The Triumph of These Tired Eyes

У Гарри было всего несколько секунд, чтобы среагировать. Когда смертоносное зеленое заклинание устремилось к ним, он протянул руку и изо всех сил толкнул Седрика. Пуффендуец с широко раскрытыми глазами упал навзничь, прямо на Кубок Трех Волшебников, и исчез с легким свистом воздуха, сигнализирующим о его уходе. Сила, которую Гарри вложил в толчок, заставила его упасть на землю, Смертельное Проклятие пролетело всего в нескольких дюймах от его лица и ударилось о надгробие всего в нескольких футах позади него, разбрасывая осколки повсюду. Во второй раз за последние несколько минут Гарри оказался на земле с полным ртом грязи. — Задержи его, — прошипел холодный голос. Гарри попытался встать на ноги, но больная нога отказалась повиноваться, коротышка в капюшоне схватил его сзади за одежду и потащил к мраморному надгробию. Гарри едва успел заметить имя на камне, «Том Реддл», как палочку вырвали у него из рук, а его самого связали. Он напрягся, пытаясь освободиться от веревок, но фигура в плаще ударила его рукой, на которой не хватало указательного пальца. — Петтигрю, — угрожающе прошептал Гарри. — О, я должен был догадаться, что это ты, трусливая маленькая крыса. Тебе лучше молиться тому божеству, которое прислушается к твоим жалким мольбам, потому что, когда я освобожусь, я убью тебя, и сделаю это медленно и мучительно. Петтигрю сглотнул и отшатнулся, но больше ничем не показал, что слышал слова мальчика. Он поспешил в тень, но через несколько секунд вернулся, тяжело дыша и волоча к подножию могилы большой котел, наполненный чем-то похожим на воду. — Тяжёлый? — сочувственно спросил Гарри у мага. Петтигрю не обращал на него внимания, но это его вполне устраивало, он не хотел, чтобы мужчина заметил, как он медленно пытается перевести руку в более идеальное положение. Ему не нужна была палочка, чтобы творить магию, ему просто нужно было крепко ухватиться за веревки, чтобы перерезать их, что оказалось гораздо труднее, чем он ожидал. Веревки были чертовски туго натянуты. Петтигрю вызвал пламя под котлом, и почти сразу же жидкость в котле начала пузыриться и испускать огненные искры. Сверток с одеждой, который Гарри принял за ребенка, настойчиво шевелился у его ног, и только когда он заговорил высоким, холодным голосом, который Гарри когда-то слышал, он понял, что это не ребенок. — Поторопись. — Всё готово, Господин. — Тогда чего же ты ждешь? Петтигрю распахнул мантию, лежавшую на земле, и открыл то, что было внутри. Гарри сделал паузу, чтобы освободиться и с отвращением уставиться на существо. — О, это отвратительно, — сказал он. Существо имело форму человеческого ребенка, за исключением того, что Гарри никогда не видел ничего менее похожего на ребенка. Он был безволосым и чешуйчатым, с темной, сырой, красновато-черной кожей. Его руки и ноги были тонкими и слабыми, а лицо — плоским и змееподобным, с блестящими красными глазами. Существо подняло свои тонкие руки, обвило ими шею Петтигрю, позволяя отнести себя к котлу и опустить в жидкость. Гарри услышал, как его хрупкое тело с мягким стуком ударилось о дно. — Надеюсь, эта тварь утонет, — пробормотал он, возобновляя попытки освободиться. Хвост, по-прежнему игнорируя Гарри, поднял палочку и четко произнес: — Кость отца, отданная без согласия, возроди сына твоего! Могила у ног Гарри треснула, тонкая струйка пыли поднялась в воздух по команде Хвоста и мягко упала в котел. Поверхность жидкости разлетелась искрами во все стороны и стала яркой, ядовито-синей. Петтигрю вытащил из-под плаща длинный, тонкий, сверкающий серебряный кинжал, его голос сорвался на рыдания, а рука сильно дрожала. — Плоть…слуги…д-добровольно отданная…ты оживишь…своего господина. Он вытянул перед собой правую руку с отсутствующим пальцем, очень крепко сжал кинжал в левой руке и одним ловким движением отрубил себе руку. Крик мужчины пронзил ночь, когда его отрубленная рука с тошнотворным шлепком упала в зелье, но вместо сочувствия Гарри отчаянно пожалел, что у него нет бадьи с солью. Петтигрю всё ещё задыхался и стонал от боли, когда, спотыкаясь, подошел к Гарри и приставил окровавленный нож к сгибу его локтя. — К-кровь врага… насильно взятая… ты… воскресишь своего врага. Гарри ничего не мог сделать, чтобы предотвратить это, он был слишком крепко связан, и если бы он попытался использовать магию, то только навредил бы себе, он мог только послать Петтигрю самый злобный взгляд, когда