Эта дурацкая любовь / Stupid Love

Драко не видел Поттера и не слышал о нем несколько дней. Дело красовалось на всей первой полосе Пророка, и, судя по всему, Поттер собирался застрять между допросами и судом на всю оставшуюся неделю. Драко несколько раз пытался зайти к нему в кабинет на чашечку послеобеденного кофе или чая, но обнаруживал, что тот пуст. Он даже оставил стаканчик на вынос на столе Поттера, и на следующий день обнаружил, что он пропал — либо убрали, либо, возможно, выпили. Несмотря на волнение, вызванное делом Поттера, в отделе Драко, неделя тянулась почти невыносимо скучно. Драко ненавидел это признавать, но он скучал по приставанию Поттера — по его мрачным взглядам, его глупому, гулкому смеху. И еще больше Драко не хотел признаваться в том, что он хотел снова поцеловать Поттера. Он очень, очень хотел его поцеловать. Мерлин, он хотел гораздо больше, чем поцеловать его, если честно, но, если он собирается удержать себя от идеи просто разбить лагерь на грязном столе Поттера, Драко просто нужно подождать, пока он не вернется. Это было абсолютно неприемлемо, и Драко ненавидел, когда его заставляли ждать. К пятнице он все еще не видел ни следа Поттера, и Драко почувствовал, как что-то надвигается. Он подумал о том, чтобы зайти к Панси или пойти в бар, но вместо этого налил себе бокал вина и попытался сосредоточиться на каком-то глупом мистическом романе о маглах, который Грейнджер одолжила ему после их последней встречи за обедом. Его внимание было полностью приковано к роману, и тут внезапно заорали гребаные кошки. Он тут же понял, почему миссис Уилкинсон заподозрила нечто гнусное; эти существа производили такой шум, что он едва мог думать ясно. Драко наложил чрезмерно агрессивное заглушающее заклинание, которое смогло заткнуть их, и попытался вернуться к своей книге. Он как раз успел вникнуть в нее, как в дверь Драко раздался стук. Он зарычал и швырнул книгу о стену. С палочкой в ​​руке он направился к входной двери, полностью готовый проклясть любого, кто соблаговолил потревожить его сейчас. Он распахнул ее и обнаружил, что там стоит Гарри Поттер в униформе, вырисовывающийся в свете уличных фонарей. — Ты, — сказал Драко и убрал палочку. Поттер пожал плечами. — Я. Драко принял позу, которая, как он надеялся, выглядела гораздо более расслабленной, чем он чувствовал себя на самом деле. — Чем могу помочь? — Я был по соседству. Он скептически посмотрел на Поттера. — Неужели? — Опять миссис Уилкинсон, с кошками. — Должно быть, какие-то очень опасные кошки, если пришлось вызвать Главного аврора, чтобы разобраться с ними. — Мм, да. Действительно, очень опасные. Не волнуйся, я со всем разобрался. — Какое облегчение. Молчание затянулось, и Драко постарался не шевелиться. Поттер просто стоял и выглядел озадаченным и более чем немного удивленным, с кривой улыбкой на губах, из-за которой на щеке появлялась эта глупая маленькая ямочка, которую даже Драко мог признать несколько привлекательной. — Думаю, тебе стоит пригласить меня внутрь, — сказал Поттер. — В моем доме нет кошек-оборотней, — разумно объяснил Драко. — Нет? Мы должны удостовериться, не так ли? — О да. Было бы упущением не сделать этого, — сказал Драко, закатывая глаза, но улыбка все равно растянулась на губах, как бы он ни старался подавить ее. Он отступил в сторону, и Поттер вошел в дом. Прежде чем Драко удалось закрыть за ним дверь, он обнаружил, что прижат к ней, и Поттер был там, положив одну руку рядом с ухом Драко. Он наклонился; его глаза сузились. — Если подумать, впустить меня внутрь было, скорее всего, опасно. Драко чувствовал его тепло, а