Красные ветви

13 возвращается с заданий озлобленным. С тех, где напарник не сопровождает его, и ему приходится быть с собой один на один. Впрягаться раз за разом. Вариться в собственном сознании и в мыслях, которые хочется скорее отбросить. В том, что он делает что-то не так. От прошлого опыта. От давления программы. А хэнз ждет его в своем кабинете. Рукой по столу гладит – иди сюда, успокою. Его глаза с обыденным довольным прищуром. Его взгляд направлен точно на него. Даже если кто-то в этот момент есть рядом – сбегают, исчезают. Стоит только приподняться, прирыкнуть, дуло на них направить. – Подключишься ко мне? Так быстрее, – он протягивает модуль и подсоединяет четыре кабеля. Теперь им нужно быть близко достаточно времени. И 13 не выходить из нулевой развертки, иначе собьется. Программа сразу затихает, перестает долбить адреналином по мозгу. Его и так надолго хватит, чтобы вести себя разъярённо, страстно, жадно, как он любит. Стряхивать его пальцы, придерживать, выворачивать. Пока контакт не разорван. В этом нет никакой субординации. 13 готов таскать его по всему кабинету. Прижимать не только к столу, к дивану, к стене. Вдавливать в стекло, неуловимым балансом силы – от этого больше ощущений: от напряжения в руках, от шалого взгляда напротив, от всего целиком. Перед ним. Такого самодовольного. Самонадеянного. Вот надавит на стекло сильнее – они упадут. Кто после этого выживет, напарник? Хэнз выпутывает из проводов модуль, поглаживает по шее. Своим взглядом, как мёдом на опаленное горло, отвлекает от лишних мыслей. Пока стекло не перестает трещать за его спиной. Он немного елозит, хватает за руки: – Мне дышать тяжело, – смотрит, не отводя глаз, – Джузо. Отпусти. Звучит как приказ. 13 безжалостно мнет пиджак. До этого выглаженный, идеально сидящий. Его движения заклинившие, почти автоматические. Взгляд его напарника расслабленный, по нему можно определить уровень боли. Сейчас ему хорошо, комфортно – оптимальный баланс. – Напарник, – зовёт как всегда ритмично. – Да? Город внизу шумит за панорамной гладью окна. 13 не сфокусирован, его тонкая настройка стала его проклятием. С каждый разом всё сложней утолить жажду программы и заставить её замолчать, просить не ломать руками, не активировать расширения в его пальцах. – Ты важен для корпорации? – Только как продукт и представитель, – с полуулыбкой отвечает хэнз. А взгляд меняется, становится беспокойным, сужается зрачок. Значит, не важен. Программа заводится с полуоборота – на любое резкое движение, на любой раздражающий звук. На цокнувшую об пол зажигалку. На рванувшегося за ней хэнза. Вздёрнутой головой и сжатыми пальцами – потом поднимешь, не сейчас, я не закончил. Но напарника боль не пугает. Они часто так наслаждались друг другом неистово, страстно. Как ни с кем другом до или после. 13 устраивает его на диване, запускает руки под одежду. И водит ладонями. Он там уже взмокший, немного напряженный, хотя и дышит ровно. И взгляд у него опять умиротворенный, ленивый. На войне его напарник восхищался оверэкстендами, но одно, когда экстенд стоит рядом, и совершенно другое – когда наклоняется и прижимает к себе. Сначала из необходимости, затем скорее по-дружески, а теперь… – У меня совещание в девять, – вздыхает хэнз. – И сейчас ты ничего не хочешь? Ему же тоже это нравится – когда они сосредоточены только друг на друге. – Я хочу, чтобы ты отдохнул, у тебя был трудный день. 13 опускается рядом на корточки. Прижимает голову к бедру возле кобуры. Шуршат кабели – хэнз двигает модулем, кладет его на ствол. А взгляд выдает с потрохами: в нём желание чистой воды. – Не труднее остальных, – бормочет 13, неторопливо забираясь на диван рядом. Кожа неприятно скрипит. Расслабляет руки и постепенно всё тело. Чувствительность рецепторов – на минимум, чтобы не слышать шума за окном и не видеть тикающую секундную стрелку. До приятной слабости в мышцах. Хэнз не убирает руку, только немного наклоняется, прижимает губы к металлу. Это даже не похоже на поцелуй, просто какое-то маловажное проявление нежности. – К чему это? – 13 прихватывает сильнее за ногу, скользя пальцами по штанине. – Отдыхай, Джузо. Я никуда не уйду. В его взгляд вмешана тревога и профессионально прикрыта прищуром. – У меня есть одна просьба, – всё же решает сказать 13. Хэнз внимательно слушает. Адреналин давно перегорел остаточным запалом. 13 отпускает себя модулю, позволяя погрузиться в сон.