50 оттенков Шиндо

Вы думаете, легко быть королем «S»? Его любят, уважают, боготворят и побаиваются все от юных шкетов, для которых он является чем-то вроде мифического создания, живущего в скейтерских легендах и передающихся от старших к новичкам, до динозавров трассы, которые могли бы уже обзавестись своими детьми. А главное — звание короля скейтбординга нельзя передать по наследству или купить за деньги. Его можно только заслужить путем долгих тренировок и колоссальной работы над собой. Здесь ты сам творец своей судьбы. Вот еще одна причина, почему Аиноске так любил скейтбординг и жизнь на пределе возможностей, где самый страшный соперник — это ты сам, каждый новый поединок — как акт любви, а победа приравнивается к мощнейшему оргазму. Всякий спортсмен знает, что любые достижения, невзирая на талант, можно легко похоронить, пропуская тренировки. Допускать такое было ни в коем случае нельзя, особенно в момент, когда на горизонте наконец-то появился достойный соперник. Учитель из Ланги был, конечно, никудышный, ведь сам он пока знал мало теории и действовал интуитивно. Но это ли не истинный талант? Да и учитель у Аиноске, к счастью, был другой. Много воды утекло с тех пор… Шиндо с улыбкой вспоминал, как недавно Хасегава учил его, короля, кататься на скейте. Вернее, думал, что учил. Это безумно забавляло. Получилась своеобразная ролевая игра. Аиноске, покинув территорию поместья в привычном деловом костюме, чтобы никто ничего не заподозрил, спешно переодевался на заднем сидении в спортивный костюм. Ранним утром на каменоломне никого не было, но он на всякий случай, надел капюшон, чуть поежившись, от утренней прохлады. Ночью шел дождь, и трасса была слегка влажновата, пахло мокрым песком. Тадаши достал из багажника скейтборд — обыкновенную доску, протянув ее хозяину. С «лавбордом» Аиноске ездил, лишь когда облачался в маску и костюм Матадора. — Эй, Тадаши, не хочешь навернуть со мной кружок? — Хитро улыбаясь, предложил он своему помощнику. — Это приказ, господин? — Ответил тот слегка обескуражено, явно не ожидая такого поворота событий. — Да, — скрепя зубами отозвался Шиндо, закатывая глаза. «Чертов пес, нельзя с ним по-другому!» — Хорошо, — Тадиши снова полез в багажник и достал оттуда запасной скейтборд. — Догоняй! — Крикнул Аиноске, запрыгнув на доску и устремившись вперед. Тадаши нагнал его достаточно быстро, сохраняя при этом дистанцию, демонстрирующую кто здесь начальник, а кто подчиненный. Аиноске это понимал и это его до ужаса бесило. Во время ускорений и сложных маневров, Кикучи сохранял между ними одинаковый разрыв: если его измерить рулеткой или спросить у того «калькулятора на колесах», на котором ездит Сакураяшики, то разница будет просто незначительной. Когда Аиноске нарочно замедлялся, то же самое делал его верный слуга. — Я не люблю дешевый театр, Тадаши. Я приказываю тебе быть мужиком и сражаться на равных! — Не выдержав, рявкнул Аиноске. — Я не понимаю, о чем Вы, господин. — Все ты понимаешь, псина! —Обернувшись на него, крикнул Шиндо в сердцах, чуть не пропустив поворот. — Покажи, что достоин меня! — Это должно было сработать. Тадиши, помедлив полминуты, стремительно начал набирать скорость. — Ну, наконец-то! Теперь будет хоть немного интересней! Аиноске знал, что Тадаши давно не катался, и это было видно по его сосредоточенному выражению лица, но, черт возьми, даже в костюме и туфлях, он ехал с ним на уровне. Что ж, настало время показать, кто хозяин трассы и оторваться от Кикучи, маячившего справа. На влажном асфальте, периодически сменяющимся грунтовкой, ехать было не очень комфортно и достаточно непривычно, но от того только интересней. На повороте Аиноске чуть замешкался и Тадаши пронесся мимо него. Шиндо улыбаясь, стал разгоняться сильнее. Обогнать Тадаши было не так легко. Это вам не тот сопляк в бандане, что служит бесплатным довеском к Снежку! Но когда слева промелькнули старые склады, Аиноске все же удалось вырваться вперед. — Ну и кто тут теперь босс? — Довольно крикнул он, осознавая