из-за зловещего изгиба его губ у него болел живот и его всего обдавало жаром. Драко облизнул губы и тяжело сглотнул. В горле внезапно пересохло. — Это угроза? — спросил он. Поттер усмехнулся, и его голос прозвучал так низко и глубоко, что было похоже почти что на рычание. — Предупреждение. Когда Драко набрался храбрости и встретился взглядом с Поттером, он обнаружил, что взгляд у него тяжелый, темный, хищный. Возможно, Поттер хотел, чтобы выглядело устрашающе, но Драко это только придало смелости. Он протянул руку и провел кончиком указательного пальца по острой линии подбородка Поттера. Он провел большим пальцем по форме его рта и посмотрел, как губы Поттера приоткрылись от вздоха. Зрачки Поттера расширились, а затем его рот врезался в рот Драко, горячий и сильный. Он прикусил нижнюю губу Драко, и Драко легко приоткрыл его для него. Он был в ловушке рядом с телом Поттера, с кулаками с каждой стороны головы Драко — он не касался его и, по всей видимости, активно пытался этого не сделать. Драко не терпел такой сдержанности. Его руки были повсюду — растопыренные пальцы на плечах Поттера, затем в волосах. Ему хотелось почувствовать его с ног до головы, полностью прижать Поттера к себе, чтобы он мог ощутить твердость его груди против своей собственной, жар его рук, сжимающих его, но Поттер сдерживался, а Драко этого не хотел. Он схватил кулаком мантию Поттера и притянул его вперед, в то же время выгибая спину и прильнув телом так, чтобы соединить их вместе. И о да, это было чертовски хорошо. Он нуждался в этом, нуждался во всем, нуждался в сильном и горячем Поттере против него, в языке во рту и в руках на своей заднице. Он нуждался в нем больше, чем в воздухе. Поттер ахнул и отстранился, прислонив одну руку к груди Драко, прижимая его, беспомощно задыхавшегося, к двери. Глаза Поттера пробежались по нему, и Драко был уверен, что он был в абсолютном беспорядке — розовым и покрасневшим, его рот распух и влажно блестел. — Скажи мне, чтобы я ушел, — прорычал Поттер. — Скажи мне, чтобы я ушел прямо сейчас. — Ты с ума сошел? С какого хуя мне такое говорить? — запнулся Драко. — Потому что, если ты этого не сделаешь, я оттрахаю тебя прямо у этой двери. Клянусь, Малфой, я не могу перестать думать об этом. Я схожу с ума. Драко чувствовал себя так, как будто он светится, словно от него исходит настолько яркий свет, что способен ослепить. Это был Поттер, Гарри Поттер, стоящий перед ним, почти дрожащий, его голос был хриплым, а кожа покраснела от желания, направленного на него, на Драко. Это был гребаный сон. Или кошмар. Драко не был уверен. Единственное, в чем он был уверен, это то, что он никак не мог выгнать Поттера. Ни единого на это шанса в гребаном аду. Челюсть Поттера сжалась, когда Драко начал расстегивать форму, пуговицу за пуговицей. Поттер смотрел на него, как голодный человек, обезумевшими глазами. — И ты бы ушел? Просто взял бы и ушел? — спросил Драко. Поттер уверенно кивнул, сосредоточившись на медленных, точных движениях пальцев Драко. — Боюсь, не могу позволить тебе этого, — сказал Драко. Слова едва сорвались с губ Драко, и Поттер снова был на нем. Его руки, больше не сжатые в кулаки, жадно срывали пуговицы. Он задыхался от острых поцелуев, шипел при первом прикосновении к коже. Это было дико и совершенно нелепо. Рубашка Драко была стянута через плечо, когда Поттер вцепился Драко в горло, посасывая кожу, следы красным расцветали на шее. Поттер держал обеими руками ягодицы Драко и прижимал его тело к своему с безумной грубостью, от которой по нервным окончаниям Драко рассыпались потоки искр. Это было чертовски