5 июня
Свежий воздух давно перемешался с изнывающим зноем, который внезапно обрушился на деревушку, окружённую лесом. Ветер скрылся меж пихтами и домиками, построенных по всем традициям; стало глупо надеяться на прекращение жары. Дыхание естественным образом затруднялось от дополнительных чемоданов, а щёки становились заметно пунцовыми. Даже небольшая щёлочка в автобусе не шибко помогала, доставляя лишь дискомфорт, нахлынувшим потоком горячего воздуха. Сердце билось быстрее, а презрительный взгляд водителя, уставившегося на новоприбывшего парня, только добавлял неохоту и робости. — Прошу, остановите здесь, — цедит шатен, наблюдая, как еле заметный знак с названием деревни, приближается, поддаваясь взору чётче. Двери распахиваются с пронзительным скрипом и медленно впускают зной всё больше. Он на месте. Небольшие домики, построенные в похожей стилизации и своеобразным дизайном, мигом бросаются в глаза столичному человеку, который впервые разглядывает подобное место. Неподалёку виднеется телефонная будка и ларёк с разной мелочевкой, которая популярна на местности. Цикады дополняют антураж и заставляют сразу окунуться в странную атмосферу, где казалось всё непривычным и странным. Дорога с большим количеством ям и неровностей доставляет уйму неприятностей для чемодана на колёсиках, от чего парень устало вздыхает, проверяя наличие ингалятора в кармане. Ничего, осталось совсем немного. — ЧонГук-щи! — знакомый (или так только кажется?) голос доносится из одного дворика, где молодая женщина поливает рассаду и дарит приветливую улыбку, от чего приходит мимолётное забвение. — Сколько времени прошло? Ты так вырос. — Да, кажется лет десять? — робость сквозит через край, от чего неловкость разбавляет знойную погоду. — Не стой на пороге! ...Пугающие картины с абстрактными миражами заполонили деревянные стены, и, казалось, скрип, на который можно было отвлечься, не был замечен. Странная обстановка давила на школьника, ничего не смыслящего ни в людях ни в том, как с ними стоит обходиться. Родственники были давно вычеркнуты из жизни парня. В памяти зародился лишь образ отца, злого и не любящего, а за ним строгая мачеха, которой начхать будто бы даже на собственного мужа. Именно поэтому семья никогда не имела большой ценности, это лишь формальность, как и большинство родственников, которых, к слову, он и в лицо не знал. А тётя Ким была ярким примером. Её добродушная улыбка, вроде как, должна внушать необоснованное спокойствие, но на деле рождаются лишь сомнения и неловкость, которая уже будто заполонила всего Чона. — ... а вот тут твоя комната, она наверняка не сравнится с твоим домом в Сеуле, — женщина указала на небольшую комнатушку с зашторенными окнами и сложённым футоном в углу. У окна расположился письменный стол и стул, которые очевидно предназначены для домашних заданий, и, видимо, были куплены специально для парнишки, ведь сомнительно выписывались в старый ремонт. — Нет, вполне себе, спасибо! — уважительный поклон, и те уже обходят следующую часть дома, где солнечные лучи без зазора покрыли собой всё пространство. Они мягкой нугой стекают от стола к дверной скважине и останавливаются у глаз парнишки, от чего тот щурится и не сразу оценивает интерьер гостиной. Расположившись на мягком диване, тот неловко осматривал родственницу, которая ничуть не изменилась, лишь более короткая стрижка и элегантные очки добавляли некого статуса, выделяя из серой массы жителей. И хоть маленький домик находился на территории деревни, работала женщина в соседнем городке, от чего была довольно отдалена от менталитета и обычаев деревенских. Но несколько правил знала не понаслышке. — Запомни, Гук, тут свои обычаи. — цикады будто запели громче, — Во-первых, не стоит задавать слишком много вопросов, если тебе что-то не хотят рассказывать, то на это есть свои причины. Не нужно рыться в прошлом местных, просто живи размеренной школьной жизнью. — парень легко кивнул, — Во-вторых, не воспринимай все сплетни всерьёз, тут это распространено, все копаются в грязном белье, но не советую становиться участником таких обсуждений. И в третьих, — женщина уже не скрывала свою педантичность и серьёзность под солнечной