибиться и покуситься на кого-то, кто находился под защитой особых сил), преследовать её, избегая внимания смертных, и уходить, не оставляя следов. Правда, с Даной всё получилось не так, но Тимофей не сомневался, что стал пешкой в игре кого-то более могущественного, чем Яр или даже Давид.       И теперь, вспоминая обучение у Ярослава, когда ему приходилось много работать над собой, Тимофей понимал, что он буквально становился сильнее с каждым уроком. Его сила собиралась по кирпичикам, Яр будто формировал его, укреплял, отсекал лишнее и прививал необходимые навыки. С Даной так не получится. Она не хрупкая куча кирпичиков, она — скала, не подвластная никакому инструменту. В голову ему попала крамольная мысль: а есть ли такой инструмент у Давида? Тимофей сравнил своё ощущение от нескольких встреч с Даной и понял, что она быстро меняется и сила её уже сейчас заметно отличается от силы Давида. Он был ледяным и мёртвым, застывшим в веках, Дана же огненной — и огонь этот был сильным, обжигающим даже на расстоянии, но пока очень сдержанным. Девушка уже сейчас умела держать силу под контролем, так чему же её научит Ярослав?       Пока Тим думал об этом, Ярослав успел угостить Дану двумя коктейлями, и теперь девушка сидела у барной стойки и с блеском в глазах рассматривала посетителей. Клуб быстро наполнялся людьми, молодыми и живыми, и вампирша с неприкрытым удовольствием принюхивалась.       — Помни, что ты обещала… — прошипел Ярослав, но Дана отмахнулась от него и заказала ещё один коктейль.       — Я не голодная. Мне просто нравится быть среди людей.       — Можешь приходить сюда хоть каждую ночь.       Яр постарался сказать это как можно проще, будто бы это не ему было необходимо её присутствие, а он делал ей одолжение.       — А вообще… — тут Ярослава озарило, но он запнулся, боясь сказать лишнее. — Ты знаешь, что на днях будет открытие ёлки? В каждом городе, но и в столице тоже.       Дана перестала лениво сосать коктейль и заинтересованно повернулась.       — А что это?       — Скоро Новый год, люди очень любят и ждут этот праздник, так что собираются на больших площадях и празднуют открытие новогодней ёлки — главного символа праздника. Будет очень людно, очень шумно и очень жарко в толпе. И можно будет выпить немного глинтвейна, если ты замёрзнешь.       — Это будет днём? — подозрительно уточнила Дана, боясь настроиться на праздник и тут же разочароваться.       — Нет, это будет вечером, когда стемнеет, чтобы можно было полюбоваться огоньками на ёлке. Так ты хочешь пойти?       Тим с ужасом взглянул на Ярослава, понимая, что тот откровенно соблазняет Дану! Это тебе не секс, доступный Дане в тёмном особняке её Отца в любое время суток. Это нечто большее: горячая толпа живых людей холодным тёмным вечером! То, что мгновенно разогреет мёртвую кровь вампира. Тимофей даже разозлился: почему его не спросили, может, он тоже хочет? После промаха с Даной ему ещё не позволяли выйти на охоту, но и он не особо голоден (спасибо той же Дане!), так что человеческие запахи не лишат его самоконтроля. Но Дана… Как она отреагирует? Она и сейчас выглядела опьяневшей: слишком весёлой, смешливой, улыбающейся и сияющей. Её сексуальная энергия стала ещё сильнее и окутала весь клуб так, что его заполнили вдруг образовавшиеся парочки. Никаких тебе одиноких девушек у бара и слоняющихся в хищном поиске парней!       Симпатии вспыхивали мгновенно, но к Дане пока никто не смел приближаться: даже когда Яр ненадолго отошёл и она осталась одна у бара, мужчины на неё не засматривались, лишь бросали короткие несмелые взгляды и тут же смущённо отводили глаза. Дана же игралась с людьми: выбирала жертву, смотрела пристально, ждала, пока на неё оглянутся, и ловила взгляд, придерживая контакт максимально долго. Она гипнотизировала людей, явно вселяла в их сознание жгучие либо же тёмные мысли, а потом резко отворачивалась. Жертва оставалась одурманенной, и это было особенно на руку её партнёру. Так Дана поступала с девушками и с мужчинами, и в клубе становилось горячо.       Ярослав тоже это почувствовал, поэтому постарался не оставаться с Даной наедине. Хватило ему и того нелепого случая в прошлый раз, когда он поддался её очарованию и подумал, что она его соблазняет! Ну уж нет, теперь она его не обманет! Яр со второго этажа рассматривал людей и Дану среди них и заметил, что она стала эпицентром страстного водоворота, но при этом оставалась сдержанной. Она явно была выше человеческих слабостей, и Яра это насторожило. Что это с ней? Она выглядит как родитель, опытный вампир, создавший уже множество детей и теперь снисходительно посмеивающийся над их переживаниями. Именно так она смотрела на людей, вьющихся вокруг неё, как мотыльки у лампы: с лёгкой улыбкой, тёплым манящим взглядом, гордо поднятой головой. Она не отталкивала, но оставалась явно недоступной. Мужчины подходили к ней с робким восхищением, а вот девушки чувствовали в ней что-то такое могущественное, что то и дело настойчиво пробовали познакомиться. И Дана не отказывала им, ведь флиртовать с девушками ей Отец не запрещал. Что ж, она была занята, и Яр решил, что на время её можно оставить одну. Девушка не в том настроении, чтобы что-то натворить.       А вот Яр… Что ж, он знал, куда направить разрывающую его страсть. От близости Даны у него кружилась голова и пересыхало во рту, но это всё мелочи. А вот как билось сердце и горело тело! Никогда он ещё не чувствовал себя таким живым!       Тим заворожённо следил за Ярославом, лёгкими пружинистыми шагами спускавшимся по лестнице. Даже со стороны было заметно, что он полон энергии, и Тимофей не смог сдержать улыбку: приятно было видеть любимого настолько счастливым.       — Заскучал? — хохотнул Яр, появляясь перед сыном и ловко перехватывая его за подбородок.       Мальчишка выглядел безобидно, но глаза уже горели нехорошим огнём. Почти как в ту ночь, когда он охотился за Даной. Эх, жаль, что она окружена людьми и не видит, каким может быть спокойный и немного стеснительный Тимофей! Ведь в ту ночь он был не просто пьян, его вели голод, страсть и азарт, именно они могли превратить скромного мальчишку в кровожадного монстра.       Тим молча улыбался и хитро смотрел на Яра снизу вверх. Несмотря на грациозность тела, Ярослав был выше и крупнее сына, и намного сильнее, поэтому Тимофей не стыдился чувств покорности и слабости, всегда возникавших рядом с ним.       — Ты не голоден? Или хочешь выпить?       Яр соблазнял не словами, а лишь голосом. В шуме музыки и толпы слова терялись, но Тимофей точно знал, что от него хотят. Он изнывал от ревности и страсти, переживая, что Ярослав проведёт всю ночь с Даной, но горящий взгляд Яра всё изменил.       