фантастично, и Драко не сомневался, что, если Поттер продолжит это делать, они оба кончат в трусы в считанные минуты. Драко подумал, что будет ужасной потерей, если он хотя бы не вытащит Поттера из этой дурацкой униформы. Он схватил Поттера за волосы и, задыхаясь, дернул его назад. Глаза Поттера были темными и немного дикими, и Драко почти передумал позволить ему и дальше домогаться его тут, но нет, ему нужно было немедленно уложить Поттера горизонтально. — Спальня, — выдавил Драко. — В конце холла. Поттер моргнул, а затем вырвался из объятий. Он схватил Драко за запястье и потащил его, спотыкаясь, по коридору. — Черт побери, Поттер, просто дай уже волю рукам, — проворчал Драко, когда Поттер толкнул его на аккуратно застеленную кровать. — Прости, — сказал Поттер, ни в малейшей степени не сожалея, когда перелез через Драко и начал дергать за застежки его брюк. — Ты сводишь меня с ума. — Это факт? — спросил Драко, потому что, честно говоря, это было немного удивительно. — Боже, да, — простонал Поттер. — Ты всегда такой застегнутый на все пуговицы, чопорный и порядочный. И ты споришь со мной на каждом шагу. Драко ухмыльнулся. — И тебе это нравится, не так ли? Поттеру удалось расстегнуть брюки Драко, и его рука скользнула по полоске волос под пупком. Он протиснулся пальцами за пояс трусов Драко. — Чертовски нравится, — сказал он и взял его за член. Драко ахнул. Рука Поттера была горячей и шершавой, и угол был неправильным, но это не имело значения, потому что Поттер сидел на нем верхом в полу-расстегнутой форме и его нижняя губа была между зубами, и Драко это нисколько не раздражало. Драко был зажат в ловушке расстегнутых брюк и путался в рукавах своей рубашки, и это было чертовски неприятно. Он хотел вывернуться из ткани, которая его сковывала, чтобы как следует обернуться вокруг Поттера. Он хотел почувствовать, как член касается теплой кожи Поттера, хотел прикасаться к нему везде. Поттер, должно быть, чувствовал то же самое, потому что внезапно он отступил, рванул мантию, срывая футболку и расстегивая джинсы с удивительной эффективностью. И хотя Драко не возражал, если бы Поттер потратил время на раздевание, это было не так уж и плохо, потому что Поттер был без белья под джинсами, и разделся тревожно быстро, и у Драко не было времени насладиться зрелищем, потому что Поттер так же быстро раздел и его. А потом Поттер оказался на нем, оседлав бедра, и уперся в него, сжимая их члены вместе. Он был таким теплым, его кожа была почти лихорадочно горячей. Щетина на подбородке обожгла горло Драко, когда он начал целовать его шею. А потом Поттер обхватил обеими руками их члены, и Драко не смог сдержать стон. Он изо всех сил пытался наполнить легкие воздухом. Он задыхался и хватался за кожу Поттера, и, черт возьми, он мог бы вот-вот кончить. Слишком рано. Он не был готов. Но хватка Поттера была крепкой, и их члены были прижаты друг к другу чертовски сильно. А затем Драко совершил ошибку, открыв глаза и увидев Поттера над собой, его глаза горели так ярко, щеки раскраснелись, а губы приоткрылись. И, о боже, он этого не вынес. Драко зарылся рукой в ​​волосы Поттера, когда его тело напряглось, давление на основание позвоночника нарастало, и его охватила великолепная пульсирующая боль. А потом она лопнула, посылая покалывание в каждый дюйм тела Драко. — Боже мой, черт возьми, — услышал он проклятие Поттера, сжавшего кулак. Драко застонал и содрогнулся, прикосновение было слишком сильным, слишком грубым, почти болезненным для его сверхчувствительной кожи. Но потом живот Драко располосовало тепло, липкое и влажное, и он заставил себя открыть глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как лицо Поттера сморщилось, когда он кончал. Драко пришлось усиленно работать легкими, чтобы отдышаться, и Поттеру, похоже, было не лучше. Он тихо, но тяжело дышал, выглядел ужасно раскрасневшимся и довольно красивым со своими растрепанными волосами и яркими глазами. Поттер ослабил хватку и поднес руку к беспорядку на животе Драко, размазав его ладонью. — Поттер, это мерзко. Поттер приподнял бровь, когда Драко почувствовал резкое покалывание очищающих чар на коже в том месте, где покоилась рука Поттера. — Ты думаешь, это мерзко? — сказал Поттер, скользя вниз по груди Драко, чтобы провести губами по розоватой коже живота Драко. Поттер поцеловал чуть ниже пупка Драко; размякший член Драко прижался к его груди. Драко жестко провел по волосам Поттера. — Я думаю, ты мерзкий, — промурлыкал Драко. Поттер прошептал, глядя на складку бедра Драко. — Ты не знаешь и половины, — сказал он. Драко только вздохнул. — Ты зря теряешь время там, внизу, — сказал он. — У меня ни за что снова не встанет так быстро. Я не чертов подросток. Поттер прикусил внутреннюю поверхность бедра, и Драко вздрогнул, в отместку слегка хлопнув Поттера по уху. — Хочешь поставить на это? — спросил Поттер низким глухим голосом. — На то, что ты снова сможешь поднять мой член? Поттер согласно замычал. — Боги, а ты уверен в себе. Ладно, Поттер, делай все, что в твоих силах. Поттер ответил хищной ухмылкой. Он целовал и облизывал внутреннюю часть бедер Драко, затем прижался щекой и подбородком к расслабленному члену Драко. За этим было приятно наблюдать, и Драко почувствовал, как в животе снова разгорелась вспышка возбуждения. Этого было недостаточно, но затем Поттер сел на колени и постучал пальцем по щиколотке Драко. — Перевернись, — сказал он. Драко полминуты моргал осоловелым взглядом, затем с трудом заставил двигаться свои расшатанные конечности. Он внезапно обрадовался, что не принял ставку Поттера, потому что, если Поттер собирался сделать то, что, как думал Драко, он собирался сделать, что ж, Драко позволил бы ему выиграть. Он услышал, как Поттер мягко усмехнулся, поглаживая ладонью спину Драко. Он оставил нежную и влажную дорожку поцелуев на спине. Драко дернулся, когда пальцы провели между его ягодицами, скользнули по дыре, просто слегка касаясь плоти. Большой палец Поттера, сухой и толстый, сильнее прижался к ней, обводя чувствительную кожу, и Драко пришлось стиснуть зубы, чтобы не насадиться на него. А затем он почувствовал дыхание Поттера на своей коже, прикосновение щетины и жар его губ. Драко уткнулся лицом в подушку и застонал от первого прикосновения языка Поттера к дырочке. В том, как Поттер прижимался лицом к заднице Драко, не было ничего сомневающегося. Движения не были прерывистыми или сдержанными, а были уверенными, голодными, и это было чертовски невероятно. Драко всегда был шлюшкой, когда дело касалось римминга. Влажное скольжение языка и губ по анусу было просто чертовски грязным, и Драко это нравилось. Небольшой завиток стыда в животе смог только сильнее его возбудить, он бессмысленно стонал в подушку, когда Поттер целовал и ласкал его задницу так же, как и его рот. Поттер использовал еще и руки, широко раздвигая ягодицы Драко ладонями, скользя между ними пальцами, следуя за влажным языком возле дырки Драко. Драко чувствовал, что его конечности превратились в желе, и он изо всех сил пытался оставаться в вертикальном положении, его позвоночник выгнулся практически на манер кошки под страстными действиями Поттера. Поттер погрузил кончик большого пальца внутрь тела Драко, растягивая