РЕДЖИНА
Несколько дней в лечебнице уже казались сущим адом. Для неё было невыносимо, что она не смогла быть рядом с сестрой и братом, в день похорон отца. Она с ужасом осознавала тот факт, что её судили за убийство собственного отца. Судья посчитал её настолько безумной, что она была в состоянии убить самого дорогого ей человека. Через три дня, после того как она попала сюда, Зелена навещала её, она сообщила, что Виктория подала прошение о передачи опеки над Генри ей. Реджина была в ужасе от услышанного, она никак не желала смириться с тем, что её сын оказался в руках Тремейн. Она пообещала самой себе, что она выберется с этого проклятого места, что отомстит всем, кто уничтожил её жизнь. Отомстить людям, которые организовали убийство её отца, которые засадили её за свои же преступления, отомстить тем, кто поспособствовал тому, чтобы её сын оказался подле Виктории Тремейн. Ещё одним потрясением для Реджины стала встреча с Милой. Как оказалось, она и есть та самая жена сенатора штата Руперта Голда, которая, якобы, сбежала с города с любовником. Бросив, при этом, своего мужа и единственного сына. Покойный отец рассказывал дочери о том, что Голд хорошо устроился, когда женился на Миле, что всю свою жизнь сенатор живет за счет жены, которая так удачно исчезла. Даже Робин упоминал насколько болезненна тема матери для Нила. Как выяснилось Мила оказалась в психиатрической лечебнице по желанию самого Голда. Понимая, что он имеет все шансы распрощаться с состоянием жены, из-за своих частых измен, он определил её под крыло Элоизы, что долгие годы издевается над женщиной. Мила шутила, что ему выгодней было бы её убить, вот только компромат на него находится у верного человека Милы, о котором не знает Голд, и как только станет известно о её смерти этот человек отправит документы в нужном направлении. Мила научила её как прятать таблетки, чтобы не сойти с ума, посоветовала наблюдать за местными и повторять за ними, чтобы врачи верили в наступающее безумие Миллс, только так она сможет выжить в этом месте. – Пошли, Миллс, к тебе пришел посетитель. – Медсестра ухватила её за руку и поволокла к двери. Реджина не особо сопротивлялась. Её вели длинным коридором, в одну из камер, с двумя выходами, один для больных, другой для посетителей. В одной из таких комнат она говорила со своей сестрой. В этот раз разговор предстоял с другой женщиной… – Виктория…? – Она замерла в дверях. – Предводительница жалких людей собственной персоной. – Прогибаться под неё она и в таком положении не собиралась. – Колкие слова это единственное, на что ты способна, – та покачала головой. – Я надеялась, что ты сделаешь милость и умрешь под завалами ещё в шахте, но, видимо, это возможность для меня посмотреть на все твои унижения и боль. Реджина молчала, стоит дать ей высказаться. – Твоя сестрица уже сообщила тебе, что Генри теперь под моей опекой? – Тремейн широко улыбнулась. – Ещё одна победа в моей копилке. – Это будет твоя последняя победа, стерва! – Реджина буквально плюнула своей фразой в лицо Виктории. – Когда я выберусь отсюда то уничтожу тебя! Виктория почти искренне засмеялась. – С этого места нет выхода! Ты навеки останешься здесь, будешь сходить медленно с ума, тебя уничтожат морально, мне на радость. Она подходит ближе. – А твой сын будет только и знать, что его мать убийца, я позабочусь, чтобы он возненавидел тебя. – Она усмехается. – Считай это моим последним обещанием тебе. Реджина буквально закипала от гнева. – Тогда и ты услышь моё последние обещание тебе, Тремейн! – Она тоже делает шаг на встречу. – Очень хорошо запомни моё лицо, ведь оно будет последним, что ты увидишь перед своей смертью! Я уничтожу тебя, так и знай. Миллс была не в том положении, чтобы угрожать Виктории, но она делала это, ведь сейчас ещё больше желает выбраться и отомстить за разрушенные судьбы её и её семьи. – Кстати, тебе доктор успел сообщить о твоей