V for Violett

"I don't wanna die, but sometimes I wish I'd never been born at all." Фредди Меркюри       Польнарефф настоял на снотворном. Сам же его и купил, аргументировав, что снов в глубокой фазе нет. Виолетта не была так уверена, но спорить не стала. Только благодаря его бдительности она и вернулась обратно. Правда после того, как он её разбудил, устроил громкую истерику, потому что девушка не дышала минут десять. Вряд ли бы после такого большого промежутка она вновь восстановила самостоятельно дыхание, но он всё-таки её спас. Попутно поразбудив соседей, которые застучали по трубам. — Если бы ты сказала раньше! – сокрушался тот. — Я же мог не проснуться и не проверить! — Но всё хорошо, — устало ответила та, крутя в руках упаковку таблеток. — Больше не скрывай ничего. Мы напарника, — серьёзно и слегка дедактически произнёс Жан-Пьер.       Ви уже вздохнула, чтобы выдать гневную тираду, что он ничего не исправит ни попытками её развеселить, ни контролем. Но только кивнула. Не было смысла ему что-то доказывать. Вообще никому. — Завтра на утро будет пшенка, — уже более спокойно произнёс тот. Девушка поморщилась от воспоминаний о кашах, но промолчала и кивнула. — И завтра будем думать над переездом.       Ви снова кивнула и закинула таблетку в себя. У неё не было уверенности, что это сработает. Или сработает, как надо, а не, например, сделает её беспомощной перед преследованием.       Но как ни странно утром она проснулась. Позже, чем обычно, разбитая, но проснулась. — Точно Влади что-то там?       Виолетта клевала носом над тарелкой, а Жан-Пьер уже мыл посуду. — Владивосток. — Да, он. Я по карте посмотрел, он что-то километров около двухсот отсюда. — Вообще-то больше. Намного, — фыркнула та. — Вроде бы двести... Я перепроверю, — задумался тот.       Оказалось девять тысяч, что ввело в ужас Польнареффа, хотя он и пытался скрыть шок. — Самолёт дорого выйдет, — бубнил тот. — Тут, конечно, нормальный курс для обмена долларов, но не совсем. Давай что-то поближе? — Давай, — безразлично ответила та. — Как тебе Екатеринбург? — еле выговорил тот, но в конце остался доволен успехами чтения по транскрипции. — Хорошо, — последовал сухой ответ. — Если что-то поближе, то как вариант – Казнь. Ой, Казан, — мужчина склонился над картой, шепча новые и новые варианты названия. — Казань!       Девушка кивнула, не отрывая взгляд от какого-то предмета, который не могла рассмотреть из-за расфокусированного взгляда. — Ви, я понимаю, что тебе плохо, — он тяжело вздохнул, наблюдая, как девушка безучастно лежит на кровати и смотрит в потолок. — Но мне бы пригодилось немного помощи.       Она перевела на него взгляд, почувствовав себя крайне паршиво. Виолетта давно уже осознала, что постоянно валяется, словно мешок с тряпьем. Но сделать с этим ничего не могла. И не хотела. Только свернуть немножко сильнее, с головой укрывшись одеялом.       Она так и сделала, нахмуриваясь и обдумывая то, что пытается сказать. Мысли тоже были спутанными, как моток проводов. — Возвращайся домой.       Она сотню раз говорила это ему, но сейчас стало страшно. Ей казалось, что произнося сейчас, останется абсолютно одна. Он согласиться и уйдёт. И правильно сделает. Носится за ней, словно нянька. Давно пора либо стать самостоятельной, либо кануть в Лету. — Хватит меня уже гнать, — возмутился Жан-Пьер. — Без меня ты что делать будешь? Я твой опекун и хранитель. Иногда повар. Тебе просто надо сменить обстановку и прийти в себя. Уверен, все наладится в новом городе. Таблетки для сна уже купили, и они, между прочем, показали себя прекрасно. — Ничего не исправится, а ты попусту тратишь время, — страх сменился раздражением. Ну, почему он вечно с ней спорит? — Я не трачу его, а провожу. С тобой. Знаешь, Джотаро, — Польнарефф глянул на Виолетту и замолчал, опасаясь, что она отреагирует. Но девушка не шевельнулась. — Джотаро, знаешь, тоже был не самой весёлой компанией. Он, конечно, не лежал вот так целыми днями. Но и ты тоже делаешь это не просто так. Явно все это вымотало. Или вовсе заболела, — от неё всё ещё не было никакой реакции. — Две головы же лучше, чем одна, Ви. Зачем пытаться справится одной, если я могу помочь? — Я не хочу справляться. Я хочу просто это закончить, — фыркнула Виолетта из-под одеяла. Получилось более эмоционально, нежели она ожидала. — Не глупи, — ему не нравилось, к чему та клонит. Мужчина и так за ней замечал странные тенденции, хоть она ни разу и не делилась мыслями. — Владивосток так Владивосток. Проедем мы эти девяносто тысяч километров. — Девять, — поправила она того. — Девять, девяносто — просто цифры.       