Бурные воды и тихие гавани капитана Рез'окуна.

      Рез’окун просыпается от холода. До рассвета ещё есть немного времени и можно еще поспать, но озябшая спина требует к себе безотлагательного внимания. Виновником этого безобразия оказывается Тай’джин. Охотник умудрился во сне обустроить собственное «гнездо» в их общей постели, накрутив на себя все, до чего смог дотянуться. Подмерзший капитан с улыбкой глядит на своего «домашнего» корсара — во сне, когда черты разглаживаются и смягчаются, он становится отчаянно похож на того подростка, с котором зандалар «познакомился» на Грани. Интересно, каким бы был Тай, не случись с ним этой беды, задаётся вопросом Рез’окун. Наверное, как Ки’тани — если не знать, что они не родственники их и вправду можно принять за родных отца и сына. Оба смешливые, весёлые и обаятельные. Хотя почему — не родственники? Они же соплеменники, и кто знает как переплелись их родословные…       Полюбовавшись на сладко спящего Тай’джина, капитан начинает интереснейшее предприятие по распутыванию узла из рук, ног и покрывал — ему бы хоть одно, и можно спать дальше. Тролль смог каждую конечность замотать в ткань. Ну чисто — мумия, умиляется зандалар. Наконец, когда ему почти удаётся отвоевать одно одеяло, Тай’джин переворачивается и довольно вздыхая снова заматывается в него, зажимая для верности в кулаке.       Что?! Ему все начинать сначала? — в молчаливом отчаянии поражается капитан. Может ну его, пусть Тай спит, а он будет вставать — дел на корабле всегда полно, со смиренным вздохом решает Рез’окун, но тут охотник не выдерживает и весело хихикает. Капитан застывает, так он не спал?! Ах — зараза! Чего ж не сказал и не поделился одеялом? Волновался за пошатнувшееся реноме? Это как? А-а-а, так это месть за признание Ки’тани большей «заразой» чем он? Все, ладно — Рез’окун осознал свою ошибку! Был не прав! До такого даже Ки не додумается… А теперь, можно бедному кэпу немножко одеяла? Он бы ещё чуток поспал…       Весело пофыркивая, охотник разматывается из груды ткани и сворачивается клубочком, ожидая пока Рез’окун их обоих накроет. Тот не заставляет себя долго ждать и набросив на них покрывала, прижимается со спины к Тай’джину. Капер немного смещается, но капитан ухватив, подтягивает его к себе, плотно прижимаясь к теплому телу. Тот снова напрягается и старается отодвинуться…       -Эйо… Я понимаю что ты… э-э-э… «рад» мне с утра, но… ох, прости… — тихо и виновато шепчет Тай’джин. — Я… я не могу… я могу попробовать… но… не знаю…       Рез’окуна как громом поражает, ох как неловко… Он и значения не придал спросонья, не понял, а Тая растревожил…       -Нет, это… Ты не подумай… Я ж ничего, без намёка… Это спросонья! — волнуется зандалар. Бедный Тай. Но ведь он не нарочно… Ох… — Не надо ничего пробовать! Ты что? Не силуй себя… Ещё чего не хватало! Прости!       -Да за что «прости», мон… Ты абсолютно нормален и реакция у тебя — нормальная. — грустно вздыхает охотник, пожимая плечами. — Это ты прости. Моя проблема. Во мне ведь дело…       -Ничего, разберемся! Справимся! — решительно отвечает капитан, устраиваясь на спине, не желая ни отворачиваться, ни продолжать «пугать» Тай’джина. — Давай-ка подремлем еще чуток…       Но дремать, а тем более спать — не получается. Тай лежит тихонько, но Рез’окун чувствует что тот не спит, переживает. Да и у него сна уже ни в одном глазу. Вот ведь, приплыли… Никто не виноват и оба лежат виноватые… Задумавшись, капитан негромко вздыхает.       -Прости… — моментально реагирует Тай’джин, тихо ненавидя себя в этот момент. Снова испортил кэпу утро. Кажется это уже становится традицией… Плохо, очень плохо. Хреновая это «традиция». Сколько Эйо еще выдержит его «придурь»? Вина убивает — и Тай’джин это знает. А его кэп постоянно без вины виноватый ходит. Так нельзя! Нужно будет серьёзно поговорить, как отплывут из этого жуткого места. Обсудить. Может ему стоит напиться вусмерть и как-то отдаться, и будь что будет — кэп ему больно не сделает. А может пусть Ки ему еще «покажет» что все не так страшно, как он помнит. И опять-таки напиться, накуриться и прийти к Рез’окуну. В общем, нужно будет что-то сделать. Пока он, своими руками, не разломал их счастье. А пока…       Охотник поворачивается к зандалару и осторожно, помня о своих острых бивнях устраивает голову у него на груди, обнимая рукой за талию. Это все, что он может сейчас предложить. Ему так жаль… В волосы тут же ласково фыркают, а рука обхватывает плечи и несильно прижимает. Капитан все понимает и молчаливо сочувствует. Какой же его Эйо хороший…       Рез’окун прикрывает глаза и старается отвлечься, погрузится в дрёму. Все хорошо, он не «отпугнул» Тая… Всё отлично… Внезапно он чувствует, как рука на талии приходит в движение и начинает медленно скользить по холщовым бриджам к бедру. Они оба спят в одежде. Бриджи и безрукавки. Если так Таю легче и спокойнее — он согласен. Ему не привыкать спать одетым. Да и теплее в этой сырости. Рука продолжает движение и дыхание внезапно перехватывает. Что Тай задумал? Что он хочет сделать?       Ладонь медленно и мягко двигается вниз. Вот она уже миновала пресс, пупок и продолжает неторопливое скольжение. Может не надо?! Лица корсара капитан не видит, только затылок и растрепанную гриву косичек. Может он отчаянно пытается «переломить» себя ради его удовольствия?! Зря, не надо!       -Тай…       -Ш-ш-ш-ш… — доносится тихонько в ответ. Тай’джин упрямый, если вбил чего себе в голову — не сдастся. Тихонько вздохнув, капитан закрывает глаза и старается расслабится. Пусть делает что хочет, если он уверен, что хочет именно этого… Ох! Глаза непроизвольно распахиваются, когда ладонь достигает… и не останавливаясь продолжает движение. О-о-о Тай… Рез’окун закусывает до боли губу, что бы не издать ни звука, не спугнуть, не смутить. Лишь чуть крепче прижимает к себе за плечи, обозначая — что ему нравится…       Если бы он увидел лицо Тай’джина, то поразился бы сосредоточенному выражению, нахмуренным бровям и тоже закрытым глазам. Внутри тролля шла борьба и шла она с переменным успехом. Разумом он понимает, что капитан не сделает ничего против его воли. Трогают не его, а он. Это он вроде может. С вуумон таких проблем вообще не возникало. Так какая разница. Это ведь выход! Пускай хоть кэпу будет хорошо! А ему пока будет хорошо, если хорошо будет Эйо. Опыт же напоминал, что в тот раз все тоже так невинно начиналось…       Они «встречались» уже неделю. Аби долго преследовал его перед этим. Тай’джин, уже наученный горьким опытом предыдущих попыток, поначалу сторонился, отворачивался. Но красивый, с золотистыми волосами и светло-голубой кожей тролль постоянно попадался на глаза. Искал взгляда, с задорной улыбкой заламывал ухо — приглашал. Постоянные отказы его совершенно не смущали. Он пробовал еще и еще. Наконец, уставший от одиночества, Тай’джин сдался.       Их корабль стоял в крохотном порту на цепочке маленьких островов облюбованных пиратами. Банда капера отдыхала от последнего «набега» и весело проматывала «призовые». Пить Таю надоело, а местные вуумон совершенно не вдохновляли — с совсем юными он не мог, хоть и понимал, что это уже опытные шлюхи и его «кодекс» ничего не изменит. Но не мог — и все, ведь они почти как он тогда… А те что постарше… Бррр!       Аби — выгодно отличался. Он был веселым и беззаботным рыбаком, отлично целовался и знал кучу смешных историй. То что нужно для уставшего, грустного капитана. Тай’джин сразу намекнул, что бы на многое парень с ним не рассчитывал. Тот только пожал плечами — как захочет кэп. Ему просто нравится Тай, нравится быть с ним рядом.       