Бурные воды и тихие гавани капитана Рез'окуна.

      Хмурое утро следующего дня ничем не отличалось от хмурого вечера предыдущего. Все то же ненастье, тот же — то притихающий, то снова начинающийся ливень. Сезон дождей и бурь, не просто так называется… Везде сыро, зябко и влажно. Отовсюду капает. Где-то далеко снова погромыхивает. Над морем начинается очередная гроза, очередной виток непогоды…       Рез’окун заснул поздно, спал плохо — ему снилось, как он с экипажем стоит на берегу у шлюпок и смотрит как взлетает на воздух горящее судно, которое им не удалось потушить. Смотрит и понимает что забыл про Тай’джина, что они с Ки’тани все еще в его каюте. Ждут его… Во сне его накрывало таким раскаянием, горем и отчаянием, что он просыпался и сразу бросался проверять как там Тай. Тай естественно был на месте и сладко спал, по обыкновению зарывшись в покрывала. Мучительный кошмар повторялся несколько раз, в разных вариациях и когда измученный капитан уже решил не засыпать, то внезапно заснул спокойным сном без сновидений.       Проснулся же он как всегда с рассветом. Он и без солнца знает когда рассвет. Бросил уже привычный взгляд в сторону переборки, Тай’джина он устроил под «стеночкой». Тай на месте, спит, свернувшись своим любимым клубочком, повернувшись спиной к Рез’окуну. Губы капитана растягивает широченная улыбка, хмыкать он опасается — чуткий тролль мгновенно проснется. Тай’джин, верный своей нелюбви ко сну на подушках, тем не менее умудрился зарыться под них — истощенный и обессиленный тролль все время мерзнет. Так теплее конечно, кто ж спорит, но вид — уморительный. Эдакая горка из одеял, увенчанная подушками, между которыми торчит синее ухо. Замечательный вид!       Капитан улыбается, с умилением глядя на ухо. Он бы его полизал и покусал, но пусть Тай ещё поспит. День предстоит тяжёлый, вопросов много, а Тёмный охотник явно будет рваться на Грань, чтобы прояснить непонятные моменты. Рез’окун обещал не препятствовать, если Таю станет лучше. Капитан не глупец, он понимает что добытая ТАМ информация может быть крайне важной и необходимой. Но все-таки жизни Тая она не стоит, а здоровьем он и так уже заплатил сполна… Пусть еще Хамизи с утра его полечит. А там и посмотрят. Может Ки’тани пусть возьмет с собой, все ж живая душа рядом будет. К тому же парень -хороший воин.       Рез’окун уже полностью проснулся и лежит, деловито прикидывая что можно сделать с разоренными снастями. Бизань он приказал принайтовать к судну. Нужно посмотреть насколько она повреждена и возможно ли поставить её вместо грот-мачты. Что с парусами? Ставить аварийные запасные или они уцелели на бизани. Нужно справлять новый такелаж. Нужно подумать о пресной воде, раз они тут застряли. Пустые бочки уже выставили на палубу собирать воду, но кто знает сколько удастся набрать. Возможно и о продовольствии стоит подумать. На сколько они тут? Может половить рыбу? Умэ’ки вон сподобился. Слать птицу с просьбой о помощи — крайний вариант. В такую погоду голубь может и не долететь… Нужно, нужно, нужно… И ещё эта непонятная, но смертельно опасная «тварь». С ней что делать? Не отдавая себе отчета, капитан громко, задумчиво вздыхает.       Синее ухо чутко вздрагивает и Тай’джин проснувшись начинает «выкапываться» и поворачиваться к нему лицом, путаясь бивнями в одеялах и подушках. Пару штук он уже на днях пропорол, но капитан лишь молча их подшивает. У него бивни закруглены и больше загнуты к лицу, он не так «разрушителен» для постельных принадлежностей. А у его Тая это и впрямь два острых кинжала. Может поэтому он так не любит подушки, с ухмылкой раздумывает Рез’окун, глядя на сонного тролля. Каждый раз просыпаться в перьях — это может и надоесть…       -Утро, кэп… — слабо улыбается Тай’джин. — Чего ни свет, ни заря? Опять думаешь? Морда измученная, что случилось?       -Спал плохо. — уклончиво отвечает капитан. Нет, он не расскажет Таю о кошмарах. У того своих полно… Несколько раз, когда Тай спал слишком глубоко, капитан видел слезы на его щеках и он постанывал во сне. Явно не праздник урожая ему снился… Не стоит тревожить и без того уставшего охотника.       -Не мудрено, после такого-то… — вздыхает Тай’джин. — Не рейд, а безумие…       -Ну, кое-что в этом безумии вышло все же не плохо, мне нравиться! — фыркает капитан, осторожно поворачивая голову капера за бивень и притираясь щека к щеке.       -Агась… — бодает его головой Тай’джин, посмеиваясь. — Когда завтрак? Есть хочу!       -Когда захотим, зараза ненасытная! — ухмыляется Рез’окун. — Все тёмные охотники такие прорвы?       -Неее, только те, которые с паскудными зандаларами путаются! Те с них все соки выжимают. — весело хохочет охотник, пихая капитана локтем в бок.       Рез’окун, радостно смеясь, смотрит на Тая. Сон и впрямь пошел ему на пользу, янтарные глаза снова заблестели, а в уголках губ затаилась «фирменная» насмешливая ухмылка. Его ехидный и острый на язык корсар вернулся. Спасибо Всеблагой, спасибо Хамизи! Сейчас поедят и пусть Тая еще «полечат». Капитан понимает, что упадок сил у его тёмного охотника не только телесный, и то как «подзаряжает» его Хамизи милостью Лакоу, не под силу ни одной пище. Жаль что он так не может, точнее мог, но весь вышел…       Распорядившись насчет завтрака, Рез’окун интересуется планами Тай’джина на утро, с замиранием сердца ожидая что тот собрался на Грань, и готовясь спорить и умолять. Оказывается — нет. Тай хочет проверить работу Ки’тани, а потом позаниматься с ним. Нужно научить его сражаться с бестелесными в их, вещественном мире. Вот как он тогда, когда его нёс кэп. Это может пригодиться. То, что на них охотится — не простой дух. Он разумен. Больше похож на призрака… Раз с выходом на Грань у парня пока туго, пусть постигает то, что может помочь здесь и сейчас. Хоть какой, но второй тёмный охотник им не помешает… Капитан с воодушевлением соглашается, конечно Тай прав! ТУТ — тоже полно работы!       Кстати, он тут подумал… Тай ведь теперь живет с ним, так пусть в его комнатушке, вне ритуалов и занятий живут Ки’тани с Умэ’ки. Во-первых — Ки теперь тоже тёмный охотник, а им ведь нужно место для ритуалов, общения с духами и прочего? А во-вторых — он сын второго капитана и пасынок первого, раз они супруги… Ох Лоа, вот ведь закручено-то как… Так что парень вроде как имеет право на свою территорию, он — не просто воин. Тай’джин же, считает что кэп слишком щедр, но ничего против не имеет. Правда, вряд ли дело ограничится одними медитациями и общением с духами, невинно замечает Тай’джин. Точнее не только с духами и прочими бестелесыми. Рез’окун прыскает, представив себе это непотребство. Да уж — вряд ли. Но что ж — дело молодое, а Ки он полюбил как родного и дарит ему право на эту каюту своим капитанским повелением!       