Место для двоих

Гон наблюдал за каждым шагом Иллуми с обострившейся внимательностью, всё ещё готовый напасть при малейшем знаке неподчинения. Когда Иллуми скрылся в чаще, Гон перестал скалиться – не осознавал даже, что делает это, – а затем опять взглянул на альфу. Киллуа выглядел так, будто приказ вытянул из него все силы, хотя Гон знал, что это были лишь слова, подкреплённые стальной волей, которой невозможно было сопротивляться. Немногие альфы способны были отдать такой сильный приказ, и Гон почувствовал, как в груди расцветает гордость. Это был его альфа. – Невероятная сцена, – вдруг послышался голос Хисоки, и Гон тут же перевёл на него взгляд. Хисока поднялся, наконец, с земли и продолжил: – И какая невероятная сила. Я не ошибся в выборе, у тебя есть огромный потенциал. – Прекрати, – отрезал Киллуа, и голос его был бесконечно усталым, пустым. Это Гону очень, очень не понравилось. – Из-за тебя мне пришлось сделать это. Хисока задумчиво хмыкнул: – А был другой выход? Он бы так и продолжал преследовать тебя, будто призрак из прошлого. Я думаю, ты оказал вам обоим неоценимую услугу, разорвав, наконец, вашу без сомнения давнюю связь. Или я не прав? Гон слушал разговор двух альф и одновременно с этим слабо воспринимал то, о чём они говорят. Тело его и мысли всё ещё полнились напряжённым вниманием – он готов был исполнить волю своего альфы, скажи тот хоть слово, и больше в этот момент никаких мыслей у него в голове не было. Ничто другое не было важно – только Киллуа, который продолжал смотреть в ту сторону, куда ушёл Иллуми с уставшим, почти грустным выражением лица. – М-м, приму твоё молчание за знак согласия, – говорил тем временем Хисока. – А теперь давай-ка разберёмся с этим. Гон. Услышав своё имя, Гон тут же взглянул на Хисоку и оскалился – Хисока отвлекал его, ему нельзя было отвлекаться, Киллуа… – Что с ним? – спросил Киллуа встревоженным голосом, и взгляд Гона тут же метнулся к нему, как к спасительному острову в безбрежном океане. – Отдаёшь приказы, а сам даже не знаешь, какой эффект они оказывают? Что бы ты без меня делал, – вздохнул Хисока, а затем шагнул к Гону, вновь привлекая его внимание. Гон ещё больше напрягся, в голове звенела тревога, – но Хисока приближался в расслабленной позе, с раскрытыми руками, делал это медленно и запах его был Гону знаком. Только по этой причине Гон ещё не бросился на другого альфу. – Вот так, ты же видишь, я не угроза, – спокойно сказал Хисока, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Взгляд Гона снова перешёл на Киллуа, что стоял и глядел на него широко раскрытыми глазами, и Хисока тут же заявил безапелляционным тоном: – Смотри на меня. Гон подчинился, начиная медленно, очень медленно приходить в себя. Что он здесь делал? Хисока положил руки ему на плечи, и Гон вдруг почувствовал, что всё его тело напряжено, руки сжаты в кулаки, а ногти впиваются в кожу ладоней до боли. Он судорожно вдохнул, не отводя взгляда от золотых глаз. Это успокаивало, и низкий голос Хисоки тоже успокаивал. Теперь Гон мог осознать смысл его слов. – Тебе нужно отпустить, Гон, – говорил Хисока. – Приказ не был направлен на тебя. Никакой опасности нет. Тебе не нужно защищать альфу. Просто отпусти. Гон медленно моргнул. – Хисока? – спросил он, тяжело ворочая языком. В голове тоже была тяжесть, но она потихоньку уходила – он приходил в себя. – Вот так, молодец, – похвалил Хисока, а затем шагнул ещё ближе, позволил Гону опереться на себя. В этот момент ноги у Гона вдруг задрожали, и Хисока подхватил его подмышки, удерживая, не давая упасть. – А ты тяжёлый, – задумчиво проговорил альфа, а затем нагнулся и легко провёл носом по щеке Гона. Тот выдохнул, расслабляясь, а затем всё произошедшее за последние десять минут вдруг вернулось к нему. Он понял, где находится и как здесь оказался. – Киллуа! – воскликнул Гон, чувствуя прилив сил, становясь на ноги и отстраняясь от Хисоки, чтобы взглянуть на стоящего неподалёку Киллуа. У того на лице застыло неуверенное выражение, и он не попытался приблизиться, так что Гон спросил: – Ты в порядке? Тогда Киллуа, наконец, осторожно сделал к нему шаг, затем другой. – Я-то в порядке. А вот ты, кажется, нет, – сказал Киллуа. Теперь он выглядел виноватым. – Прости, я не знал, что на тебя это так подействует. – Я думаю, теперь я в порядке. Хисока мне помог, – сказал Гон и вновь обернулся на Хисоку, что стоял совсем рядом и глядел на