Бурные воды и тихие гавани капитана Рез'окуна.

       Возвращение на корабль проходит при всеобщем приподнятом настроении. Все довольны своими результатами и всем есть чему радоваться, и чем гордиться.        У отлично отдохнувших капитанов — полный мешок добытых вкусностей и весело проведённое время. На душе у Рез’окуна легко и радостно. Будто тяжкую ношу оставил на том маленьком, песчаном берегу. Давно он так не расслаблялся и не дурачился. Эх, ещё бы вечерком с Таем у костра посидеть… Но и эту свою мечту ему исполнить по силам. И посидят, и пополуночничают — твердо обещает себе, счастливый капитан.       Тай — просто беззаботно счастлив. Врагов нет. Еды полно. Его заботливый Эйо и друзья-соплеменники — рядом. Он нужен и его любят. Повеселились. Завтра поплывут на большой лодке. Чего ещё желать мальчишке?       Ру’тендо с Уна’ти — рады своему идущему на поправку капитану и удачному, обильному рыбному лову. Тёмный охотник точно указал им на богатое тунцом место. И не только тунцом. Поохотится на заплывший в бухту косяк приплыли большие хищные корифены, а может, они его в неё и загнали. Выловили до кучи и их. Всё это богатство можно впрок насолить, навялить, и для похлёбки останется. В десантных шлюпках — место только для гребцов осталось! Квези и матросов ждёт титанический труд, зато голод команде не грозит.       Выскользнувшие из леса на условный сигнал вожака, охотники — довольны своей разведкой. Им удалось найти несколько огромных хлебных деревьев со спелыми плодами. А также черимойю и памело. Видели кусты кассавы. Есть что собрать! Почва вокруг дремлющего вулкана плодородна и деревьев со съедобными плодами множество. На орехи и мелкие плоды времени нет, поэтому они искали только с самыми крупными, чтобы сбор был максимально быстрым. Крупных животных к сожалению не нашли — Стая. Все кто мог, спасся бегством. Кто не смог… Несколько раз охотники наталкивались на большие обглоданные скелеты — остатки пиршества хищников. На своих местах жительства остались только обитающие на деревьях звери, но такая добыча мелкая, верткая и троллям без интереса. Всех ей не прокормишь. Лучше лишний раз закинуть сети.       На полпути к кораблю, Тай вдруг оживляется и опускает руку в воду. Его духи хотят что-то сообщить! Гребцы притормаживают, а глаза Ки’мури загораются азартом — неужели крупная добыча? Подбираются и молодые охотники, разведка — это конечно важно и почётно, но и им хочется добыть хоть что-нибудь! Что б вернуться не с пустыми руками. Немного собранных для демонстрации плодов — не в счёт…       Сообщение у духов воды интересное: только что в их бухту заплыли несколько больших морских черепах, привлечённых вспугнутым тунцом. Рыбе пришлось повернуть обратно, а морские звери пустились в погоню. Всё это, направляется в их сторону.       -Кэп, а сколько их? Черепах? — интересуется вожак, но Тай лишь пожимает плечами. Духам счёт неведом. Больше одной, это всё что он может сказать.       Ки’мури молчит, «стесняясь» «чужого» капитана, но так красноречиво пожирает глазами указанное Таем место и ерзает на банке, что Ру’тендо не выдерживает и поддерживает охотника.       -Капитаны… Если позволите… Такая добыча нам не помешает. Мяса много будет. — обращается вожак, вежливо глядя по старшинству сначала на Рез’окуна, а потом на Тай’джина. Но зандалар подмечает, что при взгляде на своего капитана, Ру просяще чуть приподнимает брови — пожалуйста, мол.       Тай широко улыбается и кивает — он согласный! Много мяса! А что думает Рэз’кун? Можно?       Рез’окун, умилившись про себя очередному коверканью своего имени, прикинув, тоже ничего против не имеет. Запасов в обрез. Им завтра возможно отплывать, им нужно мясо, мясо само плывет к ним — так какие сомнения?! Вперед — на подвиги!       Зажав в зубах кинжалы, охотники быстро соскальзывают в воду — куда им? Тай приподнимается — он тоже хочет на охоту! Он умеет и он уже большой — сможет справится с таким зверем. Однако к несчастью для Тая, его мнение совершенно расходится с рез’окуновым — супруг строго смотрит, качает головой и аж за руку прихватывает. На всякий случай. Что б не удрал. Скандалить при соплеменниках «маленький» капитан стесняется, поэтому смирившись, усаживается на своё место. «Пацану» остаётся лишь завистливо вздыхать, сидеть в лодке и передавать указания водяных. Но вот, обижаться — ему никто помешать не может! Запретить такое развлечение…       Охота получается простой, но увлекательной. Тай показывает пальцем где по указаниям духов находится черепаха, и охотники тут же плывут туда и ныряют. Через некоторое время поверхность воды окрашивается кровью и счастливый Веке подплывает за веревкой. Это он убил! Мастер Ки’мури научил — как! Туша слишком большая и её решено привязать за лодкой. Легко убив первую, за второй и третьей черепахами троллям приходится погоняться. Потеряв одного, звери поняли что ничего хорошего от странных созданий ждать не стоит и стараются сбежать, позабыв про собственную охоту. Однако тролли тоже плавают быстро…       Ру не выдерживает, и после первой черепахи тоже ныряет — его охотничьи инстинкты жаждут крови. В лодке с капитанами, остаётся Уна’ти. Намедни он видел, как его «маленький» кэп скаканул за шляпой. И сейчас в воду рвётся. Мало ли чего… Да и не его это стезя — охота. Он воин. Он лучше поохраняет.       -Не обижайся, Тай… Ну чего ты… — шепчет в поджатое ухо дующегося, отворачивающегося «мальчишки» Рез’окун, ласково приобнимая того за плечи. — Жалко мне что ли? Вот окрепнешь — тогда! И вообще, ты — капитан! Понимаешь? Пусть ты сейчас лично не охотишься — но ведь это ты всех накормил! Ты нашёл рыбу и черепах! Это главное! Именно в этом и состоит долг капитана и вождя. Найти путь. Указать. Позаботиться. Ты не можешь всё делать лично. И я не могу. Понимаешь?       Уна’ти улыбается, похлопывая своего хмурого кэпа по колену и кивает. Пусть Тай слушает — капитан правильные вещи говорит! Покосившись на старшего воина, «мальчишка» задумывается и наконец оттаивает, тихонько вздыхая и слегка стуча своим бивнем о бивень капитана. Ладно, он понял… Не будет злиться…       Каждая новая добыча охотников встречается приветственным ревом и улюлюканьем с судна. Все, кто смог отложить свои дела, азартно поддерживают добытчиков. Команда с удовольствием «болеет» за подводных охотников. Споры идут о том, сколько черепах поймают, кто и чей трофей самый большой. Отличное развлечение!       