край этим пальцем и языком. Горячая боль в животе Драко вернулась в полную силу, и он почувствовал, как кровь приливает прямо к члену. У него снова вставал, но все было иначе, чем в первый раз. Теперь возбуждение медленно росло, прожигая себе путь в венах Драко, затрагивая внутренности, пока не стало дистиллированным, таким острым, как бритва, вызывающим головокружение. Драко не выдержал и подался назад к губам и языку Гарри. Ответный стон Гарри был настолько низким, что Драко почувствовал, как он вибрирует внутри него. — Еще, — выдохнул Драко. — Мне нужно еще. Гарри немедленно подчинился, пробив тело Драко скользким пальцем. Драко взволнованно вскрикнул, когда Поттер медленно раскрывал его. Движения Поттера были отнюдь не мягкими, но им не хватало отчаянной резкости, которая двигала им в первый раз. Пальцы Поттера были уверенными и опытными, и он двигался неторопливо, раздувая пламя возбуждения Драко. Второй палец присоединился к первому, и язык Поттера вернулся, вылизывая его, оставляя Драко влажным и податливым. А потом Поттер скрутил пальцы, сгибая их внутри тела Драко, попадая точно по простате так, что Драко пошатнулся. Звезды взорвались у него под веками, и он скулил, задыхался и стонал, что только побуждало Поттера делать это снова. И снова. Он был чертовски безжалостен, а Драко корчился в беспорядке. Лицо было глубоко в подушке, он задыхался от влажного воздуха, дергался и вздрагивал, Поттер намеревался его полностью уничтожить. Драко даже не почувствовал жжения, когда добавили третий палец, снова потерявшись на острие удовольствия. Член Драко сочился предэякулятом, он покраснел и болел. Ему отчаянно хотелось упасть на матрас, но Поттер крепко держал бедра в приподнятом положении. Рука Поттера скользнула вниз по выступу бедренной кости Драко, чтобы обхватить его член, проведя по нему один раз. Поттер резко отпустил его. Жар его рта исчез, и пальцы выскользнули из тела Драко. Драко хотелось закричать. Но потом тело Поттера накрыло его собственное, и он заговорил Драко прямо на ухо. — У тебя встал, — сказал он хриплым томным голосом, и Драко прикусил губу, чтобы не застонать. — Да ладно, блять, — прошипел Драко. Гарри хрипло усмехнулся и прикусил Драко за ухо. — Я хочу трахнуть тебя. Можно я тебя трахну? — сказал он. — Боги мои, Поттер, если ты не вставишь мне немедленно, я накинусь на тебя и сделаю это сам, — прорычал Драко сквозь стиснутые зубы. Смех Поттера был таким ярким и искрящимся, что что-то в груди Драко задрожало. Поттер немного отодвинулся. Драко зарылся лицом в подушку и сосредоточился на дыхании в ожидании того, как Поттер в него войдет. Поттер удерживал его, прижав одну руку к бедру Драко. Драко услышал хлюпающий звук смазывающих чар и повернул голову набок ровно настолько, чтобы увидеть, как Поттер медленно провел скользким кулаком по своему члену. Боги, Драко придется купить долбанный Омут Памяти, потому что он был почти уверен, что хочет смотреть за тем, как Поттер делает это раз за разом до конца своих дней. Поттер поймал его взгляд и ухмыльнулся. — Любишь смотреть, а? — Просто интересно, что, черт возьми, ты там так долго делаешь. Если хочешь подрочить, я просто съебу отсюда, ладно? — А ты много болтаешь, — сказал Поттер, проводя рукой по своей длине еще медленнее, ублюдок. — Попробуй жестче, и, может, я заткнусь, — прорычал Драко. Поттер пристроился напротив входа Драко, едва дразня края. — Нет, я думаю, тебе это нравится. Думаешь, я смогу заставить тебя умолять меня? — Я умоляю тебя, черт возьми, заткнись и трахни меня уже. Поттер фыркнул. — Продолжай говорить со мной в том же