В принесенной корзинке с завтраком конечно же обнаруживается акулья печенка, правда разогретая. Квези побоялся что она испортится и приготовил остаток накануне, что впрочем не вызывает у Тай’джина никаких нареканий. Он с удовольствием уминает свою порцию и заливает её стаканчиком рома. Вот теперь и за дела можно приниматься! Стоит и ходит он весьма уверенно, что не может не радовать. Хамизи? Ну конечно — пусть лекарь еще его подлатает! После «лечения» — Тай’джин чувствует себя вообще прекрасно. Он понимает, что это ощущение обманчиво, и он быстро устанет, но на то что он запланировал — его сил должно хватить…       Закутавшись в плащ, Тай’джин идет по мокрой от ливня палубе к «себе». Сейчас он прихватит Ки’тани, обойдет все «защищенные» места, все проверит и они начнут очередной урок. Подходя к двери каюты, он притормаживает. Что?.. Чуткие уши улавливают еле слышный, приглушенный стон. Потом еще один. Тихий вскрик. Ки’тани явно старается быть потише и затыкает себе рот. «Киии…» О! А это уже Умэ… Хрен его знает как там для медитаций и ритуалов, но для чего другого каюта уже используется, с улыбкой думает Тёмный охотник, касаясь ладонью двери. Эх, счастливые… Ладно, он пойдет сам проверять «работу» ученика. Не будет мешать. Пусть у молодых будет немножечко счастья…       Тай’джину везде рады. Уже вставший на ноги Фолами берет на себя роль гида. Он вчера везде ходил с Ки’тани и наблюдал, учился. Он ведь тоже так может? Тёмный охотник соглашается — конечно, любой тролль так может. А маг так и подавно, ежели не побрезгует. Фолами негодует, какое — брезговать! Он бы умер, если бы не «примитивные» действия Тай’джина. Может их методики и силы разнятся, но презирать вуду предков — он не будет! От «твари» ЕГО магия не защитила… А тёмный охотник — да. И жизнь ему спасло тоже это древнее искусство… Нееет, он со всем уважением! Обход продвигается быстро. Тай’джин доволен, Ки’тани поработал на совесть. «Сторожей» слетелось много. Духи довольны, тролли довольны — чего еще желать?       Вновь подходя к двери Тай’джин старается шуметь посильнее, весело перебрасываясь приветствиями и шутками со встречными офицерами. Заслышав голос своего капитана, Ки’тани сам распахивает дверь: «Капитан Тай’джин! Я вчера все сделал!»       -Знаю, парень — я уже был с обходом и доволен. — улыбается охотник, лукаво щурясь. — Думал вместе сходить, но раз тут у вас такое дело… Да и придраться не к чему. Молодец — на совесть!       Молодой тролль, прикусив губу, конфузливо отворачивается. Кончики ушей поникают и начинают багроветь. Вот ведь, он так хотел сходить с фаддой, с гордостью ему все показать и рассказать, специально встал пораньше… А тут Умэ, который настойчиво начал убеждать что Тай’джин еще будет отсыпаться и… Ну…       Охотник весело разглядывает расстроенного, растрепанного, со следами свежих укусов на плечах и загривке молодого тролля. Он вот думал заняться его обучением… Ки’тани в состоянии?       Конечно Ки’тани в состоянии! Это именно то, ради чего он проснулся так рано! А остальное, ну… Виноват… Не подумал… Они прямо сейчас будут? Он с радостью!       В каюте их встречает Умэ’ки виноватого вида, чинно сидящий под стеночкой, только кончики ушей фиолетовые. Он конечно слышал разговор Ки с капитаном. В кои-то веки проявил напористость, и то не ко времени. Вот ведь… Помешал Ки’тани…       -Доброе утро, Капитан Тай’джин!       Тай’джин блестящими от веселья глазами оглядывает притихшую молодёжь и радует прекрасной новостью — у них теперь на судне есть свой уголок. Да, вот прямо вот этот! Он перебирается к кэпу. Пусть помогут перенести его вещи. Тёмным охотникам полагается место для уединения и общения с духами, поэтому это теперь их с Ки «база». А вне их «потусторонних» дел, парни могут жить тут. Капитан Рез’окун считает, что капитанскому сыну не пристало с супругом по трюмам шарахаться, да за ящиками прятаться… Пусть поблагодарят. Капитан Рез’окун — очень великодушен.       