Прежний блеск утратили цветы

Сегодня на улице почти весь день холодно и идёт дождь. На неровном асфальте образовались глубокие лужи, в которых отражалась городская жизнь. Все люди прячутся под зонты, в основном, серого, чёрного или других блеклых цветов — как раз под настроение в такую погоду. Всё бы ничего, вот только сильный дождь усиливался ветром, и это создавало дополнительные проблемы. Было прохладно — не как в безветренное время — холоднее. Оно создавало не самые приятные ощущения. Антона наконец-то отпустили домой. Физически он был почти здоров, на теле осталось лишь несколько ссадин и синяков. Ну и естественно психическая травма, для лечения которой понадобится намного больше времени и усилий. В больнице он провёл три мучительно долгих дня и каждый день умолял отпустить лечащего врача его домой. Шастун не любил больницы, как, собственно, и многие другие люди. Советские кровати не были предназначены для его роста почти два метра. Длина кровати не позволяла парню выпрямиться, прогнуться, вытянуться в струну. Щиколотки и — частично — икры, как правило, свисали с кровати. Шаст пропустил несколько дней на учёбе — типа по болезни. На самом деле подробности произошедшего скрыли специально, чтобы не ломать юноше жизнь. Но Шастун прекрасно понимал, что самое сложное начнётся, когда он придёт в институт: допрос одногруппников, знакомых, может, даже некоторые преподаватели поинтересуются причиной его внезапного отсутствия. Внешне Шастун не выглядел больным, более того, за все года учебы в высшем заведении он ни разу не пропускал занятия по болезни. Но это были прогулы, которые решились запиской от родителей. От тогда ещё живых отца и матери. Эти воспоминания нахлынули слишком неожиданно. Шастун поёжился, словно ему было холодно от ветра, а не от тягостных, болезненных мыслей. На улице дождь всё продолжал капать. А свинцовые тучи даже не думали расходиться или направляться в другой район города или вообще за его пределы. Антон впервые за несколько дней вернулся домой, где всё осталось таким, как в тот роковой день. Шастун был стопроцентно уверен в том, что в его квартиру никто не зайдёт. Парень не помнил запер ли её, вернее, лично он этого не делал, а вот задать вопросы сотрудникам скорой у него не нашлось возможности. Ко всему прочему Антон не видел лиц людей, что приехали к нему. Парень открыл дверь. Он осторожно с опаской прикрыл её за собой так, чтобы лишь щёлкнул затвор. Снова мелькнула мысль о том, что не нужно спешить закрываться на замок во избежании непредвиденных обстоятельств. В прошлый раз эта, пусть и внезапная, мысль помогла ему самым необычным способом и уберегла дверь от ремонта. Шастун глянул в гостиную. Сейчас он очень сильно пожалел, что со своего положения не представлялось возможным полностью осмотреть соседнюю комнату. Он хотел пойти и проверить наличие в гостиной непрошеных гостей, однако не успел. Из комнаты выглянул Арсений. Рад ли был Антон его видеть? Спорный вопрос. Сердце забилось чаще, а внизу живота неприятно потянуло, напоминая о недавней травме. Шастун испытывал двусмысленные ощущения, из-за этого слегка согнулся. — Тебя долго не было, — заметил ангел. Антон не знал с чего начать разговор и стоило ли вообще это делать. Общие темы для беседы, подколы — имели ли эти темы сейчас место в их речи? Шаст отступил назад, к стене. Он предполагал, что здесь будет ангел и мысленно приготовился к их встрече. Антон много думал о произошедшем и не нашёл ничего разумнее, чем выяснить всё при личной встрече. Сейчас, когда он намеревался начать разговор, все слова пропадали, стоило взглянуть на руки небесного создания, что приносили боль. Тело, которое некогда нависало над ним в самом раскрепощённом виде. Шастун действительно хотел заговорить первым, всё расставить на свои места. Вот только страх сковал тело, и теперь его била мелкая дрожь. Полицейский всё продолжал ходить и просить Шастуна написать заявление. Так продолжалось вплоть до того момента, пока шкет не согласился дать полицейскому номер, чтобы в случае опасности позвонить. Это, собственно, было своего рода