В итоге охоты, одна черепаха идет на счёт Ру’тендо, и по одной убивают Веке и Абиг. Конечно обеих мог легко завалить Ки’мури, но он обучал молодежь и юные охотники не подвели. У каждого — по трофею. Отягощенная болтающимся за бортом «балластом» и ставшая неповоротливой, капитанская шлюпка снова поворачивает к судну. До борта остается метров десять, когда Тай смурнеет, снова касается воды и тревожно охает.       -Ру! Акулы! Духи говорят, что в бухту заплыли акулы! — тараторит Тай, испуганно оборачиваясь на плывущие в кильватере туши. — Они кровь почуяли. Плывут прямо к нам! Нам быстрее надо!       -Понял, кэп! — кивает вожак. — Давай, Уна…       -Эй, на судне! «Кошки», быстро! — орёт моментально собравшийся Ру’тендо и налегает с Уна’ти на вёсла. Как бы не потерять черепах! Акулы явно их кровь учуяли!       Наконец борта с тихим стуком соприкасаются и Ки’мури хватает первую «кошку». Размахнувшись, он с силой вонзает загнутый крюк в черепаший пластрон.       -Хой! — машет охотник и туша начинает рывками подниматься наверх.       -Взя-ли! Взя-ли! — скандируют матросы, слаженно втаскивая добычу на борт. Делится уже «своими» харчами с акулами не хочется никому.       В лодке поднимается деловитая суматоха. Охотники распутывают верёвки и подтягивают к себе оставшиеся туши. Рез’окун пытается направить Тая к трапу, но «пацан» вдруг снова начинает упрямиться и садится на банку. Если он вождь, то бишь капитан — то он должен быть со своими воинами. А он — первый «бежать» получается?! Нет — не будет так!       -Тай! — растерянно выдыхает Рез’окун, укоризненно глядя на «маленького» капитана и пытаясь сходу найти решение проблемы. Да что ж с Таем сегодня такое?! День непослушания — не иначе!        «Сегодня и впредь!» — фыркает, выныривая «ехидна». — «Думал вертеть им будешь как захочешь? Малой-то — с характером! Немного пообвыкся и вспомнил про собственное мнение, про которое ты кажется подзабыл… Привыкай — мон!»       Привыкать… Но ведь это для его же безопасности! В раскачивающейся лодке, заартачившегося благоверного в охапку уже не ухватишь — великоват. Как заставить? Что делать?       -Абиг, Веке! Наверх! — приказывает Рез’окун, указывая на трап. Молодые охотники молча и быстро начинают карабкаться на борт судна. Может это убедит упрямого Тая. Вот, он уже — не первый!       -Тай! Пойдём! — снова, осторожно подталкивает Рез’окун. — Мы только мешаем…       -Иди, кэп. — просит Ру’тендо, подтаскивая к себе вторую тушу. — Мы шлюпку закрепим и за вами. Чем она легче — тем быстрее!       На это Таю возразить нечего. Ру сейчас понимает больше него и раз так лучше будет… Рез’окун с облегчением выдыхает, бросая признательный взгляд на вожака — выручил! Тот ему заговорщицки подмигивает — справимся! Следом за первой, начинает подниматься вторая черепаха. Ру’тендо уже вонзает крюк в третью, когда её внезапно мощно дёргает вниз. Не удержав равновесия от рывка в резко накренившейся лодке, вожак кувыркается в воду.       -Ру!!! — мгновенно вывернувшись из рук капитана, кидается назад Тай. Упав на колени, он перегибается через борт и как только голова Ру’тендо показывается над водой, ухватывает его под руки, пытаясь втащить в шлюпку. Вожак молча хватается за плечи своего капитана и отчаянно помогает, стараясь побыстрее покинуть ставшую смертельно опасной воду. Рез’окун хватает обоих троллей и взревев, тащит на себя. От мощного рывка оба валяться на капитана, зато Ру’тендо наконец оказывается целиком в лодке. В то же мгновение днищу достаётся сильный удар и шлюпку немного подбрасывает. Вскипает за бортом вода и мелькает большой спинной плавник. Вторая акула!       С пол минуты слышно только тяжёлое дыхание приходящих в себя, лежащих вповалку троллей. Облегченно выдыхает Уна’ти, ухватившийся за трап и не дающий шлюпке отвалить от борта «Мощи». Ки’мури всю спасательную операцию старался уравновесить другую сторону лодки — если перевернутся, им конец.       -Спасибо кэп… капитаны… — выдыхает Ру’тендо, благодарно прикладывая руку к груди.       Вцепившись в скамью, Тай передаёт мешок со своей добычей в нос лодки — в нём подарки Эйо и Ки’тани, он его не оставит! Привязанный к крюку, мешок начинает путь наверх. Матросы, с руганью, продолжают перетягивание последнего трофея, как вдруг черепаха пробкой вылетает из воды. У неё не хватает одного заднего ласта, но экипаж все равно ликует. Победа! Большая часть — досталась команде!       Взбешенная ускользнувшей жертвой, запахом крови и близостью добычи, «опоздавшая» акула продолжает таранить и раскачивать шлюпку. Оставшиеся в ней тролли садятся на дно. Вставать опасно, во взбрыкивающей шлюпке легко вылететь за борт. Второй раз, акула свою добычу не упустит. Уна’ти и Ки’мури вцепляются в трап, стараясь удержать лодку у борта. Крепко держась, тролли замирают, ожидая действий хищницы.       Акула заходит на новый круг и в борт следует очередной удар. Трещит дерево и Тай тихо, испуганно вскрикивает. Судя по размеру плавника — она просто огромная! Такой он не видывал. А если проломит? Капитанская лодка не такая большая как остальные…       -Кэп, давай окарачь до трапа… Поднимайтесь. — мотает головой Ру в сторону борта судна. — Мы за вами. Лодку потом поднимем… Если будет что…       -Ки’мури! Давай! — просит Уна’ти. Находящийся к лестнице ближе всех, охотник без споров вскакивает и начинает карабкаться на борт. Нужно освободить дорогу остальным!       Тай начинает ползти на четвереньках, когда рыбина разгоняется и вынырнув из воды, впивается зубами в борт, пытаясь перевернуть невкусную «деревяшку» и вытрясти из неё вкусную «начинку». Тролли крепко хватаются кто за что может и буквально залегают на дно лодки. Акула неудачно прицелилась и зубы со скрежетом и треском соскальзывают с борта, выдирая весло вместе с уключиной. Шлюпка скачет бешеным поплавком, стуча о борт корабля, но обезумевшая от близости добычи охотница полна решимости довести охоту до конца и отплывает для нового нападения.       -Давай, Тай! Быстрее! — торопит Рез’окун замершего «мальчишку», зачарованно уставившегося на растрощенный планширь с застрявшими в измочаленной древесине несколькими акульими зубами.       -Фадда! Тай! — кричит сверху Ки’тани, стоя возле трапа и протягивая руки. Пусть Тай’джин поднимается — он примет! Рядом Бон’гани сжимает в руках абордажный багор на цепи. Воин хочет попытаться отпугнуть акулу, но медлит — а если он её ранит и только разозлит? Не будет ли хуже? К тому же в бешено раскачивающейся, мечущейся лодке немудрено попасть и по своим…       Опомнившись, Тай сдвигается с места, но не успевает. Акула налетает вновь, резко накреняя лодку. Капитан валится на супруга, стараясь прикрыть Тай’джина собой. Клацают зубы, ударившегося подбородком о затылок Тая, Рез’окуна. Тай тихо охает — больно!       