АНАСТАСИЯ
Это должен был быть самый счастливый день в её жизни, она наконец-то добилась желаемого. Робин Локсли стал её мужем, а она его женой. С этого дня ни одна женщина и мужчина не должны стоять между ними, но Анастасия Спенсер ошиблась. Получить от него она смогла только фамилию, большего ждать не придется. Робин сказал, что не испытывает к ней чувств любви и эта свадьба только ради ребенка, что она носит под своим сердцем. Он сказал ей эти слова за несколько минут до церемонии, в основном зале городского клуба. Вместо желаемого счастья девушка чувствовала обиду, которая царапала своими длинными ногтями её сердце. Спенсер замерла, когда Робин дольше необходимого удерживал паузу после вопроса «Согласны ли вы взять в жены Анастасию Спенсер?» И когда он произнес заветно «да» она всё равно не почувствовала тепла на душе, девушка знала, что всё это фарс, что это обычное представление для горожан и их семей, да и для них самих. Не было и желаемого размаха, всё было достаточно скромно, как и хотел Робин. Мать не раз проговорила, что счастье любит тишину, но всё равно не была согласна с такой «тишиной». Да и выражения лиц Сары Спенсер и её двух старших дочерей свидетельствовали о том, что знали они об истинных причинах этой свадьбы и чувствах молодых. Анастасия сидела за общим столом и наблюдала за тем как Робин заливал в себя алкоголь, стакан за стаканом. От этого становилось ещё ужасней на душе. – Наконец-то, сбылась твоя мечта. – Рядом присаживается Эльза, проговаривая печально свои слова. Анастасия выровняла спину, усмехнувшись. – Ты всё ещё уверена, что оно было надо тебе, сестра? – Я его люблю, он мой муж. – С злостью прошипела Анастасия. – Как ты думаешь, оно мне надо было? Эльза покачала головой. – Теперь ты будешь всю жизнь несчастна, так как любви между вами нет. Младшая дочь мэра сжала пальцы в кулаки. – Я ожидала, что тебе не понравится, сестрица, но не думала, что ты мне скажешь подобное в лицо. Эльза вздохнула. – Ты скоро сама в этом убедишься, быть частью этой семьи не так приятно, как ты себе думаешь. – Да? – Анастасия пренебрежительно посмотрена на сестру. – У меня будет не как у тебя, всё иначе. Ты была замужем за алкоголиком, который тебя ненавидел, мой муж другой. – Правда? Эльза усмехнулась, оглянулась и нашла взглядом Робина. – А сейчас он заливает в себя алкоголь из-за чего? Празднует ваш союз или пытается забыть, что только что произошло? Анастасия уже не ответила. Но, ей и не надо было, все необходимые ответы можно было прочитать в её глазах и она сама об этом знала. С каждой секундой белокурая миссис Локсли ненавидела Реджину Миллс ещё больше, ведь из-за неё этот день стал невыносимым. Из-за проклятой шахтерки её муж оперся на стойку и раз за разом просит повторить ему виски. Появившийся рядом Нил напомнил другу о предстоящей брачной ночи, после чего Робин попросил удвоить виски. От услышанного ей захотелось удушить Миллс собственными руками, чтобы она умерла и позволила новоиспеченной миссис Локсли быть счастливой. – Сделай лицо проще! – Рядом раздался голос Виктории. Анастасия повернула голову вправо. – Веселись, это самый счастливый день в твоей жизни, не сиди будто палку проглотила. Тремейн стояла на своём. – Не могу… – Она посмотрела на мужа. – Робин, он… – Это не имеет значения! – Возразила женщина, перебив её. – Сегодня ты стала его женой, он дал согласие перед алтарем! И пусть он хоть всю жизнь проведет в забытье, ты должна быть счастлива! Анастасия глубоко вздохнула. – Так что давай, вставай! Все должны поверить в вашу любовь. – Тремейн похлопала её по плечу. – Постарайся изобразить счастье на своем смазливом