Это случилось в последний вечер перед отплытием. Тай’джин, «вооружившись» бутылкой рома, зашел попрощаться с новым другом. Он бы хотел, что бы Аби пошел к нему на судно, но парень только рассмеялся. Он простой рыбак, что ему делать на корсаре? Нет уж, он будет ждать своего кэпа тут, на островах. Тай только вздохнул, но настаивать не стал. Может Аби и прав, он не воин — целее будет… Разговоры за выпивкой плавно перешли в горячие поцелуи и ласки. Тёмный охотник был «недоторогой», но сам-то мог дарить удовольствие… Он не сразу понял, что распаленный Аби заваливает его, шепча в ухо ласковые слова и обещания что ему понравится… Тролль и правда был нежен, на свой манер. Он, придавив собой, вылизывал грудь и ключицы бьющегося в панике капитана, прихватывая за руки и уговаривая не бояться. Аби плохого не сделает. Аби хочет что бы и ему было хорошо… Ну же, Тай, потом сам захочешь… Неизвестно чем бы это все закончилось, если бы под суматошно ёрзающие руки Тай’джина не попалась пустая бутылка из-под рома. Он не помнил — как ударил, не помнил — была ли кровь и осколки. Он просто вывернулся из-под потерявшего сознание парня и в ужасе сбежал. До утра он дрожал от шока, забившись в свою каюту и не имея сил и смелости выйти наружу. О переживал за Аби и ненавидел себя. Злился на рыбака за его настойчивость и презирал себя за то, что поднял на него руку и запаниковав удрал. Тай’джин сам подарил парню призрачную надежду. И ведь Аби не причинил ему боли, даже синяков не оставил. Он и вправду был ласков и хотел доставить и ему удовольствие. Он ведь не знал… А Тай?! Чем ему отплатил?! Больше всего, он боялся что за ним придут местные. Боялся не за себя… Их приход означал бы только одно — он убил Аби. Тёмный охотник всю ночь молился Лакоу, что бы с рыбаком все было хорошо. Он не хотел! В слепой панике он не понимал что творит! Ему так жаль…       За ним не пришли. К обеду, немного успокоившись, он попросил Ки’тани сбегать и тайно посмотреть как там парень. Оказалось что Аби в порядке, но из хижины не выходит. Терзающийся виной Тай’джин снова отправил Ки к рыбаку, попросив передать тяжело звякающий мешочек и его горячие извинения. Впервые в жизни, Тёмный охотник не смог заставить себя разобраться с проблемой «сам на сам». Жгучие стыд и вина. Он просто не мог вернуться в хижину Аби, не мог посмотреть в его светло-золотистые глаза. Капитан сбивчиво пытался объяснить юнге что передать Аби, но тот только улыбнулся, кивнул и умчался в деревушку. Тай’джин до сих пор не знает, что Ки сказал рыбаку, но вернулся он без золота, зато с маленьким костяным рыболовным крючком-амулетом. Подарком Аби на память. Он не сердился…       Через несколько лет, снова побывав на этой стоянке, капитан узнал что Аби завел красавицу жену и даже стал отцом двух маленьких пострелят-погодков. Тай был искренне рад за него, но еще больше закрылся в своей «раковине». А если бы он его убил?! В панике он совсем не понимал что делает, а ведь он был влюблён! Им было весело вместе и Аби действительно ему очень нравился! Он опасен… Лучше он будет сам, а шлюхи на одну ночь есть в любом порту, — решил для себя Твй’джин.       И вот опять… Почти такая же ситуация. Из глубин памяти лезут образы и жгучее чувство вины и раскаяния. А если он снова… Как и Рез’окун, Тай’джин закусывает до крови губу. Нет! Не будет так, как тогда! Сколько он знает кэпа, тот ни разу не дал повода усомниться в своей выдержке и порядочности. Он видел Тай’джина голым и слабым, пьяным до потери сознания и обкурившимся. Они голые спали вместе под одним одеялом и он был невменяем — делай что хочешь! Однако Эйо ни разу не попытался воспользоваться «легким шансом». Ни разу никак его не тронул и не обидел. Так чего он боится? Кого? Эйо?!       