Démoniaque

Сентябрь незаметно вступил в свои права, словно неведомый путник. Разукрашивая своими красками природу, и меняя погоду, осенний месяц сообщал людям о последних летних деньках, о солнечных лучах и беззаботном тепле. Впереди были суровые и трудные дни, наполненные дождями, холодами, а вскоре и белоснежным, но холодным снегом. Нескоро придет весна и так быстро она согреет людские сердца, заставив принять радость в свои тоскливые души. Свадьба князя Подгорецкого и княжны Ланской была назначена на двадцать первое сентября, на Рождество Пресвятой Богородицы. Княгиня Ланская каждый день молила небесную заступницу о том, чтобы все прошло хорошо. И хоть более не было никаких скандалов, или курьезных случаев, тем не менее Анна Николаевна ежедневно читала молитвы. Тарновский оставался в Арапово до самой свадьбы. После он сообщал, что вернется к себе в полк, который следовал на Кавказ. В последнее время граф вел себя спокойно и умеренно: он более не следовал за Варварой, не искал с ней уединения. Больше никто не воровал и не крал его вещей, отчего в поместье было спокойно. И все же, княгиня Ланская не переставала надеяться, что как только этот человек сможет наконец-то покинуть их, все домочадцы смогут вздохнуть спокойно. Несмотря на то, что каждое утро и каждый вечер Анна Николаевна проводила пред иконами, дни ее были полными, насыщенными разными событиями. Приготовления к свадьбе отнимали, как силы, так и деньги: подготовка хоть и шла к концу, но еще было полно забот, которые следовало закончить. Поэтому весь полноценный день, вместе с Татьяной и Ариной Захаровной, женщина тратила всю свою энергию на то, чтобы венчание прошло благополучно. Княгиня раздавала приказы слугам, посылала в город за поручениями, и следила за процессом. Из-за этого, Татьяна в шутку начала называть свою матушку - Золушкой. Из-за чего вызывала лишь добродушное ворчание со стороны матери на необычное прозвище. И лишь Варя, что пропадала от зари до зари в поле - не была вовлечена в эту предсвадебную суматоху. Крепостная заранее попросила Анну Николаевну уйти вместе с остальными крестьянами в поля, лишь бы отвлечься от грустных мыслей. На природе, вдали от господского дома, с радостными песнями, да всей гурьбой - она начала потихоньку забываться. Раны медленно, но потихоньку покрывались защитной корочкой. Девушка больше не лила горьких слез, по своей подруге и жениху, но почти каждую минуту вспоминала о них, заставляя свое сердце тяжело сжиматься от тоски. Лишь время было способно залечить раненную душу. Но это лекарство действовало только тогда, когда можно было идти вперед. А этого решения, безродной крепостной, никто не давал. *** Арина Захаровна часто стала замечать в своем здоровье резкие перемены. Раньше она особо не жаловалась на свое здоровье, но в последнее время очень часто стали мучить головные боли. Старую женщину это начало беспокоить именно с тех летних событий, но она не придала на это особо внимания, больше волнуясь за свою дочь и госпожу. Теперь же, чем ближе был день свадьбы, тем невыносимее становилась боль. И хоть Арина Захаровна старалась не обращать внимания, но порой она не могла подняться с кровати. Это уже было ненормально. Требовалась вся ее сила, все умение, чтобы барышня была счастлива в тот день, а она лежит здесь больная и никому не нужная. От собственного осознания беспомощности хотелось только слезы лить, но только хуже сделала бы она себе. Сама Анна Николаевна распорядилась, чтобы ее крепостная несколько дней отдохнула и набралась сил. Возможно это было связанно из-за сильной усталости. Так же, барыня распорядилась, чтобы позвали врача и послали за Варварой. Девушке следовало знать о состоянии своей родительницы и быть с ней рядом. Варвара за считанные часы оказалась подле матери, внимательно слушая заключение сельского врача о том, что женщина действительно сильно переутомилась и все что ей нужно это покой и отдых.       - Какой покой? Какой отдых? - сокрушалась Арина Захаровна, лежа на полатях, - Кровинушку нашу, Татьяну Сергеевну замуж выдаем, а мне лежать изволите? На той свете отлежусь…       - Матушка, прошу Вас, не вставайте, - просила ее Варвара, укладывая мать на постель, - Раз врач просил Вас отдыхать, чтобы Вы поправились, значит Вы будете отдыхать. Но старушка продолжала причитать, сокрушаясь на свое здоровье и возраст. Но последовала советам доктора, хоть и с некоторым ворчанием.       - Варвара, можно тебя на минутку?- поинтересовался врач, подзывая к себе девушку. Вместе они вышли из избы и доктор сообщил неутешительный вердикт по поводу Арины Захаровны. И чем больше сообщал мужчина, тем бледнее становилось Варино лицо.       - Я не стал сообщать это при Арине Захаровне, чтобы не взволновать ее еще больше. По симптомам, у твоей матери серьезная болезнь, которая парализует основные участки головного мозга. Возникнуть она может из-за определенной пищи, или еды.       - Но из-за какой именно? - с тревогой в голосе спросила Варя, - Мы все едим из одной кастрюли. Мы не баре, чтобы каждый из своего прибора кушал. Да и какая это может быть пища? Все свое, домашнее.       - Быть может она съела какое-нибудь растение в поле, которое вредно для здоровья, или есть вероятность того, что Арину Захаровну отравили. Сердце Варвары бешено заколотилось. Её матушку отравили. И делают это видно уже достаточно долго, что она чувствует эти боли уже давно. Но кто именно смеет желать ей подобного зла? Она ведь всю жизнь никому ничего плохого не сделала, чтобы ее так наказать.       - Я пропишу тебе все необходимые лекарства, но они лишь отсрочат на небольшой срок действие яда. Само противоядие есть только в Петербурге, или Москве. Лучше сообщить об этом Анне Николаевне, пока еще не поздно. Возвращаясь в сенцы, Варваре прижимала руки к груди. Ей было тяжело дышать: словно кто неизвестный, сдавил ее легкие настолько, что она не могла вдохнуть воздуха. За что ей все это? За что судьба так жестока с ней обходится? Она уже потеряла жениха и близкую подругу, неужели теперь пришел черед ее матери? Словно кто-то дергает за ниточки, как опытный кукловод, лишая ее близких людей. Если это только...       - Какая жалость, Варя-Варечка, - раздался рядом знакомый мужской голос, - Твоя матушка очень светлая и мирная женщина. Думаю тебе будет очень сильно не хватать ее, когда она покинет тебя? Варя тяжело вздохнула, закрывая глаза. Он не должен видеть и лишней эмоции на ее лице. Этому человеку в радость, когда он в полной мере и силе ощущает власть над ее беззащитной душой.       - Что Вам здесь надо, Михаил Гаврилович? - безучастно спросила она, кланяясь ему, - Что либо исполнить?       - Решил зайти, проведать тебя, но как видно, тебе не до гостей. С твоей матушкой все так плохо, что на тебе лица нет, - он протянул руку, дотрагиваясь до ее загорелого лица, но девушка дернула в сторону, не принимая этой ласки, - Ты вновь напрасно дичишься меня. Как видишь, я не тронул тебя и пальцем за все эти дни.       - У меня нет времени, Михаил Гаврилович, - вежливо отвечала Варвара, - Если позволите, я должна позаботиться о своей матушке и идти работать. Тарновский лишь поджал губы, видя ее напускную холодность и безразличие. Даже спустя несколько недель она все еще избегает его. Ведь он уже не идет на шантаж, не подстерегает ее за каждым углом - так почему эта дерзкая холопка держит его на расстоянии?       - Ты все так же неприступна, Варя-Варечка, - нараспев произнес мужчина, - А ведь я беспокоюсь о тебе.       - Вы? Обо мне? - с недоверием спросила его девушка чувствуя, как в груди пробуждалась злость на его слова.       - Конечно, - миролюбиво ответил ей офицер, видя смену ее настроения. Казалось, что ему доставляло удовольствие видеть ее недовольство и гнев. Глаза ее становились темно-синими, она сжимала ручки в кулачки.       - Если это и была забота, то она была направлена на то, чтобы было лучше Вам. Но никак не мне. Я не хочу, чтобы Вы и далее одаривали меня этой Вашей, так называемой “заботой”.       - Да кто же тебя будет спрашивать? - насмешливо спросил офицер, - Я всего лишь хотел провести с тобой хорошо некоторое время. Ты была бы вполне довольна этим и получила бы от этого немало выгоды. Я никогда не скупился на ласку и внимание, Варенька. Девушка старалась сдерживать свои эмоции, гневно смотря на негодяя. Его поступки были отвратительны, и он не понимал, что своим эгоистичным желанием причинил боль многим людям. Ему было все равно, он продолжал гнуть свою линию, открыто предлагая ей роль своей любовницы.       - Но все мои попытки были тщетны, - продолжил Тарновский, наблюдая за крепостной, - Ты лишь больше отдалилась от меня, возненавидела, избегаешь со мной встреч. А возможно каждый вечер молилась Богу, чтобы я покинул Арапово и больше не встретился на твоем пути. Поверь Варя-Варенька, я тоже хотел бы вскочить на коня и умчаться отсюда куда глаза глядят, - медленно он начал приближаться к девушке, заставляя ту отступать к стене, - Но есть в тебе что-то, что не дает мне покоя. Оно не дает мне забыть тебя. Я засыпаю и просыпаюсь с мыслью о тебе, Варенька, - прошептал он последние слова вжав крепостную в стену и прижимаясь всем телом к ней. Сжимая руками ее покатые плечи, он вдыхал ее аромат, наслаждаясь ее присутствием. Она пахла луговыми травами, парным молоком и легким ароматом пота. Михаил чувствовал, что не имел столь сильную тягу ни к одной из женщин высшего общества. А эта дворовая, которая несколькими минутами ранее вернулась из поля, чтобы узнать о здоровье своей матери - тревожит его болезненную душу и привязывает ее к себе. Какой магией она владеет, что имеет столь долгое время над ним такую власть? Ее загорелые руки коснулись его ткани его темного мундира, заставив его тяжело вздохнуть. Одним своим прикосновением она рушит все границы дозволенного, заставляя его взглянуть своим потемневшим взглядом. Но девушка продолжала смотреть на него с презрением и злостью.       - Так покиньте наше поместье, если я причиняю Вам столько беспокойства. Забудьте меня, как дурной сон. Уверена, что в столице многие местные красавицы заставят Вас забыть о сельской крепостной, что причиняет Вам лишь одни проблемы, - процедила Варвара, отталкивая его в сторону. Девушка хотела вернуться к своей матери, лишь бы более не продолжать разговор, но крепкая рука, схватившая ее за темную косу, остановила ее. Тарновский резко к себе крепостную, удерживая ту за волосы. Глаза его горели гневом и бешенством, от очередного сопротивления этой гордячки.       - Знай свое место, дрянь, - сквозь зубы произнес Михаил, имея над ней власть, - Не тебе раздавать мне советы как поступить. Ты ведь и сама нынче находишься в печальном положении. А ведь я хотел по хорошему: мог бы предложить тебе свою помощь, спасти твою мать. Но ты, зарвавшаяся холопка, мнишь себя местной царицей, раз воротишь нос от меня? Я слышал заключение врача и я знаю что это за болезнь. И я мог бы помочь тебе, найдя для тебя верное лекарство. Но ты ведь же станешь меня слушать… Последние слова, что произнес Михаил Гаврилович заставили Варвару замереть и прислушаться к его речи. Неужели шанс на спасение есть? Пусть даже из рук столь подлого и низкого душой человека.       - Вы знаете как помочь моей матушке? - воскликнула девушка, с надеждой смотря на него, отчего офицер замер, наслаждаясь мгновением. Никогда она не смотрела на него с такой робостью и верой во взгляде.       - Вы действительно знаете лекарство, которое поможет моей матери? - повторила она свой вопрос, и прижала руки к груди в молитвенном жесте, - Молю Вас, заклинаю, если Вы действительно знаете - скажите мне! Я не переживу, если моя матушка покинет меня. Я уже лишилась двух дорогих мне людей, прошу Вас, помогите ей! Тарновский отпустил ее, видя всю беспомощность и отчаяние девушки, что смотрела на него, как на спасителя. Вот он тот самый шанс, который он выстраивал все эти месяцы. Осталось лишь достойно закончить конец этой комедии, и он получит желаемое. Она сама придет к нему, ради спасения дорогого ей человека.       - Да, Варя. У меня есть то самое лекарство о котором говорил врач. Оно точно поможет твоей матушке и исцелит ее от недуга. Клянусь тебе в этом, - заверил он ее, видя в глазах последней недоверие, - Я знаю противоядие, которое поможет ей. Но за это я потребую от тебя некоторую услугу, - произнес Тарновский, сделав небольшую паузу. Весь его бравый вид показывал Варваре что именно он попросит взамен. Она видела этот жадный блеск, на дне его зеленых глаз. Видела всю его хищную и подлую натуру и поняла весь замысел этого человека. Напрасно она надеялась после истории с Никитой, что этот подлый человек оставит ее в покое и забудет о ней. Словно хищное животное он продолжал следовать за ней загоняя ее в тупик. И вот теперь, когда он нашел самое уязвимое место любящей дочери, этот человек решил уничтожить ее родную мать.       - Это были Вы! - пораженно прошептала крепостная, - Именно Вы дали этот проклятый яд моей матери, чтобы получить меня! Что же Вы за человек такой, что никак не может остановится? Неужели Вам нужна какая-то безродная и ничтожная крепостная настолько, что Вы готовы идти по головам? Неужели в Вас нет чести и совести, чтобы рушить и калечить жизни ни в чем неповинных людей? Что же за чудовище Вы такое?       - Именно таким меня сделала ты! - вскричал он, хватал ее за талию и притягивая к себе, - Ты, жалкая, безродная пыль под моими сапогами. Грязь, которую я с легкостью мог бы уничтожить, но не могу. Я не могу не забыть тебя, не отказаться. С каким бы желанием я вырвал бы тебя из своих мыслей, разорвал бы на маленькие кусочки. Но ты словно привязала меня к себе. Заставила следовать за тобой, желать тебя. Этого я изменить не в силах.       - Я могу рассказать об этом Анне Николаевне, судье, губернатору! - кричала девушка, пытаясь спастись от этого животного чувства, что охватило его, - Я расскажу всем о Ваших злодеяниях. О том что Вы губите и причиняете боль ни в чем неповинным людям. Об этом будут говорить даже в Петербурге, и Вашей карьере придет конец!       - Да? - ядовито спросил ее мужчина, удерживая строптивицу в своих сильных объятиях, - Кричи, тебе все равно никто не поверит. А пока ты будешь жаловаться, твоя мать сгорит заживо. Ее похоронят, и уже ты ничего не сможешь доказать. Тяжело дыша, пытаясь прийти в себя от нахлынувших чувств, Варвара почувствовала, как силы покидают ее. Слезы боли, обиды и несправедливости застлали ей глаза. Ноги не смогли ее держать, и она лишь сильнее прижалась к Михаилу Гавриловичу, чувствуя, как его рука прижимает ее голову к его плечу. Нежно, словно успокаивая, он гладит девушку по волосам. Мысленно радуясь этой близости, он словно зачаровывал ее, убеждая сдаться ему на милость.       - Решайся, Варя-Варечка. Время бежит быстро, а жизнь твоей матушки скоротечна. И в этот раз можешь лишний раз не беспокоить Анну Николаевну. Недавние события сильно подорвали ее репутацию. И все это еще раз произойдет как раз в день свадьбы твоей барышни. Подумай об этом хорошо, ведь противоядие только у меня, а ехать за ним придется не в ближайший город, а в столицу. Ведь именно это тебе сказал и сам врач. Так что же ты решишь, Варя-Варечка? *** Погода в тот праздник была прекрасной: ярко светило солнце, дул еще теплый осенний ветер, а природа медленно одевала свои богатые, разноцветные