Принцесса и медведь

После обеда настало время выдвигаться в обратный путь. Бьорн собирал пожитки в седельную котомку, а Биргит и ее сноха наперебой подносили ему съестные припасы. Милдрид тоже крутилась рядом, так и норовя улучить минутку, чтобы прижаться к Бьорну, пока не видит ее родня. «Как же меня достала ее глупая рожа! — думала Виола, сидя на срубе колодца. — С одной стороны, даже хорошо, что мы уезжаем, но с другой… Ведь в Рюккене меня ждет Сигизмунд… Боже, с этими сельскими невзгодами, я совсем позабыла об этом мерзавце. А ведь он будет снова приходить и насиловать меня. Надо скорее бежать! Может, получится по дороге? Хотя вряд ли: чертов Бьорн не спускает с меня глаз». Когда со сборами было покончено, весь Грондаль собрался у подворья, чтобы проводить хозяина. Многие принесли с собой гостинцы. Похоже, Бьорна здесь любят, и Виола поняла, почему: Оддольф и Фаральд стояли рядышком и о чем-то мирно беседовали. Если Бьорну удалось примирить даже этих заклятых врагов, то он явно знает, как найти к людям подход. «…даже ко мне, — пришла в голову досадная мысль. — Ведь это он заварил всю эту кашу с моим похищением и виноват во всех моих бедах, но вчера я с легкостью раздвинула перед ним ноги. Я должна ненавидеть его всей душой, а вместо этого стою тут и как дура ревную к этой деревенской клуше. Ну уж нет! Больше не дам запудрить себе мозги». Тем временем Рагнар и Бьорн пожали руки мужикам и попрощались с бабами. Вот очередь дошла и до Милдрид. Она поднялась на цыпочки и, обхватив Бьорна за шею, чмокнула в губы. Тот даже не шелохнулся, чтобы ее обнять, но Виола все равно ощутила змеиный укол ревности в груди. Когда нахалка, наконец, отлипла от Бьорна, ее папаша погрозил ей кулаком, зато на морщинистом лице старухи Биргит расплылась довольная ухмылка. Сама же Милдрид бросила на Виолу полный превосходства взгляд, на что Виола презрительно вскинула брови и отвернулась. К счастью на этот раз Бьорн не стал выделываться, а без лишних разговоров подсадил Виолу на лошадь, после чего вскочил в седло и тронул поводья. Чалый бодро зацокал копытами, и вскоре толпа селян осталась далеко позади. Когда всадники выбрались из долины, зеленые склоны сменились каменистыми отрогами. Дорога узкой лентой вилась под копытами лошадей. Где-то внизу журчала река, окутывая ущелье клубами густого тумана. Крутые скалы терялись во влажной дымке, а по сторонам от тропы качали ветками пушистые сосны. В горах заметно похолодало. Пришлось плотнее завернуться в плащ и надеть перчатки. Виола мысленно поблагодарила Бьорна за то, что он посоветовал взять их с собой. В разрывах серых туч время от времени проглядывало солнце, но оно почти не грело, а когда с неба срывался противный мелкий дождь, то и вовсе приходилось набрасывать на голову капюшон. Ночь миновала без происшествий. Из-за холода и сырости Бьорн и Рагнар тоже забрались к Виоле под тент, и хоть она все еще дулась на Бьорна, в глубине души радовалась тому, что не приходится мерзнуть одной. Он не пытался ее обнимать, и вообще повернулся спиной, но в тесной палатке их тела все равно соприкасались, и от этого было теплее. Виола слушала его размеренное дыхание, и воспоминания о сеновале кружились в голове как стая назойливых комаров. «Интересно, Бьорн тоже думает обо мне, или для него это обычное дело? Развлечение, наподобие Милдрид?» Как бы там ни было, Бьорн тоже почти не спал. Стоило Виоле пошевелиться, как он ворчал: — Даже не думай сбежать! Признаться, она прикидывала шансы на побег, но сейчас ей и самой не слишком-то хотелось выползать из палатки: снаружи завывал ветер, и в его зловещем свисте временами даже мерещился волчий вой. Да и дорогу в потемках ни за что не найти. Так что придется вернуться к первоначальному плану — стащить в Рюккене лодку. На утро, позавтракав, они снова двинулись в путь. Немного потеплело, дождь прекратился, и сквозь облака то и дело пробивалось солнце. Через несколько часов Виола заметила впереди угловатые очертания Броккова Клыка. Оставалось лишь обогнуть озеро — и они будут в Рюккене. А что там? Снова ярл? Нет, об этом не хочется даже думать. Виола