Тимофей покачал головой и чуть потёрся щекой о длинные пальцы Яра.       — Пойдём со мной, — промурлыкал Ярослав и потащил Тима за руку сквозь толпу.       В своём клубе Яр знал все укромные уголки и не во всех они успели уединиться. Сегодня был особенный вечер, и Ярослава посетила шальная идея. Тёмный узкий коридор, ведущий к его кабинету, стал первой остановкой. Тимофей не успел опомниться от шума толпы и мигающего света, поэтому сначала даже растерялся, когда сильные руки прижали его к стене. Он лишь бросил испуганный взгляд на проход, мимо которого мелькали люди, но страх быть замеченным прошёл с первым поцелуем: Ярослав буквально впился ему в шею чуть ниже уха.       У него перехватило дыхание, мурашки побежали по коже, и жар разлился низом живота. Если Яр лишь дразнится, то Тим ему этого не простит. Не сегодня! Поэтому он обнял Ярослава за шею и притянул ещё ближе, буквально повисая на нём. Сегодня он его не отпустит!       — Я вижу, ты соскучился? — выдохнул Яр, щекоча шею Тима горячим дыханием.       — Очень! Я всегда скучаю…       Яр оборвал его дразняще коротким поцелуем, чуть прикусил нижнюю губу и отстранился. Одной рукой опираясь о стену, он наклонился к лицу Тимофея и заглянул ему в глаза.       — Я виноват, — промурлыкал Ярослав.       Тимофей всё так же держался за шею Ярослава рукой и только поэтому окончательно не утонул в его глазах. Яр умело гипнотизировал его. В любой момент, даже, казалось бы, совсем не подходящий, он мог лишь взглядом или особым тембром голоса свести Тимофея с ума. Это была особая магия создателя, и ни один вампир не смог бы ей противиться. Но Тим любил Яра и без магии: он влюбился в него с первого взгляда, когда был ещё совсем мальчишкой, и его чувства при обращении не пропали, а лишь усилились.       — И я постараюсь искупить свою вину. Чего бы ты хотел?       Яр пробежался кончиками пальцев по лицу Тимофея: от подбородка к светлым вихрям и назад, за ухом к шее. Тим прикрыл глаза, запрокинул голову и нежился от его ласки, как котёнок.       Так делал с ним Давид, когда дразнился в перерывах между жестокими наказаниями в его чёрной спальне, и Яр вспыхнул от этих воспоминаний. Нет-нет, он не может позволить себе так поступать с Тимофеем. Тим слишком нежный, с ним нужно обращаться так, будто они только встретились.       — Я просто хочу быть с тобой, — едва слышно севшим голосом попросил Тим, и Яр самодовольно усмехнулся.       В полумраке коридоре его лицо стало ещё красивее, опасно соблазнительно горели глаза. Ярослав возбуждался от того, как трепетал под его ласками Тимофей, таял и едва стоял на ногах, держался лишь потому, что так и не отпустил его шею.       — И мы вместе навечно. Иди ко мне!       Яр понял, что и сам не может больше говорить. Терпение его покидало. Он подхватил Тимофея на руки, прижал к стене и поцеловал: сначала лишь коснулся губ, потому что Тим испуганно вздохнул и замер, но быстро пробрался языком в податливый рот. Яр всегда был слишком несдержан и настойчив в поцелуях, Тим так и не научился поспевать за ним, отвечал неуклюже, часто неловко задевая зубы, но не контролировал себя, потому что от возбуждения затуманивалась голова. Мысли растворились, осталось только алое пульсирующее желание. Если бы он мог, то съел бы Ярослава, поэтому не удивился, почувствовав кровь: Тим не заметил, как немного выпустил клыки и задел мягкие губы Яра.       — Осторожнее, не то я потеряю голову, — горячо выдохнул Ярослав, чуть отстраняясь и облизываясь.       Он так и держал Тима на руках, хоть тот и обхватил его руками и ногами.       — Мне кажется, я уже потерял, — прошептал Тим, и взгляд его это подтвердил: пьяный, развратный и ничего не понимающий.       Яр обожал, когда его сын выглядел так! Когда образ скромного нежного юноши менялся на испорченного мальчишку! Вот и сейчас Тимофей прижимал его ногами, вертелся, но освободил одну руку и уже пробрался к пуговичке на рубашке, пользуясь тем, что Яр не сможет ему помешать.       — Прямо здесь? — хихикнул Ярослав и осторожно отпустил Тимофея.       Тим почувствовал, что ноги его не слушаются, так что пришлось облокотиться на стену. Яр был близко, упирался рукой о стену возле его лица, как коварный соблазнитель, а второй ласкал его тело, медленно спускаясь от шеи с отметинами от поцелуев всё ниже и ниже. Ярослав не спешил. Наконец-то он мог ни о чём не беспокоиться и утонуть в своих желаниях. Тело Тимофея трепетало под его рукой, тот сбивчиво и часто дышал, но неотрывно смотрел в глаза Яру. И сладко прищурился, когда рука легла на вздымающийся пах.       — Почему бы и нет? — прошептал Тимофей и нетерпеливо прикусил губу: даже страшно было подумать, что же будет дальше.       Ярослав наклонился и медленно-медленно поцеловал пересохшие от волнения губы Тима. Пока он отвлекал его поцелуями, свободной рукой ловко расстёгивал ремень, мешавший ему пробраться в брюки. Быстро справившись с преградой, скользнул ладонью по талии назад и вниз и впился пальцами в ягодицу, с силой притягивая Тимофея к себе. Тим едва слышно застонал в ответ и ещё теснее прижался к Ярославу. Ему пришлось сильно запрокинуть голову, чтобы Яр и дальше мог его целовать, но тот быстро насытился и стал спускаться поцелуями всё ниже. Он даже не расстёгивал тонкую рубашку, просто прикусил сосок через ткань и играл с ним языком, пока не дождался от Тимофея несдержанного стона. Так-то лучше!       Всё произошло слишком быстро, настолько, что Тимофей и не понял, как оказался прижатым к стене с приспущенными штанами и Ярославом у его ног. Ярослав знал, что мальчишка может растеряться, засмущаться и всё испортить, поэтому действовал быстро. Раз — и рука толкнула Тима в живот, прижимая к стене и не давая вырваться, два — и вторая рука освободила давно уже вставший член из трусов и сжала его у лобка, три — и кончик языка дразняще слизнул выступившую смазку.       — Не надо! — сдавленно простонал Тимофей, запуская пальцы в кудри Ярослава в тщетной попытке его оттолкнуть.       