Как появляются легенды

На площади Гран-Плас было людно. Ну а что вы хотели? Лето, выходной, хорошая погода... Энное поколение столичных голубей пыталось протопать тропинку на исторической брусчатке, а толпы туристов составляли им компанию. Одна из экскурсий, вспугнув голубиную стаю, остановилась напротив внушительного готического здания. — Мы находимся у здания городской Ратуши, памятника архитектуры пятнадцатого века, выполненного в стиле пламенеющей или, как ещё говорят, брабантской готики. Строительство здания было начато в тысяча четыреста втором году, а закончено в тысяча четыреста двадцатом году. Как вы можете видеть, оно несимметрично: на левой стороне фасада десять окон, на правой — только семь. По легенде архитектор, обнаруживший асимметрию уже после завершения строительства, в отчаянии бросился вниз и разбился. — Прошу прощения! — обернулся стоявший неподалёку мужчина в старомодном белом костюме с кремовой бабочкой вместо галстука. — Прошу прощения, я случайно услышал ваш рассказ — и мне стало немножечко обидно за Якоба ван Тинена(1), ответственного за этот проект. Мужчина чуть улыбнулся, сглаживая неловкость, а его худощавый спутник в модном чёрном прикиде и солнцезащитных очках по цене закрылки от "Боинга" склонил голову горделиво и немножечко насмешливо. — Дело в том, что дальнейших пристроек к зданию не планировалось, — продолжал белокурый полноватый джентльмен. — Однако усиление влияния гильдий ремесленников и их горячее желание принять участие в управлении городскими делами привели к тому, что в тысяча четыреста сорок четвёртом году Карл Смелый заложил первый камень в основание правого крыла Ратуши. К 1450му году эта часть здания была достроена, но получилась короче старой и здание оказалось не симметрично башне, в чём, однако, обнаружилась своя прелесть... К тысяча четыреста пятьдесят пятому году на месте колокольни люди, то есть строители, воздвигли башню, высота которой составила 105 ярдов, то есть 96 метров. Как видите, у архитектора Якоба ван Тинена не было никаких причин совершать смертный грех, бросаясь вниз со шпиля. Его проект был безупречен! — Ага, — сказал стильный мужчина в чёрном. — Так и было. А на вершине башни стояла пятиметровая статуя повергающего дьявола архангела... ну... Михаила, покровителя Брюсселя. Но её разрушило... грозой, и в том же году на её месте появилась статуя "Ангел и Змий", которая простояла наверху 541 год, то есть до 1996 году, а потом её... заменили. На копию. — И где она теперь? — с жадным любопытством спросил кто-то из туристов. Светлый и тёмный переглянулись и синхронно пожали плечами. — На реставрации, я полагаю, — сложив руки за спиной, ответил белокурый. — В каком-нибудь Саунт-Даунсе, — поддержал его рыжий. — Или в Национальной галерее... Мужчины опять переглянулись, блеснули стёкла солнцезащитных очков, после чего у всех присутствовавших возникло стойкое ощущение, что рыжий возвёл очи горе, а белокурый наконец-то выиграл какой-то давний спор. — А вы, извините, кто? — не выдержал экскурсовод. — Этих данных нет ни в одном справочнике! — Историки, — коротко отрекомендовался обладатель солнцезащитных очков и неприязненно добавил. — Когда это в справочниках указывали толковые подробности, хотел бы я знать! Ты, случайно, не в курсе, Азира? — Случайно нет. И да, в справочниках вы этой информации не найдёте, — заверил джентльмен в светлом костюме. — Это тема... узкоспециализированных научных трудов. Например, вы знаете, что 13 августа 1695 года французская армия по приказу генерала Луи Франсуа де Буффлера начала обстрел Гран-Плас, избрав основной целью здание Ратуши? Не резиденцию короля, стоявшую, кстати, напротив, а именно Ратушу? Тогда был разрушен весь центр города, включая королевский дворец, а Ратуша и шпиль уцелели... И сейчас это единственное здание пятнадцатого века на Гран-Плас. — Я бы сильно удивился, если бы случилось иначе! — проворчал рыжеволосый. Белокурый согласно кивнул и взялся за обтянутый чёрным локоть. — Всего доброго, господа и дамы, нам пора. — Секундочку! — попросил экскурсовод. — А что вы скажете о второй легенде? Белокурый обернулся, удивлённо изгибая выразительные брови. — Простите? — Говорят, что в одну из ночей Хеллоуина на шпиль Башни поднялся демон, чтобы разрушить статую Хранителя Брюсселя, архангела Михаила, но спустившийся с Небес ангел ему помешал. Что состоялась битва, но никто не смог взять верх, и тогда Господь обратил их в камень, чтобы не пострадал город. И раз в году, на Хеллоуин, они выходят из камня и летают над шпилем, продолжая свою борьбу... Рыжеволосый что-то шепнул на ухо блондину и рассмеялся, а тот, смущённо алея скулами, кивнул и пробормотал: — Точно, зеркальная пятница(2) была... И, откашлявшись, продолжил, уже громко: — Полагаю, что поводом для этой легенды послужила поздняя осенняя гроза, случившаяся в ту ночь: молния ударила в статую на шпиле, а человеческое воображение создало всё остальное, поскольку поздние осенние грозы не характерны для этих широт. Всего доброго!