В этот раз акула учитывает свои ошибки и нацеливается получше, с треском вцепляясь в «надкушенный» борт и круша мощными челюстями доски. Шлюпка немного черпает воду, а тролли жмутся к противоположной стороне, стараясь уравновесить посудину и быть подальше от страшных челюстей. Один из тесаков, прихваченных Рез’окуном на всякий случай, скользит по доскам борта и исчезает под водой. Новый мощный рывок, и Уна’ти приходится выпустить трап из рук чтобы удержаться. Акула яростно трясёт лодку, и та начинает помалу отваливать от борта корабля. Несколько движений хвоста и трап становится недосягаем. Проклятье!       Поняв что расстояние всё увеличивается и или сейчас, или никогда — Бон’гани мечет багор, целясь в голову твари. Ему нужно выиграть время. Сейчас идёт спешный спуск одной из уже поднятых шлюпок. Не убьёт, так хоть отпугнёт или ранит, однако острый наконечник бессильно соскальзывает с плотной шкуры спины, оставляя лишь беловатый след-росчерк. Так же бесславно, заканчивают свою жизнь несколько метательных топоров, отскакивая от бронированной шкуры морского монстра. Наконец оскаленные челюсти снова исчезают под водой и следует секундная передышка.       С палубы корабля летят нескольк линей, но без толку. Шлюпку уже подхватило сильное приливное течение, относя ещё дальше. Тянуться же за стелющимися по воде веревками — слишком опасно… Все лихорадочно просчитывают варианты, но тварь появляется из воды слишком быстро. У неё свой, простой и действенный план — растрощить лодку. Тогда добыча попадет прямо ей «на стол». В воде не спастись и не отбиться уже никому…       Поднаторев в нападении, акула снова набрасывается на искалеченный борт шлюпки и буквально вгрызается в него. Лодка вновь начинает черпать воду. Трещат доски. Акула продолжает давить своей массой…       Не выдержав вида оскаленной пасти и пристального, жадного взгляда чёрных глаз, Тай внезапно решает что лучшая защита — нападение. Вцепившись в борт, Тёмный охотник изворачивается и с рычанием, со всей силы бьёт «пяткой» по чувствительному носу акулы. Тварь сдает назад, выламывая большой кусок борта и вновь скрываясь в темной, бурлящей воде. Тролли выдыхают, но радуются рано.       Появляется акула почти сразу. В разгоне нет нужды. В борту зияет широкая, выломанная дыра и хищница нацеливается на неё. Ещё пара укусов и — кушать подано! Недалеко всплывает второй плавник. Более мелкий самец, закусив черепашьей конечностью, решает дождаться окончания охоты «подруги». Может и ему что перепадёт…       -Фадда! — испуганно орёт Ки’тани и пытается перебраться через планширь на трап, но его оттягивает гремящий цепями Умэ’ки, прибежавший с камбуза. С ума сошёл?! Куда Ки собрался и зачем?! Он только мешать будет! С другой стороны в парня вцепляется поскуливающая от ужаса и беспомощности Джайе. Услышав о беде, девушка тоже вскочила и побежала за Умэ. Но что она может. Лишь молиться, наблюдать и надеяться…       Акула и не думает разжимать челюсти, старательно круша и пытаясь добраться до дна шлюпки.       Уна’ти глядит на оставшийся тесак и перекидывает его под ноги Ру’тендо. Бесполезен. Слишком неустойчиво и негде размахнуться. Воин ухитряется выхватить свой обоюдоострый охотничий кинжал и зажать рукоять в зубах, пристально, со значением, глядя вожаку в глаза. Ру’тендо сжимает челюсти, выдыхает сквозь зубы и решительно кивает — он понял. Если будет совсем плохо — Уна пойдёт в последний бой. Бросится на акулу. Шансов убить эту громадину в такой самоубийственной атаке практически нет, хотя конечно, с помощью Лоа — всё возможно. Но хотя бы ранить… Или отвлечь собой… По крайней мере хищники ненадолго оставят лодку в покое. Капитаны должны выжить. Ру’тендо слышит что им кричат с корабля — лодка уже на воде. Помощь идет! Им надо лишь немного продержаться!       -Уна, не смей! — шипит догадавшийся Тай, глядя на воина злыми и несчастными глазами. — Слышишь?! Нет! Это приказ! Я сказал!       Уна’ти несколько секунд глядит на своего испуганного «маленького» кэпа и легонько качает головой. Нет, этот приказ он выполнять не будет. Тогда, в джунглях, он ничем не мог помочь и подчинился — оставил капитана. Теперь — может. И сделает всё, от него зависящее. Капитан Тай’джин — должен жить!       -Не дрейфь, кэп — в конце всё будет хорошо! — с оптимизмом заявляет Уна’ти, скаля зубы и ободряюще подмигивая «мальчишке». — А если пока не хорошо, значит ещё не конец! Выкрутимся!       Акула снова погружается в воду, желая избавится от обломков древесины в пасти. Ру’тендо освобождает одну руку и тянется к тесаку, но не успевает схватить. Тварь выскакивает из воды, как чёртик из табакерки, и с громким хрустом впивается уже в днище шлюпки. Оружие ускользает. Скрипят и стонут ходящие ходуном доски уцелевшего борта, а тролли вновь вцепляются кто во что горазд.       На несколько секунд акула застывает, пытаясь сомкнуть челюсти и перекусить толстую балку киля. Маленькие глазки холодно глядят на сжавшуюся пока вне досягаемости, добычу. Ещё немного и эти тёплые куски мяса — её! Самец выжидает, нарезая круги вокруг «поля боя» в надежде и себе отхватить лакомый кусок. Тролли изо-всех сил держаться за противоположный борт и скамьи. Поджимают ноги.       Спасение приходит неожиданно для всех. Упрямство акулы играет с ней злую шутку и наконец прицелиться может не только она… Внезапно голову твари окутывает облачко пара и слышится тихое шипение — будто на раскалённые угли воды плеснули. Глаза рыбы буквально белеют и твердеют, а тело содрогается в мощной судороге, после чего застывает расслабленно и неподвижно — она мертва.       Не веря своим глазам, прижавшаяся к противоположному борту четверка троллей глядят в белые, будто мраморные шарики, глаза «подводной смерти». От головы валит лёгкий дымок и вкусно пахнет варёным мясом. Сверху доносится радостный вопль Джайе, который тут же подхватывает не один десяток глоток. Многие из экипажа в восторге обнимаются.       -Ух… А как это… Кто? — растерянно тянет Тай, ошарашенно переводя взгляд с акулы на супруга.       Кажется он догадывается… Повернув голову, Рез’окун встречается взглядом с перегнувшимся через борт корабля и вытянувшим к ним руки магом. Фолами! Только он… Может парень и слаб, может и не способен красиво швырять огненные шары и выжигать десятки врагов огненной стеной, но с той силой, что отмерили ему Лоа —работает он изобретательно и ювелирно. Владея понемногу Огнем и Водой — противоборствующими элементами, что довольно необычно и ослабляет его и без того невеликие возможности — маг выкрутился. Уж что-что, а греть воду он умеет! Не мудрствуя, Фолами просто вскипятил небольшой мозг акулы. Расстояние великовато, но на это его скромных резервов маны хватило. Способ убийства может и не особо эффектный, без блеска и треска, но — эффективный.       -Видишь, кэп — не мой сегодня день… Хвала Предкам и магу! Жизнь я ему теперь должен… — с облегчением усмехается Уна’ти, пряча кинжал в ножны. -Ну да, думаю, наш Ки’та выболтал бы мне на ТОМ свете тёплое местечко, где все наши обретаются. Он сказывал — красиво там…       -И правда красиво — я тоже видел. А только… Не надо Уна, не торопись… А я как без вас? И так не помню ничего… Совсем глупый… — тихо просит Тай, смущённо улыбаясь и кладя руку на плечо воина. — Пограничье и Врата от нас никуда не уйдут. И Бвана нам всегда рад будет — я уверен. Успеем…       -Дак, я и не тороплюсь, кэп… Куда мне торопиться? У меня никого — вы моя семья. Вся банда… — растроганно хмыкает воин, дотягиваясь до плеча своего капитана. — Что я там без вас делать буду? Не-е, я с вами! Мы еще повоюем, капитан!       -Поддерживаю, Уна! Могу сказать то же самое! — скалится Ру’тендо и запустив руку в растрёпанную на затылке косу, притягивает и легонько бодает Тая лбом. — Куда мы от тебя? Взрослый или «помолодевший» — ты наш капитан! Мы — команда. Кто кому и сколько раз жизнь должен — не сосчитать… Всегда вместе выплывали, последним делились, горе и радость — вместе. Так было и так будет. Мы с тобой — кэп!       -Спасибо… — растроганно шепчет «маленький» капитан, порывисто обнимая вожака. Через плечо супруга, благодарно улыбается Рез’окун. Какая всё-таки сумасшедшая, невероятная и замечательная ватага у его Тая… Настоящее «морское братство».       -Кстати, можете расспросить Ки’тани поподробнее, чем жизнь хороша. Он вот, недавно решил — что тут все же лучше… — нервно хихикает Тай, с благодарностью глядя на своих взрослых подчинённых. Талию обвивают руки Рез’окуна, и Тай с облегчением вздыхает, ощущая тёплое, щекотное дыхание на затылке. Они — живы!       -А вторая — свалила… — замечает Уна, осторожно помахивая идущей к их «огрызку» лодке. Они в порядке!       -Ну да… Умная. Я б тоже свалил, если бы — так вот… — вымученно улыбается Тай, откидываясь на Рез’окуна. — Страшный тролль — этот Фолами… Молча. Вот так, р-раз — и всё… Зато, у нас ещё мясо!       -Ты прав, малыш. Мясо. Попируем! — утыкается в аквамариновый затылок капитан, глядя промеж синих ушей на подходящую к ним лодку. Все закончилось невероятно удачно. Все живы и невредимы. Озаботился, видать, Легба своим любимцем… а может и Самди — как знать. Ну и им везенья перепало. Всех потерь — один тесак. Ну и нервы, конечно. Заглянули в глаза и в глотку смерти, можно сказать…       Наконец подходит шлюпка и тролли с облегчением перебираются в неё. В потери приходится записать и капитанскую лодку. В последнем, предсмертном усилии акула таки перекусила брус киля. Этого не починить. Но на дрова для камбуза — сгодится.       На палубе спасённых встречают громоподобным рёвом и овациями. Рез’окун не желает отходить от супруга и вскоре обоих капитанов окружает плотное кольцо, бурно выражающей радость, абордажной команды. Фолами тоже достаётся — каждое Чёрное Копье считает своим долгом хлопнуть мага по плечу или спине, и лично высказать ему своё восхищение. Непривыкший к такому искреннему и контактному выражению одобрения своим способностям, Фолами нервно и смущённо улыбается. Во-первых — это его долг, а во-вторых — капитан Тай’джин сам недавно спас ему жизнь! Причём, чуть не разменял на свою. Маг-то сейчас, в отличие от второго капитана, ничем не рисковал. Лишь сделал что мог и что должен. Но конечно, всё равно приятно…       На Тай’джине, восторженно визжа, сразу же повисает Ки’тани. Умэ’ки счастливо улыбаясь стоит рядом. Ему в кандалах неудобно, да и вбитый многолетний трепет перед начальством так просто не растеряешь, что б на шею капитану кидаться… Поняв затруднения «бывшего» зандалари, их всех старается собрать в кучу и обхватить Бон’гани. К радостно восклицающим мужчинам, рискует приблизиться утирающая слёзы облегчения и радости, улыбающаяся Джайе. Она тоже хочет сказать, что очень рада! Ки’тани моментально её углядывает и схватив за руку, втягивает пискнувшую от неожиданности девушку, в семейные объятия. Ага! Мать племянников — пусть привыкает! А то так и будет мяться рядом, до брата ж пока дойдёт! Тай удивлённо глядит на маленькую троллу — а это кто? Но осторожно обхватывает худенькие плечи. Такая маленькая. Ладно, потом разберётся. Ки’тани весело хохочет и снова прислоняется к широкой груди своего названного отца и капитана, попутно прижимая к себе оробевшую от такой катавасии Джайе. Возмущенно от такого самоуправства сопит Бон’гани…       За радостной вознёй соплеменников с улыбкой наблюдает Рез’окун. Смерть прошла мимо, только покосившись в их сторону, и капитан безумно этому счастлив. Капитан не знает, кто замолвил за них словечко, но горячо благодарит всех Лоа и Предков. Сегодня, они почтут всех своих заступников! Устроят для них пир! Сегодня — будет праздник!       Прикидывая что да как, капитан обращает внимание на руку Тая, лежащую на плечах Джайе. Рука крупно дрожит и взгляд у супруга немного странный. Какой-то блуждающий и шальной…       «Да он в шоке, придурок!» — внезапно рявкает Голос, выныривая из глубин рез’окуновой души. — «Впервые видишь, что ли? После такого и взрослого воина накрыть может, а Тай ведь ещё маленький! Перепугался. Уводи его и отпаивай! Чего встал, лыбишься…»       То же самое видимо замечает и подошедший вожак. Ру’тендо быстро «выпутывает» своего «маленького» кэпа из родственных объятий молодёжи и передаёт супругу. Чего накинулись — оглашённые?! Потом, всё потом! Капитанам к себе надо. Привести себя в порядок, отдохнуть. Что, рыба для чистки кончилась? А ну — разошлись!       Обхватив Тай’джина за плечи, Рез’окун увлекает дрожащего «мальчишку» к их апартаментам.       В каюте, наедине, Тай моментально поворачивается и зажмурившись, крепко обхватывает супруга, устраивая подбородок у него на плече. Вокруг всё привычное и уже ставшее родным. Они в безопасности! Тело начинает бить крупная дрожь и постукивать зубы. Сегодня было страшно. В бою — и то, не так. Там от тебя что-то зависит, ты сражаешься, действуешь. Можешь двигаться — атаковать и отступать. А сегодня… Почти беспомощные, ожидающие жестокой, болезненной смерти. Страшно.       