поудобнее умостилась в седле. Ощущать на затылке дыхание Бьорна, видеть его сильные руки, надежной стеной охватывающие ее с двух сторон… Даже с учетом Милдрид и сгоревшего сеновала, время проведенное в Грондале, можно было назвать приятным… За эти пару дней Виола почти не вспоминала о Сигизмунде — а это чего-то да стоит! Пока она предавалась размышлениям, дорога отклонилась от озера и свернула в перелесок, зажатый между крутыми скалами. Тропу устилала опавшая хвоя, и размеренный шорох копыт навевал сонливость. Веки потяжелели, Виола зевнула, но тут чалый остановился. Виола открыла глаза — дорогу преграждало упавшее дерево. — Что случилось? — она вопросительно повернулась к Бьорну. Тот взглянул на препятствие, а затем вдруг крикнул Рагнару: — Щиты! Сам он тотчас выхватил из-за спины щит и резко вскинул над головой, прикрывая Виолу. Что-то свистнуло, и о прочное дерево стукнулась выпущенная из лука стрела. А за ней еще одна! И еще! Виола оцепенела, с ужасом взирая, как щит вздрагивает под ударами стрел. В следующий миг Бьорн развернул чалого и погнал его в лес, под защиту деревьев. Но не успели они укрыться среди ветвей, как просвистела очередная стрела, и Бьорн дернулся. — Дерьмо! — рыкнул он. «Боже! В него попали?» — мысль мелькнула и тотчас испарилась, от страха Виоле было не до рассуждений. Сердце бешено трепетало в груди, Виола отчаянно цеплялась за луку седла, пока жеребец с испуганным храпом продирался сквозь заросли в самую чащу. Они скакали через лес, не разбирая дороги. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Бьорн остановил коня в низине, где среди мшистых камней журчала вода. Виола напрягла слух, но кроме плеска ручья и птичьего щебетания ничего не услышала. — Кажется, оторвались, — сказал Бьорн, спешиваясь. Виола тоже спустилась на землю, пытаясь совладать с учащенным сердцебиением. — Кто это такие? Почему они хотели нас убить? — ее голос звенел от напряжения. — Не знаю. Бандиты, наверное, — предположил Бьорн. В следующий момент по его лицу пробежала судорога, и он резко втянул воздух сквозь сжатые зубы. Тут Виола заметила, что у него из-за спины торчит стрела. — Ты ранен? — она кинулась к Бьорну. Он закинул руку за плечо, пытаясь дотянуться до древка. — Угу. Кажись продырявили меня, гребаные свиноложцы. — О боже! И что теперь делать? — Вытаскивать. — Но как? Бьорн поднял с земли свой щит, в котором тоже застряла парочка стрел. Выдернув одну из них, он показал ее Виоле — тонкое древко, белое оперение и треугольный наконечник из желтоватой кости. — Видишь зазубрины? — спросил он. — Просто так вытащить не получится. Придется проталкивать вперед. — О, господи! — При мысли об этом ей стало дурно. Бьорн вынул из ножен кинжал и протянул Виоле. — Ну-ка, разрежь на мне рубаху и плащ, чтобы их можно было снять. Виола зашла ему за спину и, аккуратно, стараясь не задевать древко, принялась резать пригвожденную к плечу одежду. Толстое сукно плаща поддавалось плохо, приходилось перепиливать лезвием чуть ли не каждую нитку, но в конце-концов ей это удалось. Когда вещи оказались на земле, Бьорн уселся на корягу, а Виола встала позади него и осмотрела рану. Стрела вонзилась в плечо и застряла в мышце. Крови почти не было, лишь тонкая алая струйка лениво ползла по синим завиткам татуировки. Виола нервно сглотнула. — Что теперь? — дрожащим голосом спросила она. — Попробуй отломать оперение, — посоветовал Бьорн. — Х-хорошо. Трясущимися пальцами Виола зажала древко возле раны, а другой рукой резко согнула стрелу пополам. — Крак! — Хвостовик с белыми перьями остался у нее в ладони. Бьорн даже не шелохнулся. — Молодец, принцесса! — похвалил он. — Будь добра, принеси самогона. Там на седле справа приторочен бурдюк. Виола подошла к чалому, который мирно щипал травку неподалеку, и сняла с него кожаный мешочек. Когда она развязала горловину, в нос ударил крепкий запах спиртного. То, что надо! — Возьми, — она протянула сосуд Бьорну. Тот сделал большой глоток, крякнул, поморщился. — Ух! Ну и добрая же у Биргит настоечка! — Он отдал бурдюк Виоле. — Ну-ка хлебни! На тебе лица нет. Она не стала возражать. Спиртное