Судьба героя

      — …я буду любить тебя всегда. — тёплая улыбка тронула губы Учиха. Это ведь называется счастье, так? За долгие годы без единого проблеска радости, исключая гордость за становившегося всё сильнее брата, Итачи успел забыть, каково оно — это абстрактное понятие. На деле, после резни клана, Учиха даже не считал себя достойным испытывать счастье.       Тьма окончательно скрыла Итачи в своих объятьях, накрывая мягким непроницаемым покрывалом глаза. Он принял её как родную — это было правильно. Всё, чего он добивался, было осуществлено. Дальше Саске ожидает свой путь, тернистый, опасный. О, как бы старший Учиха хотел помочь брату в прохождении этого пути! Но то было взросление, необходимое пока ещё подростку. И Итачи постарался смягчить шипы, дабы Саске не проходил то же, что и сам Итачи. Уж хотя бы это нукенин мог сделать. Разумеется, это не снимало груз вины с плеч Учиха, не после всего, что он натворил, но… По крайней мере он наконец сделал хоть что-то.       И был уверен в своих поступках. Да, Узумаки Наруто необычен — он понесёт волю огня, как нёс его отец, Третий, Второй, Первый Хокаге. Он тот, кто нужен миру, тот, кто станет символом мира, тот, кто вытащит самого Саске из тьмы, в которую отото погрузился.       Тьма… Странно, но она не спешила обрывать нити мыслей Итачи или хотя бы трансформироваться в Чистый Мир. Нет, Итачи мыслил, более того — размышлял, но вокруг всё ещё была тьма. И только Учиха начал понимать, что здесь что-то не так, как тьма начала расступаться, уступая место желтоватому свету.       — Учиха Итачи, двадцать один год.       Одновременно везде прозвучал двойственный голос, предположительно мужской и даже несколько старческий. Итачи вздрогнул — и обнаружил, что твёрдо стоит на ногах, в своём собственном теле. Странностей становилось всё больше. Тело ощущалось не таким, как при Эдо Тенсей. Это определённо было его тело, только вот привычная боль не сдавливала грудную клетку в железных тисках. Её попросту… Не было.       Рука сама собой потянулась к подсумку, Шаринган активировался. И зрение тоже оказалось идеальным, от Шарингана не начало ныть в висках. Тьма же тем временем окончательно развеялась, и как только перед Итачи окончательно материализовался, как видимо, обладатель голоса, Учиха пал на одно колено и склонил голову в уважении.       Легендарного Мудреца с весьма неординарной внешностью трудно было не узнать.       — Короткая, однако, у тебя была жизнь.       Рикудо-сеннин усмехнулся. Итачи всё ещё не осмеливался поднять голову, уже продумывая, зачем мог понадобиться такой... такой личности.       — Не хотел бы ты прожить новую жизнь?       — Новую… — непроизвольно сорвалось с губ. Новая жизнь… Жизнь? Разве он достоин? Спокойные глаза, потерявшие отблеск алого ещё с появлением самого Мудреца, чуть прищурились. Та же жизнь рано научила Итачи, что бесплатный сыр только на взрывпечати. И кто бы это ни был - хоть сам Мудрец, принесший в мир учение ниншуу, или же тот, кто сим Мудрецом притворялся (в любом случае, играть со смертью мог не каждый второй ниндзя) - Учиха не намеревался так просто доверяться. Хотя вряд ли выбор у него был.       — У тебя будет новая судьба, новое тело, новая история.       Мудрец продолжал, будто не замечая состояния Учихи. Глаза Итачи расширились. Новая история… Это было заманчиво. С новой историей и телом Итачи сможет узнать о будущем Саске… Попробовать исправить свои ошибки и послужить Конохе ещё. Впервые за долгое время Итачи понял, что хочет жить.       Итачи снова хотел увидеть улыбку Саске, он хотел снова служить Конохе, хотел подлинного счастья. Возможно, это было эгоистично, это было неправильно и слишком хорошо для Учиха, но в первый раз Итачи захотелось просто… жить.       Испытывать радость, любить, дружить, улыбаться. Казалось, Учиха уже давно наглухо запер свои собственные желания у себя внутри, но любую плотину может со временем прорвать. Да, он был недостоин ещё одного шанса, да, да, да и ещё раз да, но почему нельзя хоть раз пойти на поводу у своих желаний и мечтаний? И тем более если сам Бог Шиноби, подлинный Мудрец предлагает тебе такое...       А ведь Итачи всегда хотел простой жизни. По натуре пацифист, он желал мира во всём мире, но именно ему приходилось убивать, калечить и ранить. Учиха любил детей и не был бы против стать каким-нибудь средним учителем-чуунином.       — Что взамен? — повторил Итачи пересохшими губами. Искушение было слишком велико.       Мудрец добродушно усмехнулся.       — Спасти тот мир.