лице. Виктория ушла, а у Анастасии было ещё меньше желания веселиться. Она, конечно, не собиралась так быстро сдаваться, но от атмосферы в этом месте хотелось разрыдаться. Миссис Локсли ждала, когда всё это представление закончится, когда они смогут уехать. За два дня до этого Виктория Тремейн «обрадовала» их, что им подготовят комнату в доме и все они будут жить под одной крышей. Анастасия надеялась на отдельный дом, чтобы каждый день не видеть лица свекрови, но Робин сказал, что ему всё равно и согласился на жизнь в доме матери. Уже тогда можно было сделать вывод, что Робин в целом не собирается хоть как-то контролировать эту жизнь. Дальше были тосты гостей. Её отец желал им долгой и счастливой совместной жизни, мать рассуждала о том, что им следует родить много детей, чтобы такая прекрасная семья имела продолжение. Виктория Тремейн заявила, что довольна выбором своего сына, что сама судьба свела их вместе. Анастасия улыбалась, в то время как сидящий рядом супруг изображал полное безразличие ко всему происходящему. Миссис Локсли видела выражение лиц старших сестер, видела сочувствие в их взгляде, но на это только надменно улыбалась. Она получила то, что желала больше всего в своей жизни. Виктория сама сказала, когда молодым следует ехать домой. Видимо, она переживала, что её сына вынесут из клуба в отключке, а так сильно она рисковать не могла. Робин и так достаточно выпил. – Сделай так, чтобы он завтра не забыл вашу брачную ночь. – Шепнула ей Тремейн, ухватив за руку. Анастасия конечно и сама не против была бы провести эту ночь в объятиях мужа, да вот только она сомневалась, что он хоть что-то вспомнит из сегодняшней ночи и что женился на ней. Но, его память ничего не изменит, она стала миссис Локсли, его женой. Миллс надолго в психушке, а со временем эта его любовь угаснет, она позаботиться об этом. Нолан помог Робину добраться до спальни, после чего Локсли улегся на кровать, что-то бурча себе под нос. Анастасия хитро улыбнулась, погасив свет. Теперь он окончательно принадлежит ей, никто не станет между ними, она родит ребенка и Робин от неё никуда не денется. Она снимает платье, бросает его на пол и идет к кровати, опускается над супругом, шепча слова о любви. Анастасия целует его в щеку, после в губы, обнимая руками за шею. – Реджина… – Прохрипел Робин. От этого белокурая девушка аж отпрянула от него. – Реджина, – снова шепчет её муж, переворачиваясь на бок. Хуже этот день не мог закончиться, она ещё сильнее возненавидела ту, что заперта в психиатрической лечебнице и Анастасия ей покажет на что способна. Так просто она не простит этого унижения. Она переодевается, засовывает своё платье в пакет и уходит, оставляя мужа одного. Он уж точно не заметит произошедшего. Миссис Локсли останавливается около въезда на территорию лечебницы. Она не сомневается, она берет пакет и уверенным шагом следует к входной двери. Ей известно, кто главный доктор всегда на месте и она уж точно не откажет в свидании с одной из «ненужных» в этом месте. Виктория Тремейн рассказала ей об истинном положении дел, она знает, что Миллс не просто так оказалась в этом месте, что она не безумная, способна ясно мыслить, конечно, это не будет длиться долго. Её заперли, чтобы уничтожить морально, стереть с лица земли, а её последним воспоминанием будет приход миссис Локсли. Элоиза любезно позволила ей встретиться с Реджиной, хитро улыбаясь. Она знала кто перед ней, она знала, что Анастасия далеко не с дружеским визитом пожаловала. Она ждала не долго. Два крепких мужчины привели Миллс в комнату, где и будет происходить их разговор. Анастасия надменно взглянула на