позже, как глупо это прозвучало. На лбу от напряжения проступил пот. Аиноске достал из кармана портсигар и, не сбавляя темпа, закурил. Но пес не отставал и снова норовил обогнать. Половина пути была пройдена. Аиноске, желая срезать путь и оторваться еще больше, запрыгнул на старые поручни, тут же поняв, что это было плохой идеей. Доска скользила и не слушалась по мокрому, он чуть не потерял равновесие и испытал истинное облегчение, снова приземлившись на асфальт. Тадаши тоже не растерялся, сокращая расстояние на повороте, запрыгивая на стену, проехавшись по ней вертикально, и амплитудно спрыгнув вниз, что существенно сократило разрыв между ними. Еще немного — и догонит. Сердце Шиндо стучало, в глазах горел азарт, губы расплылись в улыбке. Он снова ощутил то пьянящее, ни с чем несравнимое чувство, которое так часто посещало его в детстве, когда он только начал кататься на скейте, и которое он не ощущал уже очень давно. — Ты что, Тадаши, обнимашек захотел? — Ехидно крикнул он, когда Кикучи подъехал совсем близко. Его голос звучал непривычно, словно принадлежал легкомысленному мальчишке. Применять лавхаг на Тадаши, конечно же, и в мыслях не было. Слишком уж хорошо он знал все уловки и стиль езды, читая хозяина, как открытую книгу. Кикучи лишь улыбнулся и пронесся мимо на огромной скорости. Аиноске погнался следом. Тело максимально собрано, в ушах свистит воздух, никаких лишних мыслей в голове — ну разве не кайф? Аиноске обогнал Тадаши перед поворотом. Тот сбавил темп, а Шиндо пронесся мимо, оставляя Кикучи позади. — Я буду писать тебе письма в страну неудачников! — С театральной грустью крикнул ему Аиноске, поворачиваясь назад и посылая воздушный поцелуй. — Господин, осторожно! Было поздно. Оборачиваясь на Тадаши, Аиноске не заметил обвала перед ним, и въехал прямо в груду камней, завалившую проезд. Он кубарем пролетел вперед, потеряв доску из-под ног, задев камни, задержавшие его падение, приземлился на колени. Все случилось так быстро и неожиданно, что Шиндо и не понял толком, что произошло. Он тяжело дышал, отходя от шока. Тадаши подскочил молниеносно. — Господин, как Вы? Сильно ушиблись? — Пустяки! — Отмахнулся Аиноске, стыдясь ситуации, в которую угодил. Он сел на асфальт, протягивая ноги вперед. Вставать пока он был не готов из-за боли в коленях, принявших на себя столкновение с твердой поверхностью. — Позвольте, я посмотрю, — Тадаши осторожно закатил ему штанину, выставляя напоказ разбитое колено. — Вам нужно в больницу, господин, —Тадаши непривычно засуетился, порядком позабавил Аиноске своим обеспокоенным видом. — Ты что, с ума сошел? Это же царапины просто! — Нужно прививку от столбняка сделать… — Тадаши уже рвал на себе рубашку, чтобы забинтовать кровоточащие колени хозяина. — Ты просто подуй на них и все пройдет, — саркастически хохотнул Шиндо, закатывая глаза. В следующую секунду Кикучи снова опустился рядом с ним, Аиноске почувствовал легкий приятный ветерок, успокаивающий боль в ранах. — Тадаши! — Возмущенно заорал Шиндо, — прекрати! — Хорошо, господин, — уже привычно спокойным тоном произнес Кикучи. Закончив бинтовать колени, он пошел, подобрал оба скейта и, зажав их под мышкой, поднял хозяина на руки. — Да брось ты эти чертовы доски! — Скомандовал Шиндо. — Как скажете, хозяин, — Тадаши ослабил руку, и скейты, выскользнув из-под нее, рухнули на землю, издав обиженный грохот при падении. — И вообще, я сам пойду, — буркнул Аиноске, скрещивая руки на груди, стараясь казаться максимально невозмутимым. — Вы уверены, господин? — Опусти меня, а не то я сейчас тебе ухо откушу, — пригрозил Шиндо. Тадаши, сохраняя спокойствие, бережно поставил хозяина на ноги. Спина и колени напоминали о недавнем падении, но Аиноске, гордо задрав нос, достал сигарету и поджег ее. Перевернув ногой один из валяющихся скейтов, он встал на него, сразу оттолкнувшись. — Догоняй! — крикнул он. Все ошибаются, но королю некогда думать об ошибках, его мысли заняты новыми победами. А любовь и боль всегда идут рука об руку, разве нет?