***

Вечером, вдоволь нагулявшись по городу (Королевский музей изящных искусств, Музей Маргритт, Королевские оранжереи в Лакене...) они вернулись на Гран-Плас и устроились, как выразился Кроули, на господствующей её точке: с крыши ратушной башни открывался удивительный по красоте вид, нагретая апрельским солнцем статуя приятно грела спины. Пока ангел сервировал "столик" для пикника прямо на венчающей шпиль площадке, Змий маленьким чудом отвёл глаза зевакам, заодно внушив мысль о том, что вести фото, - и видеосъемку шпиля и селфиться на его фоне вот прямо сейчас — очень, очень плохая идея! Завтра, дамы и господа, всех возрастов и вероисповедания, непременно завтра и только завтра! Причину сами себе придумаете, вы же sapiens'ы, в конце концов... — Спасибо, мой дорогой, не хотелось бы оказаться в интернете или в новостях. — У глаз протягивавшего вино Азирафеля собрались лукавые морщинки. —Откроешь?  — Конечно, — демон взял бутылку, присмотрелся к этикетке. — Бордо? А-ангел! Ты серьёзно?  — Ну, — сдерживая смех, сказал Азирафель, — тогда оно оказалось очень удачным решением, а я привык доверять проверенным методам, знаешь ли...  — Знаю, — вздохнул ничуть не огорчённый демон, выщёлкивая пробку. — Держи!  Ангел изящно обернул бутылку белоснежной салфеткой и оставил "подышать". Кроули стянул с тарелки сыр и с наслаждением привалился спиной к тёплой ноге каменной скульптуры.  — Хорошее было время, хоть и жестокое, да, ангел? Людей меньше, свободы больше...  — Оно и сейчас неплохое, мой дорогой, особенно с учётом сложившихся обстоятельств.  Азирафель, закончивший с сервировкой, отставил пустую корзину и сел рядом. Белая ткань сюртука коснулась чёрной ткани ультрамодного блейзера. — Суеты только многовато.  — Ой, ангел, ты со времён Рима жалуешься на суету! — добродушно фыркнул Кроули, беря бутылку и наполняя бокалы.  — Может быть, это потому, что со времён Рима она стала неотъемлемой частью прогресса и общества,  мой дорогой?  Азирафель взял предложенный бокал, вдохнул виноградный аромат, наслаждаясь тонким букетом запахов, даже глаза прикрыл от удовольствия...  — Возможно, — почти согласился Змий, кое в чём ответственный за этот самый прогресс. Бокалы тихо звякнули, соприкасаясь хрустальными боками. — Хорошее вино, ангел.  — Хорошее, — согласился Азирафель и они замолчали, отдавая дань изысканному напитку. Первым нарушил уютное молчание Кроули.  — Ангел, давно хотел спросить, — сказал он, повторно наполняя бокалы. — Почему ты меня тогда поймал?  — Я... Испугался. — Азирафель едва заметно повёл плечами, стараясь удержать непроизвольно рванувшиеся в реальный мир крылья, и Кроули, удивлённый реакцией эфиргого, снял очки, вглядываясь в омрачённое воспоминанием лицо.  — Азирафель...  — Ну, ты тоже меня спасал, разве нет?  — Я просто хотел сказать спасибо, ангел. И... Пусть эта статуя стоит в саду. Я не против. В конце концов, зря, что ли, мы её... унесли?