беременности? Реджина замерла, ведь не знала об этом. – Что… – Она отступила, коснулась ладонью живота и ахнула. Виктория вернулась к своей двери, постучала. – Но это не надолго! В комнате появился Джеймс Нолан, Реджина напряглась и ещё отступила. – Счастливо оставаться… – Виктория помахала ей рукой на прощание и ушла. Джеймс Нолан внимательно изучал Миллс, неспешно подходил, шаг за шагом. – У меня есть приказ от моей хозяйки, Миллс, ничего личного. И прежде чем она успела отреагировать, он ещё быстрее сокращает расстояние между ними и бьет кулаком в живот. У неё перехватывает дыхание, Реджина громко кашляет. Молодая девушка просто не в силах устоять на ногах, когда следующий удар приходится ей по лицу. Она чувствует как кольцом Нолан рассекает ей верхнюю губу, Миллс падает на землю. Реджина умоляет его остановиться, не вредить её ребенку, позволить ему выжить. Нолан не слышит. Удар, ещё удар, а потом она перестает считать. В конечном итоге он оставляет её одну в камере и никто не приходит. Они все позволяют умереть её ребенку. – И за это ты мне ответишь! – На вздохе шепчет Реджина, прежде чем провалиться во мрак. Ещё одна потеря Реджины Миллс.ВИКТОРИЯ
Уже вечером Тремейн сообщили о том, что Реджина Миллс потеряла ребенка и, ещё, на одну проблему у женщины стало меньше. Теперь она могла расслабиться, ведь Генри и его наследство было в её руках. С помощью Голда она с легкостью оформит всё, как ей нужно и больше проблема в виде Реджины Миллс не будет у неё в жизни. Единственный, кто одним своим видом напоминал ей о женщине запертой в психушке был её сын Робин. Он заливал в себя алкоголь, пытаясь залечить сердечные раны, она не вмешивалась, пусть Робин и не умел пить. Он выключался уже на третьей стакане, а потому не стоило переживать, что сын попадет в алкогольную зависимость. Да и сам Робин не позволит себе быть таким же как Грэм. – Завтра Эльза уезжает. – Наблюдая за сыном, Виктория уловила информацию сказанную о её бывшей невестке. – Пришли результаты её тестов, она прошла, необходимо лететь в Вашингтон. Виктория недовольно поморщилась, вспоминая, что сидит за одним столом с Сарой и её младшей дочерью. Конечно, мэр играл по правилам Тремейн, но это не значит, что она должна любить его и его семью. Только благодаря своей податливости эти люди попали в её окружение, а не оказались там где сейчас Реджина Миллс. – Её не будет на свадьбе Нила и Кэтрин? – Виктория хорошо знает как сильно бывшая невестка привязана к своей семье, а потому новость о её скором отъезде вызвала у неё интерес. – Она приедет на несколько дней, потом. – За мать уже ответила дочь, широко улыбаясь. Виктория же вновь внимательно посмотрела на Робина, который осознал, что ему уже хватит и начал вставать из-за барной стойки. – Анастасия, – она посмотрела на дочь мэра. – Кажется, Робину необходима компания, – взглядом она указала на сына. – Помоги ему, он совершенно не умеет пить. – Многозначительным взглядом она давала понять, что это буквально единственный шанс оказаться рядом с ним, ведь потом такой возможности может не будет. Сара одобрительно кивнула, когда Анастасия попыталась найти в ней свою поддержку. За считанные секунды младшая дочь Альберта Спенсера подскочила со своего места, подошла к Робину и предложила помощь. Виктория знала, что сейчас он не в том состоянии, чтобы сопротивляться, а если Анастасия проявит смекалку то уже этой ночью драгоценный сын Тремейн забудется в объятиях Спенсер. – Напиши своей дочери инструкцию в СМС, а то я переживаю, что она дотащит его до номера, уложит в кровать и укроет сверху пледом. – Надменно проговорила свои слова Виктория. Спенсер спешно стала набирать сообщение для дочери, а Тремейн только усмехнулась. Порой, ей надоедало это тупое окружение, люди, которые не в состоянии думать в правильном направлении. Сара и её дочери ничем не отличались от Альберта, который только мог поддакивать за