Мой Ангел (Дин Винчестер)

Глава 10. Второй этап. Саманта чувствовала себя лучше, хотя и была всё еще слабой, по всему видно было, что второго этапа избежать не удастся. Сэм с готовностью согласился. — Саманта, ты должна дотронуться до моей души, тебе сразу станет лучше. — Сэм, давай подождем до вечера, и если и тогда не будет значительных улучшений, то я дотронусь… — Почему ты отказываешься сделать это сейчас. Это сэкономит нам время… — Сэм. Процедура будет болезненной для тебя. Очень, — добавила она с грустью, — а я не хочу причинять тебе боль, тем более такую сильную и тем более собственными руками. Сэм покачал отрицательно головой. Он был не согласен. Он хотел помочь своему ангелу как можно скорее. Дин стоял за закрытой дверью, слушая их разговор. Он кусал в задумчивости губы. Если ангел-хранитель чувствует боль своего человека, во сколько же раз усилиться её собственная боль от того, что сделает она это собственными руками? Он не стал вмешиваться в разговор Сэма, предоставив брату разбираться с девушкой самому. А вот ему, Дину, пора пообщаться с Даниэлой. Он не видел ее уже полдня. Обходя комнаты бункера, он хмурился всё больше и больше. Её нигде не было видно. Вдруг он услышал крики Сэма где-то в глубине бункера. И ринулся на помощь брату. Ворвавшись в комнату, он увидел Сэма сидящим на кресле, руки его вцепились в подлокотники с такой силой, что побелели костяшки пальцев, а вены на руках вздулись. Сэм старался не кричать, но крики всё равно прорывались. Над ним стояла Саманта и её рука была практически по локоть в груди Сэма. Яркое свечение от этой пары било Дину в глаза. Он понимал, что происходит, Сэм уговорил девушку и та принялась за дело. По её щекам струились слёзы, она плакала от боли. От боли, в стократ превышающей, боль самого Сэма. Дин заставил себя оставаться на месте. Хотя видеть мучения брата было невыносимо. Экзекуция, другого слова у Дина не нашлось, длилась десять минут. Яркое свечение погасло, а глаза ангела Саманты вспыхнули ярко-синим огнем. Сэм отдышался, приходя в себя. — Саманта? — позвал он её. Огонь в глазах ее потух и она посмотрела на братьев с улыбкой. — Я больше не умираю. Всё хорошо. Спасибо, Сэм. Дин был в недоумении. Значит всего два этапа. Третий не нужен? — Саманта. Ты точно в порядке? — уточнил Дин, всё еще ожидая подвоха. — Да, Дин. Я не умираю. Это точно. Все мои силы вернулись. — А Даниэла также восстановит свои силы, как ты сейчас? — он переживал за своего ангела-хранителя. Девушка озабоченно нахмурилась. Это заставило сердце Дина сжаться от тревоги. — Дин. Я не знаю. Я только что поняла. Первый этап… Помнишь, мы вам сказали, что нам не обязательно быть в непосредственной близости от своих подопечных… Дин кивнул, у него неприятно засосало под ложечкой… — Мы с Даниэлой были в этом уверены. Но, потом получилось так, что я и Сэм, мы провели практически весь день вместе, в то время как вы с Даниэлой, были порознь. Наверное, поэтому, я себя чувствовала намного лучше, чем она. Мои силы восстанавливались. А её… Надеюсь, что просто более медленно, чем у меня… Боюсь, что б только этот первый этап не оказался пропущен для нее… — закончила девушка, — В любом случае, вы же были вместе какое-то время в одной комнате? Дин кивнул. Он понимал, что они знают, что он и Даниэла были вместе, но явно даже не подозревают, что происходило. Иначе вопрос Саманты не прозвучал бы таким наивным и простым. И уж точно Сэм не сидел бы так, спокойно, если бы знал, что Дин и Даниэла занимались любовью. — Кто-нибудь видел Даниэлу сегодня? — спросил Дин. Оба отрицательно покачали головой. Все еще не пришедшие в себя от болезненной процедуры, они оставались на своих местах. Им явно нужно было время, чтобы прийти в себя. Дин развернулся и решительно направился к комнате Даниэлы. «Значит, она не выходила, с тех пор как ушла туда вчера, после их… Хм... Разговора» - закончил он свою мысль. Он постучал в дверь. Тишина. Может она уже вышла и сейчас где-то в другой комнате бункера? Он подергал ручку. Закрыто. Тревога нарастала. Тут он услышал ее слабый голос: — Всё хорошо. Я скоро выйду. Дин ждал, но дверь не открылась. К тому же она не спросила, кто стоит за дверью. Дин постучал еще раз. — Даниэла! — позвал он, — Это Дин. Открой дверь! Тишина была звенящей. Так и не дождавшись ответа. Он отошел немного от двери и резким ударом ноги выбил дверь. Та слетела с петель, и он решительно вошел вглубь комнаты. Даниэла лежала на кровати, дыхание ее было поверхностным, а лицо мертвенно бледным. — Боже мой! — воскликнул он и бросился к кровати. Ему показалось, что он не только не добавил ей сил на первом этапе, но и отнял последние. Возможно, его вчерашние слова и поведение, лишило ее тех сил, что еще теплились в ней. Он присел на край кровати и рукой приподнял за плечи, пытаясь придать ей сидячее положение. — Даниэла! Даниэла! — позвал