Примерно о том же думает и Рез’окун. Они были так близко к Пограничью… Страх за жизнь Тая и парней, его собственная беспомощность и отчаянная решимость Уна’ти… Капитана тоже бьёт небольшой мандраж. Не разжимая объятий, он заваливается на постель, увлекая за собой Тай’джина. Ощущение живого, теплого тела в руках успокаивает. Тай охотно обхватывает плечи зандалара и замирает, прижавшись лбом ко лбу и прикрыв глаза. Общность. Молчаливая поддержка. Тепло. То — что очень нужно сейчас им обоим. В «гнезде», среди покрывал и подушек — уютно и безопасно. Привычно поскрипывают доски обшивки, пахнет нагретой за день древесиной и тихонько позвякивает стеклянная занавесь. Дома…       Наконец капитан вздыхает и немного отстраняется. Тай хочет чуточку рома? Он — хочет. Оба сильно на взводе и обоих потряхивает от адреналина. Нужно немного расслабится. Тай со слабой улыбкой кивает — не против. Только, он из постели — не хочет…       Пьют — зарывшись в покрывала, не чинясь, из горла. Ни к чему политесы разводить, не каждый день тебя пытается сожрать огромная акула. Первые несколько крупных глотков Тай даже не морщится. Пьёт как воду. Капитан волнуется и уже тянет руки отобрать бутыль, когда «мальчишка» наконец давится и начинает хватать ртом воздух, старательно выдыхая и смаргивая слёзы. Ух — жжёт!       -Так зачем залпом-то? — ласково укоряет Рез’окун, отхлёбывая немного. -Куда торопишься? По чуточке ж хотели…       -Эйо… А ты напугался? — отдышавшись, внезапно интересуется Тай.       -Конечно. Что ж я — каменный по твоему? И за тебя, и за себя, и за всех нас. Со мной такое впервые… Что б вот так… Типа, в тарелке сидеть… — отвечает капитан, тихонько недоумевая. Чего это Тай… Может думает что лицо перед своими потерял, испугавшись? Так на них всех тогда лица не было… Ох, Тай…       -Думаешь парни твои не испугались? Все мы перепугались до усрачки. А вот ты — смелый! Как ты её — ногой! — решает подмаслить уязвлённое эго его «маленького» кэпа, Рез’окун. Глупо это конечно было, опасно, ну да что уж теперь.       -Я и не думал даже… Просто сделать что-то хотел… — мямлит заплетающимся языком Тай, глядя внезапно помутневшими глазами на супруга. — Хоть что-то…       -Знаю, милый… — ласково ухмыляется Рез’окун, ероша растрёпанные пряди и заставляя «пацана» жмурится от удовольствия. -Ты поспи. Поспи. Потом ванну примешь. От нас как от рыбаков несёт… Впрочем, мы и были на рыбалке.       -Ну да, а потом была рыбалка на нас… Ик! — пьяненько хихикает Тай, с бесшабашной веселостью глядя на капитана. В голову, будто палицей, дало крепко и сразу. Страх уступает место хмельному веселью. -А давай…       Что — «давай», капитан выяснить не успевает. В дверь стучат. Такие деликатные три стука, выдаёт только Зикимо. Чиф рассыпается в извинениях, но без капитана — никак. По союзникам ходят слухи о пире и почитании Лоа этим вечером. А он — не в курсе. Если это не слухи, то готовится начинать надо сейчас. И как — завтра? Что с данными разведчиков? Что ему делать? Какие распоряжения?       -Подожди на мостике. — принимает решение Рез’окун. — Скоро приду и займемся… Свободен.       С облегчением кивнув, Зикимо удаляется. Получить вводные, а дальше он разберется! Зандаларская часть экипажа тоже ужасно рада спасению капитанов, но радуется более сдержанно. Особенно счастлив Зикимо. Ещё ни в одном походе на несчастного чифа не сваливалось столько ответственности и неопределённости как в этом. Хвала Предкам, что в итоге с обоими капитанами все в порядке!       -Эйо! Не бросай меня… Я с тобой… — начинает неловко барахтаться на постели Тай, стараясь встать. — Куда идём?       -Ты — никуда. Тебе отдохнуть надо… — опускается на колени рядом с «гнездом» Рез’окун. Вот и что ему делать с внезапно опьяневшим «мальчишкой»? Благодарение Предкам, хоть целоваться не лезет. И идти надо, и как его одного в таком состоянии оставить?! То, что «маленький» кэп подшофе может наворотить множество совершенно «изумительных» вещей, капитан даже не подвергает сомнению. Он и трезвый-то способен! Зачем только напоил? Дурню урок — не идёт впрок! Воистину.       «Ну так, Хамизи ж тебе просто так отвар снотворный дал… Что б на полочке стоял…» — елейным голоском напевает «ехидна». «Дал бы «малому», спел колыбельную и валил бы куда надо… А теперь — выгребай, затейник-алкоголик!»       -Эйо-о-о… Я не хочу сам… Я с тобой хочу-у-у… — канючит Тай, просительно заглядывая в глаза супруга и заламывая ухо. — Пожа-а-алуйста…       -А ты и не будешь сам! — внезапно осеняет Рез’окуна. И как он сразу не допёр?! — С тобой — Ки’тани будет! Вот пусть, хотя бы волосами твоими займётся. Вон какой веник на голове. Не годится так капитану ходить. В ванну сводит, помоет и вперед. Я уже по косичкам твоим соскучился! Красивый будешь к вечеру! Игры вон есть. Насчёт еды, я вам распоряжусь. Захотите — поспите. Так — пойдёт?       -Пойдёт! — радостно кивает Тай, моментально забывая о своих горестях. Ки’тани! Он не против, с Ки’тани весело будет!       Ополоснувшийся и переодевшийся Ки’тани прибегает так быстро, как только может. «Нянька» из молодого тёмного охотника получается отменная. С удовольствием сменив «рыбную повинность» на возню с «маленьким» кэпом, парень разворачивается во всю ширь своей весёлой и беспокойной души. Помыть Тая и причесать? Не вопрос! Накормить? Конечно! Поиграть? С удовольствием!       Уже через пять минут, стоящий на капитанском мостике Рез’окун слышит заливистый хохот парней. «Таю — явно не грустно…» — с облегчением думает капитан, с головой окунаясь в водоворот корабельных дел и насущных вопросов.       К «себе», попасть у Рез’окуна не удаётся долго. Десятки дел на судне требуют его личного осмотра, вердикта, приказа и просто совета. Время от времени, капитан выкраивает минутку что бы глянуть, как дела у его ребят.        Дела у них — великолепно! Спать, перенервничавший и перебравший «пацан» отказался наотрез, поэтому Ки’тани потащил его в ванну. Расслабляться. Однако эффект эта процедура судя по радостным воплям и хохоту возымела прямо противоположный.       «Ну, по крайней мере они помылись…» — признаёт Рез’окун, задумчиво разглядывая залитый водой и пеной пол комнатушки. В ванне плавает несколько небрежно выструганных из дерева лодочек. В уголке сиротливо стоит ведёрко с древесной стружкой и пустыми устричными ракушками. — «И поели…»       Кораблики — с ума сойти! Парни играли в «кораблики»?! Капитану внезапно жутко хочется поменяться с Ки’тани местами. Сколько же веселья с Таем он пропустил!       