улыбкой, делая из себя «простушку», — Не ходи ночью в лес. Это самое важное правило. Чон в очередной раз кивает, встаёт, предельно тихо. Разворачиваясь на пятках, не меняется в лице, а сердце задыхаясь, бьется о рёбра. Необоснованный страх и непонятный контраст, появившийся при огласке правил трёх «не». Не будь любопытным, не обращай внимания на сплетни, и... не ходи в лес? До чёртиков обычно, ведь ночью в лесу могут быть дикие животные, да и разные наркоманы шастать, но почему-то, сказано это было как самое строжайшее табу и закон, который ни при каких обстоятельствах нарушать не стоит. Но ведь запретный плод сладок? Или Гук не из таких? — Я осмотрюсь на местности! — крикнул парень, скорее покидая непривычную обстановку и, почему-то, с плечей будто спала окова, которая мешала дышать и делать резкие движения. ЧонГук то как раз и того самого «робкого десятка», поэтому-то не умеет правильно общаться со взрослыми. Да и не только с ними. Воздух был до ужаса знойным, но чрезвычайная свежесть и атмосфера, не загазованная различными предприятиями, радовала. Лёгкие шорты и футболка ничем не выделялись, оттого можно принять парня за местного. Его изучающий взгляд блуждал по здешней природе и домикам, что на удивление имели странное строение и маленький размер, в одном из таких, наверняка, не больше двух комнат. Телефонные будки хоть и не являлись чем-то сверхъестественным в нынешнее время, но встречались крайне редко, видимо не имея тут сильной популярности. Но что больше всего удивило Чона — отсутсвие людей. Жара явно никого не щадит, а люди пытаются спрятаться от неё в своих маленьких норках, запасливо приготавливая охлаждающие коктейли и ледяную воду. Но пустующие дороги неимоверно отличались от Сеульских, переполненных машинами и суетливыми людьми, которые вечно куда-то не поспевали. Но по чистой случайности или игры случая, шатен наткнулся на небольшой магазинчик, со стеклянной дверью и посетителями внутри. Удивительно. — Добрый день! — впустив зной и распахнув стеклянную дверь, Чон поклонился, обращая на себя всеобщее внимание и взоры местных. Люди тут простые, но любопытные, отчего с интересом изучали светлую кожу и незнакомые черты лица. Но ответного внимания те не получали, парень не привык откровенно пялиться на посторонних, лишь бросал секундные взгляды, будто играя. Только вот правила привычной «игры» нарушились при виде молодой девушки, с длинными яркими волосами, из-за солнечных лучей они будто сверкали, от чего точно не удавалось понять их цвета. И то ли это спелая вишня, то ли сочная черника. А главное, из-за чего пряди выделялись настолько сильно, контрастное белое платье, чуть ниже колен, его фасон был довольно прост, но от того и невосприимчив для столичного парня. Для него тут всё в новинку. Девушка с яркими волосами лучезарно улыбнулась и легко помахала, от чего Гук моментально засмущался и отвернулся. Слабо работающий вентилятор развевал волосы тёплым ветром, от того только больше капель скапливается под футболкой. ЧонГук щурится из-за лезущих в глаз волос и смахивает их посекундно, стараясь переключить внимание. — Можно мне... ну... холодный кофе? — Холодный кофе? — А-а... да, прошу меня простить, — вновь низкий поклон и его палец указывает на газировку со вкусом кофе, от чего женщина смеётся и обменивает деньги на охлаждающий напиток. Нуга наваждением спадает, избавляя от изнемогающей жажды и возвращая в жаркую реальность с пустующей улицей. Почти пустующей. — Привет! — мелодичный голос раздался позади, от чего машинально захотелось обернуться, но Чон робко глотал газировку. Тут все такие? — Ты видимо не местный? Приехал к кому-то? — Нет, переехал, — кратко тараторит парень, забывая о приветливом тоне и вежливом обращении. — А-а, это классно! У нас тут чистый воздух и кучу развлечений, например летние фестивали или... — девушка замешкалась, — В общем тебе должно понравится! Я кстати ДжиСу, — она протянула руку, в знак уважения. Теперь девушка, что приобрела имя «ДжиСу», улыбалась ещё ярче, словно стараясь разрушить робость на маленькие частицы и вытащить из минутного забвения, неизведанного парнишку. — ЧонГук, — пожимая руку. Длинная пыльная дорога словно вела в