***
Найелар перебирал пальцами отливающие медью локоны. Выбившись из сил, Тиссея безмятежно спала. Кажется, сегодня её кошмары решили остаться в стороне. Эльф прижался губами к запястью чародейки. Под тонкой, аристократично-бледной кожей пульсировала венка. Вдохнув напоследок аромат полыни и меда, Найелар прикрыл глаза, стараясь запомнить сладкий запах. Он встал и, укрыв девушку одеялом, вышел в гостиную. — Ырг! — Радостно прокомментировал выход господина из спальни орк. И показал на огонь в камине. В поместье у Найелара с некоторых пор осталось лишь двое слуг. Оба были орками. Один был нетипично сообразителен для орка, не задавал лишних вопросов. Он преданно служил мастеру оружия и, хоть сам орк был вояка так себе (от чего и не заслужил почета среди орков), но эльф не мог представить себе более исполнительного и верного слугу. В обмен Шургаз (так звали орка) хотел лишь спокойной жизни без постоянных подначиваний от соплеменников. Найелару это было под силу. Орку была выделена личная комната, платилось щедрое жалование, работой эльф особо не загружал. В свободное время Шургаз с молчаливого одобрения господина занимался ремеслом. Он любил шить из шкур и кожи. И хоть, по эльфийским меркам, выходило из этих попыток нечто не особо красивое, но сапоги Найелар носил только те, что делал Шургаз. Их он делал хорошо. Второй же орк интеллектом не отличался. — Ырг! — повторил орк, скаля клыки и изображая улыбку. — Хорошо, Ырг, у тебя получилось разжечь камин. Можешь идти спать, — Найелар сел в кресло у камина, налил вина в бокал, стоящий на столике перед креслом. Орк, услышав похвалу, принес еще бутылку и поставил на стол. — Спасибо. Иди спать, — Найелар махнул рукой в сторону одной из дверей. Ырг понуро, сгорбившись, как побитый пес, пошел в указанном направлении. У самой двери он обернулся, посмотрел на эльфа — вдруг передумает, позовет к себе? Найелар чувствовал взгляд и не оборачивался. Тяжело вздохнув, орк скрылся за дверью, стараясь прикрыть её как можно тише. Осушив бокал, Найелар набил трубку сушеной скверноплёй и закурил. Соплеменники странно реагировали на любовь оружейника к трубке, предпочитая более типичные для эльфов кальяны, которые не так сильно дымили и были менее горькими на вкус. Принц Кель’Тас присылал из Запределья не только ману для утоления голода. Сквернопля расслабляла лучше, чем табак, эльф давно к ней пристрастился. Най выдохнул сизое облачко дыма, закинул ноги на стол и задумался, всматриваясь в огонь. Тиссея поведала свои сокровенные тайны и теперь рассчитывала на взаимность. «Но что я могу рассказать тебе? Точнее, что я хочу рассказать? И хочу ли я, чтобы ты знала, кем я стал?» — эльф снова затянулся, погружаясь в свои воспоминания.***
Впервые со времен трагедии Найелар оказался в Лордероне, или, как его теперь называли, Подгороде. Верхняя часть некогда великого города была обращена в руины, а освободившиеся от воли Короля Лича живые мертвецы, под командованием Сильваны назвавшие себя Отрекшимися, обосновались в его нижней части, представлявшей из себя сеть разветвленных каналов, достаточно просторных. — Отведи меня к Силь… Королеве, — оружейник обратился к мертвецу, стоявшему у входа в покои Сильваны. Найелар подготовился к визиту в Подгород. Запах он почувствовал еще наверху, а когда спустился, то от «аромата» начало резать глаза. Поспешно натянув очки и вложив в каждую ноздрю тампоны, смазанные мятным маслом, Найелар смог пройти через каналы и не задохнуться от вони. Мертвец обернулся на голос, натянув пересушенную кожу шеи до легкого треска. Осознав свою ошибку, он развернулся целиком. Эльф с плохо скрытым отвращением смотрел на отрекшегося, а потом внезапно обнаружил в нём знакомые черты. — Вижу, Сильвана не меняет своих привычек и после смерти. Не так ли, Натанос Маррис? — Гнилостень, — проскрипел в ответ отрекшийся, не без труда ворочая