узоры. Настоящее бабье лето украшало Арапово, благословляя и провожая из отчего дома единственную наследницу рода Ланского. Отныне она была княгиней Подгорецкой, законной супругой Андрея Константиновича. Сегодня утром молодых венчали в церкви, на глазах многих присутствующих. Родные и соседи из ближайших губерний наблюдали за прекрасной парой, что с любовью смотрела друг на друга. С искренней радостью и счастьем они принимали здравницы и поздравления, мечтая о счастливой жизни. Таня была словно нежная роза, одетая в белое, пошитое жемчугами, платье. Пошито оно было из муара и атласа. Юбка была отделана кружевами и украшена цветами, а приталенная часть была украшена камнями. В изысканную и замысловатую прическу, сделанную по последней моде, была вплетены тонкие золотые нити. Все это закрепляло и фату, что струилась по ладной фигурке прозрачным шлейфом. Андрей Константинович не мог налюбоваться на свою красавицу-невесту, бросая в ее сторону пламенные взгляды, отчего девушка смущалась, когда ловила украдкой его глаза. Но теперь это было позволительно: клятвы и обеты были озвучены, а кольца скрепили их будущий семейный союз. Едва священник закончил читать молитву, как Анна Николаевна с облегчением перекрестилась, и поблагодарила Богородицу. Теперь у ее дочери есть в жизни главная опора и ценность - любовь и защита ее мужа. Семья князя была очень влиятельна при дворе, поэтому Татьяну ждало впереди только счастливое будущее. Не менее радостной новостью для княгини был и скорый отъезд графа Тарновского, что стоял в церкви поодаль. Пару дней тому назад Михаил Гаврилович известил хозяев дома и своего друга о своем возвращении в Петербург, после венчания. Услышав эту новость Ланская высказала свое сожаление, как благовоспитанная хозяйка, но в глубине души была безмерно рада этому повороту. И благодаря этому, настроение у женщины было сегодня весьма приподнятым. Остались лишь хлопоты с праздничным банкетом для гостей, который будет пару дней. Потом все разъедутся по домам, а молодые в путешествие. И только тогда старая княгиня сможет спокойно отдохнуть в своем доме. *** Варя плакала. Горькие слезы текли по ее щекам, падая на мягкую подушку, где покоилась голова ее матери. Арина Захаровна спала спокойным сном безмятежного человека, не ведая какие мысли одолевали ее дочь. Рядом с кроватью находился пузырек с жидкостью. Всю церемонию торжества своей барышни, крепостная была словно в каком-то сонном коконе. Она все делала автоматически, не обращая на кого-либо особого внимания. Многие дворовые, видя ее состояние, кротко подбадривали ее между работой, о скором выздоровлении ее матушки. Варя только машинально кивала головой, почти не слушая и не обращая внимания на слова. Не только недуг ее матушки ввел ее в такое состояние: цена, которую она заплатила за ее жизнь. Если бы она не была столь рассеяна и погружена в свое горе, девушка бы могла ощутить взгляд хищника, что следил за ней весь день. Он неотступно следил за ней, наслаждаясь предстоящей победой и видя, что ее непокорность отныне сломлена и принадлежала ему одному. И теперь, находясь в маленькой комнате, и наслаждаясь последними минутами семейной радости, Варя прощалась с детством. Ведь кто мог знать: быть может назойливому барину вздумается всем показать, что крепостная девка, которая долго избегала его и отказывала - подчинилась ему и оказалась такой же как все? Или же он просто промолчит, занеся в свой бесконечный список еще одну красавицу. Минет ли ее участь позора, или об этом будет кричать весь уезд? Смотря на эту несчастную микстуру, девушка сильнее обнимала теплые руки своей матери, покрывая их мокрыми поцелуями. Сердце ее болело и разрывалась от невыносимой боли. Но она решилась на это. Варвара приняла свой выбор, и теперь ей придется повиноваться. Ради своей матери она готова пойти на все.