ему разрезали кожу, собирая капли крови, которые затем вылили в котел. Жидкость стала ослепительно белой, когда Петтигрю рухнул на колени, прижимая к себе кровоточащий обрубок руки, задыхаясь и всхлипывая. А потом вдруг искры, выскакивающие из котла, как новогодние хлопушки, погасли, и из котла густо повалил белый пар. На секунду всё замерло, но затем из котла медленно поднялся человек, высокий и худой, как скелет. — Одень меня, — сказал высокий холодный голос. Петтигрю, все еще всхлипывая и постанывая, тут же поднял с земли черную мантию и одной рукой натянул её на хозяина. Тощий человек вышел из котла, уставившись на Гарри, а Гарри в ответ уставился в его лицо, которое было белее черепа, с широкими багровыми глазами и плоским, как у змеи, носом с прорезями вместо ноздрей. — Волан-де-Морт, — спокойно произнес Гарри без тени страха в голосе, — Я должен сказать, что рассказы о твоём величии были сильно преувеличены, сведены к тому, чтобы полагаться на таких паразитов, как он. О, как пал могущественный маг, и всё из-за простого младенца и его матери «грязнокровки». — Ты говоришь такие смелые слова, Гарри Поттер, — прошипел Волдеморт. — Посмотрим, как долго продержится твоя бравада после одной-двух схваток под Круциатусом. — Я прям весь дрожу. — Милорд, — патетически выдавил Петтигрю. — Милорд…вы обещали. Волдеморт с отвращением перевел взгляд с Гарри на своего слугу. — Протяни руку, — лениво сказал он. — О, спасибо, господин… Спасибо. Петтигрю протянул свою кровоточащую руку, но Волдеморт ухмыльнулся. — Другая рука, Хвост. — Но… Господин. Волдеморт схватил Петтигрю за левую руку и, оттянул рукав, прижал неестественно длинный палец к чернильно-чёрной отметине на бледной коже, новая волна боли пронзила шрам Гарри, а Петтигрю закричал в агонии. — У скольких хватит смелости вернуться, когда они это почувствуют? — прошептал Волдеморт, сверкая красными глазами. — А у скольких хватит глупости остаться в стороне? Змееподобное существо, поскольку его уже нельзя было считать даже отдаленно похожим на человека, лениво расхаживало перед оскверненной могилой и холодно ухмылялось Гарри, ожидая прибытия своих последователей. — Ты стоишь, Гарри Поттер, на останках моего покойного отца, — тихо прошипел он. — Маггл и дурак, очень похожий на твою дорогую маму. Но от них обоих была польза, не так ли? Твоя мать умерла, защищая тебя, когда ты был ребенком, а я убил своего отца, и посмотри, как он оказался полезен после смерти. Гарри слушал с едва скрываемым недоверием, как Волдеморт, как и все злодеи, глупо раскрыл то, что ему, вероятно, следовало держать в секрете. Он даже раскрыл тот факт, что его мать была чистокровной ведьмой, которая соблазнила богатого маггла, который бросил её, беременную их ребенком, когда узнал, что она ведьма. Или что его мать умерла при родах, оставив его воспитываться в маггловском приюте с именем Том Реддл, которое он унаследовал от отца, как ключ к разгадке личности его родителей. Но тут появились Пожиратели Смерти, десятки и десятки. Гарри с болезненным восхищением наблюдал, как Волан-де-Морт вплетает свои слова в тщательно предостерегающую, вызывающую чувство вины речь, пока, наконец, один из его слуг не бросился на землю, моля о прощении, только чтобы быть подвергнутым Круциатусу за свои усилия. — Вставай, Эйвери, — сказал Волан-де-Морт. — Встань. Ты просишь прощения? Я не прощаю. Я не забываю. Тринадцать долгих лет… Я хочу получить долг за тринадцать лет, прежде чем прощу тебя. Хвост уже заплатил часть своего долга, не так ли, Хвост? Гарри нахмурился, когда, выдержав немного насмешек, Петтигрю получил сияющую серебряную руку в награду за свою «преданность». — Пусть твоя верность никогда больше не поколеблется, Хвост, — сказал Волан-де-Морт мужчине. — Никогда, милорд. Тёмный волшебник медленно обратился к каждому человеку в круге, упрекая их за отсутствие веры в него, Гарри почувствовал, как его внутренности сжались, когда он заговорил с Люциусом Малфоем, отцом Драко, присутствие этого человека вызовет немало проблем как для него, так и для его светловолосого друга в будущем. — Милорд, мы жаждем знать, мы умоляем вас рассказать нам, как вы достигли этого… этого чуда.