обжигающей волной растеклось по горлу, и дрожь в ногах слегка унялась. — Теперь полей хорошенько на стрелу и на рану, — сказал Бьорн, и Виола обильно оросила самогоном древко и кожу. — Ну что? Готова? — Нет, — честно призналась она. — Не бойся. — Бьорн ощупал спереди свое плечо. — Я даже чувствую кончик. Тебе придется всего лишь проткнуть кожу. — Всего лишь! — фыркнула Виола, ощущая, как у нее подкашиваются колени. Сделав глубокий вдох, она осторожно взялась за древко. — Давай! — скомандовал Бьорн, и она, кусая губы, начала медленно проталкивать стрелу вперед, физически ощущая, как острый наконечник прокалывает мясо. В следующий момент она увидела, как спереди на плече бугорком выпячивается кожа. Ей стало дурно. — Не бойся, — снова подбодрил Бьорн. — Остался последний рывок. Ну же! Виола стиснула зубы и надавила на стрелу. Бьорн издал гортанный рык, и в тот же момент наконечник проткнул кожу и показался с другой стороны. — Фу-ух! — с облегчением выдохнул Бьорн, затем он схватил острие и резко выдернул стрелу из раны. — Умница! Виола стояла ни живая, ни мертвая. Ее трясло, а спина вся намокла от пота. — Где там самогон? — Бьорн пошарил рукой возле коряги. Виола подняла бурдюк и вложила горлышко в его ладонь. Бьорн сделал глоток и протянул спиртное ей. Она тоже немного отхлебнула, а затем осмотрела рану. Из нее медленной и тягучей струйкой вытекала кровь. — И что теперь? — Перевязать сумеешь? Бинты в седельной сумке. Бинтовать было гораздо проще, чем протыкать стрелой плоть. Виоле раньше не приходилось оказывать первую помощь, но Бьорн подсказал, как накладывать витки, и вскоре на его плече красовалась желтовато-белая льняная повязка. Бьорн покрутил в руках окровавленный обломок стрелы. — Острие из оленьего рога, — сообщил он. — Нападавшие не из Рюккена. Скорей всего, бандиты или охотники. — С чего ты взял? — Виола присела рядом с ним на бревно. — Мы используем железные наконечники, — пояснил он. — Нам повезло, что у этих стрел — роговые, иначе бы они пробили щит. Но ума не приложу, откуда там могли взяться разбойники? Мы с дружиной в начале лета зачистили все логова по пути до Броккова Клыка. Видать, какие-то пришлые. Виола уставилась на воду, бурливо струящуюся среди камней. — У меня такое чувство, будто они ждали именно нас, — задумчиво протянула она. — Не обязательно. Скорей всего, они просто устроили засаду на путников, чтобы убить и ограбить. «Господи, а ведь мы чуть не погибли!» — Виола вздрогнула. — Но что делать дальше? — Она вопросительно посмотрела на Бьорна. — И где Рагнар? — Не знаю. Надеюсь, ему тоже удалось уйти. Если с этим рыжим псом что-нибудь случится, Матильда мне голову оторвет. — И как нам попасть домой? Здесь есть другая дорога? — Не уверен. Надо глянуть карту. Виола сбегала к чалому и отцепила от седла футляр, затем снова уселась рядом с Бьорном. Он развернул пергамент. — Нет, похоже, это единственный путь. Смотри, к озеру не спуститься — здесь обрыв. А тут — скалы. Нам их не обойти. — И что же делать? — Виола с тревогой заглянула ему в глаза. — Сперва нужно найти Рагнара, — спокойно ответил Бьорн. — А потом что-нибудь придумаем. В крайнем случае, вернемся в Грондаль. Его уверенные слова немного успокоили, у нее отлегло от сердца. Она подтянула колени к груди, наблюдая за тем, как прозрачный ручей омывает блестящие камни. В следующий момент Бьорн обнял ее здоровой рукой и притянул к себе. Виола склонила голову к нему на плечо. Он все еще был без рубахи, и ее щека коснулась прохладной кожи. — Ты не замерз? — промурлыкала Виола. — Неа. — Он мотнул головой. — Ты у меня такая горячая, что даже сено загорается. Виола прыснула и ткнула кулаком в его твердый бок. Бьорн поймал ее руку. — Как твой палец? — спросил он, ласково поглаживая ее ладонь. — Не отрос, как видишь, — буркнула она. — Ингвар, паскуда, мало я ему тогда врезал! — Он поднес ее кисть к губам и поцеловал. — Бедная девочка… Громкий шорох в зарослях заставил их подпрыгнуть на месте. Бьорн вскочил, выхватил из-за пояса топор и замер в боевой стойке, прикрывая собой Виолу. Затрещали ветки, зашуршали кусты… Бьорн размахнулся…