никуда, а по бокам раскинулись бескрайние поля свежей травы, в перемешку с неизведанными растениями. ЧонГук долго смотрел вниз, пока лёгкая дымка наваждения не развеялась, возвращая в реальность лёгким шарканьем собственной подошвы. Тишина давит куда сильнее неловких фразочек, лишь на заднем плане истошно кричат цикады, не давая забыть о местонахождении. Молчанка продолжалась, а девушка вздыхает, заставляя перевести взор и утонуть к агатовых глазах. — Ты ведь тоже старшеклассник? — Да, — коротко обрывает Чон и тут же решает взять инициативу, пока она не растаяла под солнечными лучами, — Мы теперь будем в одной школе, полагаю. Ты не против пойти завтра вместе? — улыбка расцвела сама собой, будто просьба чересчур откровенна и неприлична. Красноволосая кивает, не успевая и слова вымолвить. А парень кидая незамысловатое «увидимся» ускоряется, покидая плотный шар стыдливости, от компании симпатичной девчонки. Его улыбка казалась настолько широкой, что прохожие в Сеуле явно бы обратили внимание на несуразность в серьёзном городе, с тьмой офисных работников. А тут он будто дополнял вишневые деревья и жаркий деревенский июнь, имеющий свои загадки и бесконечные гипотезы.6 июня
Любовь тёти к японской кухне обусловлена оставленными на столе онигири, рядом с которыми расположилась небольшая записка. От плотного завтрака повышается заряд энергии и предвкушения, ведь парню не терпится посмотреть на новую школу и провести ещё некоторое время наедине с добросердечной девушкой. Он расплывается в улыбке, когда у остановки видит знакомый силуэт. К слову место встречи было странным, хоть тут и дожидались автобуса, приходилось стоять под палящим солнцем, без возможности перевести дыхание на привычной скамье. Лишь невзрачный знак давал понять, что место именуется остановкой. — Ты рано! — удивляется Гук, — Долго стояла? — робость прилипшая к легким, затрудняя речь, словно давала поблажки, из-за чего привычная угловатость ушла в даль, показывая дружелюбную сторону. — Не хотела заставлять тебя ждать, вдруг подумаешь, что бросила тебя, — девушка подмигивает и кивает в сторону пыльной дороги, — Пойдём. — Мы разве не на автобусе? — нагоняя скорый шаг девушки. — Позволь тебя разочаровать, идти тут всего ничего, а транспорт явление не частое, если будем дожидаться — вероятно опоздаем, — держа перед собой школьную сумку, девушка походила на главную героиню аниме, выделяясь ярким цветом волос и притягательной улыбкой. «Девушка, которая явно нравится всем парням», так думал Гук глядя на приветливую особу, ведь как она может вызывать что-то по мимо тёплых чувств. — Здарова! — крепкие руки повисли на шеях школьников, заставляя вздрогнуть и попятиться шатена. — А ты я вижу себе нового друга нашла, да, ДжиСу-я? — незнакомец одарил квадратной улыбкой и знаком «пис». Странный он. — Не мели чепухи, — рядовой подзатыльник и неизлечимый диагноз; идиот. — Это ЧонГук, он недавно переехал и теперь ученик нашей школы. Собственно, выбора у него и не было, — шутливо огорчилась ДжиСу, пожимая плечами. — Ясненько, можешь звать меня Тэ-Тэ! — вновь знак «пис». — Не заморачивайся, он просто придурок, — хитро скалится девушка, — Это ТэХён, мой друг детства и клоун по жизни. — Какой я тебе к чёрту клоун?! — ребята в унисон рассмеялись, а Чон почувствовал себя своим, будто школьники знакомы с ним уже сотню лет. И хоть общение длится лишь второй день, вели они себя совершенно спокойно, наверное, это и отличает их от жителей крупных городов. — Кстати, ЧонГук, я не спрашивала, но... почему ты переехал именно сюда? Эта деревня даже не на всех картах изображена, новые жители это большая редкость, тем более из Сеула. — фантом девушки быстро материализовался со стороны парня, из-за чего сердце вновь чуть не выпрыгнуло из груди. — Да, расскажи, — поддержал подругу «Тэ-Тэ» — А-а, почему я переехал? — повторяет шатен, грустно улыбаясь своим мыслям. — У меня с детства поражены лёгкие, в следствии чего я приобрёл астму. Врач порекомендовал ограничить моё нахождение в загазованном городе. Конечно, я бы мог переехать в более большой город, но из-за того, что тетя живёт здесь, я вынужден был отправится в место, о котором ничего не знаю. — Чон тяжело