… как тебе удалось вернуться к нам, — нерешительно спросил глава Малфоев. — Ах, что это за история, Люци. — сказал Волан-де-Морт. — Она началась с этого мальчишки и закончится им же. Волдеморт пустился в длинную болтовню о своем падении в ту ночь Хэллоуина тринадцать лет назад, о том, как он скитался по стране, как не более чем иллюзорный дух, пока Квиррелл не наткнулся на него в Албании, он рассказал о неудаче Квиррелла и о том, как он снова был вынужден вернуться в Албанию, пока Петтигрю не нашел его и не помог ему получить отвратительное тело, в котором он жил. Гарри был недоволен, услышав, что именно Пожиратель Смерти спрятанный в Хогвартсе ввел его в турнир с намерением сделать Кубок порталом и сделать всё что в его силах чтобы Гарри был единственным, кто добрался до него. — И вот он здесь, — наконец заключил Волан-де-Морт, — Мальчик, которого вы все считали причиной моего падения. — он медленно двинулся вперед и повернулся лицом к Гарри. – Круцио! Гарри уже был подвергнут Круциатусу однажды, в первый год, это было ужасно, он, который перенес самые страшные боли, едва смог связать воедино хоть одну мысль. Сейчас всё было намного хуже. Боль была такой ужасной, что Гарри был уверен, что умрет, и с радостью принял бы смерть, но, к счастью, она прекратилась всего через несколько минут. Гарри выплюнул кровь, наполнявшую рот, злобно глядя на Волан-де-Морта, он прикусил язык, чтобы не закричать, он никогда не доставит этому безумцу удовольствия услышать его крики. — Видите, как глупо было предполагать, что этот мальчик когда-либо мог быть сильнее меня, — сказал Волдеморт, игнорируя злобную насмешку. — Но я хочу, чтобы никто не ошибся, Гарри Поттер сбежал от меня по счастливой случайности. И теперь я собираюсь доказать свою силу, убив его здесь и сейчас, перед всеми вами, когда нет Дамблдора, чтобы помочь ему, и нет матери, чтобы умереть за него. Я дам ему шанс. Ему будет позволено сражаться, и у вас не останется сомнений, кто из нас сильнее. Ещё немного, Нагайна, — прошептал он шёпотом змее, скользнувшей по траве туда, где стояли Пожиратели Смерти. — А теперь развяжи его, Хвост, и верни ему волшебную палочку. Петтигрю подбежал к могиле Реддла-старшего, легко перерезал веревки, привязывавшие Гарри к надгробию, и сунул ему в руку палочку. Гарри тяжело прислонился к могиле, больная нога не могла его удержать. — Ферула, — пробормотал он, и тут же бинты соскочили с кончика его палочки и плотно обвились вокруг его ноги, привязав её к шине. Он осторожно перенёс вес на ногу и вздохнул с облегчением, когда она выдержала. Волан-де-Морт с интересом наблюдал за происходящим: — Тебя учили драться на дуэли, Гарри Поттер? — спросил он. — Я найду способ обойтись без этого, — легко ответил Гарри. Волан-де-Морт снисходительно рассмеялся. — Начнем с того, что поклонимся друг другу, Гарри. — Не думаю, что я давал тебе разрешение называть меня по имени, — сказал Гарри, подражая своему высокомерному светловолосому другу, но тем не менее слегка поклонился. Глаза Волдеморта опасно сверкнули. — А теперь поединок. Не колеблясь ни секунды, он выстрелил еще одним Круциатусом, но Гарри был готов, он нырнул в сторону и вынырнул с палочкой наготове. — Это все заклинания, которые ты знаешь? — спросил он, отвечая отрезающим заклинанием, которое Волдеморт легко обошел. — Убивать Проклятиями и мучить Распятием? Ты не очень-то похож на темного лорда. — Это замечание принесло ему ещё один Круциатус, от которого он тоже уклонился. Несмотря на тяжелую ситуацию, Гарри не мог не чувствовать волнения, когда адреналин бежал по его венам. Кроме Локи, у него никогда не было достойного дуэлянта, если он не умрет, это будет отличным испытанием для его дуэльных способностей. — Депульсо! Дефодио! — Темный Лорд обошел первое заклинание, но встал прямо на пути второго, большой кусок оторвался от его руки, и он зарычал в ярости. — Первая кровь на мне, — торжествующе рассмеялся Гарри, что только ещё больше разозлило его противника, если судить по множеству темных проклятий, последовавших за этим комментарием. Поттер поднял сильный щит, но несколько прошли прямо сквозь него, и он был вынужден нырнуть на землю. — Теперь мы не так самонадеянны, Поттер? — усмехнулся Волдеморт, когда четырнадцатилетний мальчик поднялся на ноги. — Мой глава факультета несколько раз говорил мне, что мое высокомерие -это такая огромная сила, которая сама по себе притягивает гравитацию, и он боится, что даже самые серьезные оскорбления не смогут ослабить его. — Чтобы это изменить, от меня потребуется всего несколько проклятий. — Похоже, твое высокомерие даже больше моего, это довольно впечатляющие. Они обменялись заклинаниями, сначала