спинами более влиятельных «друзей». Но, в делах, которые ведет Виктория, окружение и должно быть таким, а то ещё подумают выступить против неё. – Если повезет, мы скоро станем, снова, одной семьей. – Сара широко улыбалась, а Трмейн делала всё возможное, чтобы не выдать своего раздражения. – Если повезет… – Она кивнула, делая глоток виски. Реджина Миллс заперта в палате психиатрической лечебницы, а это значит, что у Анастасии есть все шансы, как минимум, сейчас стать любовницей Робина. Ей было всё равно, что сын пьян, он должен забыть шахтерку и в таких случаях все средства хороши. Она распорядилась, чтобы к Миллс не пускали Робина, чтобы пускали кого угодно, но только не его. Реджина должна почувствовать себя брошенной, именно сейчас, когда ей бы понадобилась его поддержка. Когда-то его пустят в её палату, но только для того, чтобы он увидел обезумевшую женщину, которая не в состоянии будет рассказать о всём случившемся. Сара сообщила, что ей необходимо сделать важный звонок, от чего Виктория осталась одна за своим столиком. – Хоть несколько минут покоя. неделю спустяЗЕЛЕНА
Женщина с болью в глазах наблюдала за тем, как Джеймс Нолан открывает двери дорогого автомобиля, а её племянник запрыгивает на заднее сидение. Теперь всему городу известно о том, что отцом Генри является покойный Грэм Локсли, теперь никто не смеет смеяться над её племянником, ведь его бабушка хозяйка Сторибрука. Сегодня Генри с особым восторгом рассказывал об огромном количестве игрушек, о сладостях, которыми балует его, так называемая бабушка, даже не подозревая на какие ужасы способна эта женщина. Зелена молчала, она наблюдала за тем как племянник привыкает к новой жизни и понимала, что отныне между ними огромная пропасть. Теперь Генри наследник целого состояния, которое Виктория Тремейн сумела прибрать к своим рукам, а она, Дэниел и Марго просто бедные родственники, к которым рано или поздно остынет душа. С тяжелой душой она вернулась в дом. За обеденным столом сидел брат, по взгляду которого можно было понять какие эмоции он испытывает. Марго сидела рядом с ним, только девочка ещё в том возрасте, когда не понимает, что происходит. – Уехал? – Уточнил Дэниел. Зелена кивнула. – Сказал, что мы сможем увидеть ещё через пару дней. – Если та ведьма позволит! Дэниел знал о положении дел, знал кто стоит за смертью отца и обвинениями против их сестры. Они пытались бороться за свободу сестры, нашли адвоката, вот только сложно сражаться с человеком, который имеет невероятную власть. Виктория уничтожила всё, она прошлась по их семье, оставив за своей спиной пепелище. – Мы остались одни, сестра. – Печально заметил брат. – Отца убили, сестру закрыли в психушке, а Генри отобрала Тремейн. – Он стукнул кулаком по столу, от чего Зелена вздрогнула. – Август сидит в тюрьме, а Робин Локсли оказался предателем. Когда брат произнес последнее имя она напряглась. Дэниел не знает об эпизоде, который произошел в больнице, она понимала что является следствием его свидетельства против Реджины, но этого брату она не сказала. – Ты не должен говорить об этом за пределами стен дома! – Зелена вдруг заговорила более серьезно. – Они причинили нам очень много боли, но за такие слова попробуют добить и нас с тобой. – Она вздохнула. – Никогда больше об этом не говори! Брат кивнул. Зелена не боялась за себя, но будущее Дэниэла и Марго было превыше всего для рыжеволосой женщины. Они должны продолжить свою жизнь в этом городе, чтобы быть поддержкой для Реджины, чтобы быть рядом с Генри, напоминать ему о матери и деде. Не должны позволить Виктории посеять ненависть к Реджине в сердце мальчика. От неожиданного стука в дверь Зелена вздрогнула. Сказала брату отвести Марго в комнату и присмотреть за ней, а она займется гостями. На пороге их дома стояла Анита Лукас, дочь владельцы закусочной Вдовы Лукас и акушер-гинеколог в их больнице. Постоянная клиентка Зелены. – Привет, – рыжеволосая