***

Ланга крепко сжал кулак в кармане, не зная, о чем разговаривать. От одного вида Аиноске — такого безупречно красивого в костюме и с идеально уложенными волосами, и такого взрослого, он безумно смущался. Сердце в груди трепетало, как птичка, стремящаяся вырваться из клетки. А наличие шофера и вовсе не способствовало раскрепощению. — Как дела в школе? — Поинтересовался Аиноске, нарушив молчание. — Нормально, — ответил Хасегава, ерзая на кожаном сидении. — Ты так напряжен, расслабься, — Шиндо взял его за руку. Ланга улыбнулся и выдохнул. — Как работа? — Хасегава ничего лучшего не придумал, чем задать банальный вопрос. — Прекрасно, как и всегда, — глаза Шиндо были такими теплыми, а губы, застывшие в легкой улыбке, притягивали, словно магнит. Снова повисло неловкое молчание. — Ты не голодный? — Хасегава постарался вспомнить свои уловки пикапа и заодно проявить заботу. — Безумно голодный… — полушепотом произнес Аиноске, наклоняясь ближе и целуя Лангу. Губы его были горячими и мягкими, ловкий язык выписывал пируэты во рту. — Ты вкусный, — прошептал Шиндо на ухо Ланге, его дыхание южным ветром обдувало кожу, огонь поцелуев перекинулся на шею. Хасегава сладко застонал, забыв, что едет в машине с шофером, и вообще позабыв обо всем на свете. От каждого прикосновения все внутри трепетало, уши горели, а руки, невзирая на смущение, скользили по гладкой ткани брюк, прикрывающей бедра Аиноске. — Спасибо… Ты тоже… — выдохнул Ланга, захлестнутый очередной волной возбуждения. — Ты такой милый, просто чудо, —восхитился Шиндо, облизав губы. — Я смешной и наивный, да? — смущенно опустил взор Хасегава. — Ты прекрасен, — Аиноске отодвинул прядь волос, спадающую Ланге на глаза, заложил ее за ухо и снова поцеловал. Нацеловавшись вдоволь до боли в челюстях, словно это была жизненно важная потребность, Ланга посчитал, наконец, нужным поинтересоваться, куда они едут? — Скоро увидишь, — загадочно изрек Аиноске. Вскоре машина остановилась на парковке у небоскреба, служившего, судя по всему, бизнес-центром. Следуя за Аиноске и его помощником, который немного напрягал своим присутствием, Ланга вошел в здание. Очутившись внутри стеклянного лифта, Аиноске нажал на кнопку последнего этажа. Не успел Ланга насладиться роскошным видом, как лифт доехал до места назначения, которым оказалась крыша. Выше — только небо. — Как красиво! — Изумился Ланга! В его глазах отражались пушистые, словно сделанные из сахарной ваты барашки облаков, что лениво плыли по голубому морю. — Пойдем, нам сюда. — Аиноске взял его за руку и повел на площадку, где стоял красный вертолет, который Ланга сразу и не заметил, любуясь видом. — Мы полетим? — От удивления глаза Хасегавы округлились. — Сегодня небеса будут нашими, —довольно произнес Аиноске. Он поцеловал руку Ланги и открыл дверцу, приглашая в кабину: — Прошу Вас! Помощник сел в кресло пилота, Ланга вместе с Аиноске уселись позади. Хасегава натянул на голову наушники и не мог убрать улыбку с лица, его переполнял восторг и предвкушение того, что его давнее желание полетать на вертолете сейчас неожиданно сбудется. Зашумел винт и они, оторвавшись от асфальта, начали набирать высоту. У Ланги заложило уши, Аиноске взял его за руку. Весь восторг было не выразить словами, поэтому Хасегава лишь посмотрел на него и сжал руку крепче. — Ты впервые летаешь на вертолете? — Спросил Шиндо, глядя, как Ланга прилип к окну, наблюдая за городом с высоты птичьего полета. — Да, — признался Ланга, — давно хотел попробовать. — Мечты сбываются, — резюмировал Аиноске. Хасегава завороженно смотрел на уменьшенную копию городка, что уже