проверяя, ища слабые места или ограничения в своих противниках, а затем стали серьезными. Пожиратели Смерти ничего не могли поделать, кроме как с благоговением наблюдать, как Темный Лорд и мальчик, который победил его, когда он был еще младенцем, сражались, как сами боги. Кладбище было освещено ослепительными разноцветными огнями и звуками заклинаний, поражающих Пожирателей Смерти. — Ты искусен, я признаю это, Поттер, — прошипел Волан-де-Морт, одновременно бомбардируя Гарри смесью расплавляющих кожу проклятий, распятий и нескольких рвущих органы заклинаний. — Ты достойный противник, тебе не мешало бы присоединиться ко мне, мы могли бы стать великими. — О, пожалуйста, — фыркнул Гарри, уклоняясь от множества мерзких ругательств. — После всего того горя, которое ты мне причинил и, без сомнения, причинишь? В аду будет морозно, когда я к тебе присоединюсь. — Очень хорошо. Если ты не присоединишься ко мне, я просто убью тебя. — Что-то тебе это никак не удаётся, тебе не кажется? — Авада Кедавра! Гарри вызвал надгробный камень, чтобы заблокировать входящее проклятие, большая часть осколков врезалась в его кожу, образовав несколько больших ран, но он проигнорировал раны и ответил несколькими собственными проклятиями. — Я уверен, что ты можешь сделать что-нибудь получше. — Дьявольское пламя! Внутренности Гарри сжались, когда огненная змея прыгнула на него, открыв пасть в ужасном крике, но он не хотел терять хладнокровие, по крайней мере, фигурально выражаясь. — Глациус! — ледяная струя вырвалась из его палочки и встретилась со змеиной головой, она испарилась в тот момент, когда встретилась с огнем, но ей удалось удержать огненного зверя. — Глациус Дуо! — поток льда становился всё больше, температура на кладбище неуклонно падала, пока Волан-де-Морт, Гарри и Пожиратели Смерти не смогли увидеть пары дыхания в воздухе. Змея взвизгнула и упала. Холод бодрил Гарри, делая и его, и его магию сильнее и давая ему последний толчок, чтобы уничтожить огненную змею. Он ухмыльнулся, направляя лед, наполняющий его вены, через палочку к змее, обволакивая её смертоносными осколками льда и с легкостью гася пламя. Волан-де-Морт отшатнулся на несколько шагов, его глаза чуть расширились, а на лице был ужас и, возможно, даже намек на страх. — Кто ты? Это было бы идеальное время, чтобы сказать что-то совершенно банальное, вроде «Твой худший кошмар», или фразу, столь же банальную, но Гарри просто поднял палочку, готовый закончить всё это. Но тут его взгляд упал на руку. Она была голубой. Как и вторая рука, грудь и, если судить по выражению лица Волан-де-Морта, его лицо. — Какого черта? — он опустил палочку на долю дюйма и поднес руку ближе к лицу. Но пока он смотрел, синева начала ползти по его коже, медленно исчезая. Вопрос, казалось, вывел Реддла из замешательства, в которое он впал. — Пришло время тебе, кем бы ты ни был, умереть. Авада Кедавра! Гарри бросился на землю и яростно выругался, приземлившись на раненую грудь, молча ругая себя за то, что не удрал, когда у него был шанс. Дуэли были забавными и все такое, но его отец убьёт его десятки раз, если он умрёт. Пора было уходить. — Фумос! — из палочки вылетело густое облако темно-серого дыма, скрывая мальчика. Гарри вскочил на ноги и побежал в противоположную сторону от Волан-де-Морта и его Пожирателей Смерти, дымовая завеса давала ему лишь несколько секунд форы, так что он должен был использовать её по максимуму. — Вентус! — сильный порыв ветра развеял дым как раз в тот момент, когда Гарри прыгнул за одно из многочисленных надгробий, усеивающих территорию. — Найти его! — в ярости закричал Тёмный Лорд. — Пока он не сбежал! Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, боль пронзила его грудь, но он заставил себя не обращать на это внимания, Пожиратели Смерти приближались, и если он что-то не придумает, то скоро будет найден. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с духом, а затем он метнулся из-за одного надгробия к другому, а затем повторил это ещё и ещё. Ему удалось пройти половину кладбища, прежде чем проклятие выстрелило над его головой и раздался крик: — Я нашел его! Гарри помчался прочь с Пожирателями Смерти по пятам, он двигался так быстро, как только мог, но его раны и потеря крови мешали этому, один Пожиратель Смерти умудрился ударить его заклинанием разрушения костей, которое раздробило локоть мальчика, а другой попал в больную ногу режущим Проклятием. Только чистое упрямство заставляло его идти, но даже это не слишком помогло. Он как раз подошел к воротам, ведущим с кладбища, когда ещё одно разрушающее кости заклинание ударило его, на этот раз в лодыжку здоровой ноги, и он рухнул всего в нескольких футах от ворот. — Чёрт Возьми! Чёрт, чёрт, чёрт. — пробормотал Гарри, пытаясь подтянуться на здоровой руке. Пожиратели Смерти, которые замедлились, как только увидели, что он не может уйти, глумливо рассмеялись над ним. -Ты хорошо сражался, Гарри Поттер, — ухмыльнулся Волан-де-Морт, неторопливо приближаясь, — Но, как и все, ты пал перед могуществом лорда Волан-де-Морта. — Как тебе удается проходить в двери с таким большим эго? — Авада Кедавра! Гарри закрыл глаза, он не боялся умереть, ни капельки, но он чувствовал глубокую печаль при мысли обо всех, кого он оставит… Рон, Невилл, Драко, Гермиона, Блейз, папа… Его друзья могли разделить друг с другом горе, но у его отца не было никого, дядя Тор и его бабушка с дедушкой ничего не знали о его существовании, поэтому Локи не мог пойти к ним за утешением. Он боялся того, что сделает отец от горя, бог-обманщик был грозным и безжалостным в лучших случаях, Гарри содрогался при мысли о том, что он сделает в худшем. Он скорее почувствовал, чем увидел, как зеленый свет поглотил его, и стал ждать, когда смерть заберет его. Только этого не случилось. Последовала ожидаемая вспышка ярко-зеленого цвета, а затем раздались крики, и их было чертовски много, было так много криков, так много разных тонов, что они звучали как оглушительный рев. Если это была смерть, Гарри не думал, что она столь неприятна: голова болит жутко, грудь с трудом делает каждый вздох, его сломанные кости, казалось, пульсировали от боли, он думал, что смерть будет быстрой, но нет, видимо, ему придется терпеть эту вечную агонию. Должно быть, и есть ад. — Поттер! Поттер! — А это, должно быть, дьявол зовет его. Он только успел болезненно рассмеяться от этой мысли, как почувствовал, что кто-то схватил его за плечо и грубо перевернул на спину. — Ты идиот! Разве ты не видишь, что он ранен? Отойди, пока не причинил еще больше вреда, — прорычал знакомый едкий голос. — Поттер? Поттер, ты меня слышишь? С большим усилием Гарри заставил свои веки открыться и моргнул, глядя на лицо, нависшее над ним. — Профессор Снейп? — невнятно произнес он. — Вы ведь не ангел? — О чем, черт возьми, ты говоришь, Поттер? — Не думал, что в свой последний миг увижу вас. — Я не ангел. Гарри ахнул: — Боже? — Нет, я не Бог, — отрезал Снейп. Гарри заколебался, задумчиво нахмурив брови. — Дедушка? — Что? Нет, Поттер, — Н-но ведь я мертв, не так ли? — Уверяю вас, вы не умерли. — Ой. — Да, конечно. А теперь не могли бы вы быть так добры и сказать мне, где вы ранены, чтобы… — Гарри! О Мерлин, Гарри! — Гарри повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гермиона бросилась к нему, но Драко схватил её за талию. — Разве ты не видишь, что он ранен, Грейнджер? Ты хочешь сделать ему ещё больнее или просто ведешь себя глупо? — Миона? Драко? — пробормотал Гарри. — Что вы тут делаете, ребята? — Мы ждали здесь с тех пор, как ты вошел в лабиринт, — сказала Гермиона, опускаясь на колени рядом с ним, Гарри смутно заметил, что Невилл, Рон и Блейз были с ней и Драко тоже. — И это было просто ужасно, особенно когда Седрик вернулся, крича что-то о порталах, Смертельных Проклятиях и о том, что тебя оставил. Всё, что Гарри мог сделать, это в замешательстве уставиться на неё. Что, черт возьми, произошло? Только что он беспомощно лежал у ног лорда Волан-де-Морта, и Смертельное Проклятие летело прямо на него, а в следующее мгновение его окружили друзья и глава факультета, которые говорили ему, что на самом деле он не мертв. Гарри несколько раз моргнул, чтобы прояснить зрение, а затем, не обращая внимания на протесты, вызванные, сел и огляделся. Он снова был на квиддичном поле (как, черт возьми, это случилось?), лабиринт маячил за ним с одной стороны, а с другой стояли трибуны, заполненные кричащими студентами и несколькими взрослыми, которые пытались загнать их обратно в школу. К его большому беспокойству, Гарри был окружен значительной группой людей, которая состояла из пяти его друзей, профессоров Снейпа и Грюма, Корнелиуса Фаджа и нескольких других заинтересованных сотрудников. Но, к счастью, никакого Дамблдора. — Директор забрал мистера Диггори обратно в лабиринт вместе с Бэгменом и еще несколькими людьми, чтобы выяснить, что