гарантией сохранности жизни. Сейчас, стоя напротив ангела, Шаст крепко сжимал в кармане визитку, где находился номер возможного спасителя. По крайней мере у Шастуна появился шанс сразу набрать человеку, чтобы тот его выручил в случае чего. — Тоша, где ты пропадал? — склонив голову, как ни в чём не бывало спросил ангел. Голос знакомый до боли, некогда тёплый, нежный и ласковый, сейчас вызывал совершенно другие эмоции. Антон чувствовал как в его груди с бешеным ритмом бьётся сердце, готовое выпрыгнуть из неё. Сфокусированный взгляд, застывшие зрачки. Человек напрягся всем телом, ожидая и боясь продолжения того жестокого случая. Арс медленно подплывал к человеку. Он вёл себя обычно, может немного сдержанно, но Арсений не испытывал неловкости, как его собеседник. — Я за тебя волновался, — признался ангел, теперь стоя в коридоре напротив человека. — Порассказывай мне здесь ещё, — фыркнул Антон, не сводя пристального взгляда с гостя. Арс подошёл очень близко к человеку — настолько, что между ними осталось меньше метра. Шаст отступал назад, сам того не замечая. И вот он уже стоял, прижавшись к входной двери, смотрел вниз на невысокого собеседника и дышал глубоко и громко. Грудь высоко вздымалась при каждом вдохе. И в этой шумной какофонии, как звон колокола, слышался бешеный стук сердца. — Я хочу извиниться. Тогда… — Арсения не смущала дистанция, однако нужных слов он не мог подобрать. Из-за этого в голосе чувствовалась неуверенность. — В общем, мне стоило сначала всё проверить и только потом… идти. Короче, прости. Шаст сглотнул. Инстинкт самосохранения работал на максимум, а парень казался подобно натянутой струне. Проклятия, оскорбления, маты — так много хотелось высказать. Вот только вместо тысячи слов была тишина. Молчание из-за страха и от невозможности что-либо сказать. — Ты пришёл сейчас сюда, только чтобы сказать об этом? — уточнил Шастун, едва сдерживая себя. — А что? — последовал молниеносный ответ. — Что? — Шастун опешил. — Арс ты… я не знаю как это назвать. Страх за собственную жизнь ушёл. Ушёл яркий всплеск адреналина, гнева, боли, что копился в хрупком тельце всё это время. Показалось, что самое страшное уже произошло и более нечего было бояться. — Это наглость! Ты врываешься в мою квартиру, несешь всякую чушь, более того… — Шаст запнулся вспоминая события недельной давности. — Ты… — Вот поэтому я и пришёл, — пояснил Арсений, неожиданно сделав шаг навстречу собеседнику, чем вынудил его ещё сильнее прижаться к двери. — Мне противно на сердце, когда я представляю, что ты обо мне думаешь. Истерика — вероятно, именно она накрыла человека после этих слов. — Занятно, — прогремел Шастун, совершенно не думая о соседях. Он хотел рассмеяться, вот только другие эмоции сдерживали его, и из груди вырвались лишь несколько гортанных вздохов. — Я понимаю, что это бесполезно, но… Раз ты всё сам прекрасно видишь, то можешь оставить меня в покое? Он развёл руки в стороны, указывая на квартиру, что до недавнего времени была его надёжным убежищем. — Уйти из моей жизни, будто мы никогда не были знакомы, — попросил Шаст, надеясь, что собеседник примет его слова к вниманию и выполнит просьбу. Арс покачал головой. — Для этого у меня есть три причины. Арсений не поддавался эмоциям, старался не реагировать на вызывающее поведение собеседника. Слишком много было сделано в порыве гнева, чтобы сейчас рушить оставшиеся нити между ним и любимым человеком. Сейчас парень очень сильно жалел о том, что люди не могут чувствовать эмоций других. Так было бы намного проще вести с ними осмысленные, деликатные беседы. — Неужели, — спросил Шаст, снова повышая голос, — и какие? Арсений очень сильно хотел обнять Антона. Прижаться к его груди, крепко обнять за талию. Почувствовать то тепло, которое мгновенно прогоняет холод. — Я забрал кое-что у тебя, — признался ангел, опустив взгляд вниз. — Спасибо, что напомнил, — сразу закричал Шастун. Человек впервые за всё время чувствовал себя в собственной квартире в опасности. Некогда укромное жилище и самый надёжный схрон стал самой настоящей клеткой с дикими, голодными, неприрученными