Корабль императора пришвартовался к грузовому отсеку Замка. Лотор терпеливо подождал, пока будут открыты соединительные шлюзы. Его личная охрана выстроилась у выхода, провожая своего господина.
— Доброй ночи, ваше императорское величество! — нестройно прогудели голоса.
— Доброй, — эхом отозвался Лотор и поспешил по трапу вниз, затем по стыковочному переходу дальше, и вскоре оказался в Замке.
Когда они с Аллурой стали одной семьёй, когда не только объединили собственные жизни, но и жизни подвластных им планет, то сделали Замок Львов общей резиденцией. Они лишь слегка перекроили одну из его частей, куда сейчас и причалил личный корабль Лотора, на котором он совершал визиты и необходимые вылеты. Если это требовалось, то и Аллура отправлялась с ним, оставляя Замок на попечение советников, стражи и слуг.
Лотору нравился контраст между тёмно-фиолетовыми цветами его корабля и светлыми — Замка. И странным образом он каждый раз ощущал себя дома, когда шлюз закрывался за его спиной и нога ступала на белый пол с голубоватой подсветкой.
В Замке стояла тишина. Сейчас было время отдыха. Так что император шёл в по пустым коридорам, лишь изредка натыкаясь на патрульных стражников. Они тут же подбирались, выпрямлялись и выкрикивали приветствия, Лотор кивал и шёл мимо. Ему не терпелось добраться до своих покоев и обнять наконец жену, которую он не видел почти пять квинтантов — дипломатическая встреча сильно затянулась.
Император достиг королевских покоев и невольно постарался идти тише. Их с Аллурой комната располагалась в самом конце коридора. Он осторожно продвигался всё дальше, как вдруг скорее почувствовал, чем услышал движение позади себя. Лотор быстро обернулся, и его губы тут же расплылись в улыбке, а складка между бровей мгновенно разгладилась. Сонная и босая, за ним бежала его дочь — Хонор. В её белых распущенных длинных волосах красовался юницвет. Ей так нравились эти цветы, что она и на ночь с ними не расставалась. Они были повсюду в её спальне. А тот цветок, что красовался в её волосах, никогда не вял благодаря Аллуре: она незаметно для Хонор оживляла его каждую ночь, укладывая дочь в кровать. Розовая ночнушечка из нежнейшей ткани прикрывала круглые колени.
Когда Лотор остановился, девочка тоже замерла. Он присел и потянул к ней руки.
— Иди ко мне, сладкая.
И девочка, быстро-быстро перебирая ножками, подбежала к папе и запрыгнула ему на руки. Лотор прижал её к себе и поднялся, зарываясь носом в волосы и вдыхая тёплый и нежный запах дочери. Она доверчиво прильнула к его груди щекой, и Лотор уже тысячный раз поймал себя на том, что едва не задыхается от той любви, что чувствует к малышке.
Хонор не было и пяти декафибов. Но всё время, что Аллура носила её под сердцем и что он был отцом, Лотор не мог не поражаться тому сильному обожанию, которое он испытывает к дочери.
Никогда император не забудет, как Аллура сообщила ему, что он станет отцом. Не забудет волны счастья, когда он подхватил жену на руки и, кружа, целовал под её смех и просьбы опустить на пол. Как не забудет и противного ощущения, когда одновременно с радостью засосало под ложечкой и страх сжал сердце. Императору Объединённой Империи Галра не пристало бояться чего бы то ни было. Но он не мог прогнать прочь тревоги.
Лотор знал, что отдаст жизнь за жену и будущего ребёнка. И он знал, что им ничто не угрожает. Он боялся себя. Боялся оставленных в наследство от отца шрамов. Боялся, что станет им. Не одну ночь император провёл без сна, глубоко задумавшись о прошлом и будущем. Не раз Аллура находила его сидящим в обширной библиотеке и смотрящим в пустоту. Лотор пытался отвлечься работой, но обычно тревожные мысли завладевали им стремительнее, чем он успевал увлечься чтением.
Как оказалось, быть отцом сложнее, чем управлять целой империей. Но с помощью Аллуры, её природной мягкости, ему удавалось пережить тяжёлые дни.
Сейчас Лотор покачивал на руках величайшее сокровище, дарованное им вселенной. Он поглаживал длинные белоснежные волосы Хонор и думал о том, какая же это честь для него — быть отцом этого чудесного ребёнка.
— Почему ты не спишь, милая?
— Я спала, — пробормотала Хонор ему в грудь. — А потом почему-то проснулась. Я хотела пойти к маме…
— Не возражаешь, если мы не пойдём к маме, а отправимся в твою комнату и ляжем спать? Я уверен, что мама устала за день, как и я, и ей нужен отдых.
— И ты со мной ляжешь? — Хонор распахнула большие фиалковые глаза и посмотрела на папу.
— И я с тобой. Я спою тебе песню, и ты быстро уснёшь, — пообещал Лотор и понёс дочь в её спальню. Он хмыкнул, увидев мирно сопящую в передней комнате гувернантку, которая была не в курсе ночных прогулок своей подопечной.
— Мою любимую?
— Твою любимую, — улыбнулся Лотор, целуя макушку дочери.
Они вошли в спальню, и отец осторожно опустил своё сокровище на красивую кровать под балдахином, на котором были нарисованы звёзды. Как будто мало их было за пределами Замка.