Теперь же, всех не причастных, Тай’джин попросит удалиться. Обрадованный новостью, Умэ’ки понятливо испаряется. Бойцов Черного Копья решать проблемы с мачтами не звали, так что он может доделать татуировку или «подраться» с Уна’ти. Тот, восхищенный его боем с акулой, обещал поднатаскать молодого воина в абордажных схватках. А то и порыбачить с Боном можно. Любой из племени мог практически из ничего сделать рыболовную снасть и что-то поймать. Эхо тяжелого прошлого, как пояснил Бон’гани. Занятий было много и все были крайне интересными. «Морское» племя приняло зандалара как своего и к каждому свободно можно было обратится с вопросом, буде возникали сомнения — как правильно и принято. Умэ’ки был поражен — ни одного косого взгляда или замечания по поводу его внешности, цвета кожи или глаз. Он — Чёрное Копье, так решили Лоа и капитан Тай’джин. Остальное — не важно. Даже будь он орком, к нему относились бы также. Главное — Дух племени.       Тай’джин начал урок с погружения в себя и попытки выйти на Грань. Ки’тани честно старался, но никак не мог. Тело держало его мертвой хваткой и все старания были тщетны. Даже специальное заклинание — призыв Отца Легбы, Хозяина перекрестков и судьбы, не дало ощутимых результатов. Вздохнув, охотник отказался от такой практики. Ки — слишком взрослый, слишком «воин». Когда они прибудут в порт, он постарается достать нужные грибы. Они помогут. С собой у него к сожалению нет, ему не надо. А кто ж думал, что в плавании «родится» еще один тёмный охотник. Пусть Ки’тани не расстраивается, он не бестолочь и не безнадежный. Просто взрослый. Но у него уже есть свое Место на Грани и даже оружие. Он сможет! А сейчас они займутся «боевыми» навыками. Это ему ближе. Так вот, что бы развоплотить и причинить боль духу или призраку в их мире, нужно…       Несколько часов пролетели как одно мгновение. Внимательный и чуткий Ки’тани схватывал знания на лету. Вскоре он уже уверенно делал простейшие заговоренные снаряды и предметы. Заговорить можно было любую вещь, но лучше ту, состав которой вызывал дополнительный дискомфорт у бестелесых. Именно поэтому, так отлично сработал «заряженный» амулет Рез’окуна на палубе. Как оказалось духи не любят сырое, «болотное» железо и серебро. Именно поэтому, не найдешь ни одного шамана или заклинателя духов в серебре. Ежели конечно они не хотят от них отгородиться. Тогда да, побольше надо навесить. Некоторые растения и древа им тоже не по нутру. Прутами и палками из некоторых пород можно «гонять» даже довольно сильных духов. В старину, когда у племени не было болотной руды и серебра из такой древесины делали даже глефы тёмных охотников. Они были не для «живых», на них вырезали священные символы, усиливающие убойную силу. Их поколению конечно проще, железо — не проблема. Да и посеребрить клинок — тоже не великая задача… В их деле, в отличие от воинского, главное не как махать — а чем! Честной сталью вот — не отмашешься… Кстати, сырое железо — довольно мягкое, так что на таком клинке тоже не плохо будет высечь символы. Какие — он нарисует. Пусть потом Ки’тани высечет эти символы на деревянных, а лучше костяных пластинках. Это будет начало его собственной «библиотечки», ведь и ему когда-нибудь придется обучать молодого охотника. Кстати о костях… Духи обожают кости, кровь и волосы. Особенно кости в которых был мозг. Да, именно поэтому многие предметы для ритуалов с духами делаются из полых костей рук и ног. Ребра вот не подходят… Черепа — идеально! Костяные флейты — отличная вещь, но об этом — позже. Им сейчас нужна защита, а не призыв…       Ки’тани слушает с горящими глазами. А он-то думал что неплохо разбирается в делах теневых охотников. Оказывается Тай’джин многое ему не рассказывал. Незачем было, да и опасно непосвященным.       