успел ему полюбиться за небольшой отрезок времени. Вон дом, где живут они с мамой, где-то там, среди высоток, затерялся магазинчик скейтов, где они с Реки работают, а вон заброшенные склады и извилистые трассы территории «S». Весь город простелился внизу, как игрушечный, а они летели в облаках, словно птицы. На горизонте виднелся океан, который сливаясь с голубым небом, размывал границу, где они встречаются. Вот уже они летели прямо над водой. Ланга видел внизу крохотные точки чаек и одинокие рыболовные суда. Он ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что это не очередной красивый сон. С приездом на Окинаву каждый день приносил новые эмоции, знакомства и впечатления, но такого он и представить себе не мог. Достигнув небольшого острова, вертолет начал садиться. Ланга снова удивленно приподнял брови, увидев между пальм асфальтированное место для посадки. — Добро пожаловать в мой личный кусочек рая, — торжественно объявил Аиноске. — Вау! — только и смог ответить Ланга. Они вышли из вертолета, в лицо сразу подул морской бриз, встречая гостей запахом океана с нотками тропических цветов. — Прошу за мной, — подал руку Аиноске. Ланга вцепился в него, восторженно оглядываясь по сторонам. Спустя 10 минут пути по тонкой тропинке, сквозь деревья, Ланга пришел в окончательный восторг — перед ним открылся вид на океан, который был уже совсем близко. Отчетливо послышался шум волн, ласкающих песчаный берег. Хасегава редко бывал на море, всего пару раз в жизни. Живя в Канаде, они не часто ездили отдыхать к морю, отдавая предпочтение горам, а здесь, на островах, он еще не успел съездить на пляж, ведь их город был далеко от береговой линии. — Море! — Крикнул он, пустившись бежать навстречу прибою, таща за собой Аиноске. По дороге они сняли обувь, бросив ее прямо на теплый песок. Ланга вбежал в воду, забыв закатать штаны, и намочил их по колено. Аиноске стоял по щиколотку и с улыбкой наблюдал, как он плескался в воде и пробовал ее на вкус. — Эй! Крикнул Шиндо, привлекая к себе внимание. Ланга обернулся, и его окатило брызгами из-под ноги Аиноске. Он рассмеялся и обрызгал его в ответ. Вот они уже стояли по пояс в воде и целовались. Аиноске не успел даже пиджак снять. Его губы были солеными от попавшей воды, а волосы растрепал ветер. Он выглядел, как выпускник в день выпуска — в костюме и немного не в себе. — Пойдем, нужно переодеться к ужину, — Аиноске указал на бунгало, что стояло недалеко, прямо на пляже. — Ты мне и таким нравишься, — смущенно заявил Ланга. — Мокрым? — Ты выглядишь… — Как? — Ну… Сексуально. — Ах, что ты со мной творишь? Сначала намочил, а теперь соблазняешь? — игриво произнес Аиноске. — Я, нет… То есть да, наверное… — запнулся Ланга, краснея и отводя взгляд. — Я не возражаю, — наклонившись, шепнул ему на ухо Аиноске. По коже пробежали мурашки. В бунгало Аиноске отвел Лангу в отдельную комнату и, вручив мягкий белоснежный халат, вышел, чтобы тот переоделся. Когда парень, сменив мокрую одежду на приятное к телу махровое одеяние и набросив на мокрые волосы капюшон, вышел на крыльцо, Шиндо уже ждал его. На нем был такой же халат. Уже начало темнеть, и линия горизонта окрасилась розовым. — Прекрасно выглядишь, Снежок, — засиял он. — Как ты сказал? Снежок? — Удивился Ланга. — Ну да. Весь белый такой, словно из снега… — сразу ответил Шиндо. — Забавно, — задумчиво произнес Ланга. — Знаешь, меня так на треке называют. — Интересный псевдоним, — ухмыльнулся Аиноске. — Что ж, господин Снежок, Вы готовы к ужину? На вопрос ответил предательски заурчавший живот Ланги, который словно ждал личного приглашения. Аиноске