него довольным взглядом. Гон нахмурился. – Не знаю, стоит ли тебя благодарить, потому что я пока не уверен, стоит ли вообще тебя прощать. Ты и правда повёл себя, как полный придурок. – О, но что же мне сделать, чтобы заслужить твоё прощение? – протянул Хисока с показным сожалением, прикладывая руку к сердцу и глядя на Гона смеющимся взглядом. – Может быть, стоит подарить тебе поцелуй? – спросил он затем, склонив голову, и во взгляде его сверкнула хитрость. – Хм-м, может быть, этого и хватит. Смотря насколько ты будешь хорош, – ответил Гон, чувствуя загоревшийся внутри огонёк озорства. В следующий миг Хисока за шею притянул его к себе и поцеловал. Гон охотно раскрыл рот, пуская в него чужой язык, чувствуя слабый привкус крови – он совершенно забыл о том, что у Хисоки была разбита губа, тот успел вытереть кровь и наложить свою технику так, что рот его выглядел нетронутым. Гон позволил целовать себя ещё несколько секунд, встречая движение чужого языка своим, чувствуя знакомый запах альфы и расслабляясь. Да, всё было хорошо. Он был в безопасности, и Киллуа был в безопасности. Когда они оторвались друг от друга, Киллуа смерил их обоих невпечатлённым взглядом, сложив руки на груди, а затем выдал: – Вижу, ты точно пришёл в себя. Может, мы уже пойдём, или вы хотите заняться сексом прямо здесь? – Я был бы совершенно не против, – мурлыкнул Хисока, в то время как Гон отстранился от него и твёрдо заявил: – Никакого больше секса на природе. – Я могу и подождать, – продолжил Хисока, улыбаясь с таким довольством, что просто необходимо было его осадить. – Никакого секса для тебя, – отрезал Гон, а затем схватил Киллуа за руку и начал шагать в ту сторону, откуда они с Киллуа и прибыли. Если они поспешат, Гон ещё успеет выспаться до своей утренней пробежки. Киллуа, усмехнувшись, последовал за ним, так же, как и Хисока. – М-м, тогда я не против посмотреть на вас, – продолжил тот, не потеряв ни капли энтузиазма. – У тебя ни стыда, ни совести, – недовольно пробурчал Киллуа, пока Гон думал, что и вправду было бы неплохо заставить Хисоку смотреть на них и при этом не касаться себя, изнывая от желания. Это была бы весьма подходящая месть. – Хм? Зачем они мне, когда у меня есть двое замечательных мальчиков, – ответил ему Хисока, и тут Гон остановился как вкопанный. Его только что осенила мысль, которой он просто не мог не поделиться. – Киллуа, я только сейчас понял, – начал он, и Киллуа тут же вставил: – Ещё одно невероятное открытие? – Киллуа, я серьёзно! – воскликнул Гон, возмущённо дёргая руку друга в своей. Киллуа усмехнулся, в то время как Хисока с интересом протянул: – Поделись же своим открытием, мы ждём. – Мы что теперь в полиаморных отношениях?! – воскликнул Гон, оглядываясь на двух альф. Киллуа выгнул бровь: – Ты хоть знаешь, что это значит? – Конечно! Иначе зачем бы я стал это говорить? – вспыхнул Гон. – Ага, как в тот раз, когда ты десять минут объяснял какому-то прохожему, где находится храм поклонения Жрице, а потом оказалось, что храм этот был даже не в том городе, – фыркнул Киллуа, откровенно веселясь. – Ты никогда не воспринимаешь меня серьёзно! – надулся Гон, а затем повернулся к Хисоке: – Ну, а ты что думаешь? Тот выгнул бровь и сказал: – Если я правильно припоминаю, ты говорил, что я для отношений неподходящая кандидатура. Гон вздохнул и нахмурился. Киллуа потянул его за руку, и он продолжил идти, всё ещё размышляя над этим непростым вопросом. И Киллуа, и Хисока, кажется, сочли за лучшее ему не мешать – или же просто хотели помолчать, осмыслить произошедшее. Гон уже отвлёкся от ситуации с Иллуми, и сейчас его больше волновал вопрос того, как вообще можно квалифицировать Хисоку, который не подходил ни под один из известных шаблонов об отношениях. – Ну да, я так думал, – протянул Гон через несколько минут ходьбы через тёмный лес. – Думал, что у нас с тобой просто секс. Но у Киллуа ведь теперь тоже был с тобой секс! Разве это не должно как-то изменить ситуацию? Ему казалось, что должно. Гон всегда занимался сексом для удовольствия, чтобы выплеснуть возбуждение и испытать те непередаваемые эмоции, что горячий секс ему дарил. Но с Киллуа всё было по-другому. Киллуа относился к сексу почти как к проявлению привязанности какой-то – Гон не знал, как точно это объяснить, потому что не совсем понимал это для самого себя. Но что он знал точно так это то, что Киллуа не стал бы заниматься сексом с Хисокой