На сегодня первая часть урока окончена… Вечером, если все будет благо — они пойдут на Перекрестки, послушать духов. А потом и на Грань можно будет заглянуть, может кто из Лоа снизойдет с ними пообщаться и одарит советом. Что? Не сможет? Не страшно, Тай’джин как и в прошлый раз вытянет Ки’тани. Пусть обвыкается. На ТОЙ стороне никогда не знаешь что увидишь, чем больше опыта — тем лучше.       На выходе, Тай’джина поджидает счастливый Умэ’ки. Они с Бон’гани и остальными соплеменниками поймали много рыбы. Лагуна просто кишит рыбой, как и они спрятавшейся от непогоды. В ход пошли сети и остроги. Вот эти пять золотых скорпен в корзинке — подарок для капитанов. Бон лично нырял с копьем и охотился у подводных камней на мелководье. Конечно его прикрывал Умэ’ки и ещё несколько воинов, но акул больше не видели… Ядовитые плавники и иглы они срезали — рыбы безопасны. Поблагодарив и прихватив корзинку, довольный Темный охотник отчаливает на камбуз.       В «царстве» Квези работа идет полным ходом. Рыбы много и она продолжает поступать от рыбаков. Все, кто не занят работой с мачтами, сидят и чистят рыбу. Свежей ухи хочется всем. Припасы следует поберечь, поэтому от дармовой рыбы кухня не отказывается. И сытно и экономно. Увидев «подарок» Тай’джина, Квези восхищается. Какие крупные скорпены! По полуметру, а то и больше! Он их запечет. С картофелем и острым соусом будет прекрасно! Капитаны будут довольны. Для него радость работать с такими прекрасными рыбинами. Обычно на судне не разгонишься с готовкой…       Давясь слюной от обещаний кока, проголодавшийся Тай’джин идет посмотреть как дела у Рез’окуна. Капитана он находит на палубе, тот как раз собирается спуститься в шлюпку, дабы осмотреть срубленную бизань. Если она не сильно пострадала, её временно поставят на место грот-мачты. В лодке уже сидят шкипер Чидженда и корабельный плотник Ннамди. Им нужна хоть какая оснастка, что бы «доковылять» до ближайшего порта. Фок-мачты мало, особенно в такую бурную погоду. И так придется ждать когда море хоть немного успокоится и осторожно идти вдоль берега. С таким увечным управлением в открытом море делать нечего…       Взять Тай’джина с собой, на «смотрины» бизани, капитан отказывается. Нечего Таю там делать! Там холодно и мокро! Пусть идет и отдыхает, если урок Ки’тани пока окончен. Скучно и голодно? Пусть попросит чего у Квези и займется переездом. Ему занавеска вон уже во снах снится… Фыркнув, капер тем не менее подчиняется. В принципе и правда, от того что он будет седьмым пялиться на мачту, целее она не станет. И без него разберутся. А он пока перетянет вещички да повесит занавесь, о которой так мечтает кэп. Интересно, она нравится ему самому, или нравится — потому что нравится Тай’джину? А впрочем, какая разница…       «Тянуть вещички» второму капитану не дают. Разве что глефы и идолы в корзинке. Все остальное аккуратно переносят Ки с Умэ. Они же помогают повесить занавесь в закутке с «гнездом». Становится и впрямь уютно, особенно если задвинуть ширму. Обе глефы находят свое место на стене, над спальным местом охотника. Каюта Рез’окуна обставлена скудно, разрешение на развешивание всего и везде получено — поэтому Тай’джин с удовольствием начинает заниматься «украшательством». Вскоре каюта капитана становится похожа на приличное жилище тёмного охотника: на почетном месте стоят идолы Лоа, отовсюду скалятся маски, позвякивают амулеты и обереги. Тай’джин доволен, а будет ли доволен Рез’окун?       