Рука продолжает скользить, пока полностью не накрывает ладонью… Замирает а потом слегка надавливает, вызывая тихий, на грани слышимости скулеж у капитана. Ох, Лоа, это его Тай… Рука его Тая! Рез’окуна начинает потряхивать, он отчаянно старается расслабиться и держать себя в руках, но у тела другие планы… На следующее, осторожное нажатие основанием ладони, бедра капитана дергаются. Он хочет ещё! Ну же…       Почувствовав дрожь Рез’окуна, Тай’джин распахивает глаза. Предки, до чего он его довел, если от простого прикосновения его так подбрасывает! Чуткие уши улавливают еле слышный всхлип. Охотнику давно не было так паскудно на душе, он «привык» к ласковому, терпеливому зандалару. «Привык» и не задумывался, что и как терпит капитан. А теперь он знает, знает ибо видит — как его рука вцепившись, наматывает на кулак одеяло. Зато другая, лежащая на плечах Тай’джина — легче перышка и лишь слегка прижимает его к груди. Ох, как же он виноват… Кретин эгоистичный! Ладно он «отбитый», но кэп ведь здоров и в порядке! Он постарается исправить…       Ладонь продолжает тихонько скользить вверх и вниз по полотну бриджей. Пальцы расслаблены, но капитану и этого хватает. Это рука его Тая! Тай его ласкает! Как же хочется схватить его за волосы и втянуть в жаркий поцелуй, как хочется затащить на себя или подмять «под» — неважно. Его Тай! Капитан тяжело и сипло дышит, нет — нельзя! Нельзя его пугать! Нужно лежать спокойно и принимать все, что Тай захочет ему дать. Что захочет и что сможет. Для него это и так — борьба с собой и большая победа. Тай ему доверяет. Лежать! Лежать и не шевелиться!       Чувствуя, что капитану явно «мало», охотник слегка сгибает пальцы, продолжая медленные движения. Вот так… Видишь, все хорошо. Тебя никто не хватает, продолжай… Тай’джин слышит как потрескивает ткань в кулаке. Это нетерпение заставляет его немного ускорить темп и чуть сильнее сжать пальцы. Внезапно зандалар глухо вскрикивает свозь сжатые зубы, дергается и обмякает. Корсар замирает. Что?! Все?.. Так быстро?! Эйо этого хватило? Что ему дальше делать? Что сказать?       Говорить, как оказывается — не надо. Охотника мягко тянут к лицу капитана и благодарно целуют в лоб, молча рассматривая счастливыми, подозрительно поблескивающими глазами.       -Тай…       У Тай’джина внезапно перехватывает дыхание и что-то сжимается в груди. Кэп так счастлив, так благодарен за такую малость… Но Тай может лучше! Он может много, много лучше! Может и будет!       -Эйо…       -Кажется я тебе штаны испоганил… — тихо смеется Тай’джин, чувствуя как лиловеют щеки и уши. Шутки его всегда выручали, не знаешь что сказать — пошути. — Или ты себе…       -Ох, Свет — это ж не опасно? Я не умру?! — и себе дурачится, разыгрывая «монашенку» зандалар.       Тай’джин падает на грудь капитана и с облегчением заходится в чуть нервном хохоте. Он смог! У них — получилось! Рез’окун поддерживает, с нежностью глядя на очаровательно зардевшегося охотника. Обнявшись, тролли хохочут от души, до слез, выплескивая напряжение последних минут.       -Ух ты ж! — выдыхает Тай’джин, показывая пальцем на сверкающие бусинки занавески. На них играют первые, робкие солнечные лучи.       Капитан снова ловит голову корсара и зажав её между своими бивнями — ласково целует в губы. Он так благодарен Таю, он понимает, чего это ему стоило.       Оказывается нет, не понимает. Покусывая губы и запинаясь, отводя взгляд, Тай’джин со стыдом рассказывает зандалару об Аби. Рез’окун знает что Тая чуть не изнасиловали на «свидании», он упоминал вскользь, но вот как это было — не слышал. Вот значит как… Теперь он понимает чего боялся Тай. Ему нужно было сразу пояснить и рассказать, а не страдать в одиночку. Он бы понял. Охотник вздыхает и соглашается, так было бы и вправду лучше, но ведь: хорошая мысля — приходит опосля… Да и стыдно ему за свою трусость, до сих пор вину перед Аби чувствует… Ему об орках было легче рассказать, чем об этом парне… Там он был жертвой, а тут…       -Ш-ш-ш-ш… — утешает своего супруга, Рез’окун. — У Аби ведь все хорошо, ты сам сказал. Семья вон, детишки. Ну стукнул разок, так ведь ты его предупреждал… Ну и ничего — все живы и здоровы! У нас сейчас тоже все хорошо. Все счастливы. Забей, мон!       