произошло, и попытаться найти тебя, — сказал Снейп, словно прочитав его мысли. — А теперь, как я уже говорил до того, как меня прервали, — он бросил свирепый взгляд на застенчиво выглядящую Гермиону, — Не могли бы вы сказать мне, где вы ранены, чтобы мы знали, как двигаться дальше, не причиняя вам дальнейших травм? Гарри был вынужден снова лечь, так как он внезапно почувствовал головокружение. — К-как я здесь оказался? — Именно это мы и хотели бы знать, вы спонтанно появились во вспышке зеленого света, — сказал Фадж. — О вашем странном прибытии и о том, где вы были, мы поговорим позже, — прервал его Снейп. — Сейчас у нас есть гораздо более неотложные дела. Я не буду спрашивать снова, Поттер… — Травмы, — пробормотал Гарри. — Правильно. Порезы на моем бедре… Моя левая нога сломана и порезана, правая нога, ещё рука сломана… — Какие-нибудь внутренние повреждения? — Откуда мне знать? — Вас нужно отвезти в больничное крыло, а после того, как вас осмотрят и вылечат, мы расскажем вам, что именно произошло сегодня ночью. — Я возьму его, — вызвался Грюм. — Нет, — возразил Снейп. — Я глава его факультета, следовательно, я отвечаю за него. Можете сходить за Директором. Грюм попытался было возразить, но испепеляющий взгляд главы Слизерина остановил его. — Отлично, — нахмурился он и зашагал к лабиринту. — А теперь, если вы все закончили вмешиваться, я отвезу Поттера в лазарет, — усмехнулся Снейп, наколдовывая каталку и левитируя Гарри на неё. — Мы можем сопровождать вас, профессор? — спросил Блейз, указывая на себя и остальных друзей. — Я полагаю, что до тех пор, пока у вас хватит самообладания воздерживаться от неприятностей, как бы трудно это ни было, можете и сопроводить, — согласился суровый мастер зелий, затем развернулся и направился к замку. — Борода Мерлина! — Мадам Помфри ахнула, когда маленькая группа ворвалась во флигель, она давала зелье бледной Флёр, но как только она увидела Гарри, она оставила девочку наедине с собой. — Кладите его на кровать, быстро. Снейп сделал, как было сказано, и Помфри тут же принялась махать палочкой над полубессознательным четверокурсником. — Три сломанных кости, — пробормотала она себе под нос. — Сильные рваные раны на груди, ноге и руке, а в крови небольшое количество яда акромантула. — А-акромантул? — заикнулся Рон. — Одно из препятствий в лабиринте, — рассеянно ответила мадам Помфри, снова взмахнув палочкой над Гарри, а затем еще раз. — Мистер Поттер, у вас серьезное повреждение нервов, но я видела повреждения такой степени только у тех, кто был подвергнут… — Круциатусу? — уточнил Гарри. — Д-да, и к тому же очень сильному. Гарри попытался поудобнее устроиться на больничной койке, но остановился, когда почувствовал резкую боль от многочисленных ран. — Да, это было довольно мощно. Молчание, последовавшее за этим небрежным заявлением, было таким тяжелым, что Гарри почти подумал, что оно осязаемо. Может быть, ему следовало говорить об этом немного мягче. — Тебя подвергли Круциатусу? — тихо спросил Снейп. — Кто? — по выражению лица мужчины Гарри понял, что он уже знает ответ, но всё ещё отчаянно надеялся, что ошибается. — Волан-де-Морт — Что? — в ужасе прошептала мадам Помфри. — Он использовал мою кровь в каком-то ритуале…и вернулся. — Он вернулся? — прошептал Драко, и его бледное лицо стало еще бледнее, чем обычно. — Он вернулся, — кивнул Гарри. — О Мерлин, — пробормотала Помфри, — Спаси наши души. Исцеление Гарри не заняло много времени, особенно, когда начала действовать его ускоренная регенерации. Всё, что потребовалось, — это несколько заклинаний мадам Помфри и флакон с зельем для восполнения крови, и он снова встал на ноги, хотя из-за природы перелома руки и ноги ещё будут болеть, и он будет ходить с явной хромотой в течение нескольких дней. К сожалению, у Гарри не было много времени, чтобы наслаждаться отсутствием боли, поскольку в тот момент, когда мадам Помфри объявила, что он исцелен, Дамблдор увел его в свой кабинет, где его ждали профессора Снейп, Грюм, Макгонагалл, Ремус и Сириус, которые прибыли, чтобы посмотреть третье задание. Старик, не теряя времени, вытянул из Гарри подробности ночных событий, и тот неохотно выдал их, хотя бы для того, чтобы поскорее убраться из кабинета и проспать всю следующую неделю. — То есть ты хочешь сказать, что на тебя обрушилось Смертельное Проклятие, но вместо того, чтобы умереть, как следовало бы, тебя перенесло обратно на территорию