взял его за руку и повел к беседке под белым балдахином, стоящей на сваях у самой кромки воды. От нее исходило теплое свечение, а белоснежная ткань надувалась от легкого ветра, словно паруса. Внутри горели свечи, на покрытом красной скатертью столе стояли блюда с морепродуктами, среди которых Ланга сразу увидел огромных омаров, а также фрукты и сладости. Закончив с основной едой, которая на удивление Ланги была вся теплая, Шиндо предложил выпить немного шампанского по случаю их первого настоящего свидания. Ланга не возражал. Аиноске наполнил бокалы и пригласил Лангу сесть на пирсе, что служил продолжением беседки. Взяв шампанское и фрукты, они сели на еще теплые от дневного солнца доски и свесили ноги в воду. Вечер широкой кистью раскрасил небо в фиолетово-розовые тона, что провожая солнце за горизонт, становились все ярче. Ланга чувствуя, как прибой ласкает скейтерские мозоли, любовался лицом Аиноске в лучах закатного солнца. — Ну что ж, предлагаю тост, за тебя, Ланга, — поднял бокал Шиндо. — Познакомившись с тобой, я ощутил, что знал тебя в прошлой жизни. Осталось лишь восстановить память. На это у нас с тобой есть целая вечность. Захмелев от шампанского, и без того опьяненный впечатлениями и переполняющими нежными чувствами, Ланга прильнул к Аиноске, кладя голову ему на плечо. На душе было спокойно и безмятежно. Давно он не ощущал себя так. Он на секунду закрыл глаза и почувствовал, как губы Шиндо коснулись его виска. — Хочешь искупаться? — предложил он. — Давай, — с энтузиазмом отозвался Хасегава, — только я плавать не умею… — Ты не перестаешь меня удивлять, — вскинул брови Шиндо, — ну, нестрашно. Здесь не глубоко, а я прекрасный учитель, — после этих слов он встал на ноги и, сбросив халат, направился к концу пирса. Последние лучи солнца осветили его широкую спину и круглые ягодицы на фоне шумящих о берег волн. Хасегава вспомнил, что на нем-то тоже сейчас нет белья, и залился краской. Аиноске грациозно спрыгнул с пирса в воду и через полминуты уже подплыл к месту, где все еще растерянно, стоял Ланга. — Слезай, здесь не глубоко, — раздался голос Шиндо. Ланга еще пару минут помедлив, набрался смелости и сняв халат, присел и прыгнул прямо в объятья Аиноске. Они плескались и дурачились в воде, Шиндо периодически брал его на руки и заносил на глубину, где пытался научить плавать. В страхе утонуть, Ланга судорожно вешался ему на шею, а заканчивалось все это, конечно же, поцелуями. Когда ноги снова обрели опору, Ланга смелее приобнял Аиноске за талию, тот прижал его к себе крепче. Хасегава почувствовал, как под водой твердый член уткнулся ему в живот, и ладони плавно перетекли на ягодицы, сжимая упругие мышцы. Рука Шиндо, словно невзначай, коснулась его вздернутого члена, Ланга поймал волну мурашек. Аиноске целовал его в шею, очерчивая языком челюсть и ушную раковину. Они стояли по грудь в воде, ласкаемые волнами и друг другом, а над головами светили звезды, отражаясь в их глазах неистовым блеском. Хотелось утонуть в его океане, стать солью на его коже, ракушкам под ногами, песком в его ботинках… — Я хочу тебя… — захлебываясь собственным желанием, прошептал Ланга. Аиноске лишь хитро улыбнулся и жадно присосался к его губам, как осьминог к своей жертве. — Наберись терпения, мой сладкий, — произнес он, разорвав поцелуй. Проведя ладонью Ланге по щеке Шиндо добавил: — Пойдем, нам пора возвращаться. Ланга так и остался стоять в недоумении. От обиды хотелось разреветься. Неужели, Аиноске считает, что он еще ребенок? Зачем тогда вообще было заводить отношения с ним? Или это все было лишь шуткой? Почему, если два