Звезды вокруг шрамов

      Трисс медленно моргнула. Раскрыла рот, закрыла. Покачала головой, посмотрела на пол. Снова подняла взгляд на Геральта и снова открыла рот. Наконец, она подобрала наиболее подходящую форму вопроса для этой ситуации:       — Подожди, Геральт, какого хуя?       Геральт вместо ответа продолжал пялиться ей в глаза — именно так, как умеют бывшие следователи. С таким видом, будто бы он прекрасно знает, что у тебя в кармане наркотики, а в твоей машине — труп.       Но. Но Трисс-то его не первый день знала, поэтому все эти штучки на ней не работали уже как несколкьо лет.       — Нет, Геральт, признайся, что ты охуел! Сначала ты изменил мне, разрушил наш брак и разбил мне сердце! Теперь, когда я вышла замуж, ты приперся к нам, потому что тебя выгнала твоя женушка и слезно умолял дать тебе пожить. Я бы послала тебя на хуй прямо так, на пороге, но скажи спасибо Ламберту, он замолвил за тебя словечко! Я даже стерпела то, что вечерами ты утягивал его пить пиво, и, заметь, мой муж, а не твой, проводил вечер с тобой, а не со мной! Я молчала, хоть мне и начало казаться, что ты его увести захотел, но теперь… теперь это?!       — Но это просто ребенок! Он твоего Ламберта точно не заберет!       Трисс аж рот раскрыла, глядя на Геральта во все глаза, пораженно моргая.       — Ребенок, ага, отлично… Ну да, у нас дом резиновый, всех поместим! Йеннифер сюда свою еще притащи!       — Мы с ней не общаемся. И у нее есть свой дом.       Трисс раздраженно прикрыла глаза и тяжело выдохнула.       С Геральтом бесполезно было спорить и бессмысленно что-то доказывать. Он мастерски делал вид, что ничего не понимал, растерянно хлопал глазами и пожимал плечами.       Трисс закипала. Она уже готовилась взять швабру и выпихнуть Геральта из дома, кинуть вслед его вещи и захлопнуть дверь, но не вовремя хлопнула дверь. Пришел Ламберт. Трисс любила его, но, Господи, порой с ним было просто невозможно. Трисс-то думала, что выходила замуж за уверенного, немного грубого мужчину, которого невозможно сломать. А оказалась, что Ламберт только делал вид, какой он плохой. Чтобы попросить его что-то сделать не нужно было прилагать вообще никаких усилий.       Сначала Трисс думала, что это от большой любви и была польщена таким поведением. А потом оказалось, что Ламберт ну… не умел отказывать.       — Спрошу тогда у Ламберта. В конце концов это его дом.       — Но в его доме убираюсь и готовлю я. Думаю, он очень обрадуется, если я на время пребывания здесь тебя и какого-то ребенка смотаюсь в отпуск. На месяц эдак.       Послышались шаги, на кухню зашел Ламберт. Удивленно вскинул брови, оглядывая и Трисс, и Геральта, которые, казалось, оба пребывали в какой-то странной, боевой позиции.              — Эээ… вы тут дрались?       Ламберт настороженно прошел вперед, поглядывая то на Трисс, то на Геральта.       — Нет, просто у Геральта очередная охуенная просьба! — воскликнула Трисс, сама поражаясь, откуда в ней столько злости. Потом снова глянула на Геральта. Да, точно, именно отсюда.       Ламберт поцеловал ее в щеку и выжидающе посмотрел, дожидаясь пояснения.       — Что случилось?       — Уже ничего. Мы уже все давно решили, и Геральт согласен с моим решением.       Геральт недовольно сморщился и перевел взгляд на Ламберта.       — Понимаешь, тут такое дело… У меня есть близкие друзья, и я всегда брал к себе на время их сына. Они уезжали в отпуск, чтоб отдохнуть от него в том числе, и… сейчас они снова попросили меня взять его. Вот.       Ламберт нахмурился, а потом, на удивление Трисс, отрицательно покачал головой.       — Но Лам…       — Куда нам его поселить? Тобой занята комната для гостей. Есть гараж. Но там мои машина и мотоцикл. Он может спать в машине, конечно, но…       — Я могу пожить и в гостиной, в конце концов. Лютик будет спать в комнате для гостей.       — Лютик, — Трисс вскинула бровь. — То есть ты говоришь про того самого пацана, который стащил твою машину и разбил ее? О том пацане, которого ты материл за то, что он набухался и застрял в участке полиции? Тот парень, который трахнулся с каким-то потным мужланом на твоей с Йен кровати, да? Тот самый Лютик? Ламберт, закрой рот, из всего этого списка ты в подростковом возрасте только не трахался с потным мужиком. Или?..       — Обошлось без потных мужиков. Но не без секса в родительской постели.       — Гадость, — фыркнула Трисс и снова посмотрела на Геральта, который явно замешкался.       — В принципе я тоже не в восторге от этого послужного списка. А учитывая, что у меня еще есть байк, возможно, в конце Лютик умрет. Если не от того, что разобьется на нем, то от моей руки за то, что разбил байк.       — Он ничего такого не сделает! — крякнул Геральт. — Да я могу за ним по пятам ходить, чтобы он ничего не сделал!       Ламберт скептически его осмотрел.       — К чему это рвение?       — Я… я задолжал его отцу одну услугу. Я не могу отказаться!       — Отказаться ты не можешь, а жить у нас второй месяц можешь? — уточнила Трисс.       — Геральт, либо надень трусы, либо сними крестик.       Геральт недовольно фыркнул.       — В свою очередь в середине июня я съезжаю. Всего две недели!       — Съезжаешь? — пораженно моргнула Трисс. Ну хоть какие-то хорошие новости! Возможно, она наконец вытащит Ламберта в пятницу на свидание, которого у них не было уже года два.       — Да. Были проблемы с деньгами, сами знаете. Я со всем разобрался, сейчас поднакоплю, чтобы подушка была, и все, Трисс, мы можем вообще с тобой больше никогда не видеться.       Трисс недовольно фыркнула.       Ламберт тяжело выдохнул и пожал плечами.       — Ну, раз всего на неделю…       Конечно Ламберт проигнорировал недовольный взгляд Трисс и тычок в ребро.       Пускай думает о нем, что хочет, Ламберт не мог отказать Геральту. Они через многое дерьмо прошли, и Ламберт не уверен, что стоял бы тут живым, если бы не Геральт.                    Поэтому он только кивнул. А затем раздался усталый стон Трисс.       Ламберт посмотрел на нее, усмехнулся и подмигнул. С ней он тоже договорится.       — Хорошо, но мне семнадцать лет, я знаю, что такое доставка еды и клининг. Какой Геральт?! Какое ехать отсюда? Оставьте меня здесь! Я выживу и даже не сопьюсь! Во всяком случае постараюсь!       Конечно Лютик не дебил, и он прекрасно понимал, что вел диалог со стеной, а не со своим отцом. Потому что он всегда вел диалог со стеной, если дело казалось его родителей, но он не терял надежды услышать хоть один сраный аргумент.       И он в самом деле в этот его раз его услышал.       — Потому что ты будешь устраивать сомнительные вечеринки, таскать сюда всех возможных наркоманов и без присмотра, возможно, ты кого-нибудь убьешь. Возможно, себя.       — Но мне… мне семнадцать! Это стыдно! В таком возрасте быть с нянькой!       — Геральт не нянька, это уставший от жизни мужик, и он тоже не в восторге от твоего присутствия в своей жизни, но он единственный, кто может максимально тебя контролировать.       Лютик ничего не ответил. Схватил свой телефон и поднялся по лестнице в свою комнату. Бесполезно! Просто бесполезно!       Да, единственный, кто мог держать его в узде был Геральт. Потому что как-то раз он так на него орал, что Лютик полночи рыдал от страха и ужаса, что он с ним в самом деле сделает то, что пообещал, а остальную неделю сидел в комнате и не выходил на улицу, боясь, что ему влетит.       Нет, Геральт не просто так на него наорал, и сказал то, что сказал не просто так. Лютик был виноват, но у Лютика эхом в голове его ор до сих пор стоял.       И снова… к нему?..       Лютика пробило до костей от мысли, что ему снова надо будет прожить месяц под надзором этого монстра со стремным шрамом на лице.       И он понимал, что недоверие его родителей к нему тоже заслужено. Лютик не самый образцовый ребенок, но, вместе с тем, было ли это только его виной? Нет.       В любом случае… надо было собирать чемодан и попытаться смириться, что месяц лета ему придется провести под крышей с этим ужасающем созданием, гуляя максимум до десяти вечера.       От обиды захотелось реветь, но он гордо сдержал этот порыв.       — Здравствуй.       Лютик невольно сглотнул, глядя на Геральта. Казалось, он стал выше и шире, и в его тени, кажется, было очень холодно.       Лютик моргнул и нервно улыбнулся.       Он кивнул и посмотрел вслед уезжающей машине. Месяц ни вкусной еды, ни алкоголя.       Очаровательно.              — Вынужден стеснить тебя некоторыми обстоятельствами.       Лютик снова поднял взгляд на эту скалу, возвышающую над ним.       Тут еще и новые обстоятельства? Серьезно? Что-то еще хуже, чем обычно?!       — Так вышло, что мы с Йен невольно… разбежались на время…       Лютик ощутил облегчение. Неужели без Йен? Боже, какое счастье!       Если от Геральта влетало в крайнем случаем, то от Йен — постоянно. Даже за мат!       — И мне пришлось переехать к своим друзьям. Так что… Будем жить две недели вчетвером, потом я перееду.       Лютик моргнул и растерянно кивнул. Пока он не знал, радоваться ему или нет. Его друзья такие же, как и он? Как и Йеннифер? Лютику надо бояться или наоборот, можно немного расслабиться?       — Ты какой-то непривычно молчаливый. Неужели повзрослел?       Лютик снова моргнул. Повзрослел? А может это потому, что ты в прошлый раз наорал на меня, потому что я много говорил и мешал тебе сконцентрироваться? Может быть поэтому?       — Не знаю. Наверное, — он почесал затылок и пожал плечами.       Геральт только хмыкнул и кивнул в сторону дома. Обычный дом, которых на этой улице Лютик наблюдал сотню. Он потянулся к своему чемодану, но первее его перехватил Геральт. Лютик только кивнул и просеменил к дому, пытаясь успокоить себя тем, что месяц единения с самим собой ему не навредит. Вдруг он там себе что-нибудь отрефлексирует и излечится от всех своих травм?       Он зашел в дом и огляделся. Пахло… едой. Домашней. Он давно этого запаха не слышал и растерянно моргнул. Он вообще не думал, что кто-то сейчас еще готовит. Что кто-то умеет готовить!       — Скоро будет ужин, пока я покажу тебе комнату.       Лютик снова кивнул. Он даже не находил то, что он не говорит не комфортным. Наоборот, рядом с Геральтом его глотку будто кто-то сжимал и говорить становилось невозможно.       Они пошил к лестнице, и их окликнул женский голос.       — О, уже? Привет…ээ… Лютик? Тебя же зовут Лютик, так?       Высокая рыжеволосая женщина улыбнулась ему — так необычно мягко и искренне! Лютик растерянно моргнул и огляделся. Это что, и вправду подруга Геральта? Она даже не как Йеннифер?!       — Эээ… Да… Да. Лютик. Ну меня так называют, вообще я Юлиан, но от этого имени воняет плесенью и будто мне сорок и я преподаю в уни… — он замолчал и опустил взгляд, когда Геральт ткнул в его плечо, показывая, что надо замолчать.       — Геральт, может ты не будешь человека перебивать? — голос у нее показался раздраженным. — Хорошо. Лютик, я Трисс. Просто Трисс. Не миссис. А то тут тоже… — она тихо усмехнулась, — пылью воняет.       Лютик удивленно на нее посмотрел. Она была такой искренней! Такой доброй!       Лютик достаточно видел взрослых женщин — как минимум всех маминых подруг, и никто из них не был с ним таким добрым и ласковым! Ну, бабушка разве что, но он ее плохо помнит.       — Да, хорошо… Трисс.       Она снова улыбнулась ему и ушла, видимо, в сторону кухни.       Геральт после ее замечания показался каким-то сбитым с толку. И Лютик, ощутив свободу, сказал:       — Видишь, она не велит мне заткну…       Он снова прервался, когда Геральт резко на него посмотрел. В лице он сразу переменился, заминка и неудобство прошли, осталась только строгость и уверенность.       Лютик повел плечом.       Геральт провел его до комнаты, поставил чемодан и оставил его одного. Лютик вздрогнул, когда за ним закрылась дверь и осмотрел комнату, ощущая в груди мерзкий дискомфорт, который никак не смог бы описать.       Отношения Геральта было пропитано пренебрежением и раздражением к нему, и Лютик понимал, что заслужил такое отношение к себе. В конце концов, и Трисс к нему добра, потому что он еще не успел ей никак нагадить.       Да, пора привыкнуть, что мы получаем то, что заслужили.       — Можешь объяснишь, что это было? — вскинула бровь Трисс, стоя с черпаком наперевес. Геральт аж замер. Он планировал тихо пройти мимо, но Трисс его застала врасплох.       — Что объяснить?       — Ты буквально пнул его, пока он говорил. Он говорил не обидные вещи, и почему он такой зашуганный? Он буквально дернулся и чуть на месте не подскочил, когда ты это сделал!       — Потому что с ним по-другому нельзя, — сухо сказал Геральт, абсолютно уверенный в своей правоте.       Трисс изумленно вскинула брови.       — Геральт, скажи, то что тебе все детство подзатыльники давали как-то помогло тебе в будущем? Ты шибко хорошим человеком вырос? — она вздернула бровь.       — Трисс, ты что, издеваешься?! Ты ведь сама вчера говорила, какое это недоразумение! Что он творил и…       — Да, но конкретно сейчас что он сделал?       Тут Геральт не нашел, что ответить. Он просто заморгал и уставился в сторону. Он… знал, что перегнул палку с Лютиком и ему даже было некомфортно от этого. Ведь Лютик малолетний омега, а еще с такими добрыми огромными глазами? Да, Геральт прекрасно понимает чувства Трисс. Он тоже так относился к Лютику первые года два. Третий пошел со скрипом. На четвертый уже сил держаться не было.       И, как выяснилось, если держать Лютика в таком состоянии, то он становился послушным и ничего не портил! Да, он просто боялся, Геральт знал, что зашугал его, но как по-другому? Ведь иначе Лютик встревал в такие неприятности, которые могли грозить его смертью?       — Послушай, Трисс, — уверенно сказал Геральт. — Ты можешь вести себя с ним как тебе угодно, я не против. Только потом, когда он что-нибудь утворит по твоей милости, сама будешь с этим разбираться. Лютику только дай простор — и он устроит третью мировую от нечего делать! В любом случае, веди себя, как тебе угодно, а я буду оставаться на своем. И, как мне кажется, скоро ты поймешь, в чем проблема.       Трисс даже ничего не ответила. Только посмотрела на него и отвернулась.       Возможно, Геральт мог понять ее чувства. Она хотела детей, но была бесплодной. Надеялась на суррогатное материнство, но тут тоже ничего не вышло — у Ламберта были свои проблемы с этим, так что это было фатально. На ребенка с приюта они пока не решались, так что, наверное, Трисс ранило такое обращение к ребенку.       Он все прекрасно понимал. Сам был таким. И из-за этого прощал Лютику многое, он был терпеливым, но больше он терпеть не мог. Хотя бы потому, что если Лютик сдохнет в его смену, то Геральт потом может начать себе могилу копать, так что пускай Лютик лучше будет дергаться и ходить по струнке, но хотя бы живой.       Сегодня, кажется, единственное, что Геральта радовало, так это вкусная домашняя еда. Трисс не готовила, а колдовала, честное слово!       — Твое чудо, трахнувшееся с потным мужиком в твоей кровати, еще не приехало? — Ламберт спустился к ужину и, несмотря на то, что вопрос задал он Геральту, первым делом он посмотрел на Трисс и улыбнулся ей.       — Чудо приехало, — кивнул Геральт, и посмотрел на Трисс, которая едва успела с мягкой улыбки для Ламберта принять выражение какого-то крайне недовольства.       — И… где он? А, стой, дай догадаюсь, есть в кругу старых пердунов не в его стиле? Понимаю, — он усмехнулся и, спустившись, обнял Трисс, чмокнув в щеку.       Геральту пришлось отвести взгляд. Нет, не в его положении жаловаться, но учитывая, что у него секса два месяца не было, смотреть на подобные картины было уже невозможно.       — Не знаю, может и нормально.       — Ты его позвал хоть?       — Эээ… нет.       Трисс тяжело вдохнула. Внезапно Ламберт сказал:       — Тогда пойду оповещу его.       Геральт только кивнул и предпочел углубиться в содержание своей тарелки.              — Смотри не спугни его, а то у Геральта свои методы воспитания.       Ламберт удивленно вскинул брови, но Геральт отказался как-то это комментировать.       