языком. — Теперь я Гнилостень. — Кто бы говорил о привычках. Ты всегда так противился, чтобы его приняли в следопыты. А сам то, сколько раз был замечен в компании людей, — раздался голос Сильваны, которая лично вышла встретить гостя. — Проходи, Найелар. Надо заметить, твоя пунктуальность неизменна. — Привычки? Я бы назвал это предпочтениями, — Найелар старался отвечать буднично, не подавая вида, что удивлен осведомленностью Сильваны о его связях. Пройдя в комнату мимо двух стражников-орков, дождался, пока Сильвана сядет за стол и сел на против. — Да-да, предпочтения. Ну конечно. И как же поживают твои предпочтения теперь, когда Луносвет стал частью орды? — Не думал, что ты вызвала меня в Подгород, чтобы поговорить об этом. Тебя так интересует моя личная жизнь? — Скорее, верность Орде. Но и личная жизнь тоже. До сих пор вспоминаю, как тебя беспокоило то, что ни одна эльфийка из всех, что вешались на твою могучую шею, не смогла забеременеть. Помню, как это тебя задевало. Скажи, ты стал неравнодушен к человеческим женщинам, потому что эльфийки перестали тобой интересоваться, или потому что надеялся, что хоть человечишкам удастся понести от тебя? — К чему эти разговоры теперь? — Найелару начинала действовать на нервы эта беседа. — К чему? Ты отказался пользоваться силами на’ару, воротишь нос от «недостойных тебя» способов утоления манаголода. Что ты выкинешь дальше? Мне просто интересно, не переметнешься ли ты на другую сторону, если тебе помашут юбкой, — Сильвана усмехнулась. По спине Найелара пробежал холодок. — Ты обвиняешь меня в измене? — Найелар приподнял бровь. Он продолжал сидеть спокойно, ровно держа спину. Подавил в себе желание сжать кулаки. — Ну что ты, кто я такая, чтобы обвинять тебя? — Сильвана развела руками, с насмешкой наблюдая за реакцией. — Я наслышана, что ты, в попытках отвлечься от голода, стал увлекаться всякими жестокими штучками. Развлечешь меня? Найелар сглотнул подступивший к горлу ком. Он, конечно, был тем еще извращенцем, но не некрофилом. — Боюсь, ты неправильно меня понял, — красные глаза Сильваны сверкнули. — Но, чтобы тебя не тянуло на сторону, я приготовила тебе подарок. Алый орден стал в последнее время слишком часто докучать нам. Найелар мысленно ругнулся, когда в комнату вошел орк. На цепи он вел человеческую девушку. — Говорят, — продолжила Сильвана, — ты дрессируешь своих пленников так, что они готовы исполнить любое твое желание. Покажешь, как ты это делаешь? Найелар перевел взгляд на девушку, чтобы не смотреть в глаза-угли банши. Темноволосая, с сильным, упругим телом, явно не жрица. Жрецов в плен вряд ли брали. Слишком опасен Свет для отрекшихся, больно обжигает их. Снова посмотрел на королеву Подгорода. Сильвана просто играла с ним, и он это прекрасно понимал. — Я предоставляю им выбор. Такой, чтобы нужный мне вариант был для них выгоднее, — наконец, ответил эльф. — Ну давай, покажи, — глаза-угольки прищурились. Найелар смотрел в них некоторое время, пытаясь понять, что за игру затеяла Королева Банши. А главное, чего добивалась? Действительно ли проверяла его, или это была её личная маленькая месть за то, что он в свое время так яро противостоял посвящению Марриса в следопыты? Или же что-то другое? Найелар принял игру. Он встал, подошел к орку, взял из его рук цепь. Девушка смотрела с вызовом. Вероятно, попала в плен совсем недавно и еще не прочувствовала на собственной шкуре всех ужасов. — Если она тебе не нравится, — со спины раздался равнодушный, холодный голос Сильваны, — я отдам её аптекарям на опыты. А тебе поищем другую. Или другого, если твои предпочтения изменились. Найелар оставил без ответа подначивания королевы. Он отодвинул с лица человечки темные пряди волос, заглянул в глубокие карие глаза. — У тебя есть выбор, дорогая. Либо я, либо те два парня у входа, — наконец, сказал Найелар. — Да пошел ты, — не сказала, а скорее