Он гуськом подошёл к её кровати и уселся рядом. Она наконец-то высунула голову из-под одеяла и смотрела вниз, сфокусировав взгляд на рисунке постельного белья и думая о чем-то своём. Сквозь тёмные ресницы пробивалась глубина радужки, а нижнее веко обрамляли густые полукружья постоянного недосыпа. Её хотелось пожалеть, хотя любую жалость она встречала агрессией и злостью. Девчонка, которую на него свалили, как тяжёлый груз. Неподъемный. Разбитый. Но как её оставить одну?       Жан провел несколько раз по её волосам, ожидая протест, но Виолетта лишь посмотрела на него. Он улыбнулся и состроил гримасу. — Ты делаешь только хуже, — её голос приглушало одеяло, которое она вновь натянула на пол-лица. — Нет ты, — передразнил француз. — Что значит “нет ты”? Ты.. — Не-а, ты. — Ты. — А вот и нет. Ты. — Это глупо, — Ви улыбнулась, хотя улыбка и затералась в недрах одеяла. — Глупо — это то, что мы все ещё вещи не стали упаковывать. А я всё ещё билеты не купил. Ты справишься со сбором? — Я попробую встать к твоему приходу, — Виолетта не была уверена, что у неё это получится. И опасалась, что если встанет, не совпадает с нарастающем желанием освободить от себя Полтнареффа. — Это большое дело, на самом деле, — в его голосе не звучало ни грамма иронии.       Они замолчали. На фоне бубнил телевизор. За стеной соседи что-то праздновали, звеня фужерами и двигая стулья. За окном медленно падал снег на фоне серого тускнеющего неба. Это действовало успокаивающе, хотелось, чтобы мгновение застыло навсегда. В      и прикрыла глаза, не в состоянии больше держать их открытыми, но спать не хотелось. Она чуть подвинулась и уперлась лбом в тёплое плечо Жан-Пьера. — А что если я в тебя влюбилась? — внезапно произнесла та. — Не понял? Чего? — он тут же повернулся и часто заморгал. — Ты ведь шутишь? — Это так ужасно? — она пожала плечами. — Да! То есть, нет! То есть я ж тебе в отцы гожусь, — он перевалился на колени и стал размашисто жестикулировать. — Только если бы ты отцом лет в пятнадцать стал, — она высунула лицо, улыбаясь. — Да и что? Я тебе, ну, там брат старший, дядя. Кто-то такой. Родственник короче. Это было бы точно несправедливо в отношении твоих сверстников. Какой-то парень может лишиться такой красоты рядом. Нет, Ви, — он уже ходил по комнате, не в состоянии оставаться на одном месте. — А ты влюбилась? — Да уж, — протянула девушка, перевернувшись на спину. — Не думала, что взрослый мужик так по-мальчишески отреагирует. — Не смешно и жестко, — мужчина сложил руки на груди, сверля ту взглядом — Влюбилась или нет? — Нет, расслабься. Хоть и привязалась. — Ужас, Ви, кошмар. Я и так тут без женщины уже сколько, а ты так шутишь. — Извини, я просто... Не знаю, зачем это вообще спросила.       Она вновь уставилась на потолок, не в состоянии сосредоточиться на причине сказанного. Только чувствовала себя глупо. И за то, что чушь спросила, не испытывая ничего подобного к спутнику, и за то, что её резко отвергли. Единственное, что она вынесла – никогда ни у кого не будет больше такого спрашивать. — Люблю тебя как брата, — закончила та, снова погрустнев. — А я тебя как младшую сестричку, — засюсюкал тот. Виолетта сморщилась, почувствовав стыд от его фразы. — Ладно, я за билетами, а ты не вздумай делать глупости. — Я просто постараюсь встать, — крикнула она тому вдогонку. — Действуй согласно этому плану, — дверь тяжело захлопнулась за ним и послышался поворот ключа.       Дня три Виолетта была в приподнять настроении. Она не попадёт обратно на родину, наверное, вообще никогда, но окажется рядом. Это грело душу. Даже проскочила шальная мысль, заехать по пути к деду. Но зимой было слишком сложно попасть в его деревню. Да и как он отреагирует? Она оставила его одного в пустыне. Жив ли он вообще?       В день отъезда стоял мороз, яркое закатное солнце пробивалась сквозь тонкую тюль, оставляя яркую оранжевую полосу на стене над кроватью Виолетты. Наблюдение за мельчайшими крупинками пыль, что плыли в луче, приносило умиротворение.       Снотворное делало свою работу, не позволяя ей выходить в мир духов. Усталость не покинула тело и голову, но тревога снизилась. Раз Оракул не в состоянии поймать её вне тела, то с большим трудом сможет найти в реальности. — Я купил в дорогу хлеба, какой-то колбасы... Зачем я её купил? Воняет жутко. Ладно, уже не исправишь. Яблоки. И кучу снеков, — Жан возился с рюкзаком. — Как думаешь, на сколько этого хватит? Не мало взял? Столько живу в России, а всё ещё не понимаю, что они едят. — Расслабься, докупим на остановках, — она резко села и почувствовала головокружение. — Нда, развалилась в восемнадцать лет. — Да ладно, сейчас доберёмся, тренировки какие устроим, гулять будем.       