просто потому что. Для Киллуа это было нечто большее, чем просто удовольствие или способ выплеснуть напряжение. А это означало, что отношения между Киллуа и Хисокой изменились, что Киллуа начал испытывать к Хисоке что-то – что пока было точно не ясно. Гон только надеялся, что Хисока не сделает ему больно в своей излюбленной манере, – но, подумал он затем, если это произойдёт, Хисока будет иметь дело со мной. – Это было всего один раз! – воскликнул Киллуа, прерывая его размышления, и Гону не нужно было смотреть на него, чтобы знать, что тот покраснел. – Но я бы не против был повторить, – промурлыкал Хисока, на что Киллуа выплюнул: – И не надейся. Но Гону отчего-то казалось, что он не был особенно серьёзен. Гон вздохнул. И как Хисоке удалось приручить их обоих к себе? Всё началось со случайной течки, а закончилось… чем? Гону хотелось понять, что же происходит между ними, ему было это важно. У Гона с Хисокой был не просто секс, это даже ему было уже очевидно. Но с Киллуа у Гона тоже было всё серьёзно – настолько серьёзно, насколько вообще могло быть с неуёмным Гоном. – У тебя сейчас опять мозг перегреется, – предупредил его Киллуа, но Гон не обратил на него внимания. Затем на голову ему вдруг опустилась чужая рука, потрепала по волосам. – Хисока! – возмущённо воскликнул Гон, сбрасывая с себя чужую руку и недовольно глядя на шедшего от него по левую сторону альфу. – Можешь называть это, как хочешь. Отношениями, или сексом, или ещё чем-нибудь. – Хисока взглянул на него и даже в ночной темноте Гон смог разглядеть сверкающие золотым глаза альфы. – Главное, что тебе это нравится, разве нет? Гон моргнул, а затем задумчиво кивнул. Может, Хисока был прав и на самом деле всё действительно было просто. Об отношениях Хисоки и Киллуа Гону, наверное, и не нужно было волноваться – эти двое сами разберутся. Когда же речь шла о самом Гоне и его чувствах, тут всё было проще некуда. Киллуа много значил для Гона, Гон его так сильно любил, так хотел быть с ним рядом. Хисока тоже много значил для Гона – по-своему. Он немного принадлежал им обоим, но по большому счёту Гон всегда принадлежал только себе. Он всегда делал то, что хотел, – а в этом случае он хотел разделить собственное тело с этими двумя. И если того же хотели его альфы, значит думать тут больше было не о чем. Обрадованный собственным весьма простым выводом, Гон коротко засмеялся, отпустил руку Киллуа, чтобы вместо этого положить руку ему на шею. Киллуа выгнул бровь, а затем Гон притянул его к себе и звонко чмокнул в губы. – Гон! Ты что опять делаешь?! – Киллуа утёр рукой рот, но он не был на самом деле возмущён, только слегка сконфужен. – Я просто счастлив, – хихикнул Гон, а затем опять взял Киллуа за руку, сжал его тёплую ладонь в своей. – Я могу быть с вами двумя. И вы наконец-то подружились, так что мы все можем быть вместе! Хисока усмехнулся, а затем протянул голосом, явно намекающим на что-то непристойное: – Подружились? Да, можно сказать и так. – Заткнись, Хисока, – ответил ему Киллуа, а Гон поддержал: – Да, ты портишь момент. Он почувствовал, как по шее легко прошлись чужие ногти, а затем Хисока переместил собственную руку, повернул голову Гона к себе за подбородок и тоже чмокнул в губы. – Так лучше? – поинтересовался он лукаво, и Гон кивнул, пытаясь глядеть одновременно и на Хисоку, и себе под ноги, что было, честно скажем, совершенно невозможно. – Что скажешь, Киллуа? – спросил Хисока, отпуская подбородок Гона. – Да чудесно просто, – закатил глаза тот, но на самом деле он прятал улыбку, Гон это видел. Да, Хисока был прав, ситуация действительно была проще некуда. Они будут вместе, все трое. Это, конечно, всё ещё означало, что у них была своя жизнь и свои приоритеты. Это не изменит того, что большую часть времени они всё-таки будут проводить в разных концах мира, занимаясь каждый своим делом. Это не изменит того, что Хисока ещё не раз втянет их во что-то, да и вообще останется, как и был, невыносимым придурком. И это всё ещё означало, что напряжение между Хисокой и Киллуа никуда не делось – просто перешло в сексуальное русло. Гон не мог пока полностью понять, что же происходило между ними тремя, – и он не был уверен, что время поможет ему понять, слишком уж необычно было всё происходящее, слишком не вписывалось оно в рамки того, что Гон знал об обычных отношениях. И всё же Гон хотел попробовать. У него в сердце точно было место для двоих.