прорычала пленница. — Так себе выбор, — сожаление в голосе Найелара было искренним, но он всё же бросил конец цепи оживившимся оркам у входа. — У вас двадцать минут. Найелар вернулся на своё место, стараясь не оборачиваться на крики. — Кажется, твоя система дала сбой, — в голосе Сильваны слышалась издёвка. — Отнюдь, — Найелар покачал головой, стараясь придавать своей позе как можно более непринужденный вид. — Вот увидишь, в следующий раз она сделает нужный мне выбор. — Гнилостень, а что думаешь ты? — Сильвана обернулась к стоявшему тенью слуге. — У каждого метода есть свои плюсы и минусы, — проскрипел отрекшийся. — Если моей королеве нравится, то и мне тоже. Сильвана лишь фыркнула, продолжая безмолвно и с ленивым любопытством наблюдать за развлечением орков. Найелар сидел спиной к происходящему, отсчитывал минуты и краем глаза следил за банши. Неужели, она находит удовольствие в страданиях людей? — Ты какой-то напряженный. Выпей, — Сильвана пододвинула к Найелару бокал. — Сама королева наливает? Какая честь! — Найелар принюхался к вину. Эльф осушил бокал залпом. Крики нервировали. — Удивлен, что ты помнишь мои предпочтения. — Я ничего не забываю, — от банши повеяло холодом. Но вот в теле появилась приятная гибкость, а к паху начала приливать кровь. «Афродизиак», — подумал Найелар. — «Эта стерва еще и алхимию на мне проверяет. Прекрасно. Просто прекрасно…» — Ваше время истекло, — Найелар вырвал цепь из рук орка. — Еще нет, — один из орков с наслаждением вклинивался в человеческую задницу. — Я сказал — да! — эльф оскалился не хуже взбесившегося воргена и положил руку на рукоять меча. Вняв угрозе эльфа (а, может, и незримому жесту Сильваны), орки отступили, заняв свои места. Найелар вздохнул, придумывая, что поставить теперь на чашу выбора. — Продолжишь со мной или с ним? — эльф показал на то, что некогда было Натаносом Маррисом. Сильвана улыбнулась, прекрасно понимая, что Маррис, если чем и может еще работать, то только четырьмя конечностями, да языком немного. Впрочем, девочка явно испытает ряд непередаваемых ощущений, если засунуть в неё эту костлявую руку. Да только Гнилостень явно не в восторге от идеи — уже сейчас стоит, щелкает сухой челюстью, боясь высказать протест. Впрочем, если она прикажет, он выполнит. Он всегда выполнял её задания. Выполнит и теперь. — С-с в-вами, — вздрагивая от судорожных рыданий, наконец сказала человечка. Мысленно Найелар с облегчением выдохнул. Но ему нельзя было показывать свою слабость Сильване. Он принял игру и должен играть хорошо. — Отсасывай, — натянув цепь на шее девушки, заставил подойти поближе и опуститься на колени перед ним. Рот орки не тронули. Эльф надеялся, что пока девушка будет исполнять его задание, другие дырочки перестанут кровоточить. Дрожащими руками она спустила штаны эльфа. Рвущееся в бой «орудие» с готовностью явило себя, восстало, возвышаясь над лицом девушки. «Сильвана, ах ты сука, что ж ты мне помешала такое ядреное?» Эльф сел на стул, чтобы человечка смогла дотянуться. Пленница нерешительно прикоснулась губами к головке, попыталась взять в рот. Эльф поморщился, слишком сухо, слишком неумело. Взяв за волосы, отстранил девушку. — Оближи и смажь получше сначала, — руку с волос не убрал, контролируя движения. Работать ртом пленнице явно раньше не приходилось, она то цепляла нежную плоть зубами, то давилась и пыталась кашлять и отстраняться, когда Найелар надавливал на затылок, однако, зелье действовало и приближало развязку. Оружейник радовался, что линзы в его очках не прозрачные. Не хватало еще, чтобы Сильвана, о присутствии которой он то и дело пытался забыть, пялилась ему в глаза в процессе. Банши раздражала его. Но Найелар решил не проигрывать. С видом победителя он закинул девушку на стол, прямо перед королевой, вклинился между ног и рывком вошел на всю длину в пленницу. Девушка кричала. Может, от боли, а может, от того, что банши, заглядывая ей в глаза, с надменной улыбкой лениво ласкала её своей холодной ладонью. Найелар имел свой «подарок» несколько раз, пока зелье не прекратило своё действие. — Хорошая девочка, — похлопав человечку по щеке, Найелар, наконец, устало сел. Выиграл ли он в этой игре?***