бледное лицо шахтерки, на спутанный волосы. Та, в свою очередь, молчала. – Можешь не притворяться, я знаю, что ты не безумная, Реджина Миллс. Шахтерка вскинула голову. – Зачем пришла? – Задает она свой вопрос, без каких либо эмоций на лице. – Пришла поделиться своим счастьем. – Промурлыкала Анастасия. – Сегодня я вышла замуж за Робина Локсли. Реджина молчала. – Сегодня он назвал меня своей женой, – она усмехнулась. – А совсем скоро я подарю ему долгожданного ребенка. Миллс продолжала молчать, только смотрела на неё, не моргая. – Почему ты молчишь? – Младшая дочь повышает голос. – Неужели не поздравишь меня? Выражение лица Реджины не поменялось. После этого Анастасия достает с пакета своё свадебное платье и со всей силы кидает его в лицо Миллс. – Это тебе! Подарок. – Миссис Локсли стала смеяться с надменным взглядом. – Мне оно больше не понадобиться. Реджина отбрасывает платье в сторону. – Ты проиграла! – Шипит Анастасия, подходя ближе. – Я его жена! Меня он любит, а ты так, не долгое развлечение! После этих слов Анастасия упустила момент, когда Миллс метнулась к ней и толкнула, что было силы в плечи. Миссис Локсли больно ударилась бедрами о стол. Закричала. – Ты можешь говорить и делать, что тебе угодно, стерва! – Кричит Миллс. – Но ты не будешь счастлива! Знай об этом! Ты не познаешь счастья! Двое работников лечебницы оказались в комнате. Они оттащили Миллс и держали её на необходимом расстоянии. Вслед за ними вошла Элоиза Гарденер, усмехаясь. – А кто это у нас тут слишком буйный? Анастасия наблюдает за тем как доктор хватает Миллс за подбородок, усмехаясь. Ей предоставилась возможность понаблюдать за большим унижением шахтерки. – Ты стала слишком часто показывать характер. – Продолжала Элоиза. – Кажется, пришло время усмирить твой пыл. Миссис Локсли с интересом наблюдает как Гарденер берет её платье и внимательно рассматривает ткань. – Какой щедрый подарок. – Она усмехнулась, Анастасии в ответ. – Посмотрим, что с этим можно сделать. Дальше происходило то, что не сразу легко было осознать миссис Локсли. Гарденер призвала медсестру, приказала помочь Реджине переодеться, а одному из мужчин велел привести другого больного. Последующие события уже не так сильно нравились Анастасии. Она наблюдала за тем как Элоиза Гарденер проводит «бракосочетание» Миллс и другого безумного. Миссис Локсли желала увидеть унижение Миллс, но не настолько. – Объявляю вас мужем и женой. – Элоиза усмехается. – Муж может поцеловать свою жену. После этих слов мужчина потянулся к лицу Реджины, Анастасия с ужасом замерла. Миллс воспользовалась заминкой присутствующих, она толкает «мужа», хватает стул и бьет его по спине и голове несколько раз, пока её не оттащили от него. Младшая дочь мэра забилась в угол от ужаса, наблюдая за происходящим. Работники выволокли Миллс из комнаты, следом вынесли и мужчину. Им в след Гарденер крикнула о том, что отныне место Миллс будет в катакомбах. Когда дверь закрылась Анастасия услышала голос другой женщины, что крича умоляла не поступать так с Миллс. Она же, пожалела, что пришла.прошло четыре года
КЭТРИН
Миссис Голд в последний раз пыталась убедиться, что она ничего не забыла. К третьему дню рождению сына она готовилась со всей ответственностью. Будучи директором фирмы по организации мероприятий, молодая женщина посвящена во все подробности этого дела. Нил же пытался уговорить её на тихий семейный ужин, но она стояла на своем. Кэтрин желала, чтобы всё прошло на высшем уровне, чтобы её маленький Бей запомнил этот день и последующие дни рождения в его жизни. Кэтрин желает, чтобы в жизни сына было множество положительных эмоций. – Как всё