он. Веки ангела дрогнули и она открыла глаза. Всё то же спокойствие светилось в них. Впервые он не был раздражен этим выражением ее глаз. — Даниэла, пора переходить на второй этап, — сказал он, — Саманта только что коснулась души Сэма и восстановила свои силы... Слабая улыбка была ему ответом. — Я рада, что с Самантой всё хорошо. Как Сэм? — тревога в голосе. Она умирает и беспокоится не о себе, а о других… Ангел. — С Сэмом тоже всё хорошо. Давай, малыш, нам тоже пора. Она качнула головой. Силясь держать глаза открытыми, слабым голосом, практически шепотом она продолжала: — Дин, я не могу... У меня нет сил... Я не думаю, что прикосновение к твоей душе мне поможет. И я не хочу делать эту процедуру, болезненную для тебя. К тому же, скорее всего, еще и бессмысленную. Отпусти меня… Ты справишься. Кто как ни ты! Если и есть на Земле человек, который сможет справиться без ангела-хранителя, то это ты… Твоя душа сильна, благородна… Ты справишься. Отпусти меня... Пожалуйста. Дин почувствовал, что непрошенные слёзы застилали ему глаза. Упрямо вздернув подбородок, он твёрдым голосом произнёс. — Нет. Даниэла. Ты должна! Слышишь?! — он слегка встряхнул её, — Ты должна попытаться. Ты должна попытаться, чтобы жить! Реакции не было. — Даниэла, — УЖЕ ЗНАЯ, что сказать, зная, что её любовь к нему как к подопечному безгранична, он сменил тактику. — Ты должна! Должна ради меня! Ты помнишь, как сказала, что твоя смерть не важна? Важна только моя жизнь. Так давай же! Сделай это! Я — Твой Подопечный и ты ДОЛЖНА сделать ВСЁ, чтобы я не остался без тебя… Чтобы не остался один на Земле. Без защиты! Вот оно! Его слова дошли до её сознания. Она должна попытаться спасти его... Не сдержав вздох облегчения, мужчина увидел, как ангел-Даниэла повела плечами, выпрямляясь, словно пыталась расправить за спиной крылья. Хотя может так оно и было, просто он как человек не мог их увидеть. Она выпрямилась, попыталась встать. Это далось с трудом, она еле держалась на ногах, покачиваясь. Дин протянул руки, чтобы удержать ее, но она отстранила их. — Ты должен лечь… - сказала она. Он повиновался, продолжая смотреть ей в глаза. Что угодно, только не прерывать зрительный контакт, подумал он. Ему почему то казалось, что именно так он сможет заставить ее продолжать бороться. Девушка закусила губу, личико ее было сосредоточенным. Она протянула ладонь и коснулась его грудной клетки, а потом, ее рука волшебным образом, стала проникать ему в грудь. Вспыхнул свет и, точно такое же свечение, которое он наблюдал недавно, когда Саманта и Сэм проводили эту процедуру, заполнило комнату. Её рука погружалась всё глубже. Дин чувствовал адскую боль, ни с чем не сравнимую… Казалось, что вытерпеть уже больше невозможно, НО в затуманенном болью мозгу пронеслась мысль: «Ей больнее!». Он смотрел прямо на нее, она отвернула лицо, слезы ручьем текли по щекам, она всхлипывала, и такая мука была написана на ее лице, что Дин, забыв о своей, позвал ее: — Даниэла! Она не ответила, продолжая, рукой погружаться в него. — Даниэла! Посмотри на меня! Мокрые от слез, изумрудные глаза, в которых плескалась боль, отчаяние и душераздирающие мучения, встретились с его глазами. — Не плачь, родная! Только не плачь! Всё хорошо, — пытался он ее успокоить. Воздух со свистом вырывался из его сомкнутых челюстей, стараясь не заорать от боли, он сумел выдавить из себя, — Не плачь, Даниэла. Мне больно из-за этого... Девушка кивнула. И он увидел как она - его маленький, храбрый ангел - усилием нечеловеческих усилий, усилием всех своих ангельский усилий, поправил он себя, Она заставила себя не плакать. Чтобы не причинять ему дополнительную боль... Она любила его так, как никто и никогда не любил его прежде. И в этот миг что-то случилось с ним самим. Стена из цинизма, упрямства, грубости, жестокости, стена, которая окружала его сердце и душу, дала трещину. Десять минут, бесконечно долгих, прошли. Она достала руку. Он тяжело дышал, пытаясь отдышаться. Но, Дин не отводил взгляд от Даниэлы, он ждал. Ждал, когда ее глаза загорятся тем же ярко-синим свечением, что и глаза Саманты, ранее... Нет. Ничего не происходило. Девушка, обессиленная, упала в кресло напротив кровати. Дин поднялся и подскочил к ней. — Даниэла? — спросил он в тревоге. — Дин. Второй этап не помог, — кратко заключила она. Смысл ее слов обрушился на него как ушат холодной воды. Не помогло. Его ангел продолжал умирать. — Какой третий этап? — спросил он. Она молчала. — Я спрашиваю, какой третий этап! Скажи! Мы сделаем всё, что нужно. Она отрицательно покачала головой. — Нет, Дин. Я говорила уже, я не могу сказать. — Ты должна! Я ведь не должен остаться один, помнишь? Ты сама говорила, — он попытался надавить на нее тем же способом, который помог ему заставить ее коснуться его души. Но девушка хранила упорное молчание. Дин вышел из себя…