Пробыв в Подгороде несколько недель, Найелар с облегчением вернулся домой. Но Королева Банши еще дала о себе знать. Через пару месяцев на пороге его дома стояли несколько отрекшихся, передавая тот самый «Подарок» вместе с запиской от Сильваны, в которой было всего три слова «Твоя шлюха понесла». Несколько десятилетий попыток обзавестись потомством… Порой, Найелару казалось, что он перетрахал половину Луносвета. Женскую половину, разумеется. И вот теперь… Неужели это возможно? У «Подарка» оказалось красивое имя. Её звали Рози. Найелар берег её, пряча в своем поместье. Исполнял любые капризы беременной, просил прощения за ту грубость в Подгороде. Еще шесть месяцев он жил надеждой, выбирал имя, достойное наследника, продумывал кого и в каком количестве надо умаслить, чтобы узаконить ребенка-метиса. Рози скончалась при родах, ребенок буквально разорвал её изнутри. Мальчик выжил. Рос быстро, даже слишком. Но насколько быстро развивалось его тело, настолько же медленно развивался его мозг. Каждый раз, когда Найелар видел его, он хотел убить это недоразумение с бледно-зеленой кожей и нелепыми торчащими клыками. Но он не убивал. Оставил, как напоминание о том, что нельзя тешить себя ложными надеждами. Ребенок, сколько с ним ни пробовали заниматься, научился говорить лишь одно ничего не значащее слово…***
— Ырг! — зеленая морда с ожиданием смотрела на эльфа. — Я же сказал, иди спать… — Найелар устало прикрыл глаза ладонью. Орк снова ушел. Найелар докурил, выпил еще и отправился в старую часть поместья, которая не предназначалась для посторонних глаз. Он прошел подземный коридор, длинный, с дверями камер по бокам. Эльф даже не взглянул на них, он шел дальше. Коридор закончился обширным залом. Найелар называл это «Мой маленький сад». Сад был разбит перекрытиями на несколько секций, но эльф шел к центральной части. От самого потолка шла цепь, которая ближе к полу разветвлялась на несколько других, оканчивающихся крюками. Висевшая горизонтально женщина была опутана веревками, продетыми в крюки на цепях. Изо рта, влагалища и ануса торчали розы. — Моя милая Маргарет, я обещал дарить тебе розы каждый день. Ты обещала любить меня всю жизнь. Ты наставила мне рога с моим собственным слугой. Я убил того эльфа почти сразу. С тех пор беру на службу только орков. Ты не выполнила своё обещание, а я своё выполнил. Каждый день я приношу тебе свежие розы. Эльф потянул за одну из роз во рту, вытаскивая. Шипы ранили глотку, теперь вместе со слюнями на пол капала еще и кровь. Одну за одной, эльф вытащил все розы, залил целительное зелье. — Твоего обещания хватило на пару месяцев. А моего — на десять лет. Ты, наверное, мечтаешь теперь, чтобы я отказался от своего обещания, да? — Пожалуйста, хватит. Я каждый день прошу у тебя прощения, — всхлипнула женщина. — Знаешь, а может и впрямь — хватит? Ты превратилась в жалкое подобие той, кого я любил когда-то. Человеческая жизнь такая короткая, время беспощадно уродует вас. Я готов нарушить своё обещание и не дарить тебе больше розы. И даже дам тебе свободу. А ты в ответ поможешь мне найти одного человека. Согласна? Женщина поспешно закивала. — Если найдешь, дам тебе столько денег, что тебе не придется работать всю оставшуюся жизнь. Эльф опустил на пол свою пленницу. Он давал ей ходить пару часов каждый день, чтобы мышцы не атрофировались, и теперь радовался, что она могла стоять на ногах. — Его зовут Вимон. Некогда он жил в Лордероне, потом отправился в Нордскол вместе с принцем-предателем. Если он жив, я должен знать, где его найти. Маргарет кивала, запоминая.