Вот только пальцы его не слушались и предательски сжались, притягивая голову к члену. Не то чтобы Яр не баловал его подобным вниманием, но вот так, спонтанно, в коридоре клуба, когда в любой момент сюда могут заглянуть люди и застать владельца, отсасывающего помощнику…       Тимофей не смог сдержать стон и удобнее устроился в руках Ярослава. Хотелось зажмуриться и полностью отдаться ощущениям, но картина у его ног была слишком соблазнительной, чтобы пропустить хоть что-то. Яр знал, что прекрасно выглядит с такого ракурса, и знал, что делать, чтобы оставить о себе хорошее впечатление. Давно уже он позволял себе неожиданный минет для незнакомца, например. Он считал себя выше этого, но не сегодня, поэтому нежно обхватил головку губами и чуть пощекотал её кончиком языка. Член в его руке наливался, твердел и поднимался. Яр обожал член Тимофея: небольшой, но очень красивый, прямой, с аккуратной головкой, он мог подняться до самого живота, если очень постараться. Вот и сейчас Ярослав чувствовал, как член начинает упираться ему в нёбо, заставляя приподнять голову. Он мог бы заглотить его до самого лобка, но пока не спешил показывать все способности. Ещё рано. Пока он пробрался пальцами ниже, перехватил мошонку и стал нежно перекатывать яички. У Тимофея именно мошонка и промежность были эрогенными зонами, так что Яр выпустил головку изо рта и широким языком спустился по члену к яйцам. Упираясь носом в член, прижимая его к лобку, он засосал мошонку и поднял взгляд. Тимофей едва держался: он закусил губу, чтобы не стонать и не скулить, и зажмурился, но Ярослав был уверен, что мальчишка подсматривает. Казалось, он не дышит: живот напрягся под ладонью Ярослава и не шевелился, зато бёдра дрожали от напряжения, а вот пальцы в волосах давно расслабились.       Яр отстранился, стоя на коленях, запрокинул голову и усмехнулся:       — Ты готов к продолжению?       Тимофей приоткрыл глаза и тупо посмотрел на Яра. Что он от него хочет? И почему вдруг остановился?       — Я не продолжу, пока ты не попросишь.       Он улыбался, и на губах и подбородке блестела слюна. Но и этого было мало, поэтому Ярослав демонстративно медленно облизнулся, не сводя горящих от желания глаз с растерянного и смущённого Тимофея. Давно он не видел своего сына таким раскрасневшимся: алый румянец пылал на щеках, и даже уши загорелись от стыда. И как ему удалось так смутить мальчишку? Может, близость Даны так повлияла на него?       В любом случае, Тимофей потерял возможность говорить. Он несколько раз раскрывал и закрывал рот, но так и не смог произнести нужные слова. Яр, хоть так и сидел, чуть отклонившись, но пальцы его продолжали играть с яичками. Член чуть подрагивал, и Тимофей неожиданно для себя сдался, жалобно застонав:       — Пожалуйста, не останавливайся…       — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — низким дрожащим голосом спросил Ярослав, устраиваясь на коленях удобнее и вызывающе заглядывая Тимофею в глаза.       — Всё, — прошептал Тим, но Яр недовольно цокнул языком и сильно сжал мошонку всей ладонью, и это стало последней каплей: — Я хочу кончить.       — Всё, что пожелаешь, — усмехнулся Ярослав и облизнул член от мошонки до головки, но уже не издевательски медленно, а настойчиво и жадно.       Он любил, чтобы слюны было много, поэтому особо не сдерживался, позволял ей течь из приоткрытого рта на пальцы, сжимавшие член. Теперь они легко скользили вверх-вниз, то сжимая сильнее, то чуть расслабляясь. Но в основном работал рот, умелый и жадный. Губы, щёки, язык — всё должно было двигаться синхронно, чтобы довести Тимофея до пика, но отступить в последний момент, возможно, даже отстраниться, соскользнуть с члена, дать остыть и снова дразниться.       Дело было не в том, чтобы Тимофей как можно быстрее кончил, хоть Ярослав и сам не мог сегодня сдерживаться — от дурманящей страсти ему хотелось всего и сразу, прямо здесь, в коридоре, — важно было заставить его стонать и дрожать, впиться тонкими пальцами в волосы и резко потянуть, прижать и не отпускать. Сегодня Ярослав хотел, чтобы Тимофей стал его повелителем, грубым любовником, выебавшим его в рот. Хоть на несколько секунд, но похоть должна затмить для него всё.       Так произошло не сразу. Тим долго сдерживался, но то, что делал с ним Ярослав — особенно когда заглатывал член по самые яйца, прижимался к лобку и медленно двигался, — сводило его с ума. Сначала он сжал пальцы, захватив чёрные кудри, но ещё не решался насаживать голову на член, но Ярослав сам перехватил его рукой за бедро и потянул к себе, будто хотел проглотить всё тело любовника, и это стало последней каплей. Тимофей протяжно застонал, выгнулся, схватился второй рукой за затылок Ярослава и толкнул член ещё глубже в горячее тесное горло. Яр всё понял, он продолжал сосать, но головой больше не двигал, позволяя Тиму закончить самому. Головка была так глубоко, что дышать можно было лишь носом, но Ярослав был готов. Он сам едва сдерживался, чтобы не кончить, таким страстным был момент, когда Тимофей несколько раз дёрнулся, заталкивая головку ещё глубже, прижал голову Ярослава и сжал пальцы до побелевших костяшек.       Оргазм оказался сокрушительным, Тимофей согнулся, упираясь на Яра и боясь упасть. Сперма выходила толчками, и Тим вздрагивал всем телом, будто ему было мучительно больно. Силы покидали его, голова кружилась, в глазах потемнело; всё, что понимал Тимофей: он не может стоять, но и оторваться от страстного рта Ярослав было невозможно. А Яр не спешил отпускать его, так и сидел, сглотнув сперму, но осторожно облизывая ещё налитый член. Он ласкал его языком, нежно посасывал, никуда не спешил, но поднял на Тимофея горящий взгляд: доволен ли он?       — Хватит, — дрожаще попросил Тим, наконец-то выпрямляясь.       Теперь ему стало стыдно, что всё так произошло. Он окинул взглядом Ярослава, раскрасневшегося, но самодовольно улыбающегося. Яр отстранился, резко встал с колен, но член из руки не выпустил. У него самого топорщились брюки, а глаза горели нетерпением.       — Тебе понравилось?       Мог бы не спрашивать! Тим откинулся на стенку и едва дышал. Он прикрыл глаза, хоть и так ничего не видел. Происходило что-то странное, горящая страсть заполнила его голову, вытеснив все мысли. Его захватили чувства: казалось бы, после такого минета он должен был немного поостыть, но страсть только сильнее разгоралась, и член в руке Ярослава снова напрягся.       — А тебе?       Яр ненадолго оторопел от этого вопроса. Тимофей обычно не позволял себе подобной наглости, но, чёрт, он был прав! Ярославу понравилось! Но он ещё не закончил.       Кабинет был совсем близко, всего несколько метров, и Яр решился. Он ответил Тимофею жёстким поцелуем, от которого мальчишка на секунду задохнулся. И, что самое забавное, растерялся, поэтому не сопротивлялся, когда Ярослав сгрёб его в объятия и потащил за собой. Они были похожи на двух пьяных, потому что ноги их плохо слушались, да и Ярослав то и дело наклонялся, чтобы снова и снова целовать Тимофея.       В кабинет они буквально ввалились, при этом Тимофей чуть не упал, запутавшись в сползающих брюках. Яр только теперь отпустил его член, да и то лишь для того, чтобы закрыть дверь.       — Теперь нам никто не помешает.       