***
Дима и Юля ворвались в кабинет практически одновременно, осыпая пол свежими осколками стекла. Свет погас, стоило им шагнуть с пожарной лестницы на этаж. Возможно, так сработала охранная система здания, а может, уже в тот момент их заметили. Так или иначе, оказалось, что все двери, встреченные ими на пути к кабинету Разумовскому, заблокированы. Пришлось вооружиться найденным в свете фонарика телефона огнетушителем и приняться за устранение двух стеклянных дверей, отделяющих их от цели. В кабинете было темно, поэтому стеклянная дверь стала скорее уязвимостью, чем преимуществом, выставляя на обозрение их освещённые подсветкой серверов силуэты. Света из панорамных окон едва хватало, чтобы выделить из темноты очертания мебели. Невозможно было наверняка сказать, был ли кто-то в кабинете, и, хотя когда они только начинали подъём свет на верхнем этаже точно горел, это не могло не поубавить их решимости. Находясь в таком неловком положении, не зная точно, чего им ожидать: Чумного Доктора со связанным Игорем или сонного Разумовского, не понимающего, почему полицейский и журналистка крушат его кабинет посреди ночи, оба старались быть как можно сосредоточеннее. Юля перебирала в голове причины, по которым они решили брать башню «Вместе» штурмом. Теперь, в темноте, ей не хватало уверенности, с которой Дима убеждал её в своей правоте. Пчёлкина уже даже не знала, что лучше, попасть под уголовную ответственность или всё же столкнуться с психом в маске. Одно дело — сломя голову ринуться героически спасать ложно обвинённого Игоря, а другое — стоя в темноте, вслушиваться в тишину, невольно вздрагивая от хруста разлетевшегося секунду назад стекла под подошвами. Девушка старалась держаться ближе к Диме, не выпуская из рук перцовый баллончик. Подобравшись так близко к своей цели, оба внезапно поняли, насколько опасен на самом деле их враг. Если их выводы верны, то Разумовский уже смог обезвредить и подставить Игоря. Игоря, производившего впечатление попросту неуязвимого человека. Вряд ли они вдвоём представляли большую угрозу, чем Гром. Но Дима и Юля уже были здесь, и менять решение было поздно. Два зубастых проёма, образовавшихся на месте дверей, остались за спиной, свет вспыхнул внезапно, дезориентируя, и тут же оба были оглушены отработанным ударом. Первой в себя пришла Юля, обнаружив, что сидит на мягком диване. Навалившийся на неё Дима ещё был без сознания. Попытавшись пошевелить руками, Пчёлкина поняла, что её предплечья крепко связаны верёвкой. Судя по позе, запястья Димы тоже были надёжно стянуты за спиной. Юля аккуратно подёргала руками, проверяя узлы, но те даже не думали поддаваться. Девушка толком не успела осмотреться, заметив лишь уставленный самыми разными вещами журнальный столик, когда её внимание привлекло движение справа. Повернув голову, она встретилась взглядом с нервно кусающим губы Разумовским. Он выглядел бледным, а из-под широкого ворота свитера виднелись свежие синяки. Миллиардер не был связан и держал сцепленные в замок руки на коленях, но боялся пошевелиться, кажется, сильнее, чем Пчёлкина. Сейчас ей даже не верилось, что она подозревала его в жестоких убийствах и похищении, настолько беззащитным и потерянным он выглядел. Коротко кивнув, парень опасливо перевёл взгляд ей за плечо, молчаливо призывая девушку последовать его примеру. — Игорь… — выдохнула девушка, увидев бывшего полицейского. Костюм делал и без того крупную фигуру Грома более угрожающей, а кровоподтёки окончательно превратили просто хмурое лицо в лицо озлобленное. — Ты! — не сдержала всклик девушка. Подумать только. Стоило поверить в честного, неподкупного работягу, как он оказался не просто каким-нибудь взяточником, крышующим бандитов, а самым настоящим маньяком. — Сама ведь говорила, что в нашем городе героев нет. К чему теперь удивляться? — оскалился Игорь, уловив в её голосе