хищниками. — Да, подожди, — остановил собеседника Арсений, желая остановить безудержный поток слов, — мне очень понравилось. Шаст удивился не в самом хорошем смысле. Лицо исказила гримаса, а брови неминуемо поползли вверх. — Я не то имел в виду, — Арс только спустя несколько секунд понял смысл своих слов и мгновенно попытался оправдаться, — просто… Ты — то, что мне нужно. Шаст ничего не ответил. Ему в самом деле нечего было сказать. Ранее с ним подобного не происходило, и вообще хотелось бы, чтобы так оно и осталось. Парень вжимался в дверь всем своим телом и с опаской реагировал на каждое движение ангела. Биение сердца уже отдавало в ушах и заглушало все другие звуки. — Вторая, — продолжил объясняться Арсений, — я не могу без тебя… Мне всё время хочется быть рядом. — Тупая причина, — заключил Шастун, сразу откидывая прочь эти чистые признания. Парень не хотел снова обжечься и испытывать боль, поэтому притворялся, что не верит ни единому слову. Арсений держал себя в руках. Он хотел одного — наконец-то после долгой разлуки заключить любимого в объятия, помириться с ним и забыть все беды, что встали между ними. Вместо этого он лишь колко царапает фразами, топча ногами всё, что ему безмерно дорого. Антон видел как закипает ангел. Он хотел причинить ему боль, заставить прочувствовать этот самый дискомфорт в груди, сглотнуть ком в горле. Но что-то внутри останавливало, сдерживало эти намерения. Это был страх или что-то похуже… Арс сделал шаг вперёд, оказавшись в непосредственной близости от собеседника. — Я серьёзно, — строго заявил он, не отрываясь от знакомых глаз, — я не могу жить без тебя. Шастун присмотрелся к ангелу. Позади него он заметил нечёткую громоздкую тень и прищурился в надежде её внимательней осмотреть. — И последняя, — Арс сбил концентрацию собеседника. Когда Антон снова посмотрел за спину, там ничего не было. — Это проверенные сведения, и тебе угрожает опасность. Шаст рассмеялся. Он склонился назад, хлопнув в ладоши. — Браво, маэстро, — поддевшись истерике, заключил человек. — Пока я с тобой не встретился, у меня всё было прекрасно. А теперь неожиданная угроза смерти и — опа — насилие. — Да, подожди. — Арс прекрасно знал, что его слова похожи на бред. Он попытался схватить руку любовника. — Не прикасайся ко мне, — одёрнул руку Шастун, вжимаясь в дверь спиной. Арс послушался и застыл на месте. Парень знал, что не получит так просто прощения, для этого придётся очень сильно постараться. Но внутри всё сжималось, от невыносимой боли, от знания того, что любимый человек тебя ненавидит и презирает всем сердцем. Немного поразмыслив, ангел изменил своему первоначальному замыслу. — Как ты понять не хочешь, — закричал Арсений, наконец-то дав выход своим эмоциям. Арс схватил собеседника за нижнюю челюсть, обездвижив его в своих руках. Антон, в сознании которого всё ещё хранились свежие воспоминания об удушении, автоматически схватил руку ангела, накрыв её своими ладонями. Шастун не мог позволить небесному жителю той свободы действий, что ранее. — Я пытаюсь тебя защитить, — злобно прошипел Арсений, стараясь сдержать гнев, переполнявший тело. — От чего? — Его взгляд был направлен вверх, в безликий потолок. Парень дрожал как осиновый лист. — Ты хочешь меня защитить от себя? Тогда у тебя это очень плохо получается. Несмотря на старания человека, Арс сместил пальцы немного ниже, на горло, и слегка сжал его, преграждая дыхательные пути. — Арс, не трогай его, — послышалось где-то в стороне. — Мальчик тебя боится. Антон слышал незнакомый голос, и это осознание захлестнуло его новой волной паники. — Дружков позвал? — уточнил Шаст. — Неужели подумываешь устроить групповуху? — Рот закрыл, — громко рявкнул Арсений. Он замахнулся, намереваясь ударить человека. Однако рука не настигла своего места предназначения. Её в воздухе остановил Сергей. — Именно по этой причине тебе запрещали прилетать, — пояснил Матвиенко. Сергей разнял любовников, оттолкнув ангела обратно в коридор. Обомлевший от страха человек продолжил стоять у двери. Его кожа понемногу приобретала здоровый оттенок от синего к