Хогвартса? — спросил Дамблдор. Гарри раздраженно вздохнул и едва удержался от того, чтобы не закатить глаза, он уже тысячу раз рассказывал об этом. — Я не это имел в виду, — отрезал он. — Я не знаю, что случилось, потому что, насколько я знаю, Смертельное Проклятие могло не попасть в меня, и я, используя какую-то случайную магию, сумел аппарировать через обереги. Что я знаю точно, так это то, что я жив, и я не собираюсь тратить своё время на размышления о том, как и почему это случилось. У нас есть дела поважнее. — Например? — Например, тот факт, что один из самых верных Пожирателей Смерти Волан-де-Морта бродит по школе с начала года. Это он положил моё имя в чашу, надеясь, что произойдет именно то, что произошло сегодня вечером. — Почему вы так уверены, мистер Поттер? — спросил Дамблдор. — Волан-де-Морт сказал мне, что, помимо всего прочего, этот человек предан ему. — Но кто? — спросил Сириус. -Каркаров? — Нет, Поттер сказал, что тот, кто положил его имя в кубок, был верным слугой Темного Лорда. Каркаров предал своего Лорда как и большее количество его слуг, он даже не мог надеяться вернуться к Волан-де-Морту, не будучи убитым немедленно за свой обман. — Так кто же? — Действительно, кто, — согласился Дамблдор. — Похоже, нам ещё многое предстоит обсудить, но вы помогли нам всем, чем могли, мистер Поттер, можете возвращаться в лазарет. Я думаю, снотворное и немного покоя пойдут тебе на пользу. — Я отведу его, — вызвался Сириус. — Нет, ты мне нужен здесь, — приказал директор. — А также Ремус и Северус. — Я пойду с мальчиком, — сказал Грозный Глаз и тяжело поднялся со стула. — Ну же, Поттер. Меньше всего Гарри хотелось оставлять крестного и Ремуса наедине с директором, но он был слишком измучен, чтобы спорить, поэтому просто кивнул и последовал за Грюмом из кабинета. — Вы не возражаете, если мы зайдем ко мне в класс, прежде чем отправимся в лазарет? — Гарри покачал головой и позволил седому экс-аврору отвести себя в кабинет. — Садись, Поттер. Со своего места перед столом Грюма Гарри наблюдал, как профессор пытается и не может выглядеть беспечным, копаясь в стопке бумаг. — Ты сказали, он их простил? Пожирателей Смерти, которые вышли на свободу? Тех, кто сбежал из Азкабана? Вопрос был настолько неожиданным, что усталому мозгу Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы понять его. — Д-да, я так и сказал. Он подверг нескольких ублюдков Круциатусу, но более или менее простил их после того, как они немного поползли на попятную. Все следы плохо наигранного легкомыслия исчезли, Грюм выглядел разъяренным. — Они не заслуживают прощения, — проворчал он. — Эти подонки даже не стали его искать. Эти коварные трусы даже Азкабану не отважились бы помочь. Это неверные, никчемные куски грязи, которые считали себя храбрыми, когда скакали в масках на чемпионате мира по квиддичу, но бежали при виде Темной Метки, когда я выстрелил её в небо. — Ладно, извините, я, наверное, очень устал, но… — спросил Гарри. — Вы только что сказали, что это вы выпустили Темную Метку? — Я уже говорил тебе, Гарри, нет ничего, что я ненавижу больше, чем Пожирателя Смерти, который вышел на свободу. Они отвернулись от моего хозяина, когда он больше всего в них нуждался. Я ожидал, что он накажет их. Я ожидал, что он будет пытать их. Заставить их молить и умолять о прощении, только чтобы отвергнуть их мольбы и мучить их ещё больше. Гарри застонал и откинул голову на спинку стула. — Только не говорите мне, что вы и есть тот самый верный слуга Волан-де-Морта. Грюм гордо выпрямился. — Да, это я вложил твое имя в чашу, превратил кубок в портал, дал возможность моему хозяину подняться. И именно я буду вознагражден больше всех остальных. Темный Лорд не успел убить тебя, Поттер, а он так хотел, — прошептал Грозный Глаз, — Представь, как он вознаградит меня, когда узнает, что я сделал это для него. Я отдал ему тебя, то, в чем он нуждался прежде всего, чтобы возродиться, а потом убил тебя ради него. Меня будут чтить больше, чем всех остальных Пожирателей Смерти. Я буду его самым дорогим, самым близким другом… ближе всех… — Ладно, это становится странным, — Гарри протянул руку и, прежде чем человек успел даже пошевелиться, чтобы защитить себя, послал концентрированную магическую стрелу прямо в профессора, она ударила его прямо в грудь, швырнула в стену и сбила с ног. — Так-то лучше. Гарри устало поднялся на ноги (этот кусочек магии ничего не сделал для его и без того