женщина поздоровалась. – Здравствуй, Миллс. – Гостья широко улыбалась. – Увидела табличку «закрыто» на твоей лавке и решила зайти домой, необходимо немного свежей зелени. Я знаю, что у тебя есть! В принципе, Зелена никогда не отказывала, а сейчас так тем более. Для образования дочери и брата ей понадобятся деньги, а потому с радостью предложила женщине пройти в дом. Лукас стала перечислять нужные травы, из всего перечня у неё не оказалось базилика, но Миллс пообещала завтра занести ей на работу. Лукас согласилась и заплатила на перед. – Кстати, хочешь интересную новость? Зелена прищурила глаза и наклонилась ближе. – Ко мне сегодня приходила дочь нашего мэра, – Анита стала говорить чуть тише. – Залетела пташка. – Женщина усмехнулась. – Интересно кому это так повезет иметь в женах такую противную девицу как Анастасия Спенсер. – Лукас закатила глаза. И пока Анита продолжала рассказывать о том как неприятен мэр и вся его семейка, Зелена Миллс точно знала от кого могла забеременеть Анастасия. И знала, что эта информация точно не для Реджины.РОБИН
Он пожалел, что дал согласие на семейный ужин. Судя по собравшимся за столом ужин далеко не семейный. Во главе стола сидела его мать, по левую сторону восседал сенатор Голд, который на удивление, сверкал улыбкой во все тридцать два. Рядом с сенатором сидел мэр города, а третьей по левую сторону от Тремейн была Сара Спенсер. Мэр и первая леди тоже не уступали Голду в радости. Единственной хмурой занудой за столом был сам Робин. Мать посадила его по правую сторону от себя, а рядом с ним оказалась Анастасия. Рядом с Анастасией сидела Кэтрин, а правую четверку замыкал Нил. В какой-то момент Локсли хотел встать и уйти, ведь подобные сборища ничего хорошего не сулят. Когда Альберт Спенсер стал вспоминать прошлое, Робин и вовсе чуть не заныл от ужаса. Слушать о том, что когда-то были времена намного лучше он устал. Ему хотелось как можно скорее покинуть этот дом и вернуться в гостиницу, там он чувствовал себя куда лучше. – Анастасия, – Виктория Тремейн ставит бокал с белым вином на стол, после чего обращается к младшей дочери мэра. – Думаю, пришло время сообщить важную новость. – Робин насторожился, хитрый взгляд и широкая улыбка на её лице не говорили о чем-то хорошем. – Я… – блондинка рядом заговорила. Робин замечает как Анастасия, сначала, встречается взглядом с матерью, а после переводит свои зеленые глаза на Тремейн. – Я думала, что это случиться при других обстоятельствах… – Девушка запнулась. – Но, раз вся семья в сборе. Робин не знал куда деть своё раздражение. Он чуял, что за всем этим что-то кроется, что-то, что ему не понравится. – Ну же, дочка, не томи! – Альберт умерил свой смех и решил призвать дочь быстрее переходить к делу. – Я беременная! – Радостно, повысив голос, сообщила младшая Спенсер и коснулась своей ладонью ладони Локсли. – У нас с Робином будет ребенок! Судя по реакции всех за столом, эта новость и правда была счастьем для всех. В то время как Робин чувствовал себя полным идиотом. И предателем. Мысленно он вернулся в тот день, когда он стоял посреди коридора в больнице и не мог поверить, что его Реджина избавилась от их ребенка. Очнулся он, когда Нил коснулся его плеч. – Поздравляю, брат. – Он похлопал его по спине. Сара обнимала свою младшую дочь, Альберт Спенсер принимал поздравления от Руперта Голда, а Виктория гордо восседала на своем месте. По глазам было видно, что женщина довольна происходящим. Робин кивнул на все сказанные в его адрес слова и просто ушел, не обращая внимания на приказной тон матери. Тремейн настигла его в коридоре, около выхода. – Куда ты собрался, Робин? После таких новостей не уходят из-за стола не сказав и слова. Меньше всего он хотел, чтобы этот вечер закончился скандалом, но видимо этому не бывать. Мать одним своим присутствием вызывала в нем гнев. – А что я должен сказать? – Он усмехнулся. – Что я