духе, и ты получишь именно это. А потом он толкнулся внутрь, разделив Драко надвое — и не остановился, пока полностью не вошел, его бедра плотно прижались к спине Драко. Драко не мог дышать, не мог втянуть воздух в легкие, потому что Поттер был большим и так его заполнял. Внутри горело и болело, и когда Драко наконец вздохнул, это больше походило на всхлип. Поттер не стал ждать, пока Драко приспособится, просто вытащил одним плавным движением, а затем толкнулся обратно. Руки Драко сжались в кулаки, сжимая ладонями простыни, отрывая углы от матраса. Поттер врезался в него в устойчивом ритме, положив руки на бедра Драко, не давая ему отстраниться, погружая себя глубже в тело Драко. Поттер был неумолим, и это было райским наслаждением. Член Поттера бил точно по простате Драко, и стоны и вздохи Драко срывались с его губ, не сдерживаясь. Драко почувствовал, как одна из рук Поттера отпустила его бедро, обвилась вокруг живота Драко и подняла его грудь, ведя его прямо, пока Драко не сел, прижавшись спиной к груди Поттера. Его колени были почти болезненно раздвинуты, и Поттер продолжал вколачиваться в него глубокими мощными толчками. Рука Поттера, которая не была прижата к животу Драко, обвилась вокруг шеи Драко, запрокинула его голову и обнажила горло. Тело Драко было изогнуто, как лук, и Поттер крепко держал его, не давая Драко отстраниться от него. Рука Поттера была так близко к его члену, Драко так отчаянно хотелось почувствовать, как он сжимает его. Он болел, и это было неприятно. Драко не мог пошевелиться, и боже, если Поттер не прикоснется к нему в ближайшее время, он просто умрет. Рука Поттера сжалась на горле Драко, не ограничивая его дыхание, а просто обхватив Драко собственнической хваткой. — Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, не так ли, — пробормотал он Драко на ухо. — Ты пиздец как этого хочешь, верно? Драко только зарычал в ответ, а Поттер усмехнулся. Рука на его животе двинулась вверх, чтобы сжать сосок жестокими пальцами. Драко ахнул, когда острая боль переросла в удовольствие. — Умоляй, — сказал Гарри. Драко яростно покачал головой, но его мускулы начали дрожать, а Поттер притягивал к себе так близко, держал так крепко в своей хватке, продолжая трахать его с постоянной интенсивностью. — Знаешь, ты такой милый. Отчаянный и жаждущий. Покрасневший, — он дразняще провел пальцами по разгоряченной груди Драко. — Я могу заниматься этим всю ночь. Как думаешь, сможешь ты это выдержать? Драко тяжело сглотнул, в горле пересохло. Ему казалось, что он вот-вот разлетится, как будто он тлеет и сгорает заживо. Ему нужно, чтобы Гарри прикоснулся к нему. Он чувствовал, как эмоции переполняют его грудь, что-то болезненное и пьянящее, как будто он сейчас заплачет или закричит, если не получит облегчения. Рука Поттера снова опустилась. Ему пришлось слегка согнуться, уменьшая глубину толчков и еще сильнее прогибая спину Драко. Он слегка прихватил Драко за яйца. Он больше не мог этого выносить. — Прикоснись ко мне. Пожалуйста, боже, Гарри, мне это нужно, ты мне нужен. Мне нужно, чтобы ты… — Остальные слова Драко были потеряны в стоне, который вырвался из него, когда Гарри обхватил рукой его член. Он начал дрочить ноющую эрекцию Драко в такт с толчками своих бедер. Драко так сильно хотелось опуститься вниз или толкнуться вверх, он не знал, чего именно, но это не имело значения, потому что Гарри все еще держал его так крепко, что он не мог двинуться с места. Он чувствовал, как оно нарастает, сильнее, чем в первый раз. Удовольствие нарастало и усиливалось, и Драко давился им, втягивая слабые, жалкие глотки воздуха, так