человека хотят друг друга, они не могут это сделать? Почему у взрослых все так сложно? Аиноске обернулся: — Ты идешь? — Нет. Ты иди. — Куда? — Ко мне, — решительно произнес Ланга. — Что такое? — Нахмурил брови Шиндо. — Если чтобы доказать тебе, что я уже взрослый, мне придется тебя изнасиловать, то я готов, — выпалил Ланга. — Хо-хо! Я знал, что ты меня не разочаруешь… — криво заулыбался Шиндо. Лага за руку вывел его на берег и толкнул на песок, залезая сверху и целуя. Тот лишь широко раскрыв глаза, не веря в происходящее, постанывал от напористых движений своего молодого партнера. Когда Ланга пытался что-то доказать, то препятствий для него просто не существовало. Недолго думая, Ланга облизал два пальца, просунув их в горячее нутро Аиноске. Тот ахнул и вздрогнул от неожиданности. — Ты безумец… — Довольно протянул он, опомнившись. Лага тем временем, двигая рукой, целовал его соленую и мокрую грудь, обводя языком ореолы и кусая за соски. — Боюсь тебя прерывать, но, может, все же переместимся на кровать, — предложил Шиндо, — «секс на пляже» — звучит романтично, но чертовски неудобен. Ланга, осознав, что для исполнения плана в действие ему не хватает смазки, а в домике она, вероятно, была, согласился. Как в сноубординге и скейте, интерес и азарт всегда выигрывал у страха. Но опыта все же немного не хватало. На мягкой кровати он все-таки позволил Аиноске взять на себя инициативу. Тем более что от его прикосновений и горячих поцелуев ниже живота, Ланга таял, как ледяной замок на солнце. Вся кожа была как один большой эрегированный орган, взрывающийся мини оргазмами чуть ли не от каждой манипуляции. Когда он почувствовал влажное прикосновение к своему анусу, то испытал коктейль чувств из смущения и возбуждения. На этом Аиноске не остановился и язык подобно змее скользнул дальше, раздвигая плотное кольцо мышц. Ланга застонал и раскинув бедра шире. Шиндо был страстный, стремительный и непредсказуемый, как раскаленная лава, что вырывается из недр вулкана. Его зубы больно впивались в кожу, оставляя следы в незаметных местах, руки то нежно касались члена, то крепко сжимали его до боли, то гладили бедра, то царапали спину, когда они достигли его простаты, Ланга выгнулся он неожиданно нахлынувшего удовольствия. Было не больно, скорее странно, когда член Аиноске впервые оказался внутри. Совсем немного неприятно перед тем, как волна наслаждения накрыла его с головой, распространяясь по всему телу. Ланга стонал, инстинктивно двигаясь вперед, навстречу напористым и одновременно нежным толчкам Аиноске. А когда он прикоснулся рукой к его члену, Ланга думал, что кончит в ту самую секунду. Хасегава жадно хватал воздух, на лбу и груди проступила испарина. Это был самый жаркий вечер с тех пор, как он переехал на Окинаву. Во всех смыслах. Ланга не мог больше терпеть, оргазм настиг его, как сорвавшаяся с гор лавина. Он кончил, вскрикнув и сильно прогнувшись в спине, брызнув на грудь Аиноске. Тот участил темп и вскоре тоже разразился бурным оргазмом. Когда его горячая сперма полилась Ланге на живот, он все еще ловил остаточные волны и наслаждался блаженным лицом партнера, что казалось в этот момент таким трепетно-беззащитным. Лишь чуть отдышавшись, Аиноске лег на него сверху, нежно целуя в висок и прижавшись щекой к его щеке. Ланга лежал неподвижно, чувствуя, как по телу разливается приятная слабость. — А что у тебя с коленями? — сонно поинтересовался он, потершись носом о щеку Аиноске. — Упал с лестницы, — ответил Шиндо, закрывая глаза. Перед тем как вертолет унес их с острова домой, они проспали несколько часов в объятьях друг друга.