счастлив, что именно Анастасию я видел своей женой и матерью детей? – Хочешь ты или нет, но тебе придется на ней жениться! – Тремейн уже не констатировала факт, она приказывала. – Ты не оставишь ребенка без отца. Ему хотелось закричать, уйти с этого дома и больше никогда сюда не заходить. Но, сейчас, он не может позволить себе такой роскоши. Теперь его руки связаны, ему не сбежать. – Ты должен забыть шахтерку! – Мать продолжала говорить, а он взглядом предупреждал, чтобы она была осторожна в своих выражениях. – Вспомни, что сделала она, когда узнала о своей беременности. Робин поднял одну руку вверх, слушать от матери этого он не хотел. Она не имеет право это обсуждать. – Есть девушка, беременная от тебя, которая желает этого ребенка. – Тремейн стояла на своем. – И ты женишься на ней! – Хорошо! – Локсли гаркнул, да так, что мать не ожидала ни согласия ни такого тона. – Но, ты позвонишь докторше и мне разрешат увидеть Реджину. Несколько минут она выжидала, по взгляду Робин видел, что мать не желает этого. Виктория Тремейн согласилась на условия сына. Они вернулись в столовую, Робин принял поздравления всем присутствующих и с болью в глазах сообщил, что скоро состоится их с Анастасией свадьба. И пока Сара Спенсер радовалась замужество своих младших дочерей Робин Локсли мечтал о встречи с другой. Мать выполнила своё обещание, его пропустили в камеру для свиданий и он томился в ожидании, пока дверь напротив не отворилась и в комнату зашла Реджина. Она не пошевелилась с того момента, как за её спиной закрылась дверь. Его Реджина так и стояла, смотря куда-то сквозь него. – Реджина… Он делает несколько быстрых шагов навстречу. Ладонями касается её плечей. Закрывает глаза и глубоко вдыхает, от неё больше не пахнет корицей и яблоками. Она молчит, ничего не говорит. Смотрит на него своим стеклянным взглядом. – Я знаю, что ты меня слышишь, знаю, что ты здесь. – Локсли касается её, некогда, мягких волос, закрывает глаза и продолжает говорить: – я хочу, чтобы это всё оказалось сном, хочу проснуться и чтобы ты была рядом, а этот ужас ушел за ночью. Он слышит её глубокое дыхание, знает, что она всё понимает. Локсли делает шаг назад, лезет рукой во внутренний карман пиджака и достает оттуда маленькую, бархатную коробочку. – Я купил это, за день до того, как всё случилось. – Говорит молодой мужчина, смотря на вещь в своих руках. После этого он открывает её, поворачивает передом к Реджине. И видит как её несколько раз клипает глазами, а после опускает их на коробочку, в которой были их обручальные кольца. Он собирался сделать сюрприз, собирался официально сделать предложение, преклонить колено и надеть на палец кольцо. Локсли не мог представить, что он покажет ей кольца при таких обстоятельствах. – Я должен сказать тебе, кое-что… – Он запнулся, не мог даже сам себе позволить произнести последующие слова. – Я должен жениться на Анастасии. – Робин не знал куда деть свои глаза. – Она беременная… Локсли поднял взгляд, замер, встречаясь взглядом с Реджиной. В её глазах пылал огонь, тот самый, который сводил с ума и не позволял оторвать взгляды. Это была она, она была здесь. – Эти кольца всегда будут со мной, они будут мне символом… – Он говорил прерывисто. – Когда ты выйдешь отсюда, когда наши жизни будут свободны, я одену кольцо тебе на палец. Он закрывает коробочку и возвращает её в свой карман. Глубоко вздыхает и делает ещё несколько шагов назад. Он немедленно должен уйти отсюда, иначе сорвется, не сможет удержать себя от гнева и боли, выплеснет её посреди этого ада. Он разворачивается, идет к двери, медленно, останавливается. Оглядывается, она стояла на том же месте. Робин не может так просто уйти, срывается с места, оказывается вновь рядом с ней. Зарывается пальцами в её волосы, касается губами её губ, щек. Сердце забилось чаще, с каждым разом всё больнее и больнее. – Я… – Я знаю… – Её голос как гром средь ясного дня.