сильно желая перейти черту, но одновременно и боясь падения. Гарри что-то шептал ему на ухо. — Вот так, — пробормотал он. — Блять, Драко, вот так. Отпусти себя, я тебя поймаю. Чувство все еще было там, оно нарастало с каждой секундой — эта ревущая боль в груди, которая была похожа на горе, на гнев, как будто разрываешься на части. Он хотел кончить, ему нужно было кончить. Он достиг мучительного плато боли и удовольствия. Ощущение губ Гарри на шее, мягких и теплых, заставило Драко преодолеть край. Все его тело стало жестким, мышцы напряглись и болели. Удовольствие расцветало из глубин его нутра и вырывалось наружу. Драко практически ослеп, когда кончил, полностью наполненный ощущением, которое пробивалось сквозь его тело. Рука Гарри все еще была на его члене, и он все еще был глубоко погружен в задницу Драко, но толчки его бедер стали резкими и беспорядочными, и когда Гарри кончил, он задрожал всем телом с головы до ног, и Драко почувствовал, как его тепло заливает его тело. Драко все еще кончал. По крайней мере, он так думал. Он действительно не знал. Все, что он знал, это то, что он чувствовал себя так, будто с него снимали заживо кожу, когда удовольствие вырывалось из него ноющими, пульсирующими волнами. Гарри отпустил его, и Драко безвольно рухнул на кровать. На мгновение он почувствовал себя опустошенным, когда Гарри выскользнул из его тела, унося с собой успокаивающее тепло. Но Драко не мог двинуться с места. Он был разбит, полностью истощен, развязан и потерян. Он уткнулся лицом в мягкий хлопок наволочки, вдыхая успокаивающую свежесть хозяйственного мыла, и сосредоточился на своем дыхании. А потом к нему вернулся жар Гарри, когда он обвился вокруг спины Драко, прижал его одной рукой к своей груди. Это заняло какое-то время, но Драко медленно снова начал осознавать окружающий его мир. Гарри прижался носом к уху Драко, и он так тихо дышал, что Драко задумался, не заснул ли он. Затем он заговорил. — Я сделал тебе больно? Драко промычал. — Сделал мне больно? Нет. Рука Гарри слегка сжалась на его груди. — Я могу немного… увлечься, — сказал он. — Ты хочешь сказать, что ты чертово животное, — сказал Драко с тихим смешком. Гарри хрипло рассмеялся. — Немного, да. Ты в порядке? — В порядке? Я совершенно разбит, спасибо. Тебе придется самому втискивать меня в трусы, потому что я сомневаюсь, что смогу нормально ходить еще неделю. Он практически почувствовал, как Гарри хмурится. — Никаких трусов. — Никогда? Это просто неразумно. Гарри уткнулся носом ему в ухо, и это было не совсем отвратительно. Возможно, это было даже немного мило. — Никогда. Мы остаемся здесь, — сказал он. — А если ты проголодаешься? Я уже видел твой дикий голод воочию. Он чувствовал, как Гарри улыбается ему в затылок, и, возможно, Драко мог бы сказать что-нибудь получше в тот момент, но его нельзя было винить в этом, учитывая, что его мозг все еще был кашей. — Если ты скажешь что-нибудь столь же грязное и развратное, как думаешь прямо сейчас, клянусь богом, Поттер, я столкну твою задницу прямо на пол. Гарри фыркнул, что Драко возненавидел не так сильно, как думал. — О, а теперь ты ханжа? — поддразнил Гарри. — Ой, заткнись. Ты уже признался в том, что тебя заводит… что же это было… моя чопорность? Я знаю, твой член встает, Поттер. Теперь ты можешь не притворяться. — Так ты так говоришь, потому что хочешь пойти еще на один раунд? — спросил Гарри с явной ухмылкой в ​​голосе. — Ты пытаешься меня убить? — вскрикнул Драко. — Тогда, может, попозже? Драко усмехнулся. — Ты неисправим. Что с тобой не так? — Я приготовлю поесть, если ты не будешь надевать