осуждение. — Как вы меня нашли? — Я… — Юля замялась, взвешивая все «за» и «против», — Я прикрепила жучок тебе на одежду в последнюю нашу встречу. Дима был убеждён, что ты не… Что тебя подставили. — Видишь, надо чаще новостям доверять, — Игорь подошёл к рабочему столу, перебирая стопку одежды. Найдя на воротнике куртки небольшое устройство, он кинул его на пол, раздавливая тяжёлой подошвой ботинок. — Игорь?! — пришёл в себя Дубин, — Ты — Чумной Доктор? — его глаза удивлённо расширились. Кажется, он был готов к чему угодно, но не к этому. Готов был поверить во что угодно, но не в виновность своего напарника. Он не обращал внимания ни на кого, смотря только на Грома. — Этого быть не может! Зачем тебе это? Ты же говорил… — А ты верил, — перебил его Гром, возвращаясь к дивану. — Ещё бессмысленные вопросы будут? Не люблю, когда меня прерывают. Дима не хотел принимать это. Гром, работавший за спиной у Стрелкова, поднимавший криминальные связи, упорно таскавшийся по самым злачным местам Петербурга в поисках улик, рисковавший собственной работой. Игорь, с его постоянными наставлениями и рискованными поступками. Игорь Гром — Чумной Доктор. — Игорь, ты убивал людей! — в отличие от тихо анализирующей ситуацию Пчёлкиной, Дима был настроен на разговор. — Гречкин, Исаева… Ты сжёг банк! Ты убил ребёнка! Игорь! — Хочешь к ним присоединиться? — Игорь играючи выпрямил пальцы, выпуская пламя в сторону. Лица сидящих перед ним людей обдало потоком жаркого, удушающего воздуха. — Всегда было интересно, как будет смотреться полыхающее «Вместе» в городской панораме. Что скажешь, Разумовский? — Игорь, пожалуйста… — почти шёпотом отозвался миллиардер, привлекая к себе всё внимание. — Они ни в чём не виноваты. Я уже дал ответ на твоё предложение. Только сейчас заметив Разумовского, Дубин вздрогнул. Что Игорь сделал с хозяином башни, чтобы тот выглядел настолько изнемождённым и запуганным? Дима заметил синяки на шее и изрезанные ладони Сергея, сопоставляя с творящимся вокруг беспорядком. Неужели Гром действительно способен на подобное? — Ты просто не понимаешь. Мы с тобой так похожи, — Игорь наклонился к Разумовскому, смотря глаза в глаза. — Я же вижу, как тебя задевает коррупция и вседозволенность элиты. Как ты отчаянно стремишься всем помочь, каждый раз проигрывая тем, кто способен играть не по правилам. Я понимаю тебя как никто другой, — он похлопал миллиардера по плечу, выпрямляясь. — Я знаю это чувство очень хорошо. Сотни раз ощущал его, когда пойманные мной преступники безнаказанными выходили из здания суда. Посмотри, сколького я добился всего за несколько дней! — широко ухмыльнувшись, Игорь развёл руки в стороны. — Сколько возможностей для очищения города, которых у тебя раньше не было, я тебя дал! Представь, как много мы могли бы сделать, работая сообща! Мы бы могли не останавливаться на Петербурге и уничтожить чуму во всей стране. Хватит играть по мелочи — переступи через свой страх. Ты так стараешься, ты можешь достичь огромных высот! Тебе не хватает только одного маленького шага на пути к успеху, и я предлагаю тебе помощь. Я помогу тебе избавиться от сковывающих тебя цепей, — Гром протянул миллиардеру руку. — Тебе нужно только согласиться. — Я не убийца, — твёрдо ответил парень. — Ты пересёк черту, ты сам превратился в преступника. Я не собираюсь идти по твоему пути. — Ты разочаровываешь меня, — протянул Гром. — Что ж. Если не хочешь по-хорошему, то будем по-плохому, — Игорь направил руку в сторону затихших «гостей». — Поможешь мне сбежать, и никто не пострадает. — Игорь, чёрт тебя дери! — выкрикнул Дубин, дёргаясь в сторону угрозы, за что получил удар в живот. — Ты, — он закашлялся. — Скажи, что ты шутишь, чёрт побери! Ты ведь землю носом рыл, со Стрелковым боролся, тебя уволили! Как после этого ты можешь быть этим… этим психом?! Это какой-то ход? Ты пытаешься выманить