Виолетта охватила запястье пальцами, слишком тонкое. Когда она успела потерять столько веса. Она замечала, конечно, что на табуретках сидеть больновато, но не думала, что отощала до такой степени. — Слушай, я вообще как выгляжу? — не отнимая взгляда от рук, спросила та. — Нормально, красиво. — Я серьёзно. — Ну, ты похудела. Но ты почти ничего и не ешь. Да поправим, не переживай.       Не то чтобы Ви переживала. Она скорее думала, что в случае нападения даже убежать не сумеет. Девушка сосредоточилась на станде. Он появился, унылый и куцый, но появился. Держать его рядом было сложно, снова закружилась голова. — Давай собираться, — Польнарефф наблюдал за ней и решил, что стоит переключить внимание Виолетты на что-то другое.       И тут раздался звонок. Вначале они оба подумали, что в дверь. Но к удивлению это был телефон, который молчал полгода. Ви вообще надеялась, что он никогда не зазвонит. Девушка неуверенно понесла его к уху. — Быстро ответила, — раздались на той стороне. — Как твои мытарства? — Нормально, — Виолетта поджала губы,чувствуя, что он позвонил не просто так. — Далеко собрались. — Ага. — Зачем так близко к Японии? — Не твоего ума дело, — фыркнула та. Собеседник как всегда не отличался тактом. Собственно, как и она. — Рад, что ты больше не делашь глупостей, — мужчина замолчал, выдерживая паузу. Польнарефф кивнул, как бы спрашивая, что происходит. Ви покачала головой. — Ты позвонил просто проверить? — Конечно, нет. Для этого есть другие способы. — Тогда зачем? — Ты должна мне две услуги, если не больше. И мне нужно воспользоваться этим активом. Готова слушать? — У нас поезд через два часа, — попыталась отмазаться та. — Не волнуйся, этот убыток возмещу. Нужно уничтожить один склад, адрес вышлю в сообщении. Машину предоставлю. — Ты издеваешься? Как я тебе уничтожу склад? — Ты как-то сумела и в полицейский участок пробраться, и фонд на уши поставить. Эта задача явно проще. У тебе есть станд и напарник. Он же не откажет в помощи? — весь его монолог был пропитан иронией. — Если ты пытаешься меня убить, так и скажи, — начала девушка, но собеседник её перебил. — Виолетта, если бы я хотел твоей смерти, то просто бы не вмешивался. А я хочу небольшую услугу в ответ на мои гигантские. И не хочу слышать препирательства. Предвосхищая твои возражения: ты не сможешь её не выполнить. Не потому что тебе будет плохо, а потому что будет плохо кому-то из твоих близких. Давай не будем усложнять ситуацию.       Виолетта промолчала. Конечно, хуже обстоятельств, чтобы потребовать с неё плату придумать невозможно. Она закатила глаза, представляя, сколько усилий потребует эта операция. — Мы договорились? — он подождал её ответа, но первый прервал молчание. — Да, — бесцветно произнесла та. — Вот и отлично. Более не задерживаю.       Виолетта обречённо взглянула на Польнареффа. — Что? Это тот незнакомец? — Жан-Пьер нервно переминался в коридоре стоя в одном ботинке. — Да, и нам нужно взорвать какой-то склад с чем-то, — Виолетта читала адреса из сообщения, но не понимала ни буквы. — В смысле? Он не серьёзно! — Серьёзно. — Это же выдаст тебя! Он сам приложил кучу усилий, чтобы вывести нас из Мексики, — мужчина бросил необутый ботинок и выхватил телефон из её рук. — Да они и так знают, что я где-то есть, — вздохнула та, подходя к окну и наблюдая старый захламленный балкон, а за ними стволы голых деревьев. — Но это бред. Откажись! — Не могу. Мы заключили сделку. — И что? — Сделку через станд, Жан, вот что. Хватит об этом. Ты все ещё можешь уехать. — Ну началось, — тот закатил глаза. — Короче, разбираемся со складом. Я сдам билеты. Чёрт, я купил их еле-еле, а теперь как объяснить, что хочу сдать? — Забей. Если выживем, нам новые купят, — Ви решила, что нужно надеть кофту потоньше. Та, в которой она собиралась ехать, была слишком объёмная и толстая, что грело, но сковывало движения.       По телу пронеслась невероятная усталость и нежелание совершать предстоящие действия. Но слова незнакомого мужика привели в себя, она ведь и правда не знала, как он собирался заставлять её выполнять обязательства. Пелена тайны слегка сдернулась. Оставалось выполнить уговор. Часть его.