Немного подустав и еще больше оголодав, второй капитан снова посещает камбуз и жалобно просит на «покушать». Скорпены еще не готовились, но ежели капитан сильно голодный… Вот рыба для офицеров, как насчет парочки жареных рыбок? Не побрезгует? Это быстро. Рыбки не маленькие, и Тай’джин с радостью соглашается. Какое — брезговать?! На своём судне, он всегда ел с командой из одного котла. Весело болтая с Квези, Тай’джин дожидается своей порции и счастливый, тащит её в каюту.       Вернувшийся с обедом Рез’окун застывает на пороге… Это его каюта?! Как же здорово! Везде что-то висит или стоит. Надо будет поподробнее разузнать что-где, а то еще оскорбит кого по незнанию… На столе, тарелка с парой рыбьих скелетиков, а сам Тай’джин уютно свернулся в «гнезде» и довольно щурится из-за бисерной занавески. Над ним, одна над другой, к стене прикреплена пара глеф. Вот теперь — это дом! Капитан пришел не в каюту, а домой!       -Нравится? — спрашивает с улыбкой Тай’джин, глядя на светящееся счастьем лицо зандалара. Он старался.       -Спрашиваешь… Тут замечательно! — восхищенно тянет Рез’окун, вновь оглядывая комнату. — А я с обедом, Квези сказал что ты ему скорпен «притаранил», так что насчет меню думаю ты в курсе… А откуда?..       -От благодарных молодых. — смеется Тай’джин, быстро поднимаясь и начиная принюхиваться к ароматам из корзинки. — Нарыбачили. Бон нырял, а Умэ с парнями страховали, пока мы с Ки’тани занимались. Сегодня у всех рыбный день, много наловили.       -Кстати каюту «детишки» уже обжили! — фыркает охотник, вспоминая «охи» и стоны. — Работу Ки’тани я проверял с Фолами, паршивцы были сильно «заняты»…       -Ну а ты чего хотел? — смеется капитан. — Ки’тани поправился. Они молоды, а тут им случай уединиться подвалил.       -Да нет… Не обращай внимания… Это так, к слову пришлось… Конечно я рад за ребят. — грустно вздыхает и улыбается Тай’джин. Он бы тоже хотел «поправиться»…       Чутко уловив начавшее меняться настроение охотника, Рез’окун быстро сует ему под нос металлическое блюдо с запеченными скорпенами, отвлекая от грустных мыслей и рассказывая свои новости. Бизань почти не пострадала, вспыхнул такелаж и обсмолило немного, но мачту вовремя притопили. Древесина цела. Даже паруса почти целые, благо были мокрые насквозь от эдакой погоды, немного порвались когда мачта падала, но это можно починить. А немного копоти они как-нибудь переживут…       Тай’джин искренне рад — и скорпене, и бизани. Он все время голодный и ему постоянно холодно. Как бы он хотел погреться на солнышке! Капитан улыбается, солнышка он ему не обещает, но вот жаровню после обеда попросит принести. Вздремнуть им не помешает. А пока…        Подхватив одно из одеял, Рез’окун заворачивает в него устроившегося на стуле капера. Ну и что, что за столом! Кто видит? Это теперь Тай будет ему рассказывать про «не подобает»?! Темный охотник хохочет, видать это заразно! Скоро кэп застанет его за чтением устава и правил! Зандалар и себе «хрюкает», представляя Тай’джина с кислой мордой и менторским тоном рассуждающего о бардаке на судне и расшатавшейся дисциплине экипажа. Это было бы зрелище!..       