трусы, — пообещал Гарри. ***** Драко все же надел трусы, а Гарри все равно приготовил еду, большую часть которой съел сам. Но Драко не возражал, потому что Гарри выглядел довольно неплохо на его кухне, без рубашки и с засосом на шее, о котором Драко не собирался рассказывать ему в надежде, что он пока не будет его сводить. Гарри ел, сидя на кухонном столе Драко, а Драко сидел на стуле и пил чай. Гарри всегда неправильно садился на мебель, и это чертовски раздражало, но еще заставляло Драко улыбаться. И когда Гарри поймал его на этом, он улыбнулся в ответ. — Я знал, что я тебе нравлюсь, — сказал он. — Хм, — ухмыльнулся Драко. — Я еще не определился. — До сих пор? — сказал Поттер, ухмыляясь. — Боже, да ты крепкий орешек. Он поставил ногу на сиденье стула между бедрами Драко и легким толчком выдвинул стул. Он сел прямо на колени Драко, раскинувшись на его бедрах, обвив руками шею Драко. — Я начинаю думать, что ты не умеешь правильно обращаться с мебелью, — сказал Драко с довольным раздражением. — Возможно. Ты можешь обучить меня позже. А теперь скажи, что я тебе нравлюсь, — потребовал Гарри. — Не буду, — Драко отпил чай, с трудом пытаясь поднести чашку ко рту из-за Гарри. — Ну пожалуйста? — Гарри поцеловал его в шею. — Без шансов. — Скажи: Гарри, ты умный, забавный, в невероятной форме, и ты мне очень нравишься. — Твое высокомерие не знает границ. — Скажи, — прорычал он и укусил Драко за шею, в тот же момент двинув бедрами и сильно прижимаясь к нему. Драко уронил свою чашку, и она разбилась об пол. Гарри испарил ее, махнув рукой, и Драко сильно обнял его. Он выжал из него весь дух к чертовой матери, швырнул Гарри на пол и начал терзать его, а Гарри просто засмеялся и обхватил его ногами. Они копошились и целовались на полу, и в конце концов Драко порвал свои трусы, из-за чего Гарри выглядел ужасно самодовольным. Пол был твердым и неумолимым, спина Драко протестующе кричала, но Гарри прижался к шее Драко и провел кончиками пальцев по его груди, и это было довольно приятно. — Окей, — с обиженным вздохом сказал Драко. — Ты мне нравишься. Он почувствовал улыбку Гарри на своей шее. — Я так и знал. — Не зазнавайся только. — Никогда. Драко поцеловал его в макушку. — Идиот. В конце концов они поднялись с пола, Драко назвал их отвратительными и заставил Поттера принять душ. Чистые, теплые и полностью выжатые, они пошли спать. Драко не был уверен, захочет ли Гарри вернуться домой, но невыносимый мерзавец упал без сознания и тихонько захрапел, как только его голова коснулась подушки. Драко, наверное, нужно было его разбудить, но он этого не сделал. Вместо этого он залез под простыни рядом с ним, обвился вокруг него, как запятая, и заснул, уткнувшись носом ему в волосы. В Гарри Поттере не было ничего особенно симпатичного. Ну, вообще было, если не брать в счет поразительно громкий смех и то, как он заставлял Драко беситься — особенно когда Драко понял, что его слышали лишь немногие счастливчики. Еще стоило игнорировать тот факт, что Гарри был в невероятной форме, властным и охуительным в сексе. Гарри было легко ненавидеть, потому что он был могущественным, способным и чертовски устрашающим, но он еще был теплым, вдумчивым и самоотверженным. Драко ненавидел то, что Гарри думал, что его магия на вкус похожа на женские духи, хотя он отчаянно противился этому, истерически смеясь. Столь же ненавистно было то, что как бы Драко ни пытался притворяться кем-то другим, Гарри все равно видел его насквозь. В Гарри Поттере многое можно было ненавидеть, но это не изменило того факта, что Драко был немного влюблен в этого сумасшедшего ублюдка.