Ярослав не стал включать свет: всё, что нужно, они прекрасно видели. Тимофей остановился, опершись о стол, и ждал, что же придумает Яр. Вот только он долго не думал. Его разрывало от возбуждения, так что он одним прыжком оказался у стола. Темнота в комнате отражала темноту в его сознании. Ярослав не мог больше думать: всё затмило желание.       Он подхватил Тимофея и легко усадил на стол, теперь ему было намного удобнее целовать его шею и губы. Тим был слишком чувствительным к поцелуям и жалобно застонал уже от первого засоса на шее. Яр возбуждённо зарычал и чуть прикусил Тима. Он редко позволял себе кусать Тимофея до крови, но сегодня он будто опьянел и плохо себя контролировал, поэтому очнулся, когда уже слизывал струйку крови, стекавшую по груди.       Они оба были пьяны от страсти, и кровь только обострила огонь между ними. Тимофей притянул Ярослава и ловко расстегнул его брюки. С членом возиться долго не пришлось: он будто сам выскочил из трусов в руку Тимофея.       — Ты слишком нетерпеливый, — выдохнул Яр на ухо Тиму, но с трудом подавил стон: ловкие пальцы уверенно двигались по члену.       На самом деле, нетерпеливым был Ярослав. Сердце билось всё быстрее, гулко отзываясь в висках, а перед глазами скакали алые пятна. Яр подтянул к себе Тимофея, приподнял, чтобы спустить брюки и трусы, и Тимофей всё понял. Не отрываясь от губ Ярослава, он быстро избавился от лишней одежды и совсем не удивился, оказавшись лежащим на столе. Папки с документами слетели на пол, потому что Ярослав уже устраивался удобнее, нависая над любовником. Их тела сплелись так тесно, что члены тёрлись друг о друга, и дыхание становилось хриплым. Быстрее! Быстрее! Ярославу давно уже не было так горячо в объятиях Тимофея, и он не устыдился своей неловкой поспешности. Хоть Тим и обхватил его ногами за поясницу, но Яр всё никак не мог попасть между ягодиц. Горячие взмокшие тела скользили, и Тим без поддержки крепких рук Ярослава рисковал оказаться на полу. Яр чуть отстранился, придерживая Тимофея одной рукой, а второй медленно вводя член, осторожно, пока лишь головку. Он неотрывно смотрел Тима, следил за меняющимся выражением лица: как бы он ни был ослеплён страстью, но ему совсем не хотелось причинить любимому боль. Но Тимофей вряд ли замечал что-либо: он распластался на столе, держась рукой за край, и шумно дышал. Ярослав вошёл до конца, прижался и слабо застонал. Как заставить себя двигаться медленно, как не кончить от двух толчков? Тимофей сжимался сильнее, он был перевозбуждён и машинально потянулся к своему члену — не только Яр не мог больше ждать.       Ярослав впился пальцами в бедро Тима, прижал его к себе и стал быстро двигаться. Его била крупная дрожь, дыхание срывалось, перебиваемое глухими стонами, которые невозможно было сдержать. У него не было сил сильно отстраняться и вытаскивать член, чтобы снова глубоко его засадить, так что Яр едва шевелился, входил мелкими толчками, от которых Тимофея всё же немного мотало по скользкому столу.       — Быстрее, — простонал Тимофей и впился ногтями в руку Ярослава, будто боялся, что тот остановится в неподходящий момент.       Мог бы и не просить! Сердце выскакивало из груди, а член разрывало, но Ярослав никак не мог кончить. Он весь взмок, рубашка прилипла к спине, а бёдра бились о задницу Тимофея с громким шлёпаньем, но что-то шло не так. Яр чувствовал, что вот-вот кончит, ещё чуть-чуть, ещё толчок, ещё один, и ещё… Тимофей не выдержал первым: он тихо застонал и, крепко сжав член, медленно провёл по нему рукой ещё несколько раз. Сперма попадала на его рубашку, но Тим этого не замечал. Он лежал, запрокинув голову и тяжело дыша.       Что-то в дыхании Яра было не так, и это заставило Тимофея поднять голову. Ярослав сердито рыкнул и резко вышел, грубо оттолкнув Тима.       — Помочь? — улыбнулся тот, заметив, что Ярослав помогает себе рукой, более того, дрочит так, будто хочет оторвать член.       — Я не могу… — прохрипел Яр, но сразу же сжал зубы.       — Иди ко мне, — мягко позвал Тимофей, ещё не до конца пришедший в себя.       Он понимал, что чувствует его любовник: с ним было почти то же. Даже после второго оргазма он не получил облегчения, наоборот, ему хотелось больше, жёстче, безумнее, чтобы потерять сознание от удовольствия и боли и хоть как-то погасить неудержимое желание.       Яр послушно приблизился, наклонился, оказавшись в объятиях Тимофея. Он устал, его било холодной дрожью, но кровь кипела, так что он не удивился, что едва Тим впился поцелуем чуть ниже его уха и крепко, но нежно взялся за член, ему стало чуть легче. Огонь похоти стёк по телу к паху, сжался в горячий пульсирующий комок и взорвался. Ярослав кончал, болезненно скривившись и бессильно упав на Тимофея. Ни разрядки, ни удовольствия он не получил, только почувствовал бесконечную убийственную похоть.       — Не одевайся, — предупредил Ярослав, поспешно приводя себя в порядок. — Я отправлю Дану домой и вернусь.       Он выскочил в коридор и там, прислонившись к двери, остановился, чтобы отдышаться. Ему было плохо, и он понимал, что виной этому Дана и её токсичная энергетика. Было неприятно признавать, но она пробудила в нём тот самый страстный голод, сопровождавший его сразу после обращения. Давид знал, как погасить его, и это было прекрасно, хоть порой и невыносимо. Сможет ли он справиться с этим вдвоём с Тимофеем? И почему, почему Дана способна сотворить с ним такое?              Дана отложила ручку и выключила диктофон. Очередная лекция по истории вампиров подошла к концу, но Давид ещё был погружен в воспоминания и неотрывно смотрел на огонь камина. Дана сидела в углу библиотеки за небольшим столиком, и перед ней были лишь большой блокнот и ручка. Давид говорил много и обо всём, часто сбиваясь с темы, поэтому Дане приходилось использовать диктофон, чтобы потом самостоятельно распутать его историю. Они как раз подошли к самому тёмному этапу истории: начало Средних веков. Человеческая история мало что сохранила об этих столетиях, но Давид помнил всё. И это был период, когда его Отец и братья были заняты переделом власти, а Давид ещё только искал своё место. Как один из младших, он долго оставался союзником Отца, но уже начинал присматриваться к людям в поисках своих собственных детей. Дана заметила, что говорил он об этом с неохотой, да и по столетиям как-то рановато было для знакомства с Эдвардом, поэтому слушала внимательно, ловя каждое слово.       Пока что Давид рассказывал о других могущественных вампирах, кровожадных и несдержанных, часто безрассудных и поэтому особо опасных. И по его задумчивому взгляду стало понятно, что со всеми он был знаком. Интересно, к смерти скольких из них он был причастен? Дана ещё не решалась спросить, но знала, что со временем во всём разберётся. Пока что ей было достаточно и кровавой истории семьи Давида. До чего же злыми были его братья! Девушка повела плечами от неприятного ощущения: и это она ещё жаловалась, что братья относятся к ней не очень хорошо? Да во время юности Отца она бы вообще не выжила!       