Им с Аллурой пока так и не удалось нигде обосноваться. Они мотались то там, то тут, подписывая мирные соглашения, расторгая ненужные связи и приводя Империю в надлежащий порядок. Замок стал их общим домом, резиденцией и кораблём, когда надо было оказаться на другом конце галактики быстро. А так, он свободно дрейфовал где-то посреди бесконечного космоса. Лотор обещал себе, что когда всё станет спокойнее, они смогут обосноваться на какой-нибудь тихой планетке. Но постоянно возникали то одни, то другие трудности.
Лотор прилёг рядом с дочерью на её кровать, кляня себя за дорожный костюм, который никак не подходил к белоснежным чистым простыням. Хонор молча смотрела на него, ожидая обещанную песню. Император ещё раз пропустил между пальцев белоснежную прядь волос дочери, поправил за её ухом цветок. И через мгновение тишину комнаты заполнил его голос. Он пел тихо, то поглядывая на свою девочку, то рассеянно переводя взгляд куда-то в угол комнаты.
Ночь укрылась чёрным пледом,
Согреваясь в свете звёзд,
И сплетает быль и небыль
Из страны волшебных грёз
Ночь показывает сказки
И легенды старины:
Непослушным — в серых красках,
Милым — розовые сны.
Лотор гладил волосы дочери, прислушиваясь к её тихому дыханию. Он видел, как её веки подрагивают в полудрёме. Больше всего на свете ему хотелось защитить её ото всех напастей. Он хотел видеть её счастливой. В полумраке комнаты, освещённой несколькими тусклыми ночниками, метки избранных на её пухленьких щёчках мерцали, напоминая о звёздах, о которых он пел.
Закрывай, принцесса, глазки,
Баю-баю, ангел мой.
Верь, когда-нибудь из сказки
Принц приедет за тобой.
Золочёная карета
Повезёт тебя к мечте —
К встрече с утренним рассветом,
К ясной утренней звезде.
Странным образом Хонор очень нравилась именно эта колыбельная. Она говорила, что это песня про папу и маму, и Лотор усмехался, припоминая свою первую встречу с Аллурой. Это было совсем не так, как в сказке. И, может, он и был принцем, но вовсе не такой, как детских книжках. А уж то, через что ему пришлось пройти за тысячи лет… и врагу не пожелаешь. Возможно, он никогда не излечится от прежних травм, но рядом с Аллурой это казалось почти сбывшейся мечтой.
Оживают в старых книжках
Трубадуры, короли,
Вечно что-нибудь мальчишки
Ищут на краю земли.
И по свету принцы бродят
По селеньям и лесам,
И любовь свою находят,
Так как верят в чудеса.
Лотор повернул голову в сторону двери, и увидел, что там стоит Аллура, прислонившись к головой к проёму. Она с улыбкой смотрела на них. Лотор кивнул ей, прижимая палец к губам и продолжая петь.
Закрывай, принцесса, глазки,
Баю-баю, ангел мой.
Верь, когда-нибудь из сказки
Принц придет и за тобой.
Золочёная карета
Повезёт тебя к мечте —
К встрече с утренним рассветом,
К ясной утренней звезде.
Лотор потихоньку поднялся, стараясь не разбудить дочь. Он прикрыл её плечики одеялом, помедлил минуту, глядя, как сладко она спит, и подошёл к жене.
— Аллура, почему ты не спишь?
— Услышала, что ты вернулся, — она обняла его за шею и подставила губы для приветственного поцелуя. — Я скучала, — сказала Аллура после.
— Пойдём, а то разбудим дочь, — Лотор повёл супругу за собой в их комнату.
— Как всё прошло? — спросила Аллура, снова забираясь в кровать.
— Не очень, — вздохнул Лотор, стягивая дорожный костюм. — Правитель планеты Гетания не хочет быть частью Объединённой Империи. Он сказал, что я «ни рыба ни мясо» и не заслуживаю доверия, — усмехнулся император, окончательно избавившись от одежды и накидывая шёлковый халат.
— Так и сказал? — засмеялась Аллура. — Повезло ему, что ты это ты, а не… — она запнулась.
— Не Заркон? Можешь не бояться говорить это вслух, — он прилёг рядом с женой на постели. — Тебе тоже спеть колыбельную?
— Разве ты не ложишься?
— Сначала ванна.
— Точно, — с улыбкой ответила Аллура. И как она могла позабыть о привычке супруга приводить себя в порядок после любой из длительных поездок. — Тогда спой.
Лотор улыбнулся, притягивая к себе жену и тихо напевая несколько строчек из той же колыбельной, которую пел для дочери несколькими добошами ранее. Аллура замерла, прикрыв глаза. Длинные ресницы отбрасывали тени на её щёки, и метки слабо мерцали, как и у Хонор, — верный признак того, что императрица находится в приподнятом настроении. Лотор задавался вопросом, с чем это связано. Неужели лишь с тем, что он вернулся домой?
Закончив петь, он быстро поцеловал жену и собирался подняться, но Аллура удержала его за руку.
— Нам понравилось, — тихо сказала она.
— Нам?
Аллура медленно перенесла руку мужа на свой живот и открыла глаза.
— Ты?..
Она долго смотрела ему прямо в глаза, наслаждаясь тем, как в них удивление сменяется радостью, и как едва заметные метки на его скулах проступают ярче под натиском эмоций. Наконец Аллура ответила:
— Мне кажется, в этот раз у нас будет мальчик…
