КРИВИЦКИЙ - ПАВЛОВА: ВОЗВРАЩЕНИЕ

2       Придя домой поздно вечером, Ира не стала звонить, а открыла дверь своим ключом, боясь разбудить Гену, обнаружила в прихожей чемодан Кривицкого. Его вид у дверей ее квартиры поверг Павлову в шок. Почему он здесь? Где Гена? Он сегодня не приходил, даже ни разу не позвонил. Что вообще происходит? Она, прошла, не раздеваясь в гостиную, включила свет.       Кривицкий сидел в темноте на диване, обняв свою любимую подушку и никак не среагировал ни на включенный свет, ни на приветствие Иры. Она не на шутку заволновалась: "Что с тобой, Ген?" Присела рядом с ним на диван, пытаясь обнять его за плечи. Он опять не отреагировал, лишь медленно повернулся к ней и сказал: "Я уезжаю, прости".       Эти слова прозвучали для нее, как гром среди ясного неба. Она вытаращила на него свои зеленые глаза и пораженная услышанным, выдохнула: "Нет! Нет! Кривицкий, ты не можешь!" - Я так не могу, Егорова! Я устал! Я хочу, чтобы ты стала моей женой, но ты этого не хочешь. Я же вижу. Я не могу тебя неволить. Насильно мил не будешь. Я благодарен тебе за всё, что ты для меня сделала и делаешь, но я больше не могу рвать себе сердце и душу. Не могу мучить себя одной мыслью, "почему так?", - он пристально смотрел в ее зеленые глаза, его голос был тихим, но твердым. "Господи, почему я тебя так люблю, Егорова?!" - он отбросил подушку и впился своими губами в ее, даря ей прощальный поцелуй.       Ира, обхватила руками его голову, запустив пальцы в его шевелюру. Поток мыслей в ее голове несся, как цунами, из них она понимала лишь одно, если сейчас она его отпустит, то это будет конец. Больше он не вернется… никогда. Разве она может это допустить? Что с ней происходит? Ведь она его любит, и не может представить, что больше в ее жизни его не будет. Он ей нужен. Но почему все так сложно? Или это сложно только в ее голове, а на деле нет ничего проще, чем сказать Гене лишь одно слово, "да", и поставить этот злощастный штамп в паспорте. И всё закончится или начнется?       И тут Иру прорвало, она начала целовать Гену, покрывая его лицо жаркими поцелуями. Из ее глаз текли слезы, которые она не могла остановить и при этом она беспрестанно шептала: "Геночка, нет! Ты так не поступишь! Я не могу тебя потерять, я сделаю все, что ты хочешь, только не уезжай!"       Гена начал оттаивать, не мог он противиться своим чувствам, бесконечно загонять их глубоко в себя. Показывать равнодушие и безразличие к Ирине ему было крайне сложно, это угнетало его, начиная вызывать депрессию и замкнутость в общении с ней. Он скучал, тосковал по своей Егоровой, а она не замечала этого или только делала вид, он не мог понять, что с ней происходит.       Да, что он, если она сама не могла понять, что с ней происходит! Ира чувствовала, что хочет этого мужчину, как никогда. Продолжая его целовать, она начала расстегивать его рубашку. Он ответил на ее поцелуи, но не более. Она сняла блузку, взяла его руку и положила на свою грудь. Он не убрал руку, но и не пошел дальше, как будто чего-то боялся. - Господи, Кривицкий, что с тобой? Ты меня не хочешь? - она отстранилась от него в недоумении. Он убрал руку с ее груди. - Хочу, но я не хочу так, - пробормотал он, потупив взгляд. - Как так? - в этот момент она готова была ударить его, потому что он продолжал быть каким-то отстраненным, замороженным. Ей же хотелось растормошить его, хотелось услышать его смех, увидеть улыбку на его лице. Но Кривицкий сегодня напоминал ей истукана.       Раньше одно его прикосновение вызывало в ней возбуждение, желание. Но сейчас он даже не хотел дотрагиваться до нее. Неужели все кончено? Она доигралась, он остыл к ней, он не хочет ее, он ее разлюбил... почему именно сегодня? Но она же любит его, жить без него не может, как ему это объяснить?        Он продолжал молчать. Она медленно встала с дивана и пошла переодеваться. Зайдя в ванну и умывшись, Ира прислонилась к стене и дала волю слезам. Почему всё так? Что в ней не так? Что мешает ей быть счастливой? Она продолжала глотать слёзы, когда дверь в ванную тихо открылась и вошел Гена, подойдя сзади, он обнял ее, нежно поцеловал в шею и тихо спросил: "Испугалась?"       Она резко обернулась к нему, вытаращила глаза уже второй раз за вечер и увидев смеющуюся морду Кривицкого, со всей силы ударила его по плечу: "Идиот! Дурак! Какой же ты дурак, Кривицкий!"       Она хотела вырваться из его объятий, но он обнял ее еще крепче, не реагируя на ее удар. - Как ты могла подумать, что я уеду, бросив тебя, глупенькая, - прошептал он, - как же я люблю тебя, Егорова. - Никогда, слышишь, никогда так больше не делай, - она схватила руками его лицо, - я так испугалась… как тогда, когда в тебя стрелял Алеников. Это так страшно, ты даже не можешь представить! - Не буду, никогда больше не буду. Теперь ты понимаешь какого это, чувствовать себя ненужным? - спросил Геннадий, и не дождавшись ответа, сказал, - не могу больше видеть твои слёзы. Ну, всё я рядом, я с тобой, успокаивайся и будем ужинать. - А чемодан? - спросила Ира. - А что с ним? - не понял ее вопрос Гена, потом сообразив, засмеялся, - да, он пустой, у него колёсико отвалилось. Хотел починить, бесполезно. Завтра на мусорку отнесу.       Он еще крепче прижал ее к себе и прошептал: "Я так тебя хочу, любимая". Ира обвила руками его шею и прижавшись к его щеке своей произнесла: "Я согласна. Я хочу стать твоей женой, Кривицкий. Можешь всем завтра рассказать". - Ну, уж нет, пусть мучаются, - он улыбнулся и поцеловал свою будущую жену.