насыщенно-розовому. Серый смерил Арса грозным взглядом и глянул на человека. — К сожалению, информация о возможной опасности имеет место быть, — признался Матвиенко с явной досадой в голосе. — Шастун, мы не знаем где твои родители, но для собственной безопасности рекомендуем с ними связаться. Антон был благодарен незнакомцу за спасение, вот только его нравоучения оказались совершенно не к месту. Странный тип, что, по всей видимости, тоже являлся ангелом, резко отличался от почти идеального Арсения. Первое, что бросалось в глаза, это странная прическа, излишняя волосистость на лице и не особо высокий рост. — Дожил, ангелы учат меня жить, — прошептал Шастун, так как голос ещё не восстановился после недавнего казуса. — Говорите, у вас есть на меня вся информация? Тогда какого хрена вы не узнали о моих родителях? Антон не хотел более оставаться в этой компании, по нескольку раз выслушивать какой он мудак. Парень оттолкнул Сергея, отправив его к Арсению. — Добланутые пернатые. — С этими словами Шастун покинул квартиру, от души стукнув дверью напоследок. Арс знал что будет нелегко, и колкий характер человека в этом сыграл не последнюю роль. Ангел хотел пойти за ним, однако его остановил Серый, приговаривая: — Сними невидимость, если парень на улице будет говорить с воздухом, это вызовет подозрение. Арс кивнул и удалился из помещения. Серый остался. Он привык работать с людьми, но каждый раз всё было по-новому и случаи оказывались совершенно не похожи друг на друга. Ангел мог понять мальчишку. Он многое видел, а ещё больше испытал на собственной шкуре. Довериться небесному жителю теперь казалось самой нереальной глупостью, которую только можно умудриться повторить. Сергей осмотрел квартиру оценивающим взглядом. — Да, я тут надолго, — сам себе сказал ангел. Матвиенко сам лично прервал свой отпуск и кто знает, когда ему выпадет шанс снова побывать в родном городе. Арс выскочил из подъезда. Парень осмотрелся: по обе стороны от него возвышались длинные многоэтажные здания с множеством квартир. Он сразу заметил Шастуна. Тот стоял на остановке маршрутки, под навесом, защищаясь от дождя, и нервно делал затяжку за затяжкой, наполняя лёгкие едким, горьким дымом. — Ну что ты ещё от меня хочешь? — спокойно спросил ангел, чей пыл в определённой мере остудил холодный дождь. — Я ведь извинился. Ангел стоял перед человеком, в поле его зрения, вот только Шаст настойчиво игнорировал пернатого посчитав, что тот находится в невидимом режиме. — Тоша, — нежно произнёс Арсений. Он ближе подошёл к человеку и не оставил ему выбора. Поддавшись страху или напряжению, Шастун покосился на него с подозрением и заметил тень на мокром асфальте. — Помнишь, что я у тебя спросил? — спокойно, растеряв силы на агрессию, прошептал Антон. — Тогда ты мне прямо показал, что тебе нужен лишь секс. Уютная дырка, куда можно пристроить член… — Это не так… — Разве? — злобно спросил Шастун, посмотрев в знакомые голубые глаза. — И как ты докажешь обратное? Внезапно с другой стороны автобусной остановки вышел Макаров. Шастун после долгих бесед в больнице понимал тревогу полицейского. Однако посвящать хорошего человека в дела паранормального мира и тем самым подвергать его опасности совершенно не входило в планы Антона. — Значит, этот мудак? — сдерживаясь, спросил полицейский. Антон закатил глаза. Всё как всегда шло по худшему сценарию. Арсений лишь с подозрением смотрел на незнакомца, настроенного по отношению к нему явно крайне агрессивно. — Нет, это… — Шастун не знал что придумать, лишь бы оправдать ангела. — Антон, можешь не притворяться, — гордо заявил следак, — насильник должен получить заслуженное наказание. Как же Шаста всё задолбало. Он поднял глаза к небу, словно оно могло дать ему ответы на все вопросы, и бросил сигарету на землю. Он прильнул к Арсению, страстно поцеловав его в губы. Этим действием Шаст удивил не только окружающих, но и самого себя. Он прекрасно знал, что поддерживать дальнейшую связь с Арсением неразумно. Однако, если ангела упрячут за решётку и вскроется его настоящая сущность, пострадает параллельный мир. Шастун