Давид долго стоял у камина, не отводя взгляда от догорающего огня. Вот-вот придёт пора рассказать Дане о его неудавшейся первой семье. Иначе как объяснить, что он умудрился уничтожить не только своих братьев, но и сильных глав других кланов? Не в одиночку же! Дана, конечно, им восхищается, но даже она не поверит в подобное сверхмогущество. В этом-то и состоял секрет его успеха: сила Давида была в силе его клана. Без верных ему вампиров он был уязвим. Сейчас, конечно, ситуация была другой. В Подлунном мире царило хрупкое равновесие сил, никто ни с кем открыто не воевал, так что в такое спокойное время он справился бы и один. Нет, не один. С Даной. Теперь он без неё никуда. Так что же?.. Неужели придётся ей довериться и открыть неприятную правду о самом большом предательстве его жизни? О том, как дюжина его любимых сыновей решила уничтожить его самого? Щекотливая ситуация.       — Отец?       Наверное, она звала его уже не раз. Давид повернулся на её голос и обнаружил, что Дана медленно подходит к нему. Она уже знала правила, знала, как вести себя с ним в самых разных ситуациях, например, как сейчас, когда он глубоко в своих мыслях. Дана была осторожна, как кошечка, которая ненавязчиво просит внимания хозяина.       — Прости, котик, я задумался.       — Думали о том, что же рассказать мне дальше?       Дана подлезла ему под руку и плотнее прижалась к крепкому телу. Рядом с Отцом ей было спокойно и уютно. Не всегда он вызывал в ней испепеляющее желание, теперь всё чаще она чувствовала покой и уверенность. Он — скала. Она — океан, иногда бушующий, иногда спокойный, но неизменно сильный, хоть и покорно прижимающийся к непоколебимой скале. Давиду эти изменения нравились, хотя он и не говорил об этом прямо, лишь мягко улыбался, когда Дана так льнула к нему. Его маленькая девочка. Любимая девочка.       — Да, ты удивительно проницательна.       Он улыбнулся и поцеловал Дану в висок. Девушка заглядывала ему в глаза с подозрительно хитрым выражением лица, и Давид догадался, что ей что-то надо.       — Что ты уже задумала? В клуб больше не отпущу: у тебя бал на носу, надо тренироваться.       — Я в клуб и сама бы не просилась, потому что Ярослав меня на тренировках выматывает так, что ни на что сил не остаётся, — проворчала Дана.       Ворчала она не зря: после последней тренировки с Яром она устала настолько, что уснула, не дождавшись Давида. Такого с ней ещё не было, чтобы она проспала возможность провести время с любимым мужчиной! Давид не разозлился, но время от времени напоминал ей, чтобы она не забывала, кто главный мужчина в её жизни. Он не злился и не ревновал, потому что сам составил график тренировок и обсудил с Ярославом их программу. Теперь Дане доставалось так сильно, что она едва приходила в себя к следующей тренировке.       — Тогда что случилось? Ты же знаешь: до бала придётся всё отложить.       Дана расстроенно выдохнула, и Давид не сдержался: взял её за плечи, повернул лицом к себе, чуть наклонился и заглянул в глаза.       — В чём дело?       — Вы только не злитесь, но я хотела попроситься завтра вечером в столицу.       Дана мгновенно превратилась в маленькую, но очень послушную девочку, и Давид впервые растерялся:       — Зачем тебе в столицу? Куда?       Она сбивчиво рассказала об идеи Ярослава и в конце добавила:       — Я бы очень хотела провести вечер в толпе людей!       — Ты в этом уверена? — подозрительно уточнил Давид. — Точно сможешь сдержаться и не натворить глупостей?       — Я не голодна. И я ведь уже была в клубе Яра и там никто не пострадал. И мы ненадолго, я обещаю.       — Мы? Снова Ярослав и Тимофей?       Дана молчала, но смотрела с хитрым прищуром, и Давид понял, что не сможет ей отказать. В конце концов, это такая мелочь! Да и он сможет присмотреть за ней так, что она и не догадается.       И вот теперь они втроём стояли на большой площади в центре города и щурились на электрический свет. Темнело настолько быстро, что никто из них не боялся попасть под зыбкий солнечный свет, хоть вечер ещё только начался.       — Видишь, как я и обещал: темно. Вот поэтому я и люблю зиму, — усмехнулся Ярослав, поправляя на Дане шарф.       — Не любишь ты зиму, всегда ноешь, что слишком холодно и скучно, — фыркнул Тимофей.       Нет, он не ревновал к Дане, хоть Ярослав буквально таскал её за руку и не на секунду не спускал с неё глаз. Это была не любовь, а банальный страх за свою и её шкуру. Дана была как провинциальная девчонка, впервые попавшая в большой город. Город, полностью украшенный к Новому году, полный веселящихся людей и шумных продавцов. Обычный человек был бы в восторге, а девчонка, забывшая прошлую жизнь и сейчас практически запертая в особняке, не могла устоять на месте.       — Пойдём туда! Там что-то продают!       — Здесь везде что-то продают, — пробурчал Яр, но покорно поплёлся за Даной. В конце концов, он ведь обещал ей глинтвейн.       Сам он хотел бы остаться трезвым, хоть горячие запахи людей пробудили в нём голод. Пора бы и ему отправиться на охоту. Хоть Дана и угостила его тогда, но этого не было достаточно, хотелось охоты, хотелось погони и пьянящего вкуса убийства. Ярослав с тревогой покосился на Дану. Она должна была бы уже пускать слюни и бросать на людей заинтересованные взгляды, но пока довольствовалась горячим глинтвейном и имбирным печеньем.       — Довольна? — хихикнул Тимофей.       Даже он не удержался: Дана выглядела так просто! Даже проще, чем в ту ночь, когда… В общем, когда он увидел её впервые.       — Очень! Спасибо, что привели меня сюда! А вы сами бы пошли?       Ярослав покачал головой и уставился на сцену. Дана не уйдёт отсюда, пока толпа не начнёт рассеиваться. А это будет нескоро: вечер выдался тёплым, бесснежным и безветренным, идеальным, чтобы провести его на улице. Пока что народ несильно их теснил, и Яр был этим недоволен: слишком уж они выделялись на фоне местных и туристов. Дана надела новенькую шубку, приемлемую в ресторане, но слишком яркую на городской площади. Даже без бриллиантов девушка выглядела дорого и привлекала внимание, поэтому Яр кивнул Тиму, чтобы тот стал с другой стороны: вдвоём они будто прикрывали её.       — Это что, церковь? — подозрительно прищурилась Дана.       — Ты пришла сюда на ёлку смотреть или на церковь? — ворчливо начал Яр.       — Ёлку я уже увидела, красивая. И всё же… Разве мы не должны чувствовать опасность рядом с церковью?       — Вот ты интересная: откуда у тебя в голове все эти мифы? Ты же ничего не должна помнить, а вместо этого выдаёшь всякий бред.       — Ну извини, — скривилась Дана. Не рассказывать же ему, что она успела многое погуглить о вампирах, но всё оказалось неправдой. — И всё же… Это церковь?       — Церковь. Старинный собор, если тебе интересно.       Дана с подозрительным прищуром рассматривала белое высокое строение, будто ожидала, что оно оживёт и нападёт.       — Ёлка в другой стороне, — подтолкнул её Ярослав.       — И всё же… Нам точно не угрожает ничего, что связано с религией?       — Такие вопросы следует задавать Давиду, — недовольно проворчал Ярослав, но сдался: — Если человек не какой-то особенный, важный для светлой или тёмной стороны, то никто его не защитит от нашего нападения.       — А святая вода или серебряный крест?       — Нет, серебро тебе не навредит. Даже освящённое в церкви.       — Ну ладно, — равнодушно ответила Дана, будто бы это не она только что с интересом распытывала Ярослава.       — Вот так просто? А где спасибо?       Дана не реагировала. Теперь она во все глаза смотрела на сцену и полностью растворилась в празднике. Давид прав: скоро бал и у неё совсем нет времени на развлечения. Одни тренировки и занятия по истории вампиров. Даже в офис она сейчас ездила через день.       — Слушай, я так поняла, это сегодня вместо тренировки?       Ярослав её не услышал, и Дане пришлось дёрнуть его за рукав.       — Чего тебе? — устало пробурчал Яр. Он уже жалел об этой идее. Он устал и начал замерзать, а люди вокруг так заманчиво пахли, обещая своим запахом тепло, сытость и восстановление сил.       — Спрашиваю, тренировка сегодня будет?       — А тебе надо?       — Конечно, надо. Хоть я и ужасно устаю.       — Ну пожалуйся папочке, что я тебя обижаю, — хихикнул Ярослав, точно зная, что Дана не смеет и пикнуть о том, как жестоко он с ней обращается.       То маленькое приключение с духом заставило его напрячься и взяться за обучение Даны всерьёз. Меняя подвал больницы по своему желанию, Яр всегда и везде видел Дану, как бы она ни старалась спрятаться или сбежать, поэтому легко подставлял ей ловушки и преграды. Правда, в последний раз она умудрилась проломить стену, убегая от преследующей её мусорной лавины. Да, этим она загнала себя в тупик, но от погони оторвалась, так что её можно было даже похвалить, но Яр удержался. Не стоит девчонке знать, что она слишком сильная как для новичка, пусть и второго ранга.       — Не начинай! — возмутилась Дана. — У меня до сих пор огромный синяк на спине, и это ты виноват! Но я ничего не сказала об этом Отцу.       — А сказала бы, так получила бы за то, что ты неуклюжая. Я тебе сто раз говорил, что ты ломишься как конь! Вампиры так себя не ведут! Где грация, где лёгкость?       — Тихо вы! — шикнул на них встревоженный Тимофей. — Не ссорьтесь.       — Никто не ссорится. Давайте сходим за добавкой, а то я начинаю замерзать.       Дана всучила Ярославу пустой стаканчик и потёрла замёрзшие руки. Теперь она поняла, о чём её предупреждал Отец. Пока ей было комфортно и тепло, она не ощущала голода, а теперь то и дело принюхивалась к окружавшим её молодым людям. А ещё тут были дети разных возрастов: от совсем крошек до подростков, и девушка впервые поняла, как же по-разному они пахнут! От подростков несло жгучей энергией, и Дана догадалась, что кровь их пряная и возбуждающая, в то время как у малышей кровь была почти что целебной. Догадка о том, чем именно угостил её Отец, когда она едва не умерла во время превращения, ужалила Дану, но тут же исчезла. Ну и что? Зато теперь она знает, какая детская кровь на вкус и насколько она может быть им полезной.       Пока Ярослав стоял в очереди за глинтвейном, Дана и Тимофей отошли в сторонку от основной толпы.       — Ты как? Ещё не голоден? — заботливо спросила Дана.       Тимофей был бледным, и только замёрзший носик алел на болезненно белом лице.       — Нет, но вы должны знать, что чем дольше мы на холоде, тем сильнее голод. Так что если вы…       — Не обращайся ко мне на «вы», сколько тебя просить? — одёрнула его Дана. — Со мной всё в порядке, не переживай.       — И со мной тоже, — сдержанно улыбнулся Тимофей.       Он избегал смотреть прямо в глаза Дане, и девушка не обращала на это внимание. Тим всегда был стеснительным, а когда они оставались наедине, вообще каменел от ужаса. Но в этот раз он смотрел куда-то мимо, но так внимательно, что Дана заинтересовалась.       — Увидел что-то интересное?       — Та девушка так внимательно на нас смотрит. Не могу вспомнить, видел ли я её когда-либо.       По тому, как медленно и серьёзно Тим это произнёс, Дана поняла, что он встревожен. Видимо, не только она не ожидала встретить тут кого-то знакомого. В конце концов, жили они не в этом городе, Дана же вообще здесь впервые, так кто же мог их узнать?       — Ну я уж точно нигде не видела, — засмеялась девушка, оглядываясь.       Ей не пришлось долго искать: совсем юная девчонка, их ровесница, стояла одна в очереди в какой-то киоск и смотрела на Дану неотрывно, но, казалось, ничего не видела.       — Я её вижу впервые, а ты?       — Я тоже, и мне кажется, что она смотрит на тебя.       Дане тоже так показалось.       — Может, я ей понравилась? — хихикнула Дана, но тревога росла. В отрешённом взгляде незнакомки читалась мысль, вызывавшая ужас: это было узнавание.       — Я думаю, нам лучше уйти. Не стоит привлекать внимание людей.       Они поспешили навстречу Ярославу и на всякий случай перешли на другую сторону площади.       — Вы какие-то напряжённые. Что-то случилось?       Яр чуть пригубил глинтвейн и просверлил Тимофея строгим взглядом. Допрашивать Дану было бессмысленно: она мгновенно перешла бы в атаку, а вот Тим растерялся и густо покраснел.       — Рассказывай давай.       — Какая-то девушка слишком уж пристально смотрела на Дану.       — И из-за этого вы такие испуганные? Дана, признавайся, что не так?       Она потащила Ярослава за рукав поближе к себе и прошептала на ухо:       — А что, если она меня узнала? Такое вообще может быть?       Страшно было даже произнести эти слова. Дана никогда-никогда не думала о том, что может встретить знакомых! Казалось, что вся её прошлая жизнь исчезла. Не зря же она терпела это бесконечное невыносимое обращение! Уж явно не для того, чтобы какая-то девчонка узнала её!       — Ты, конечно же, не сможешь её вспомнить, даже если очень постараешься, но… — Ярослав задумался на несколько секунд. — Хочешь проверить?       Дана нервно кивнула. Раньше Ярослав бы порадовался, увидев, как она испугана и насколько расширены её стеклянные от наворачивающихся слёз глаза, но не сегодня. Это была его идея, это он потащил её сюда, и только он виноват, что сложилась такая неприятная ситуация. Если Дану действительно узнали, то у них всех могут быть проблемы.       — Покажи мне её. Тим, а ты пока возвращайся домой. Справишься сам?       Удивительно, но Тимофей не сказал ни слова против, лишь попрощался с Даной и поспешил скрыться в толпе.       — Что будем делать? — испуганно прошептала Дана.       — Иди туда, где её видела, и жди, пока она подойдёт. Если она тебя точно узнала, а не просто приняла за знакомую, то подойдёт и заговорит. Выясни всё, что она знает, но всё отрицай.       — Да уж понятно, что я всё буду отрицать!       Дана была на грани истерики. Она уже тысячу раз пожалела о том, что пришла сегодня сюда! Как так могло получиться, что в столице в огромной толпе её узнали?! Да и как её можно было узнать? Дана знала, что сильно изменилась, пусть не помнила, как выглядела до превращения, но тело её наливалось с каждым днём, а сама она становилась лишь прекраснее. Так как же её смогли узнать?       — Если что — я буду рядом. Не бойся ничего. Даже если она действительно тебя узнала, это ничего не значит и ничего не изменит.       «Ещё как изменит!» — нервно подумал Ярослав. «Ты пропала без вести, иначе твоё исчезновение не объяснить. Нет тела, значит, юридически ты не убита, просто исчезла. А свидетелей мне не надо!». Да, он никак не ожидал, что кто-то из её знакомых встретится за сотни километров от места её убийства, но это всё-таки столица. В столицы всегда стекаются люди со всех сторон, так чему же удивляться? Хорошо ещё, что Дана отнеслась к этому серьёзно и сразу рассказала о своих подозрениях, а не попыталась скрыть.       Сейчас же она ловко скользнула в толпу, делая вид, что просто гуляет и смотрит по сторонам. Дана отошла к тому самому киоску, где в очереди до этого стояла незнакомка, и теперь притворилась, что хочет купить горячего какао и сладостей.       Делать равнодушный вид было сложновато. Дана была напряжена каждой клеточкой тела! Вот только сердце почему-то стало биться медленнее, а кровь будто застыла в венах. Её захватила чёрная пустота. Дана только-только почувствовала себя комфортно в Подлунном мире, каждую тренировку она открывала в себе новые способности, привыкала к своей силе и уже ничего не боялась. Как оказалось, зря. Вот чего надо было бояться! Человеческой девчонки! Хотя… А вдруг это ей показалось?       «Не показалось!» — подло подсказала интуиция. Дана на всякий случай приподняла рукав шубки и посмотрела на золотую змейку. Та спокойно себе свернулась и спала. Опасности нет? Ну, наверное, опасности для жизни нет, но всё же…       Из задумчивости Дану вывел взгляд. Его она заметила краем глаза и тут же оглянулась. Да, всё та же незнакомка. Теперь она была не одна, а в компании молодых людей её возраста, но это её не остановило. Дане потребовалось немало сил, чтобы заставить себя идти дальше, будто бы она ничего не заметила. Да, она просто купила, что хотела, и теперь возвращается к своим. Ничего больше.       Вот только незнакомку это не обмануло, наоборот, девушка быстро отделилась от компании и упрямо, как ледокол, стала пробираться сквозь толпу. Дане показалось, что девушка выкрикнула какое-то имя, но в шуме празднования голос затерялся. Но Дана и не прислушивалась, она вела незнакомку в старую улочку, отходившую от площади. Чем ярче горела огнями площадь, тем темнее казались переулки. Никто не обратил на них внимания, хоть девушка шла за Даной как приклеенная, понемногу ускоряясь, но поглядывая под ноги — улочка круто уходила вниз, и утоптанный снежок превратил тротуар в скользкий уклон.       Дана нашла тёмный уголок и остановилась ждать настырную незнакомку. Волнения больше не было. Вампирша решилась. Где-то рядом должен быть Ярослав, но лучше ему не вмешиваться. Это её дело.       — Вика! Постой! — окликнула её незнакомка и тут же неловко поскользнулась: она не ожидала, что Дана остановится, и затормозила слишком резко. — Вика? Это ты?       Вика. Дана мысленно попробовала имя на вкус и скривилась. Ей оно не нравилось. Да, Виктория — это победа, но Вика… Может, та девчонка и была когда-то Викой, ну уж точно не Дана. Нет-нет! Никаких больше «Вик».       — Вы мне? — Дана оглянулась и постаралась изобразить максимальное удивление.       — Да. Это же я, Аня! Не делая вид, что ты меня не узнала!       Девушка наступала и выглядела решительной. Более того, взбешённой. Неужели она собирается её отчитывать? Дана с трудом подавила злую ухмылку.       — Мне кажется, вы обознались.       Холодный голос и осторожный глоточек быстро остывавшего какао. Аня замолчала лишь на секунду и стояла оторопев, будто получила оплеуху.       — Не обозналась! Куда ты пропала? Что с тобой случилось? Ты знаешь, что тебя все ищут? Ладно, мне не сказала, но хоть о родителях ты подумала?       Вопросы летели в Дану пулями, и она хотела уже закрыть возмутительно громкий рот Ани, как вдруг её осенило: пока есть возможность, нужно узнать как можно больше. Узнать, и только потом закончить этот унизительный разговор.       — Как ты меня узнала? — едва слышно проговорила Дана, с трудом поднимая на Аню взгляд: пусть думает, что ей стыдно.       — Сама не знаю, — пробормотала растерявшаяся вдруг Аня. Дана даже на секунду подумала, что девушка пошла ва-банк: не была уверена до последнего, и только вопрос Даны подтвердил её догадку. — Ты так изменилась! Что с тобой произошло? Что случилось той ночью? Я с ума сходила, винила себя, что не провела тогда тебя домой!       Как же ей объяснить, если Дана и сама не знает, что произошло той ночью! Какой ночью? Ночью, когда Давид её обратил? Как бы Дана ни старалась, в памяти не было ничего до момента, когда она впервые увидела склонённое над собой лицо Давида.       — Ничего не случилось.       Аню её ответ не устроил. Девушка сделала шаг вперёд и оказалась в такой позе, будто собиралась нападать на Дану. От неё так остро несло яростью, что Дана покрутила носиком, чтобы сдержать чих. Терпение её покидало.       — Как это не случилось? Ты не вернулась с клуба! Полиция ничего не делала, хотя родители от них не отставали! Ты хоть знаешь, что у твоего отца был инфаркт? Он до сих пор на больничном! А мама? Ты хоть о ней подумала? К кому ты сбежала? И почему?       «Почему» она уже догадалась, окинув Дану презрительным оценивающим взглядом. Шубка была слишком дорогим аксессуаром для бывшей провинциальной студентки, и вся история исчезновения принимала неприятный оттенок.       — Ты теперь всем расскажешь, да? — тяжко вздохнув и опустив голову, обречённо спросила Дана.       Ответ она знала. Девушка выглядела воинственно, будто Дана своим исчезновением, а теперь таким возмутительным появлением нанесла ей личное и глубокое оскорбление. Эх, знала бы она о том, что случилось на самом деле!       — Конечно, расскажу! Уж твоим родителям точно! Они винили меня, что я потащила тебя в клуб и потом с тобой что-то случилось! Думали, что тебя убили, хоть и надеются, что ты жива! А ты даже не вспоминаешь о них!       Девушка кричала и кричала, и лицо Даны с каждым словом каменело всё больше. Какая же она противная! Быстрее бы заставить её замолчать. Дана отбросила стаканчик с недопитым какао в снег и подняла на Аню ледяной взгляд.       — Ты права. Вика мертва. Вику убили в ту ночь.       Сознание странным образом разделилось: тёмное злорадство ушло назад, выпустив наперёд коварного хищника. Что-то такое отразилось на её лице или в глазах, что Аня сделала испуганный шаг назад. Она больше не нападала.       — Что ты такое говоришь? Ты же Вика, — она сказала это и засомневалась: — Ведь так?       — Я не Вика. Я же сказала, с Викой кое-что произошло той ночью. Её убили. Она мертва. Так что не стоит зря беспокоить её родителей. Вика к ним больше не вернётся.       Голос её изменился: стал низким, тихим и опасным, как шипение змеи. Дана говорила чистейшую правду, и не её вина, что девушка напротив не могла это принять.       — Ты так шутишь? Что ты… — Аня осеклась и крик замер на её губах. От ужаса она буквально занемела, глупо раскрыв рот.       Алые глаза и белые клыки — это последнее, что увидела девушка. Теперь, после множества тренировок, Дана была молниеносной, поэтому атака заняла лишь мгновение: рука придерживала Аню на весу, а кровь из вспоротой артерии стекала за воротник пальто. Она не хотела даже пить эту кровь, лишь укусила в шею, и теперь ждала, пока девушка умрёт.       — Ты что натворила?! — прошипел Ярослав, появляясь за её спиной.       Дана так и стояла, держа Аню за горло, но капли крови уже появились на снегу. Яр следил за разговором на расстоянии и даже подумать не мог, что Дана решится на убийство! Поэтому опоздал.       — Извини. Можешь нас телепортировать?       Холод и спокойствие в её голосе испугали Ярослава больше, чем тело, всё ещё висящее на вытянутой руке Даны. Человек после смерти становится удивительно тяжёлым, и Яр смотрел как заворожённый на то, с какой лёгкостью Дана держала девушку.       — Яр? Можешь? Надо поспешить, а то я испачкаюсь в крови.       Ярослав молча взял Дану за руку и потянул за собой. Их вышвырнуло на снежный холмик, и девушка чуть не кувыркнулась вниз: тело потянуло её, но Яр вовремя подхватил её за талию.       — Чёрт! Это же болото!       — Болото, поэтому не шевелись, если не хочешь испортить обувь.       Дана прижалась к груди Яра и медленно разжала руку, залитую кровью. Яр подхватил сестру и потащил чуть вверх и назад, зависнув над болотцем на небольшой высоте. Девушка не была уверена, оберегал он её шубку или свои ботинки от брызг грязи, но была благодарна. Болото ей не нравилось. Вокруг не было ни единого дерева, на которое можно было заскочить, и Дана начала паниковать.       — Забери нас отсюда.       — Сначала скажи, что нам теперь говорить Отцу?       — Ничего, а что? — ляпнула Дана не подумав.       — Если ты думаешь, что он ни о чём не узнает, то ты ошибаешься, — прошипел ей на ухо Ярослав.       Как он мог это допустить? Если бы он вмешался чуть раньше, то смог бы загипнотизировать девушку, и, возможно, она бы считала, что ей показалось. Дана же пока не умела этого делать, но зато оказалась слишком быстрой и кровожадной.       — Это было моё решение, и ты тут ни при чём, — тяжело вздохнула Дана. — Пожалуйста, не говори ему сам! Я обещала, что всё будет хорошо, и вот…       Дана указала рукой на тёмное пятно среди заснеженного болотца. Ярослав телепортировал их так далеко, что здесь уже загорался рассвет. Пора бы возвращаться домой, но как-то страшновато. И чем дольше Ярослав прижимал её к себе, тем больше Дана злилась. Она не сделали ничего плохого! Она всего лишь защищалась! И Давид бы понял её! Она испугалась, хоть и не хотела этого признавать. Испугалась, что вся её удивительная жизнь с прекрасным мужчиной может разрушиться из-за одной не в меру наблюдательной девчонки. Никакой Вики никогда не существовало. Всегда была Дана, только Дана — любимая дочь Старейшины вампиров.       Тогда она поняла, что заставило её убить эту девчонку: она была свидетельством того, что Дана не всегда была избалованной вампиршей. Нет-нет, это было невозможно! До обращения не было ничего. Её не было. Давид создал её из ничего. И она навсегда останется Даной. И никак иначе! Дана никогда не была человеком. И никогда не вернётся к такой жизни. И убьёт любого, кто осмелится покуситься на её статус.       Луч холодного зимнего солнца попал в глаза и заставил Дану отвернуться. Пора возвращаться, чтобы Давид ничего не заподозрил.              Высокий крупный мужчина в длинном чёрном пальто остановился в тёмном месте узкой старинной улочки и копнул носком туфли бумажный стаканчик со следами красной помады. Такой же красной, как кровь, небольшой лужицей растекавшаяся неподалёку.       Давид усмехнулся уголком рта и долго рассматривал следы каблучков на снегу. Несмотря на толпу на площади, на улочку никто не поворачивал: чем-то тёмным и ледяным тянуло оттуда, так что хотелось поскорее убраться подальше. Это ощущение осталось ещё от Даны, Давид лишь усилил его. Его девочка снова его удивила! Настолько испугалась разоблачения, что без колебаний убила бывшую лучшую подругу! И ничего ведь не дрогнуло…       Не первый раз случалось такое, что кого-то из его детей узнавали, но ситуация с Даной, конечно же, была особенной. Нет, им ничего бы не угрожало, даже если бы полиция взялась всерьёз расследовать пропажу той девчонки, но лучше бы о ней вообще забыли. И Дана выбрала отличный способ избавиться от непрошеной свидетельницы. Удивительно, какой хладнокровной она была! Как быстро она выросла и окрепла!       Давид был там с самого начала разговора и видел, как крепло намерение Даны. С первого взгляда она уже знала, что не оставит девушку в живых. И, стоит отметить, неплохо поработала: практически не оставила следов. Кровь почти полностью впиталась в пальто и шарф жертвы, но всё же немного осталось на снегу, и теперь Давид вызвал маленький снежный вихрь. Капельки растворялись в темноте, а следы заметало. Этой ночью будет снежная буря, в этом нет сомнения.       Как и нет сомнения в том, что Дана попытается скрыть случившееся. Можно было бы оставить всё как есть, ведь, в конце концов, она защищала свою новую жизнь, но Давид был строгим родителем. У них не должно быть секретов.       — Посмотрим, что ты мне расскажешь, — с усмешкой проговорил Давид, вертя в пальцах бумажный стаканчик с остатками какао.       Стаканчик молчал, но лишь пока. Пока Дана не заметит его в доме.