красиво, дорогая. – Мать похвалила её старания, рассматривая шарики и остальные украшения. Кэтрин и сама была довольна собой, как и своими помощниками. – А разве могло быть иначе? – За спиной послышался голос мужа. Нил оказался рядом, обнимая её за плечи. – Ты очень талантливая. Гости собирались быстро, приехал отец Кэтрин и отец Нила, они вручили подарки внуку и вместе с Викторией Тремейн ушли в рабочий кабинет сенатора. Любое мероприятие не обходилось без этого, эти трое только и делали, что занимались своими делами, но Кэтрин научилась не обращать внимания. Последними были чета Локсли. Младшая сестра широко улыбалась, раскинув руки для объятий с сестрой, её муж шел сзади, неся на руках их маленькую дочь. У Бея с его кузиной разница всего в семь месяцев, именно столько времени назад они всей семьей собирались за одним столом. Судя по выражению лиц супругов отношения с каждым днем становятся всё хуже и хуже. Миссис Голд не раз слушала недовольство сестры, что Робин не уделяет ей должного внимания. Кэтрин терпеливо слушала, но ничего не говорила, ведь знала, что своими словами заденет Анастасию. То, что Робин её не любит было понятно и в день свадьбы и днями ранее и на протяжении этих четырех лет. Да и брак их держится только на дочери Грейс, она единственная, что есть общее между ними. Все вокруг знают истинное положение дел, но все молчат, никто и слова не сказал, когда Робин настоял на имени для дочки. Все понимали в честь кого оно, все понимали, что Локсли сделал одолжение своей жене, когда не назвал дочь именем бывшей возлюбленной. Бей задул свечи на своем праздничном торте и только после этого, вместе с Грейс, отправился в компанию к двум аниматорам, что смогут занять детей в саду. Взрослые же расположились за столом, вспоминали день, когда единственный сын Нила и Кэтрин появился на свет. Женщине казалось, что всё это было только вчера, а на деле они празднуют уже третий год его рождения. – Сестра, ты замечательная мама, – Анастасия широко улыбалась, делая комплемент. Кэтрин только улыбнулась в ответ. – У нас, кстати, есть новость. – Своей последующей фразой Анастасия заинтересовала всех присутствующих. – Я и мама, теперь, будем заниматься некоторыми делами в клубе. – Довольно продолжает Анастасия. Миссис Голд решила никак не реагировать на то, что сестра, в очередной раз, перетянула одеяло на себя. – Моя дорогая свекровь продолжает занимать должность президента клуба, а я буду от её имени делать хорошие дела для города. Кэтрин чувствовала притворство и лесть в голосе сестры. – И с этого дня в городе будет праздноваться день семьи, мы будем организовывать ярмарки, а уважаемые семьи смогут отдохнуть в этот день около бассейна в клубе. Все разразились похвалой, а Кэтрин постаралась сдержаться от смешка. На этот праздник жизни будет допущены только те, кто имеют в своем распоряжении достаточно денег. Но, почти всех присутствующих это устроило. Кэтрин даже расстроилась, что у её старшей сестры не получилось приехать. С Эльзой она бы могла приятно поболтать, а не слушать как все нахваливают Анастасию. Ближе к вечеру она провела всех гостей и вздохнула с облегчением, хоть вечер они смогут провести с Нилом наедине, без надменности Виктории, хитрости её свекра и невыносимости отца. Она поняла, что пропустила момент, когда вся её семья стала зависима от Виктории и Голда.МИЛА
