Дьявол и Катерина

" — Ну, а коли я соврал, — воскликнул он вдруг невольно, — коли действительно не подлец человек, весь вообще, весь род, то есть, человеческий, то значит, что остальное всё — предрассудки, одни только страхи напущенные, и нет никаких преград, и так тому и следует быть!.. " Да, читая Достоевского, я понимаю, насколько данный писатель прав. Страх, он гонит нас вперёд, заставляет идти дальше. И ты, наставник, тоже идёшь вперёд. Но тобой движет другая сила — свобода. Свобода действий, свобода слова, свобода выбора и свобода жизни. Ты не боишься преград, они тебя не вводят в некий ступор. Ты легко преодолеваешь их, легко с ними справляешься. Тебе не чуждо чувство нерешительности, ты делаешь всё наперёд. Твои шаги расписаны по плану, ты слепо следуешь ему. И в этом понимании, мне жаль тебя. Лёжа под двумя одеялами, я держу «Преступление и наказание» в своих холодных руках. Да, кажется, я начинаю болеть. Завернувшись в них поглубже, я вновь открываю книгу, глазами ищу нужную страницу. Учась у тебя, я понимаю, — в тебе есть то, что очень трудно распознать, — ум и холодность. Ты стараешься контролировать себя, свои чувства и эмоции. Ты всегда задаёшь вопросы, которые навеивают на меня долгие думы. Ты всегда знаешь, как ответить обидчику. Но в тебе есть он — Дипломатор. Решительный и смелый, не боящийся трудностей, свободный человек. Нет, не так, сущность. Он живёт в тебе, часто перехватывает инициативу, ловко заменяет тебя настоящего. Это эго не даёт мне покоя, я стараюсь бороться с ним. Но каждый раз, я проигрываю ему, не понимая, почему? Нет, я не спорю с тобой об этом, я не пытаюсь излечить тебя от него. Я лишь хочу, чтобы он не появлялся тогда, когда ты мне нужен. В те моменты, когда ты учишь меня быть сдержанней. Тогда, когда я спрашиваю у тебя дельного совета. Тогда, когда мы говорим с тобой на общие темы. От моих размышлений, меня отвлекает звонок в дверь. Кто мог так поздно прийти? Отложив книгу, я скидываю с себя одеяло. Холод пронизывает до костей, я спешно натягиваю на футболку свой любимый свитер. Поправив домашние штаны, я иду к двери. Если это Олежа, хоть не так скучно будет. Минуя зеркало, я гляжу на своё отражение. Худая, осунувшаяся, карие глаза сияют тусклыми янтарными бликами, кожа белая как мел, тёмные волосы растрепались в разные стороны. Ладно, потом приведу себя в порядок. Подойдя к своей цели, я включаю свет в коридоре. Блин, как же слепит! Ничего, я привыкла к этому. Достав ключи из кармана штанов, я спешно открываю дверь незваному гостю. И, каково же моё удивление, когда на пороге стоит она. — Привет, Кать! — мягко произносит девушка, на что я мило улыбаюсь. — Привет, солнышко моё. Ты чего так поздно? — и правда, на часах уже девять часов, а тебя до сих пор нет. Хотя, это не удивительно. Я мягко беру её под руку, завожу в квартиру. Ноги невольно подкашиваются, но я держусь молодцом. Меня всегда привлекало то, с какой лёгкостью моя возлюбленная может делать пару дел одновременно. И, что более всего, я люблю её внешность. Эти длинные, молочно-коричневые волосы, они крупными прядями лежат на тонких плечах. Серо-зеленые глаза похожи на пасмурное небо, да зелёные холмы Шотландии. Бежевая кожа мягкая, как будто шёлковая, я без ума от неё. Но, самая моя любимая черта в ней — голос. Звонкий, приятный, он хорошо воспринимается мозгом. — Антон до сих пор не дома? — мягко спрашивает она, на что я отвлекаюсь от своих мыслей. Перехватив у неё куртку, я слегка касаюсь её щеки своими пальцами. На момент, любимая вздрагивает, но