Лютик посмотрел в окно на соседний участок и тяжело выдохнул. Все-таки, привыкший постоянно двигаться и общаться, мысль о том, чтобы снова провести так месяц вводила его в тоску и желание сдохнуть. Он искренне не понимал, как люди могут месяцами не общаться и не видеть других людей!       Отец говорил, что это от того, что он глупый. В голове мыслей нет, занять себе ничем не может, вот и мается.       Лютик на самом деле решил, что в свои мысли углубляться он не будет ни за какие деньги. Светлого там не было.       В дверь постучались, и Лютик невольно напрягся. Геральт?       — Да?       Лютик посмотрел через плечо, а после пораженно ахнул. Нет, это был не Геральт. Это был кто-то абсолютно во вкусе Лютика.       Да, кажется, чуть младше Геральта, черненький, с бородой. Лютику подумалось, что ему вообще насрать, какого он будет характера — даже пусть как Геральт — он ему уже простил все грехи.       — Лютик? — уточнил Ламберт. — У меня плохая память на имена, и я не уверен, что это имя и…       — Да. Да, я Лютик, — он резво повернулся к нему всем корпусом и показал свою лучшую улыбку. — А ты?..       — Ламберт. Просто Ламберт.       Лютик кивнул, оглядывая его с лукавой улыбкой.       Так, хорошо, теперь ему начинает нравится этот отпуск.       — Там просто ужин. Можешь поесть тут или с нами, не знаю, как тебе будет комфортно.       Лютик закусил губу и склонил голову к плечу.       Едва сдержался и не сказал «я бы предпочел сесть на колени и поужинать твоим членом», но одернул себя. Нет, будь они в другом месте он бы так и сказал, но если не дай Боже об этом узнает Геральт… О, Лютику и думать об этом страшно.       — С вами, наверное. Я же тут буду две недели жить, наверное, надо познакомиться? Ну, если вам интересно знакомится с самодовольными наглыми глупыми детьми, — он усмехнулся. Геральт всегда улыбался, когда он так говорил о себе.       А Ламберт почему-то только уставился на него, как на придурка. В смысле как на… реального придурка.              — Что-то не так?       — Необычный способ презентации себя.       — Ну… Обо мне так Геральт иногда говорил, и…       — Геральт?       — Да. Почему ты удивился?       Ламберт растерянно моргнул и покачал головой.       — В любом случае, надеюсь, что Геральт был не прав. Спускайся в столовую.       Лютик только кивнул и опустил взгляд в пол.       Отлично. Лучше бы он что-нибудь сказал про его член…       — Он всегда такой пуганый?       Геральт не ответил. Трисс красноречиво на него посмотрела, и перевела взгляд на Ламберта. Тот понятливо кивнула.       — Ты его пиздил, что ли?       — Да не бил я его! — всполошился Геральт. — Ты сам прекрасно слышал, что это за персонаж. С ним либо так, либо прощайся со своим байком, Ламберт. О твоем же имуществе беспокоюсь.       — Пока звучит неубедительно, но приму к сведению.       Геральт показательно закатил глаза, мечтая, чтобы его оставили в покое и, желательно, наедине вместе с его пастой.       — Ради эксперимента можете попытаться с ним быть по-хорошему, и потом посмотрим, к чему это приведет.       Ламберт только хмыкнул и пожал плечами.       Лютик был похож на обычного ребенка, которого периодически в самом деле били. Ламберт все-таки надеялся, что обходится без таких воспитательных моментов. Как человек, выросший на насилии, он прекрасно понимал, что толку с этого — ноль.       Насилие порождает насилие. Но вслух он это решил не говорить. В конце концов, Лютик был не его заботой, хотя он все-таки предпочтет настаивать, чтобы в его доме детей не били. Даже если на это напрашиваются.       Лютик спустился через несколько минут. Спустился с лестницы, прошел вперед и так и встал в проходе, оглядывая всех так, будто ошибся дверью.       Трисс улыбнулась ему и указала на место рядом.       Лютик замешкался, снова всех оглядел и неуверенно просеменил к месту.       — Все хорошо? — уточнила Трисс.       — Э… Да. Да, все хорошо, просто я никогда не ужинал в такой обстановке. Просто непривычно, — он пожал плечами и присел на место.              Ламберт видел, что он внимательно осмотрел Трисс, потом Геральта — настороженно. И посмотрел на него. А затем спешно опустил взгляд вниз, будто смутился чего-то.       