Тёмный охотник весело прыскает на это «резюме». Что-то? Забить? Где это кэп таких словечек поднабрался? Был приличный такой себе зандалар, капитан имперского судна, уважаемый тролль, весь в золоте… А теперь гляди-ка — спит на полу в ворохе из одеял, изъясняется как босяк, да еще и корсара в постель приволок, который превратил приличную каюту в хижину чокнутого шамана. Кровь по стенам, да каракули — где ж видано?! Ах да, он еще его и в супруги взял для «полного счастья»! На лицо полное падение нравов и многовековых устоев! Какой кошмар!!! Выпрут кэпа за такое из гордого народа зандалари! Будет без роду, без племени…       Рез’окун душевно ржет в течение всего пламенного монолога. А ведь Тай нигде не слукавил. Все как есть правда, если не вдаваться в детали конечно. И его не «выпрут»! А если и так — то ничего! Умензи вон сам «выперся», и ничего — живой и очень даже счастливый! Так что кэпу помешает?! Он уже воин, возьмет его Тай к себе в племя? Будет «дикарь» Эйо — чем плохо? Охотник тоже ржет и обещает «подумать». Но он тоже хочет «акулье» ожерелье! А лучше два. А то Ки’тани везде хвалится своим зандаларом, а ему завидно… Капитан в притворном возмущении качает головой, ну что за дикое создание?! Его золотом обещают «засыпать», а ему какие-то зубы подавай! Может еще и перьев с чьих-то задниц понадергать? Когтей там настричь? Тай в восторге подпрыгивает на постели да! Да! Он тогда будет самый красивый и стильно украшенный!       Насмеявшись, Рез’окун замечает, что ему неплохо бы привести себя в порядок. Сейчас он помоется и распорядится насчет завтрака. Потом ему нужно идти и наблюдать за подготовкой к установке и собственно установкой мачты. Хотелось бы уйти отсюда поскорее. А Тай пусть отдыхает. Защитой корабля займется Ки’тани, он поздоровее будет. Что? Пусть придет к нему со своими топорами? Хорошо, он скажет.       Освежившись и бодро напевая, капитан отчаливает на камбуз за съестным. Тай’джин так и не встает с постели. Он лежит и задумчиво рассматривает разодранное рукой кэпа покрывало. Да, с этим надо что-то делать, иначе история с Аби может повторится… И виноват будет он. Может ему пить по вечерам успокаивающие, расслабляющие отвары? А кэпу скажет что это для его пошатнувшегося здоровья. Он поверит. Хотя нет, пока «это» где-то рядом крутится, наверное не надо. Он должен быть собранным и внимательным. Вот как выйдут в море, тут уж он постарается… Бедный Эйо… И ведь молчит…       Гомон на корабле поднимается с самым рассветом. Все хотят побыстрее починить снасти и отчалить из этого непонятного, страшного места. Все устали постоянно оглядываться на собственном судне и ожидать нападения неизвестно откуда. Да и погода пока благоволит. Небо еще затянуто облаками, но это уже не сплошная пелена, сквозь разрывы в них проглядывает утреннее, «умытое» солнце. Сразу становится радостнее на душе. Хочется надеяться и ждать чего-то хорошего. Капитан поднимает голову и радостно улыбается солнцу и начинающемуся дню.       Позавтракав сладкой рисовой кашей и запив её кафой, капитаны разделяются. Рез’окуна «ждет» мачта, а Тай’джина — Ки’тани с топорами. Темный охотник хочет «пошаманить» над оружием воина. ТАМ у него есть его «деревяшка», а тут — ничего, что может помочь прогнать призрака. На Грань Ки топоры взять не сможет, но в их мире любому духу и призраку их удары очень не понравятся…       Устроившись на полу и раскрыв свой сундучок, Тай’джин начинает работу, попутно все объясняя и показывая. Для этого никуда «выходить» не надо. Достаточно воззвать к Агароу, зачитать наговор, окурить металл специальными травами и примотать небольшие заговоренные амулетики к «щёчкам» топориков. Вот и вся хитрость. Такое оружие не уничтожит духа, но причинит сильную «боль», а слабого — может развоплотить и выкинуть из их мира. Пока так. Ки — все понял?       