настоящего Чумного Доктора? Мы ничего не скажем, только пожалуйста… — Прекрати нести чушь, — громко фыркнул Игорь. — Ты сам прекрасно знаешь ответ. Посмотри на всё внимательнее. Ты умный парень, тебе не составит труда увидеть полную картину. Только вот если ты не поторопишься с принятием очевидного, то на остальные стадии времени у тебя может и не остаться. Не так ли, Разумовский? — Игорь выпрямил ряд костяшек, слушая, как угрожающе щёлкает огнемёт. — Отпусти их! — Разумовский попытался перехватить руку Игоря, но получил толчок в грудь, отлетая назад на диван. — Я сделаю всё, что скажешь, пожалуйста, Игорь, — Разумовский смотрел исподлобья. Настороженный, напуганный, и только взгляд его оставался решительным. Дима погрузился в свои мысли. Внутри него что-то треснуло и рассыпалось на кусочки. А ведь он действительно верил Игорю. Верил его морали. Оправдывал его подход. Искренне сожалел, что рассказал тогда обо всём Стрелкову. Гром стал для него если не другом, то наставником. Попытки оправдать его казались теперь такими жалкими и глупыми. Всё ведь и вправду очевидно. Не существует более простого способа уничтожить и спутать улики, чем стать следователем по собственному делу. Вот почему он так держался за это дело. Почему сдался, сказав, что улик недостаточно, и нужно ждать новых убийств. Да и его связи с преступным миром ещё давно должны были вызвать вопросы. Игорь одиночка — нет тех, кто знал бы его близко. Нет тех, кто смог бы поймать его на лжи. А ведь всем им просто стоило открыть глаза. Гром даже не сдерживал свою агрессию, позволяя себе постоянные драки, просто заставив всех поверить в свои принципы. Заставив поверить, что происходящее абсолютно нормально. Если бы всё это не вскрылось сейчас, как далеко он мог бы зайти? Дубин потрясённо замолчал, позволяя Игорю вернуться к своей жертве. — Мне нужны билеты из Петербурга. Куда угодно. Самолёты, поезда, междугородние маршрутки — всё, что найдёшь на ближайшие двое суток. Безвозвратные билеты с полной предоплатой, — Игорь смотрел пристально, неосознанно хмуря брови. — К-конечно, — запнулся миллиардер. — Марго. Найди все билеты из Петербурга на ближайшие двое суток. — Куда Вы хотите отправиться? — озадаченно уточнила ИИ, выводя на экран несколько сайтов. — Не имеет значения, — Сергей тяжело сглотнул. — Рассматривай только невозвратные билеты. — Обрабатываю запрос, — на несколько секунд в комнате повисла давящая тишина. — Сергей, мне оформить билеты на ваше имя? — на экране появилось порядка пятидесяти бланков для заполнения личных данных. — Нет… — Сергей в растерянности посмотрел на Грома. — Нужны паспортные данные, — осторожно заметил он. Юля краем глаза наблюдала за тем, как угрюмый Игорь склоняется над панелью, вводя необходимые данные. Время тянулось невозможно медленно. Девушка старалась двигаться как можно незаметнее, постепенно ослабляя верёвку, но добилась лишь почти незаметного касания до бедра от Разумовского. Парень одним взглядом умолял не делать глупостей. Пчёлкина чуть не фыркнула. Что в Золотом Драконе, что сейчас, он старался привлечь всё внимание на себя, обезопасив тем самым остальных. — Оплата прошла успешно, — огласила итог Марго, доведя напряжение до пика. — Всё же ты сделал неверный выбор, Сергей, — Игорь активировал огнемёты, наблюдая, как экран на стене покрывается цветными полосами, прежде чем погаснуть навсегда. Языки пламени уцепились за стены, ища, чем бы поживиться. Больше не оборачиваясь, Игорь покинул кабинет. Прошло несколько секунд, прежде чем Сергей пришёл в себя. Резко вскочив с дивана, он подобрал с пола ключи от наручников, освобождая руки Дубина. Положившись на его помощь, Разумовский не стал отвлекаться на Юлю и принялся за устранение разгоравшегося пожара. В ход пошёл принесённый Димой огнетушитель, и вскоре об огне напоминали лишь ошмётки пены, стекающие со