Ламберт хмыкнул.       Трисс начала первая:       — Нам Геральт немного тут рассказал о тебе…       Лютик нервно хихикнул.       — Догадываюсь, что именно.       — Самое важное, — подал голос Геральт, хмуро жуя. Он всем своим видом показывал, что ему испортили настроение. И Ламберт не удивлялся бы, если только одним присутствием Лютика.       — Ну, я надеюсь, что твоя деятельность сходится не только к попыткам навредить себе и окружающим? — будто проигнорировав Геральта, спросила Трисс.       Лютик растерянно моргнул.       — А вы про что?       Ламберт кое-как удержал себя, чтобы не спросить про секс с потным мужиком на кровати Геральта. Что-то ему подсказывало, что такое не спрашивают за столом у малознакомых людей.       — Например об автоаварии, Лютик, а? — четко проговаривая слова, спросил Геральт. — Или о том, как ты в участке сидел.       — А, ой, — Лютик опомнился и едва заметно покраснел. — Там были… неприятные обстоятельства. Плохие вещи происходили и… В общем, вообще-то я стараюсь этого избегать сейчас…       Геральт красноречиво откашлялся.       — Ладно, это я к чему, — продолжала Трисс. — Просто побудь эти две недели аккуратным, ладно? Мы не хотим себе неприятностей, и не хотим портить тебе лето, ладно?       — Да тут и идти особо некуда, — пожал плечами Лютик. — Все мои друзья разъехались на лето, осталось буквально несколько и…       — И этого хватит, чтобы начать апокалипсис, — буркнул Геральт.       Ламберт продолжал жевать, смотря то на Геральта, то на Лютика. Ему в самом деле было интересно, какие там были обстоятельства, чтобы трахнуться в чужой кровати?       Именно по этой причине он сидел и молчал. Это было лучшей тактикой, если он общался с кем-то, кто к нему не привык, потому что порой Ламберт сам себя хотел ударить за те вещи, что говорил. Он мог оскорбить человека и сам того не заметить, искренне считая, что просто пошутил! Ламберт до сих пор не понимал, как Трисс его терпела. Он был уверен, что и по сей день мог что-нибудь такое сказать, что наверняка ее задевало. Хотя Трисс, наверное, просто привыкла к этому.       — О Боже, Геральт, я не понимаю, он у тебя что, мужика увёл? — раздраженно цыкнула Трисс.       Лютик тихо хихикнул.       — Да я просто злюсь с того, как ты с ним сюсюкаешься! Слушай, я прекрасно тебя понимаю! Он в самом деле выглядит как непорочный ангел, но если ты узнаешь его получше, то…       — Когда узнаю, тогда и поговорим. Диалог закрыт, — закончила сухо Трисс.       Геральт недовольно фыркнул.       — Так расскажешь что-нибудь о себе? Ты разве не поступаешь в этом году?       Лютик удивленно на нее посмотрел, будто бы впервые кто-то им поинтересовался, а после увлечённо начал рассказывать.       Говорил он так много, постоянно сбиваясь на какие-то левые темы, что у Ламберта голова едва не заболела, но слушать его было… приятно.       Он видел, что Лютик был полон оптимизма и детского счастья, это заражало.       Только Геральт недовольно бухтел и пыхтел, угрюмо на всех глядя. Видимо, пока он находился не в самой выигрышной позиции.       В какой-то момент Ламберт устал от этой бесконечной болтовни. В тот момент, когда понял, что они каким-то чудом обсуждают… Фелини?..       Отлично. По крайней мере Лютик перестал казаться каким-то зашуганым и забитым. На этом моменте Ламберт предпочел бы откланяться и выпить с Геральтом пива в каком-нибудь баре, но Трисс внезапно сказала:       — Покажи Лютику дом и задний двор. А ты, Геральт, помоги убраться, тебе Лютика доверять я не собираюсь.       Лютик самодовольно хихикнул, кинув на Геральта долгий взгляд.       Ламберт растеряно кивнул.       — Как будто тут есть что показывать. Ты думаешь Лютик туалет не найдет?       — Да, и сходит в твою кладовую на твои спиннинги. Кстати, благое дело, ты ими не пользовался уже лет пять.       — Пользовался!       — Ламберт, удочками рыбу ловят, а не пытаются достать со шкафа коробки.       Лютик снова тихо хихикнул, а Ламберт недовольно фыркнул.       