Пока капитан умствует, охотник успевает выудить все из корзинки на стол и начать «горячую разборку» со своей рыбиной. Как же вкусно! Плотное, белое, ароматное мясо с «перчиком» просто тает во рту. Скорпены конечно жуткие на вид и ядовитые, но такие вкусные! Тай их обожает! В детстве, вооружившись самодельной бамбуковой острогой он часто охотился на этих рыб на мелководье. Главное не уколоться о ядовитые шипы и аккуратно вырезать их перед приготовлением. Правда у них на островах скорпены были меньше, эти — просто огромные. Ну, больше рыба — больше мяса, так что он не в претензии. Расправившись с первой рыбиной, он переходит ко второй, не забывая о картошке. Как же замечательно! Рез’окун уже подпихивает ему третью рыбу.       -Может пополам? — предлагает Тай’джин. Предки свидетели — ему уже неловко столько жрать. Все лучшие куски — его. Он же уже не умирает. Все должно быть справедливо!       Что ж, Тай прав! Тогда капитану — хвостик! Он любит хвостики! А Тай пусть доедает остальное. Глядя на хитро улыбающегося Рез’окуна, охотник понимает что спорить бесполезно и приступает к третьей, «бесхвостой» скорпене.       Покончив с обедом, тролли сыто отдуваясь забираются в своё «логово». Нужно проверить обстановку, заявляет Тай’джин, заваливаясь на подушки. Рез’окун соглашается, падая рядом. С задвинутой ширмой, обстановка просто отличная. Тихо в полумраке позвякивают бусины, поблескивают глефы на стене, поблескивают в улыбке зубы и глаза Тай’джина…       Не выдержав, капитан ухватывает капера за волосы и втягивает в ленивый, медленный поцелуй. Тот не сопротивляется, с удовольствием отвечая. Руки медленно бродят по телам, мягко, ненавязчиво лаская. В их «гнезде» уютно и безопасно… Отдавшись приятным ощущениям, прикрыв глаза, разомлевший и занятый поцелуями Тай’джин не обращает внимания на то, как Рез’окун понемногу меняет их положение.       -Тай… Тай!.. — с улыбкой в голосе зовёт Рез’окун.       -Ну что ещё, мон? — хмурится Тёмный охотник. Неужели нельзя просто молча целоваться? Так хорошо… — Что — Тай?       -А ты открой глаза и погляди… — с тихой радостью отвечает зандалар. — Погляди, как мы…       Заинтригованный Тай’джин открывает глаза и в удивлении выдыхает. Ах ты ж… Рез’окун практически лежит на нем. Его бедро между его ног, а Тай’джин ещё и прижимает капитана к себе! И ему не страшно, и не мерзко! Вот так номер! Правда вот сейчас, как подумал об этом, стало немного тревожно… Но кричать и биться под кэпом не хочется. Сбежать тоже. Что ж, на нем он лежал, полежит и под ним. Спокойно… Это безопасно! Он уверен! Они столько раз спали рядом. Рез’окун никогда не причинит ему вреда…       -Закрой глаза… — просит капитан, снова начиная целовать своего Тая, отвлекая его от тревожных мыслей. Помедлив и тревожно заглянув в прозрачно-аквамариновые глаза капитана, Тай’джин подчиняется. Понемногу снова становится хорошо и спокойно. Вес зандалара не пугает. Даже как-то… Снизу надежная палуба, сверху тролль, которому он доверяет. Чего бояться? Он защищен…       Опасаясь переусердствовать и «перегрузить» Тай’джина, Рез’окун через некоторое время перекатывается на бок и делает приглашающий жест рукой. Тай с охотой подползает, прижимаясь спиной к груди капитана. Сейчас это лучшая поза для сна, так он не поранит кэпа своими бивнями, да и тепло. Можно вздремнуть…       -Ох, жаровня! — вспоминает Рез’окун, он ведь обещал.       -К демонам… — мурчит сонный корсар, натягивая на них покрывало. — И так тепло…       Капитан соглашается, ему тоже не хотелось бы сейчас вставать и разрушать волшебный момент уюта и спокойствия. Он тоже затаскивает на них парочку покрывал и закутавшись, утыкается лицом в затылок Тай’джина, сворачиваясь клубком вокруг него. До вечера у них есть время вздремнуть…