вздохнул, заставляя приклеить пристальный взор в свою сторону. — Но пока, я ни на секунду не жалею, что отправился именно сюда, у воздуха здесь такой вкус, какого я никогда не знал. Это потрясающе! — ребята радостно улыбнулись, словно комплимент был послан в их сторону. Небольшая одноэтажная постройка не привлекала внимания, до тех пор, пока стекающие раздумья и скоротечную молчанку, не прервали изнывающие комментарии и недовольства. Так вот она какая, школа? Здание довольно простое, но не было похожим на обычное учебное заведение, построено оно было в старых обычаях, с раздвижными дверями, которые преобладали и в жилых домах. Да и деревянные, невысокие парты тоже привлекали внимание. «Из самого Сеула?» «Расскажи мне больше» «А у вас там есть фестивали?» «А правда, что...?» «В самом деле?...» Вопросы беспрерывным потоком нахлынули в сторону скромного парнишки, который неловко улыбался и только успевал оглядывать столпившихся у парты одноклассников. Кто-то лишь радушно улыбался, разглядывая черты лица, а кто-то сканировал силуэт издалека, надумывая лишнего и принимая за самоуверенного выскочку из большого города. Но реакцию паренёк вызывал у каждого, положительную или отрицательную, улыбку или злобный оскал, желание подружиться или отправить одноклассника обратно, в его этот Сеул. ЧонГук вмиг стал местной знаменитостью, от чего весь день не продохнуть, неминуемые вопросы проследовали даже из соседних классов, а порой и взрослые, работающие в школе, интересовались. К слову учитель тут всего один на класс, из-за чего ученикам приходится самостоятельно учить сложные предметы и помогать одноклассникам. От таких недостатков учёба приобретает свой окрас, и не кажется такой скучной и серой как раньше, ведь порой на уроках можно расслабиться и перевести дух. Будто это не школа, а самовольные курсы, где подростки получали дополнительные знания. Но вот только из-за изнемогающей жары и отсутствия вспомогательных приборов, помогающие бороться с погодными условиями, усталость приходила быстрее обычного и давала о себя знать уже в половине двенадцатого, где урок физкультуры пришёлся очень кстати. — Тоже освобождение? — съехавшие с переносчицы квадратные очки и анализирующий взгляд, что пристально вцепился в новенького, насторожил наблюдавшую со стороны девушку. — Эй, Пак ЧиМин, хватит на него так смотреть, будто он пришелец! — шутливости отозвалась ДжиСу, из другого конца спорт-площадки. — Прости, — переводя внимание на одноклассницу шепчет брюнет, двумя пальцами поправляя съехавшую оправу. — Так почему ты на скамье «неудачников»? — «Неудачников»? — Освобождённых, — исправляемся Пак. — А-а, — привычная робость вновь поглощает и сковывает движения, от чего компанейский Чон ЧонГук, ака школьная знаменитость, отворачивает голову и прикрывает глаза, — У меня астма, мне противопоказаны физические нагрузки. — А у меня проблемы с сердцем, — смягчается парень, устало обводя взглядом потертые кроссовки. — Пак ЧиМин, приятно познакомится. — и хоть Чон заранее услышал представленное имя, из уст темноволосого оно прозвучало в какой-то степени иначе, словно буковки смаковались и походили на клубничные конфеты в разноцветной обертке, купленные в ларьке у школьного корпуса. Оттуда-то и чёрно-белый комикс в руках парня, оккупировавшего противоположный край скамьи. — Любишь читать? — Не сильно. Попытка заканчивается на полуслове, от чего нахлынувшая неловкость только усиливается, пуская ядовитый газ в атмосферу, затруднявший естественные процессы дыхания. Слишком сильно. Шатен сгибается пополам, стараясь нащупать нужную вещь в бездонном кармане брюк, но, видимо, настолько бездонном, что ингалятор затерялся там насовсем. Паника от тщетных действий давит удушающей петлей, из которой невозможно выбраться. Приступ пришёл слишком внезапно. — Учитель! — взъерошился ЧиМин, глядя на мучения парня. А далее происходит всё слишком быстро, такие картинки не впервые привставали перед глазами Чона. Регулярные приступы позволили привыкнуть к вечно суетившемся вокруг людям и жалостливым взглядам. Но эти взгляды долго не остаются во внимании, глаза мгновенно закрываются, а в следующее мгновение веки уже замуровывает приглушённый