Обсуждая с Квези меню на вечер, Рез’окун прерывается на полуслове, заслышав мелодичную рыбацкую песню, исполняемую на два голоса. Хрипловатый, грудной голос Тай’джина и звонкий — Ки’тани, он узнаёт сразу. Тай умеет петь?! И так красиво… Та-а-ак… Чего ещё он не знает о своём супруге?       Заглянув в каюту, Рез’окун застает Ки’тани за плетением кос. Густая грива жёстких волос тщательно расчесана, и разделённая на участки, занавешивает лицо Тёмного охотника. Из аквамариновой копны торчат только белые кончики бивней. Уморительное и такое милое, «домашнее» зрелище!       Тай прерывает песню и «разгребя» руками волосы, радостно улыбается капитану. Эйо уже всё? А ему скучно стало сидеть. Вот он и решил развлечься пением. С Ки’тани у них хорошо выходит! Может капитан с ними хочет?       Рез’окун, со вздохом, вынужден отказаться. У него еще дела… Увы. Но он будет счастлив, если Тай иногда будет петь для него. У него красиво выходит!       Наконец — все решения приняты, указания розданы, что можно — проконтролировано. С чувством удовлетворения от выполненного долга, капитан спешит к себе. «Около пяти…» — с сожалением отмечает зандалар. Он провозился с делами больше, чем рассчитывал. Появившись в его жизни, корсар всё перевернул с ног на голову. Раньше капитану не хватало дня и он готов был не давать спокойной жизни подчинённым даже с наступлением темноты. Для собраний — самое оно. А сейчас… Побыстрее всё переделать и — отбой! К Таю.       Темнеет на экваторе рано и каюта встречает Рез’окуна «позолоченными», в красноватых бликах заходящего солнца деревянными стенами. Тихо. Лёгкий бриз из распахнутого окна гоняет по полу мелкие пёрышки. Пёрышки? Взгляд моментально выцепляет приткнутую у умывальника надорванную подушку. Судя по длинному разрыву — они подушками, что ли, дрались? А! Хоть бы и так… Зато сейчас, оба тролля тихонько сопят рядышком под покрывалами. Рядом с постелью — миска с обглоданными рыбьими скелетиками. Поели. Отлично!       Не желая будить спящих, Рез’окун крадучись направляется к столу. Пока ещё светло, он позаполняет журнал. Да и полученный провиант нужно учесть. Ему есть чем заняться. Пусть поспят.       Тай не просыпается, но вот ухо Ки’тани чутко дергается на лёгкий скрип стула и парень быстро привстаёт на локте, открывая глаза. Почувствовав изменения в состоянии Ки, Тай вздрагивает и тоже просыпается. Что случилось?!       -Ничего, Тай… Капитан вернулся. — улыбается парень.       -Всё в порядке капитан! Всё как вы приказали… Вымыт, причёсан, накормлен… Уй! — весело блестит глазами Ки, взвизгивая от внезапной щекотки.       -За подушку — прощения просим. Подрались. Каюсь… — нимало не смущаясь, винится «нянька», снова смешливо передёргиваясь от острого когтя, царапающего рёбра. — Ну и в ванне там, немного… Расплескали.       -В кораблики играли? Морской бой? — отчаянно завидуя, ухмыляется капитан.       -Ну, не мы… Точнее — не совсем мы… — запинается, подбирая слова Ки’тани. — Это духи. Водяные. Они тоже захотели играть. Там ведь вода, так чего ж нет? Гонки устроили. Весело было!       -Вот значит как… Духи… — ещё больше завидуя, с улыбкой вздыхает Рез’окун.       «А ты чего ждал? Думал что пара тёмных охотников, один из которых пьяный двенадцатилетка, не найдет как развлечься? Пф! Радуйся что каюта на месте и корабль цел! Всего-то — духи в ванной! И все твои пожелания они, кстати, выполнили!» — неожиданно весело фыркает «ехидна».       Возразить как всегда нечего. На голове, выглядывающего из-за плеча молодого охотника, Тая — действительно привычная Рез’окуну роскошная россыпь косиц.       -Нравится? — встряхивая шевелюрой интересуется Тай. — Тебе, так — нравится?       -Тебе, так нравится. — с улыбкой замечает капитан, разглядывая знакомую причёску. — Ты всегда с косичками был. Сколько знакомы…       -Я дреды хотел… — вздыхает Тай. — Но Ки сказал, что лучше как всегда. Что на корабле — так лучше. И тебе так нравится!       -А почему у тебя не косы? — внезапно задаётся вопросом «пацан» и не дожидаясь ответа, воодушевлённо заявляет: — Давай тоже косы! Ки’тани, заплети капитану косы!       Рез’окун замирает, стараясь придумать ответ, объяснение, возможный отказ — да хоть что нибудь! Так же замирает и Ки’тани. Это перебор даже для него. Это для Тая, капитан — супруг и приятель, а для Ки… Ну в общем, они пока не настолько… Ну…       -Какие косы, Тай? — осторожно вопрошает капитан. Кажется из Тая еще не весь градус вышел, такое удумать. Но он так загорелся. Может и правда… Порадовать…       «Да-да! И перья! Их — побольше! И черепа контрабандистов к поясу!» — заходится в восторге «ехидна». — «Ну а что? Твоё дикое дитё штаны ж согласилось носить? Твоя очередь — кэп!»       -Какие? — задумывается Тай, щурясь и склоняя голову к плечу. — Ки’та, а какие капитану пойдут?       Ки’тани и себе прищуривается… Он бы сделал несколько кос ото лба — к затылку. Это красиво и э-э-э… благородно? И пару месяцев о причёске можно не думать. Для воина — как раз.       Выслушав совет, Рез’окун в задумчивости смотрит в свой журнал, словно надеясь отыскать там ответы. Сменить причёску? Он никогда… Или распущенные или хвост. Всегда. Хотя до этого сумасшедшего слияния с союзниками, он многое — «никогда», а потом оказывалось, что это здорово. Поиск причин и оправданий? Да пожалуйста: они сегодня чуть на Пограничье не отправились; он уже давно «на нервах»; его внутренний голос неожиданно спелся с маленьким Таем. А может он уже сошёл с ума? Возможно! Ну, хотя так как сейчас — ему нравится. И вообще, Тай’джин любил повторять, что лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Ну так может?..       «Да что ты мнёшься, как девица перед ложем?! Не голову ж отрежут!» — фыркает Голос, и подленько добавляет: «Ссыкло!»       -А давай! — уверенно кивает Рез’окун, гордясь, что побил «ехидну» в споре и что он не «ссыкло». — Сейчас помоюсь и заплетёшь. У нас вечер благодарения Лоа и Предков, нужно с уважением и выглядеть прилично.       Новая причёска капитана вызывает фурор на праздничном ужине. У капитана — брейды! Комплиментов не счесть, но главное — полный восторг и одобрение Тая. Да и сам Рез’окун доволен, как он выглядит с аккуратно заплетёнными косами: одна, самая широкая — в центре, и по две — по бокам головы. Немного диковато, но неожиданно мужественно! Ему нравится. И пару месяцев не думать о гребнях и лентах — шикарно!       На капитанском мостике, возле штурвала, тёмные охотники устраивают импровизированные алтари с угощением для Лоа-покровителей и Предков. Воскуриваются благовония. Время от времени, кто-то из моряков подходит к алтарям что бы вознести благодарность за жизни и благополучие экипажа, и попросить об удачном завершении рейда.       