Каждый день, на протяжении четырех лет, она ходила к Гарденер и требовала освободить Реджину. Четыре года под землей в камере без единого окна было слишком ужасным наказанием для Миллс. За то недолгое время, что Реджина пребывала в психиатрической лечебницу Мила успела полюбить её. Она стала ей как дочь, женщина пыталась уберечь её от жестокости Элоизы и всех работников в этом месте, но увы не получилось. Единственное, что смогла сделать Мила это передать Реджине теплую кофту, в момент когда её волокли в катакомбы. А теперь она требовала от главной психопатки освободить родную ей душу. – Хорошо! – Гарденер стукнула кулаками по столу. – Будет тебе Миллс! Жена сенатора удивилась тому, что в какой-то момент Элоиза сдалась, но понять почему смогла только тогда, когда увидела саму Реджину. Мила ужаснулась, когда увидела грязную подругу, в том самом свадебном платье и со спутанными волосами. Она больше не была похожа на ту, кем была раньше. – Нет! – Мила кинулась к ней. – Реджина! Скажи мне, что ты слышишь меня. – Она берет ладонями лицо своей подруги, смотрит ей в глаза. Взгляд был другой, стеклянный, это была не она. Они смогли её уничтожить. Не безразличная медсестра помогла Миле привести в порядок Реджину. Они помыли её, остригли волосы, так как невозможно было их расчесать, переодели в чистую одежду. Но, даже спустя два дня Миллс так и не заговорила. Мила решила, что будет делать это сама. Она пересказывала ей истории, что сама слышала из уст Миллс, об отце, о сыне, о сестре и племяннице. Напоминала, что ради них Реджина должна вспомнить своё прошлое и жить, не должна сдаваться. Она водила её на прогулки, расчесывала волосы и продолжала с ней говорить. Мила заметила, что Реджине перестали давать препараты каждый день, видимо посчитали, что заточение в виде четырех лет сработало отлично. Реджина продолжала молчать, смотреть в одну точку и даже перестала реагировать на звуки. Это утро началось с пополнения в мире ненужных людей. В общую комнату завели мужчину: высокий, черноволосый с нахальной улыбкой на лице. По нему сразу было видно, что он далеко не безумец, а значит очередная жертва волков. Незнакомец осмотрелся, после чего остановился на ней взглядом и через секунду пошел в их с Реджиной сторону. – По глазам вижу, что вы тут, почти, единственная, что отдает отчет в своих действиях. – Нахально произносит он. После чего он садится на место рядом с Реджиной, напротив Милы. – Август Бут передает привет, – почти шепотом произносит мужчина. Реджина никак не реагирует на его слова. Мала же напряглась. – Кто ты такой и чего сел здесь? – Она наклоняется через стол. – О, – он усмехнулся, поднимаясь. – Киллиан Джонс к вашим услугам! – После этого он поднес правую ладонь к голове и отдал честь. Джонс снова сел на стул. Мила кинула взгляд на Реджину, что даже ни разу не моргнула. – А она хорошо притворяется. – Она не притворяется! – Возразила Мила. – Мне Бут сказал, что такие как она с ума не сходят. Мила устало вздохнула. – Значит твой Бут ошибся. В это время Киллиан переводит взгляд на Реджину, внимательно рассматривая её. – Давай, тигрица, очнись. – Он усмехнулся. – Бут мне сказал, что знает где твой отец хранил копию какого-то завещания. Мила замечает как подруга несколько раз моргнула. – А ещё, у погибшего адвоката, что занимался делом твоего отца в вопросе завещания, был архив, куда он вполне мог внести данные об этих документах. – Он говорил чуть наклонившись. – До того как его убили. Мила удивляется, когда Реджина медленно поворачивает голову к мужчине. – И? – Голос Реджины серьезен и тверд. – О, – Джонс усмехнулся. – Привет. Мила оглянулась, чтобы убедиться, что никто не наблюдает за этим разговором. – Ещё, Август Бут просил меня помочь тебе сбежать с этого места. – Джонс пожал плечами. – Да и мне самому хотелось бы оказаться на свободе. Реджина встретилась взглядом с Милой. В её глаз снова пылал огонь.