тут же мягко улыбается. — Да. Пару часов назад ушёл, сказал, что с Олежей время проведёт. — нежно поговариваю я, притягивая её к себе. Пахнет молочным улуном, приятно. Зарываясь носом в волосы, я обнимаю её талию. Под мешковатой толстовкой кроется настоящее сокровище, оно только моё. Я — ревнивое создание, не способна делить с кем-то то, что принадлежит мне. На мои спину ложатся руки девушки, на что я слабо улыбаюсь. Холодно до одури, хотя все окна в доме закрыты. — Дашь мне обувь снять? — чуть смеясь, произносит она. Очухавшись, я выпускаю её из объятий. Сев на пуфик, девушка спешно развязывает шнурки потрепанных кед. Они полностью промокли, пахнет весенним дождём. Я тихо шмыгаю носом, точно, болеть собралась. Вот, последние штрихи и она уже рядом со мной. Быстро поцеловал её в щеку, я хватаю её за кисть. На щеках проступает сильный румянец, отчего я широко улыбаюсь. — Ты чай будешь? — невзначай спрашиваю я, тут же добовляя. — Молочный улун как раз есть, ещё с прихода Олежи остался. — Да, конечно! Пойдём уже. — девушка спешно тянет меня на кухню, я не сопротивляюсь. Мне даже приятно, когда меня ведут за собой. Вот, мы уже в уютной комнатушке. Плита, холодильник, шкафчики и стол — всё как обычно, всё как у других. Девушка села на стул, я же, прошла к одному из шкафов. Приятно что-то делать, хотя бы для кого-то. И только сейчас я заметила, что на улице наступают сумерки. Необычно, завораживающе. — Алис, включи, пожалуйста, свет. А то, темновато как-то. — Да, сейчас. — щелчок, и воцарил свет над тьмой. Я щупаю чайник, но с холодными пальцами, он кажется горячим. Пару секунд я недоумеваю, но потом решаю поставить его кипятиться. Проверив наличие воды, я аккуратно нажимаю на кнопку. Вот, пару минут, да всё готово будет. Порывшись в шкафчиках, среди множества таблеток, я всё же, но вытаскиваю заветную коробку с чаем. Порывшись ещё, я достаю два стакана. Хм, а чего бы самой выпить? Ладно, сварганю себе тоже чай, только чёрный. Ох, а вот насколько помню, ты положил его в самый верхний шкаф. Что ж, была не была. Взяв ещё один стул, я подошла к шкафу. Любимая смотрела на меня с опаской, будто знала, какое у меня сейчас состояние. Вся дрожу от непонятного холода, пару дней не спала. Что может быть хуже? Аккуратно встав на стул, я потянулась к шкафу. Фуф, благо, чай я выудила быстро. Спустившись вниз, я достала чайные пакетики. А вот и чайник вскипел. — Так, как тебе с ним живётся? — задаёт вопрос моя любимая. Я кладу пакетики в стаканы, заливаю их кипятком. Как мне с ним живётся? Плохо. — Нормально, он не особо ругается. Достаточно спокойный. — но мне кажется, будто она улавливает ложь в моих словах. И правда, как только я ставлю стаканы на стол, девушка берет меня за руку. Я недоуменно смотрю на неё, стараюсь держать себя в руках. — Кать, зая, не ври. — эти слова, как пули, попадают в сердце. Я нервно сглатываю, сажусь рядом с ней. Она не выпускает мою руку, сплетая свои пальцы с моими. Сердце начинает отплясывать чечетку, а мысли путаются в тугой комок. — Ладно… Мне сложно с ним. В нем есть тот, кого я больше всего недолюбливаю. — Дипломатор? — произносит она беспокойно, на что я киваю головой. Ох, будь ты здесь, наставник, ты бы меня не только отчитал бы. Осуждающе посмотрел, вынес строгий вердикт, а потом бы не говорил со мной пару дней. Так и было бы, но тебя рядом нет. Значит, можно и выговориться. — Знаешь, он похож на болезнь. Он сжирает его, владычит над ним как хочет. Иногда, мне кажется, будто Дипломатор не человек. — А кто же? — Дьявол.