По случаю завтрашнего пробного заплыва, на судне воцаряется «сухой закон», что впрочем не особо расстраивает плотно набивающую животы команду. Нежданную гору акульего мяса хранить негде, солить нельзя — поэтому оно сразу идёт в общий котёл. Уха из акулы, акулье мясо с молотой кукурузой, тушеная акулья печень. Она поистине огромна и тоже готовится сразу на всех. Рассевшись на всех доступных поверхностях с тарелками, тролли начинают собственное противостояние с «монстром из глубин».       -Ну что, съела! — задорно хохочет Тай, подмигивая сидящему рядом Фолами. Узнав что на корабле есть настоящий маг, Тай страшно заинтересовался. Он о них только слышал. Правда все говорят что они знакомы, но Тай-то — не помнит! У него столько вопросов!       -Кстати, а знаешь что в ней нашли? Вот! — протягивает магу, тяжёлый узелок, Тай’джин. — Это — твоё! Добыча!       Развернув, Фолами удивлённо глядит на блестящую в лунном свете, приличную горку золотых изделий. Тут и пояс, и браслеты с кольцами, и несколько ожерелий с каменьями. Какие-то золотые пластины, явно когда-то нашитые на одежду. Что это?! Это не его!       -А теперь — твоё! Твоя охота — твоя добыча! — с улыбкой поясняет Тай. — Это всё в желудке акулы нашли. Недурно она жрала. Прям со всем! Даже с латными перчатками. Одну нашли — но выкинули. Проржавела.       Маг ошарашенно смотрит на своего капитана и Рез’окун широко улыбаясь кивает — это и правда его добыча. Всё честно. Он убил акулу и спас четыре жизни, в том числе и обоих капитанов!       Фолами на мгновение задумывается и кивает. Он согласен — но с одним условием: капитаны должны взять себе по вещи. Любой. На выбор. В конце концов, Тёмный охотник спас его первый! Вылечил и даже Силу его сохранил! Если бы не Тай’джин… Фолами никогда этого не забудет!       Что ж… Если таково желание мага… Тай склоняется над кучкой сокровищ и выбирает себе ожерелье в виде полированных золотых квадратов. На центральном — впаян яркий, круглый изумруд. Как раз к его серьге! Застегнув на шее подарок, Тай тепло обнимается с Фолами. Что было — он не помнит, но за их сегодняшнее спасение, он — благодарен. Особенно, за жизнь Уна’ти…       Наступает очередь Рез’окуна.Не желая «разорять» парня, капитан выбирает из переданного узла простенький золотой браслет-раскладушку с большим овальным, серым с блестящими фиолетовыми вкраплениями-блёстками камнем. Самое дешёвое, что он смог углядеть. И ему память, и Фолами необременительно. Однако, это оказывается лишь его мнение…       К удивлению Рез’окуна, Тай вдруг перехватывает его руку и внимательно вглядывается в безделушку.       -Эйо, зачем тебе это? Ты точно его хочешь? — тихо интересуется Тёмный охотник, касаясь пальцем камня.       -Ну… Так захотел Фолами. — чувствуя себя глупо и неловко, оправдывается капитан. — Мне он не то чтобы нужен… Просто… Как память…       -Ай! Ты думал, что он дешёвый! — с непосредственной радостью припечатывает Тай, заставляя обоих зандалари пойти пятнами от неловкости. Тролли смущённо переглядываются и криво улыбаются. Дети…       -Он может и не такой красивый… Но камень… Странный дух… Не пойму… — хмурится Тай и выхватив браслет из рук супруга, суёт в руки мага. -Ты посмотри!       Фолами принимает браслет и уже готовится передать капитану обратно, с извинениями, как вдруг застывает, наконец почувствовав… Великие Предки! Не может быть! Он о таком только читал, да облизывался в магических лавках на кольца с небольшими камушками. Даже маленькие, они были ему не по карману. Редчайший минерал, способный сам аккумулировать ману из пространства и увеличивать магический потенциал носителя. И такой огромный! С его скромным Даром он конечно не достигнет звёзд, но сможет хотя бы приблизится к среднему уровню… Стоп! Нет. Так нельзя. Это — подарок капитана Рез’окуна! Понимает ли он что выбрал, или нет… Он его выбрал, он его и получит!       -Он — Ваш, Капитан! — решительно протягивает браслет обратно, Фолами. — Вы его выбрали и он — Ваш!       -Не возьму. — качает головой Рез’окун, складывая руки на груди. — Не возьму, пока не расскажешь что оно такое. Что я ухватил? Капитан Тай’джин прав, я хотел взять недорогую вещицу на память. А это — что? Оно волшебное? Для мага?       Тай лишь пожимает плечами. Он не знает. Его внимание привлёк дух этого камня, он очень активный. Обычно духи камней дремлют или что-то созерцают внутри своих кристаллов. Для них время совсем другое. Годы, столетия — для них лишь мгновения… Так Аку’джин рассказывал. А этот — будто что-то ищет. Охотится… Беспокойный. Поэтому он и заинтересовался. А что об этом знает Фолами?       Не отвечать капитану — невозможно, поэтому смущенно вздохнув, маг рассказывает всё, что знает о аметисте-призраке. О существовании духа камня он не знал. Видимо Тай’джин почувствовал как дух запасает ману. Маги не чувствуют духов, но он чувствует что камень наполнен Силой, что он впитывает её. Возможно этим и занимается дух. Сам камень невзрачный, но это — огромная ценность! Если не пользоваться магически, то можно продать. Такие большие, мощные камни — чрезвычайная редкость!       -И ты хочешь мне его отдать? — удивлённо поднимает брови Рез’окун. — Что мне с ним делать? Я не маг. Тёмному охотнику он тоже без надобности. Это твой камень! Ты — маг!       -Он дорогой… Очень. За него можно купить несколько кораблей и ещё останется… — качает головой Фолами. — Примите в дар! Прошу! Если бы не Капитан Тай’джин…       -Нет, парень. Так не пойдёт. Если бы не ты, нас бы тут сейчас не было! Уна’ти — так точно. — качает головой Рез’окун. — Жизни Тая и моя, его парней — стоят гораздо дороже пары кораблей. По крайней мере — для меня. Камень — твой по праву!       -Эйо… — поражённо тянет Тай, обалдело глядя на супруга. Это вот он, Тай, дороже двух таких огромных кораблей?! Невероятно!       -Конечно — дороже, глупый! — усмехается капитан, и наплевав на уставы и приличия, притягивает к себе за подбородок Тай’джина, для лёгкого поцелуя в губы. Все видят? А плевать!       -К тому же корсары не покупают корабли, он их берут. Какие понравятся… Так мне кое-кто сказывал… — лукаво щуриться Рез’окун, глядя на ухмыляющегося и растроганно поблескивающего глазами Тая. — А ты, камень не продашь, Фолами. Я уверен. Он тебе — как магу, необходим. И я его не возьму. Ни — за — что! Я — отказываюсь!       -Хочешь дар для меня? Изволь. — кивает капитан и выуживает изящный, «кружевной» и явно женский браслет, украшенный яркими, солнечными цитринами. — Я возьму его. Сегодня день благодарения и я еще не отблагодарил одну девушку, которая много сделала для моего Тая. Это конечно безделица, но думаю, она порадуется!       Фолами ничего не остаётся, как смиренно принять решение своего капитана. Ох, кто кому ещё подарок сделал… Он так благодарен!       -Видишь! Всё не просто так! Просто так — вообще ничего не бывает! Так Аку’джин говорит. Говорил… — грустно исправляет себя Тай, но тут же улыбается. — Не просто так акула приплыла и не просто так ты её убил! И меня браслет не случайно заинтересовал. А то взял бы его Эйо, не догадываясь, и валялся бы он в сундуке каком без толку… Этот браслет тебе Лоа пожаловали. Думаю — Владыка Перекрёстков. Это в его духе. Значит судьба тебе такая и не отказывайся от его дара. Не оскорбляй. Тебе это. Прими с благодарностью!       Джайе в одиночестве стоит перед алтарями. Её хотел сопроводить Бон’гани, да только она отказалась. То, о чем она хочет поговорить с духами — личное. Девушка опускается на колени перед алтарём Лоа и поджигает свечой горку молотых трав в плошке. Смесь тлеет, взвивается ввысь ароматный дымок. Это — для Лоа. Почтительно склонившись, Джайе благодарит Владыку судеб, Легбу, за начертанный ей путь. За их пересёкшиеся с капитаном Тай’джином дороги. За их встречу, так круто и чудесно изменившую её судьбу. Отдельно, девушка благодарит Судьбу за встречу с Бон’гани. Обращается с благодарностью к Лакоу и Торкали. Благодарит за своего мужчину, своё зеленоволосое счастье. Парень пока молчит, деликатен, но судя по поведению непосредственного Ки’тани, у неё скоро появится новая семья. Да — какая! Джайе не знает, бывают ли женщины корсары, но она готова быть первой! Она не будет сидеть на берегу, ожидая своего любимого! Он хочет быть рядом! Чем она хуже Ки’тани?! Она сильная! Всё выдержит! Драться будет! Пусть её возьмут в команду! — просит у Господина дорог, маленькая тролла.       Вторая плошка ставится на алтарь Предков. Их девушка благодарит за поддержку и защиту. Пусть не забывают её, приглядывают и наставляют. Пусть хранят Джайе и всех, кто ей дорог. Спасибо им!       Закончив, девушка собирает плошки и придерживая длинные полы саронга, грациозно спускается по лесенке.       Заприметив троллу, Рез’окун оставляет обалдело-счастливого Фолами на «растерзание» любопытному Таю, и направляется к Джайе. С тех пор, как девушка ступила на корабль, он её почти и не видел. Знал, что её взяли «под крыло» Чёрные Копья и что она поселилась в «логове» тёмных охотников. Что с ней начал заниматься Хамизи. Проблем она никаких не доставила, поэтому как-то выпала из поля зрения, озабоченного состоянием супруга, капитана.       «А девочка-то отмылась, чуток отъелась и красавицей стала. Молодец Бон’гани — разглядел!» — с удовольствием отмечает Рез’окун, глядя на робко кланяющуюся ему Джайе. В этой, одетой в яркий саронг, с затейливой прической на голове, изящной девушке — с трудом угадывается изможденная, забитая и грязная рабыня-дикарка. Джайе ещё слишком худа и угловата, но уже заблестели любопытством глаза и расправились плечи. Молодость быстро возвращает красоту, отобранную лишениями и страхом.       -Здравствуй, милая. — ласково улыбается капитан, разглядывая слегка испуганную и жутко смущающуюся девушку. Ух, какой милый румянец… — Сегодня мы решили устроить день благодарения, поэтому у меня небольшой подарок. Ты помогла капитану Тай’джину, спасла его, поэтому — прими от чистого сердца. Дай-ка руку…       Не смея отказаться, как во сне, Джайе глядит как на её запястье защелкивается золотой браслет тонкой, ажурной работы. Какая красота! А камни! Совсем как её глаза!       -Спасибо… Но вы не должны!.. Вы и так… А я вот, здесь… И не мечтала… — сбивается совершенно потерявшаяся от дорогого подарка девушка, злясь на себя за этот «лепет». Её благодарит и делает чудесный подарок сам капитан корабля, а она кудахчет, как дурная несушка! Тьфу! Аж самой противно! Глупая!       -Я благодарю Вас, за Дар! — силится вспомнить хоть что-то на высоком зандали, Джайе, низко кланяясь. Вот. Так уже лучше!       -Но мне тоже есть за что Вас благодарить! Вы освободили меня, разрешили пойти с вами. Забрали сюда. Я… У меня теперь есть…       -Бон’гани… — «подсказывает» Рез’окун, весело улыбаясь и переводя взгляд на замершего неподалёку парня. — И Ки’тани… Он к Бон’гани прилагается. А к нему — Умэ’ки…       -Д-да… Они… И вообще — здесь просто замечательно. Все хорошие! Очень! — выпаливает совершенно растерявшаяся Джайе, судорожно прижимая плошки к груди. Предки, ну почему она ведёт себя как дура?! Разве так благодарят?! Позорище!       Видя что несчастная девчонка совсем перепугалась и запуталась, Рез’окун жестом подзывает караулящего подружку Бон’гани и «передаёт» Джайе в руки воина. Совет да любовь, как говорится…       К сидящим Таю с Фолами, присоединяется Ки’тани и теперь вся троица, под комментарии Ки, ухохатывается над Боном. Парень, усадив зазнобу в тихом уголке, набрал на тарелки вкусностей и теперь торопится обратно. «Прельщать и угощать, предмет своих воздыханий» — как на эльфийский манер, подвывая и закатывая глаза, окрестил заботливые ухаживания брата, Ки’тани. Тай уже утирает слёзы и поскуливает от смеха, маг деликатно прыскает в ладонь, а Бон’гани поняв что речь идёт о нём — показывает кулак ухмыляющемуся Ки, но от своего плана не отступает.       -Давай, давай — ревнивец! Чеши! — напутствует брата, Ки’тани, весело сияя золотистыми очами. — Жадный какой! Попроси, так я б с тобой Умэ поделился!       -Ки' та… — Бон’гани еле удерживается, что бы не сплюнуть на палубу в расстройстве. Охальник бесстыдный! Ишь разошёлся… Поделиться?! Вот он, Умэ расскажет о «подельчивости» супруга. Ну он ему устроит! Но попозже. Ехидный паршивец выгребет позже…       «Позже» у Бон’гани не удаётся, потому что с разрешения капитанов собираются музыканты и начинаются пляски. Веселье продолжается до десятичасовых склянок, и после постепенно сходит на нет. Начинает накрапывать дождь, понемногу переходя в лёгкий ливень. В одиннадцать, все не занятые работой уже спят. Вставать-то с рассветом — пробный заплыв.       «Какой странный сегодня был день… Замечательный, жуткий, а потом опять замечательный…» — уже засыпая, лениво думает Рез’окун, прислушиваясь к тихому, уютному сопению Тая рядом. За окном шелестит дождь. Вымотавшийся и объевшийся «мальчишка» заснул сразу же, как только зарылся под покрывала, не забыв впрочем, ухватить его за руку. Эта новая привычка, ужасно нравится капитану. «Безумный день. И духи в ванной… Нда…»