Его Джульетта

Гермиона моргнула, просыпаясь, ее голова пульсировала. Когда она зажмурила глаза, прошлая ночь нахлынула на нее, кусочек за кусочком. Гермиона Блэк. Свитера Уизли. Бутылка ликера, которая была ужасной на вкус. Как безопасно она чувствовала себя в его объятиях. «Я влюблен в тебя с первого курса» «Мы можем быть такими, какими ты хочешь быть, любимая» Обещание. Сделка. Это было приятно. Она чувствовала себя хорошо. Гермиона медленно открыла глаза, привыкая к свету. Ее голова все еще болела, но это было совсем не то, что она чувствовала, когда впервые проснулась. Оглядев комнату, ее взгляд упал на Драко, который сидел в кресле и крепко спал. (Он остался. ) Его голова покоилась на плече, а волосы были взъерошены из-за сна, что совсем не походило на то, как аккуратно они были уложены изо дня в день. (Он остался, как и обещал. ) Гермиона обнаружила, что ей это даже нравится. (Он остался ради неё. ) Она подкралась к краю кровати, стараясь не издавать ни звука. Она не хотела его будить. В итоге она села на край, изучая Драко. Через несколько мгновений он медленно проснулся, и серебристые глаза встретились с шоколадно-коричневыми. Легкая улыбка появилась на лице Гермионы. –Мне нравятся твои волосы такими, — прошептала Гермиона. Драко ухмыльнулся: –Я могу ходить так всегда, если тебе это нравится. — Гермиона молча кивнула, покраснев. — Как твоя голова? –Очень болит. — призналась Гермиона. –Давай, сходим за зельем от похмелья. Ты не знаешь, сможешь ли ты идти, или у тебя слишком кружится голова? –Я не знаю, я еще не пробовала, — сказала Гермиона. Она медленно опустила ноги на пол и встала. В тот момент, когда она это сделала, ее лодыжки подогнулись под ней, и в мгновение ока она была поймана Драко. —Ты спас меня. — пробормотала она. –В любое время, Гермиона, — тихо сказал он. Он положил другую руку ей под колени сзади и поднял ее, прижимая к своей груди. –Это становится чем-то нормальным между нами, — сухо прокомментировала Гермиона. Драко посмотрел на нее сверху вниз: –Я могу опустить тебя, если хочешь. –Нет, — сказала Гермиона слишком быстро, а затем покраснела. — Нет… Мне это нравится, — призналась она, — Мне нравится быть рядом с тобой. — Она опустила глаза, ее лицо покраснело, она боялась увидеть реакцию Драко. Действительно ли она ему нравилась? Действительно ли он любил ее? Любил. –Эй, — тихо сказал Драко, нежно приподнимая ее подбородок так, чтобы она была вынуждена посмотреть на него. — Тебе никогда не нужно чувствовать себя неловко рядом со мной из-за своих чувств. –Х… хорошо, — покраснела Гермиона, — Говорить с кем-то о своих чувствах…это действительно тяжело. Я чувствую, что людям трудно любить меня. Что меня слишком много и недостаточно сразу. –Тогда они дураки, — сказал Драко, — Что бы ты ни делала, ты всегда будешь идеальной для меня. — Он медленно опустил ее на диван, подперев ее голову подушкой, прежде чем порыться в шкафу и вытащить зелье, протянув его ей. Без колебаний Гермиона осушила бутылку и почувствовала, как ее головная боль быстро утихает. Когда Драко сел, Гермиона прислонилась к нему. Рукава его мантии были закатаны, и Гермиона изучала Темную Метку на его левой руке. Вместо того, чтобы испытывать страх или отвращение…ну, она не была уверена в том, что чувствовала. Медленно она начала обводить его контур пальцем. –Тебе было больно? — тихо спросила она. –Не так сильно, как ты думаешь. –Зачем ты это сделал? — Она прикусила губу. — Тебя принудили к этому? Или ты сам хотел это сделать? Драко глубоко вздохнул. –Я родился чтобы быть с ним, хотя я выбрал это добровольно. –Почему? Почему ты родился чтобы быть с ним? Почему ты выбрал именно его? –Это долгая история, — вздохнул Драко. –У нас есть время, — тихо сказала Гермиона. –Ты уверена, что хочешь это услышать? — спросил Драко. — Это… многое из этого связано с тобой и твоей семьей. Твоей настоящей семьей. И это может изменить то, как ты смотришь на некоторых людей. Гермиона прикусила губу. Да, да. Да, она хотела