стены. Пока миллиардер был занят, Дубин, не найдя варианта получше, поднял с пола крупный осколок стекла и теперь разрезал верёвку, связывающую руки девушки. Юля же, стоило ей немного размять запястья, достала телефон, звоня в полицию. Застывшее до этого время побежало в ускоренном темпе. В течение следующих десяти минут они сидели в неловкой тишине. Для задушевных разговоров ни у одного из них не было ни поводов, ни желания, а преследовать Чумного Доктора безоружными они дружно сочли безумным. Кажется, для всех этот день был и без того слишком насыщенным. Пчёлкина даже не пыталась расспрашивать Разумовского о произошедшем. На его лице застыла усталость. Он стоял, слегка наклонив голову, и смотрел на картину перед собой, погрузившись глубоко в свои мысли. Девушка невольно прониклась сочувствием к этому рыжеволосому парню. В этом молчаливом ожидание они все достигли какого-то странного единения.***
Выйдя из кабинета, Игорь спешными шагами направился вглубь коридора, надеясь, что правильно запомнил расположение заветной двери. Ручка поддалась не с первой попытки, но всё же вскоре он оказался в комнате Разумовского. Облегчённо вздохнув, Гром, сделав едва ли два шага от порога, принялся снимать порядком надоевшую броню. Стянув, наконец, нечто напоминающее водолазный костюм, он размял плечи. Бросив вещи прямо на пол, он направился к шкафам. Порывшись в них, Игорь нашёл чистую футболку и, надев её, сел на кровать. Серёжу не стоило ждать ближайший час так точно. Игорь надеялся, что смог убедительно сыграть свою роль злодея. Хотя, сейчас уже ничего нельзя было исправить. От него уже ничего не зависело, оставалось только положиться на Серёжу. Гром своими руками отрезал себе путь назад. Последний путь, который Разумовский ему оставил. Не просто доказал, что сделал выбор в пользу Серёжи, а провёл жирную черту между сегодня и вчера. Неудивительно, что Птица так легко согласился действовать по его плану. Не каждый день перед глазами такое шоу. Бывший полицейский старался не думать об этом. Всё это было неважно. Он уже сделал слишком много шагов за чертой, чтобы пытаться изменить своё решение. Теперь он с Разумовским до конца, будь тот хоть сто раз безумен. Мягкость кровати предательски манила, и окончательно вымотавшийся Гром не заметил, как уснул, медленно заваливаясь на бок, до тех пор, пока голова не приземлилась на подушку. Его не смог разбудить даже вой полицейских сирен под окнами. Лишь когда вернувшийся и успевший принять душ Разумовский опустился рядом с ним и пропустил его волосы между пальцев, Игорь открыл глаза. За окном вовсю пылал рассвет, заливая комнату красно-оранжевым светом. Лицо Разумовского, несмотря на усталость, выражало теплоту, граничащую с нежностью, и какую-то спокойную решимость. Это не было свойственно ни безумному Птице, ни дёрганому Серёже. Игорь встретил новое проявление парня улыбкой и, изменив неудобную позу, повалил Серёжу на кровать, позволяя тому прижаться ближе. Гром не хотел знать, как прошёл разговор Разумовского с полицией, и жив ли хоть кто-то из тех, кого он оставил за дверью. Сегодня он не хотел думать больше ни о чём. Разум и без того был перегружен. Может завтра ему придётся убить Разумовского, нарушившего все обещания. Может завтра он и вовсе не проснётся. Сейчас всё это казалось невероятно далёким. Ни одна проблема не была значимее, чем руки Серёжи, обнимавшие его, и скорый сон. Выпутав руку из незаметно для него появившегося одеяла, Игорь осторожно потрепал Разумовского по волосам, прижимаясь своим лбом к его. Такой простой жест, такой повседневный, будто ничего не случилось. Им не нужны были слова сейчас. За прошедший день было сказано слишком много. Ни один из них не знал наверняка, что будет дальше. Ни один из них не знал, насколько трудным окажется их дальнейший путь. Но оба были убеждены, что пройдут его вместе.