измученного состояния) и, шаркая ногами, подошел к Грюму, где принялся рассматривать старика, он достал его серебряную фляжку, кольцо с ключами и, конечно же, волшебную палочку. Четверокурсник быстро понюхал содержимое фляжки и, вместо резкого запаха спиртного, вдохнул мускусный запах зелья; только когда он вылил немного на стол, то узнал в мутной консистенции Оборотное зелье. Вздохнув, он крепко связал бесчувственного человека наколдованными веревками, а затем отправил патронуса к Дамблдору. — Пусть взрослые разбираются с этим, — пробормотал он, ковыляя к лазарету, — А я пойду спать. Заснуть ему так и не удалось. Взрослые, по какой-то странной причине, были расстроены тем, что он оставил самозванца Грюма (который после того, как действие Оборотного зелья закончилось, оказался Барти Крауч-младшим) одного в своем кабинете. Несмотря на то, что этот человек потерял сознание и был связан, Взрослые считали мальчика безответственным за то, что он оставил опасного и очень безумного человека без присмотра, пока тот спал. Опровержение Гарри, что он считает их безответственными за то, что они позволили этому опасному и очень безумному человеку беспрепятственно бродить по школе, а также общаться с учениками, было встречено еще большим неодобрением. Потратив по меньшей мере четверть часа, ругая слизеринца, которому, очевидно, было всё равно, что о нём думают, Дамблдор, наконец, собрался спросить, что случилось такого, чтобы раскрылась истинная личность фальшивого Грюма. Гарри, который чувствовал себя гораздо менее милосердным, чем час назад, конечно, заставил старика потрудиться, чтобы получить ответы. Но, в конечном счёте, всё это не имело значения, поскольку идиот-министр магии Корнелиус Фадж позволил дементору украсть душу Крауча-младшего, оставив самозванца не более чем пустой оболочкой и сделав его бесполезным для любых будущих допросов. — Очевидно же, он очень опасен! — Фадж попытался защититься, когда и Дамблдор, и Макгонагалл гневались на его глупость. — Не думайте, что я забыл всех людей, которых он убил и пытал, когда Сами-Знаете-Кто был ещё жив. — Но нам нужен был Барти Крауч-младший. — Устало сказал Дамблдор. — Для чего он был нужен? — взорвался Фадж. — Судя по всему, молодой мистер Крауч стоял за многими неудачными событиями этого года, некоторые из которых он совершил по чьему-то приказу. — И кто же это может быть? — Волан-де-Морт. — Министр яростно вздрогнул, услышав это имя, но Дамблдор безжалостно продолжал, — Все события этого года были частью большого плана по возрождению Волан-де-Морта, и этот план удался. Волан-де-Морт вернулся. — И на каких же основаниях вы сделали это возмутительное предположение? — Основываясь на словах Гарри. Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не закатить глаза. Фадж явно не собирался верить, что Волан-де-Морт вернулся, министр магии был одержим идеей остаться министром Магии, и если это означало держать тысячи людей в неведении о возвращении Тёмного Лорда, обрекая их на различные болезненные и унизительные смерти, то так тому и быть. Дородный мужчина фыркнул и, словно в подтверждение правоты Гарри, сказал: — Сам-Знаешь-Кто ещё не вернулся, и я уверен, что огромное напряжение, которое турнир оказал на мистера Поттера, просто подействовало на него. — Вы хотите сказать, что мне привиделось возвращение Волан-де-Морта? — тихо спросил Гарри. Фадж, казалось, понимал, какой опасности он только что подвергся, но понятия не имел, как исправить свою ошибку. — Я…ну, нет… то есть… — Насколько я вижу, у вас есть два варианта, министр, — сказал Гарри, спокойно прерывая пожилого мужчину. — Вы можете спрятать голову в песок и делать вид, что ничего не происходит, чтобы не беспокоиться о предстоящих выборах, или вы может, на этот раз, встряхнуться, доказать, что вы достойны звания Министра Магии, и начнётся подготовка ко второй войне с Волан-де-Мортом, потому что он вернулся. Но если по какой-то необъяснимой причине вы решите выбрать первое, я надеюсь, что когда кровь тысяч людей будет на ваших руках, вы осознаете истинную тяжесть своей ошибки, и сможете жить со своей ошибкой. Фадж тяжело сглотнул, глядя на Гарри большими испуганными глазами, а затем повернулся и поспешно вышел из лазарета. Он ничего не сказал, но, с другой стороны, в этом и не было необходимости, всё, что Гарри нужно было знать, было ясно как день, он сделал свой выбор. Гарри собирался воевать, но не с Волан-де-Мортом.