свет комнатушки, походившей на больницу. Медпункт. Рубашка расстегнула у горловины, а ослепляюще яркий закат, проблесками отражался сквозь потрепанные жалюзи, помогая перевести внимание, вдыхая воздух полной грудью. Теперь это даётся без особых усилий. — Как себя чувствуешь? Всё в порядке? — обеспокоенное лицо девушки вмиг возвращает в сознание и помогает отвлечься от навязчивой тишины. — Не волнуйся, я в норме. — парень резко встаёт, забирая сумку с кровати и, юрким движением закидывает её на плечо, стараясь, как можно скорее покинуть гнетущее помещение. Оно навевает слишком много дурных воспоминаний и болевых ощущений. — Прости, ДжиСу просила передать, что ушла помочь родителям, поэтому не смогла подождать тебя. — Ясно. — Подожди, ЧонГук, скоро зайдёт солнце, ходить по одиночке небезопасно, — длинные рыжие волосы слегка подсвечивало бурое сияние позади, затемняя лицо, от чего эмоции одноклассницы остались под пеленой тени. — Лалиса, я правда благодарен, но прости, мне нужно побыть одному, — скрываясь за увесистой дверью произносит парень, чей силуэт уже через мгновения растворяется под уходящие лучи. — Понятно...7 июня
Радостный смех младшеклассников сливался с пением цикад, чьи звуки особенно громкие утром. Но и изнывающая жара, что пока не достигла своего апогея, оставаясь лишь неприятным фактором в буднее утро школьников. Ребята потихоньку заполняли классы, надвигаясь небольшими группами. — Как же я жду каникул! — не стесняясь жаловался ТэХён, смахивая чёлку назад, — Ну ничего, после промежуточных, мы обязательно отдохнём как следует. — лыбился парень, веселя одноклассников, но вот не бодрый настрой Гука смущал ребят. — Ты в порядке? Пронзительный гудок клаксона врывается в личное пространство школьников, прерывая негромкий голос красноволосой. — Чон ЧонГук? — мужчина, чьё выражение лица не искрилось особым дружелюбием, уставился из открытого настежь окна автомобиля. — Чон ХоСок, полицейский департамент. — ненавязчивое напоминание, в виде удостоверения, заставило парня опешить, — К тебе есть пару вопросов. У меня в машине есть кондиционер, не желаешь продолжить там? — Я вас догоню, не ждите меня, — парень расположился на заднем сидении, пока полицейский поглядывал на девушку, чей злобный взгляд можно заметить через зеркало заднего вида. А Чон не удосуживается обернуться на новообретенных товарищей, отрешенно глядя на брюнета. — Я вас слушаю. — Если тебе известно что-то об этой девушке, будь добр, расскажи мне, — мужчина разворачивается всем корпусом, протягивая маленькую фотокарточку, где девушка с рыжими прядями лучезарно улыбается, глядя в объектив. — Это... Лалиса? — теряется во взгляде на фотографии, а следователь сканирует совсем ещё ребяческую сетчатку, пытаясь разгадать причастность и масштаб знаний, не досягаемых для себя. Гук перепрыгивает насмешками с одного девичьего глаза на другой, скрывая взволнованность, и вновь поднимает взор, — Что-то случилось? — дрожащим голосом выдаёт Чон, давясь сигаретным дымом, заполнившим весь салон. Брюнет открывает окно. — Когда в последний раз ты видел её? — Вчера на закате, в школьном медпункте, — как на духу выдаёт обеспокоенный парень. Робко смахивает лезущую в глаза чёлку, пытаясь принять удобное положение, но нервным ёрзанием вызывает лишь дымку раздражения у собеседника. — Что случилось? — вторит школьник. — Вчера вечером Лалиса не вернулась домой, а сегодня родители обьявили в полицию. — в нём не присутствовало даже намёка на беспокойство, он дышал ровно, сердце не пробегало марафон, сбиваясь о кочки, в отличии от юноши. — В больших городах принято выжидать твоё суток, но у меня личная инициатива. — странно оправдывается ХоСок, выдыхая очередную порцию дыма. — Скажи мне, ЧонГук, — вновь оборачивается, — Ничего странного ты не заметил? Густой душный воздух, обволакивающий и липнувший к коже, словно ошпаривает контрастным ледяным душем. В голове странная просьба одноклассницы пойти вместе домой. — Нет, — отводит взгляд шатен. — В таком случае, я узнал всё что нужно было. Спасибо за сотрудничество. — окурок выкинут за пределы автомобиля, а обжигающий воздух улицы вновь прильнул к раскрасневшимся щекам. Что происходит?