Ки’тани кивает и весь сияет, как новенький золотой. Что случилось? Он просто очень гордится своим Умэ! Он и не думал, что зандалар такой способный воин. Не опозорился вчера перед племенем. Уна’ти и его тоже хвалил за упорство и старательность — это он с Умэ занимался! А вчера, после боя, Умэ’ки схватил Ки’тани и такое с ним делал — у-у-ух! Замечательно было!       Тай’джин с улыбкой глядит на восторженного Ки. Он рад, что у парней все так хорошо. Он всегда знал, чувствовал, что Умэ’ки — отлично подойдёт непосредственному, порывистому Ки’тани. Он его прекрасно уравновешивает. «Ух» значит… Да уж, них с кэпом тоже сегодня был «ух», да только видать паруса пониже, да ветер пожиже… Ну да, он слышал, в Пандарии поговорка есть — что любой длинный путь начинается с маленького шага. Он вот, свой уже сделал. А сегодня — просто таки прыгнул. Всё у них тоже будет хорошо. Он ради Эйо на все готов…       Молодой тролль зевает и трет глаза. Не выспался. Они всю ночь с Фолами проболтали. Тот не мог заснуть, опасаясь эту «тварь». Бон и Умэ тоже не спали. Всем было тревожно… Да и вообще многие не спали. Сначала раззадоренные схватками, а потом испуганные нападением. Тай’джин кивает, скорее бы уйти от этих берегов. А пока, пока они не могут — они займутся защитой. Это им по силам! Прихватив глефу, Тай’джин в сопровождении Ки’тани выходит на квартердек.       Оборачиваясь на причину приветственных воплей, капитан уже знает что он там увидит. Ну конечно, неугомонный Тай во всей красе! Рядом с ним — верный Ки’тани. Хорошо что оба хоть с оружием… Темные охотники явно собираются инспектировать «оборону» корабля. Капитан недоволен, но что он может поделать? Тай’джин завидев супруга — радостно делает ручкой. Ну как на него сердится… Рез’окун улыбается и тоже машет.       Бизань очистили от водорослей и гари. Сняли остатки такелажа и аккуратно обработали низ. Она конечно тоже повреждена — ну да нищим выбирать не приходится. Благодарение Предкам что хоть такая есть. Две мачты лучше чем одна и намного лучше, чем ни одной. Отлично, что молния расколола грот не до основания и остался довольно длинный «пенек». Ннамди сказал что возможно прикрепить бизань к нему. Он с его плотниками — попытаются. Работы много, очень много и она сложная. Скорее всего придется еще укоротить мачту. Им сейчас важна надежность. За сколько справятся? А кто ж его знает? Они только полагают, а Лоа располагают. Они будут стараться побыстрее. Но сегодня — никак. Выйти из бухты можно и с фоком, да вот только если вернется непогода, они хлебнут горя. А то и морской воды. А в море, да бурном — мачту никак не установишь… Луше еще хоть пару дней протянуть, зато потом спокойно идти куда надо, не дрожа при виде грозовых туч. Но это его мнение, а так — как капитан скажет…       Капитан задумчиво закусывает губу. Что лучше, как рискнуть? И там, и там — жизни и здоровье экипажа. Тут — тварь, там — шторм. Пусть солнце и показалось, но он слышит как грохочут волны о гранитную гряду, защищающую бухту. Море еще не спокойно. И возвращение бури — тоже возможно. В эту пору года их «кружит». И кто знает когда очередной виток танца Шанго…       Ему надо подумать… Ннамди понятливо кивает, конечно надо. Вопрос-то серьёзный. А они пока мачтой займутся, ставить-то все одно надо.       Тай’джина, Рез’окун находит в кают-кампании с Ки и добровольцами, жертвующими свою кровь. Они как раз заканчивают, «запечатывая» дверной проем. Кэп хочет поговорить? Хорошо. Пусть Ки’тани берет других ребят и идет в кубрики. Что делать — он знает.       -Ну чего ты вылез? — ласково журит тёмного охотника, капитан. — Договорились же… Отдохнул бы.       