По правде говоря рыбалкой он вообще ни разу не занимался, но выкидывать их было как-то жалко — подарочные были, красивые!       В любом случае он кивнул и встал, сделав жест рукой Лютику.       Лютик довольно улыбнулся и встал.       — Я искренне не знаю, что мне тебе нужно показать, но ладно, — поднявшись на второй этаж, он открыл дверь, сказав: — Это ванная для гостей. То есть для тебя. Надеюсь, у тебя имеются твои средства гигиены? И ты не собираешься пиздить у меня бритвы, как Трисс? Ой, бля, материться, наверное, нельзя, — опомнился Ламберт.       Лютик тихо засмеялся.       — Можно материться. Сомневаюсь, что ты меня чему-то научишь.       — Это мы еще посмотрим.       — Да, если что, у меня все с собой… Но теперь я знаю, у кого, если что, нужно брать бритву в случае чего.       Ламберт кинул на него быстрый взгляд и усмехнулся.       Он показал ему туалет для гостей, провел на балкон, на котором располагался небольшой шезлонг. Балкон был достаточно большим и выходил на солнечную сторону, так что здесь они устроили небольшою лаунж-зону, которой не пользовались.       Показал кладовую и, выйдя на улицу, провел на задний дворик.       — Бассейн, которым никто не пользуется, — он указал в сторону бассейна, и у Лютика довольно засияли глаза. — Шезлонги, которыми никто не пользуется. Газонокосилка, которой приходится пользоваться мне, — он указал в сторону забора, и Лютик тихо засмеялся.       — Уравняю твой труд и буду пользоваться бассейном, — он подмигнул ему, широко улыбаясь.       Ламберт устало закатил глаза.       — Это чтобы мне еще и бассейн чистить пришлось? Спасибо.       — Хороший повод начать им пользоваться?       — Лютик, когда тебе исполнится хотя бы за тридцать, ты узнаешь, что тебе не хочется никаких бассейнов. Тебе хочется пива.       Лютик фыркнул.       — Фу, оно же невкусное. Ну, только если гранатовое какое, или ананасовое.       — Фу, омежье пиво.       — У пива нет пола!       — Я не видел ни одного альфу, который пил бы этот лимонад! Хочешь лимонад — пей лимонад.       — Это другое! Ай, ты не поймешь. Ты уже в том возрасте…       — В каком еще том?       — В том самом, когда люди бубнят на все, что чуть более необычное, чем они привыкли.       — Во-первых, это называется старость. Во-вторых, я не старый.       — Нет, это называется недовольные взрослые мужики.       Ламберт недовольно на него посмотрел и качнул головой, сложив руки на груди.       — Ладно, пей свое ужасное пиво, пока возраст позволяет.       — А что, потом не позволяет?       — Потом тебе в самом деле ничего не нравится, — Ламберт неприятно усмехнулся, сощурившись. — Слушай, я не знаю, как мне расценивать рассказы Геральта, но постарайся ничего тут не угробить? В гараже стоит машина и байк — не трогай без разрешения, хорошо?       — У тебя есть байк?! — Лютик едва не подпрыгнул, хлопнув в ладоши и заулыбался весь.       Ламберт кивнул. И резко сказал:       — Не смей его трогать, ясно?       Лютик тут же как-то осунулся будто, и вся восторженность прошла. На миг Ламберт даже ощутил себя виноватым за то, что запретил это, но, в самом деле, что он должен был делать? Позволить ему кататься на байке? Да он сдохнет!       — Максимум, так это могу тебя покатать на нем все.       — Правда? — с недоверием спросил Лютик, косясь на него.       — Правда.       Лютик кивнул и довольно улыбнулся.       — Вообще-то я умею на них кататься! Меня научили, и…       — И моего байка это не касается, — пресек его Ламберт.       Лютик недовольно фыркнул и пожал плечами. Нет так нет, зато разрешил хотя бы прокатиться сзади, уже неплохо.       — В общем, экскурсия окончена. Пошли назад, у меня скоро пивной час, — он мягко подтолкнул Лютика в спину, и тот тихо засмеялся.       Лютик прошел в свою комнату, а Ламберт, кивнув Геральту, взял кожанку с крючка. Трисс тут же повернулась к ним и сощурилась, сложив руки на груди.       Ламберт неуверенно улыбнулся и дернул плечами.       — Ну, хочешь с нами?..       Трисс махнула на него рукой и снова отвернулась. Геральт пожал плечами и, взяв свою куртку, тоже вышел из дома.