действовал резко и импульсивно. Он настойчиво проталкивал язык в рот, показывая новому другу всю страсть своих намерений. Арс почувствовал единение с возлюбленным после долгой разлуки и молниеносно ответил взаимностью, и даже обнял Антона, подтягивая его таз к своей промежности. Ангел перехватил инициативу, и теперь Антон испытывал неудобство от того, что в его рту кто-то хозяйничает. Вскоре он понял на что намекал Арс и разорвал поцелуй. — Мы любовники, — заявил Шастун, прикрывая рот предплечьем правой руки. Макаров с подозрением посмотрел на подопечного, а после — на странного типа, который, к слову, находился в не меньшем ахуе, нежели полицейский. Мент более не стал донимать молодых людей и скрылся из виду. Однако далеко не ушёл — видно, не поверил, притаился и наблюдал за парой из укрытия. — Это было неожиданно, — прямо заявил Арсений, что проделал долгий и сложный путь для завоевания сердца возлюбленного и получения от него чистосердечного прощения, — и очень сладко. На губах и во рту остался жгучий привкус табака. Он настолько сильно отличался от знакомого ангелу вкуса поцелуя, что тот счёл это чем-то запредельным. Арсений воодушевился и снова обнял любовника, но этот раз не дав ему возможности выбраться. Ангел обнял и поцеловал своего партнёра. Сначала в шею, обдавая её горячим дыханием и вызывая мурашки на коже. А после — снова в губы, но теперь целиком и полностью владея ситуацией. Шастун пытался разорвать настойчивый поцелуй, хотя дискомфорт на губах был не единственной проблемой. Арс его лапал и уже лез в самые сокровенные места. — Отстань! — Шаст отбросил от себя ангела. — Что это было? — Как… — растерянно стал оправдываться ангел, — я думал… — Нет, Арс. Это дешёвый спектакль, — пояснил человек. — Я не думаю, что после всего пережитого между нами возможны какие-то отношения. Это был прекрасно знакомый Арсению колкий нрав любовника. Теперь ангел мог не бояться за человека, тот пришёл в себя и сможет в случае чего постоять за себя и, быть может, простить его. — А свои предупреждения засунь себе в жопу, — продолжал Антон свою гневную тираду. — Пока ты не появился в моей жизни, всё было прекрасно. Никаких ментов, больниц — ничего. Шаст замолчал, переводя дух. Если ранее ангел отыгрался на нём, то сейчас сам человек выпустил скопившийся внутри гнев. Антон поостыл и, глянув на ангела, опешил. Позади Арсения стояла та самая тёмная фигура. — Арс, — испуганно прошептал Антон, сглотнув слюну, из-за чего чётко очерченное адамово яблоко сделало один полный пролёт, — возвращайся домой. Ангел хотел воспротивиться, однако человек таким же холодным голосом продолжил: — Если пойдёшь сейчас, то можешь успеть. Это напрягло Арса. Временам ангел забывал о чудесных способностях человека и лишь когда вспоминал о них, по спине бежали мурашки, а волосы вставали дыбом. — Успей попрощаться с отцом, — дрожащим голосом произнёс Шастун, облокотившись на стену автобусной остановки. Эти слова подействовали на Арса отрезвляюще. Он сорвался с места и незамедлительно скрылся из виду. Кто знает, был ли ангел в следующую минуту на земле или в скором порядке покинул её. Шастун даже сейчас видел тёмную тень. Как бы сильно он ни ненавидел настырного ангела, никто не заслуживал потерять родителя, не имея возможности с ним достойно попрощаться. Парень заметил дымящийся бычок на асфальте, наступил на него и медленно побрёл обратно к квартире. Уже поднимаясь по ступенькам, он услышал шаги позади. — Думал меня провести этой любительской постановкой? — уточнил Макаров. — Тебя? — спросил Шастун, глянув на проницательного полицейского. — Нет, это невозможно. Мужчина поравнялся с парнем. Они могли стоять без слов очень долго и читать друг друга, как открытую книгу. Однако в подъезде было не особо тепло — а сыро из-за дождя на улице. — Я давно не оттягивался, может… — Глянем футбол, — предложил Макар. Шаст не возражал. Напротив, провести время в весёлой компании он всегда был рад. — Только за. Мужчина остановился и строго посмотрел на школьника. Их взгляды встретились, и в том быстром переглядывании было ясно всё без слов.