Тай понимает, что договорились. Но оказалось Ки не спал всю ночь. Напуганный новым нападением Фолами не мог заснуть и молодой охотник болтовней отвлекал его от страшных мыслей. Он понимает Фолами. То что с ним сделали — ужасно. Вот он и решил помочь Ки’тани, проконтролировать. Парень вчера на бой выложился, с Умэ своим накувыркался, да не спал всю ночь. Может и ошибиться где… Лучше он перепроверит, да и вдвоем спокойнее. Топоры ему он тоже зачаровал, теперь парень не безоружен. А что кэп хотел?       «С Фолами — ужасно. А с тобой?» — вздыхает про себя Рез’окун. Тварь ведь не только за магом охотится, и скорее всего совсем не за магом. Просто подвернулся… А за Таем она два раза уже гонялась… Чего он собственно?.. Выслушав старшего плотника, капитан наметил два пути. Что скажет второй капитан? Его мнение?       Выслушав все «за» и «против», Тай’джин думает что нужно оставаться в лагуне. Пара дней ничего не решат. Парни еще порыбачат. От голода не умрут, поэкономив продукты. А вот лезть в море с увечным управлением — так себе идея. От твари они уже отбивались, и еще даст Лоа сил — отобьются. Её только носители Дара интересуют, это он уже понял. Их всего четверо. А вот если их без нормального управления буря застанет — тут уже оружием не отмашешься. Или на берег выкинет, или в море утянет. А как обратно, без парусов-то? Может и обойтись — но рисковать и проверять не хочется… Четверо или все — каков выбор?       Капитан снова вздыхает. Прав его Тай, конечно прав. Но как же хочется увезти его побыстрее из этого странного места. Его и Ки’тани. Они — его семья, он не переживет… Видно у него это всё на лице написано, или охотник научился его читать по глазам, но тролль подходит и легонько лупит зандалара в плечо.       -Ничего, справимся! Вырулим. — улыбается Тай’джин. — Не впервой, чай…       Капитаны снова расходятся по делам. Рез’окун собирает офицеров и выносит вердикт — посовещавшись с вторым капитаном, они решили что остаются до доведения до «ума» управления кораблем. Было бы другое время года — проскочили бы, а так… Занза тем помогает, кто сам себе помогает и себя бережет. Зандалары согласны — лучше пару ночей покараулить, чем болтаться по воле волн…       Тай’джин же, снова найдя Ки’тани проверяет его работу и идет к Хамизи. Чем он сражается? Лекарь удивлен вопросом, давно не доводилось… Но если «припечет» — вот этим тесаком. Он им конечности измочаленные ампутирует, если надо. Очень удобно. В руке — как влитой. Тай’джин весело смеется, он обожает лекарей да знахарей за их юмор. Хамизи и себе тонко улыбается, тоже самое он может сказать и о тёмных охотниках. Веселые ребята…       Так вот, Тай’джин зачарует ему этот тесак. Как зачем? А если тварь? От нее припарками не отмашешься. А вот зачарованный тесак ей сильно не понравится… Поняв о чем он, Хамизи благодарит. И правда, а он и не подумал. Второй капитан, Фолами… Все носители Дара. А ведь и он немного тоже… Конечно, вот тесак — пожалуйста. И спасибо!       Разобравшись со своими делами, Тёмный охотник вытаскивает тюфячок и устраивается на квартердеке, положив на колени глефу. Рядом пристраивается Ки’тани, тоже с оружием. Мало ли… Тролли наблюдают за установкой мачты. Тай с таким сталкивается впервые, его корабль намного меньше и проще. У «Благословения Легбы» всего две мачты и конечно они — меньше. Наблюдать, как будут решать с установкой такой махины — интересно и познавательно. Любопытный Тай’джин никогда не упустит узнать новое. Вдруг пригодиться… Вскоре к ним присоединяется и Рез’окун. Его присутствие пока не требуется. Он тоже посмотрит отсюда, с парнями. Может Таю принести покрывало? Не знобит?       Слегка улыбаясь такой заботе, Тай’джин готовится ответить что он в порядке, как внезапно на палубе показывается растерянный и расстроенный Квези. На коке лица нет и он явно ошарашен. Завидев капитанов он спешит к ним, и докладывает — их запас пресной воды протух. Весь!