знать. Она кивнула. –Расскажи мне все. Драко одарил ее легкой улыбкой. –Хорошо. Все началось в далеком 1944 году, когда Темный Лорд стал Старостой Хогвартса вместе с Гиацинтой Розье, которая стала Старостой девочек. У них быстро завязалась дружба, хотя и строго платоническая. Темный Лорд уехал на континент после окончания школы, и Гиацинта смогла работать в Отделе Тайн благодаря связям своей семьи, несмотря на ее пол. Когда Темный Лорд вернулся с континента, он некоторое время работал в «Горбин и Берк», прежде чем реформировать Пожирателей Смерти, группу, которую он сформировал еще в Хогвартсе. Гиацинта стала советником Темного Лорда, привела его к политическому успеху и помогла ему установить связи со многими другими влиятельными семьями. В 1960 году Темный Лорд решил, что хочет Наследника, и кто лучше Гиацинты мог бы его обеспечить? Это было рождено не любовью, а взаимным глубоким уважением друг к другу, высокой магической силой и дружбой, которую они разделяли более двадцати лет. И, хотя Темный Лорд не любил Гиацинту в романтическом смысле, между ними была глубокая связь. Твоя мать, Мадлен Розье, родилась 30 ноября 1960 года, и в тот момент, когда Темный Лорд увидел ее, он по — настоящему полюбил свою дочь. — Драко взглянул на Гермиону. — Я знаю, что Дамблдор любит говорить, что Темный Лорд не способен чувствовать любовь, но он любил Мадлен больше всего на свете. Как ни странно, когда Мадлен поступила в Хогвартс, несмотря на то, что она была наследницей Слизерина, ее определили в Гриффиндор. К сожалению, в 1976 году твоя бабушка Гиацинта была убита близнецами Пруэтт. Мадлен жила с моими родителями после смерти Гиацинты, и на шестом году жизни она влюбилась в твоего отца, Регулуса Блэка. Эти двое сбежали во время зимних каникул их последнего года в Хогвартсе в 1979 году, и ты родилась в сентябре того же года, и все, кто знал о тебе, обожали тебя. Твои родители, Темный Лорд, мои родители, Беллатрикс, Вальбурга, Орион — все они обожали тебя всем сердцем. Некоторое время все, казалось бы, шло хорошо, несмотря на продолжающуюся войну, пока в декабре 1980 года Орден Феникса не совершил налет на поместье Розье. Миссия была разработана Дамблдором, и Грюм возглавил рейд. Другими участниками, которых привели с собой, были Северус Снейп, Джеймс и Лили Поттер, Ремус Люпин и Сириус Блэк. Мы всегда знали, что Поместье было сожжено дотла, а твои родители заперты внутри, но из воспоминаний, найденных в сознании Снейпа, Поместье было разграблено, а Регулуса и Мадлен пытали, прежде чем оставить умирать. Единственная причина, по которой они не убили тебя, заключалась в том, что Дамблдор хотел использовать тебя против Темного Лорда. Гермиона поморщилась, глядя на Драко, и он начал выводить пальцем круги на её спине. –В течение следующего десятилетия предполагалось, что ты погибла в огне вместе со своими родителями. Хотя позже мы, очевидно, узнали, что вместо этого тебя похитили, в то время все искренне верили, что ты мертва. Темный Лорд был абсолютно убит горем и поклялся отомстить любому, кто участвовал в заговоре с целью убийства его семьи. Тем не менее, ему нужен был новый Наследник, и, поскольку он был моим крестным отцом, титул и все обязанности легли на меня. Тем временем Темный Лорд сосредоточил большую часть, если не всю свою энергию, на мести. Ты когда-нибудь задумывалась, откуда у Грюма все эти шрамы, как он потерял глаз и ногу? Гермиона посмотрела на Драко, –Это был… –Темный Лорд, да, — кивнул Драко. — Он пошел за Поттерами на Хэллоуин 1981 года, частично из-за Пророчества, но также и из-за того, что Джеймс Поттер сделал с ним, с тобой. –Он был мертв тринадцать лет, для меня? — спросила Гермиона. (Он умер за тебя. Он заботился достаточно, чтобы умереть за тебя. ) Когда Драко кивнул, слеза скатилась по ее щеке. — И все, что я делала, это пыталась убить его последние шесть лет, — прошептала она прерывисто. — Я ужасный человек, Драко. –Ш-ш, — мягко шикнул Драко на Гермиону, притягивая ее в свои объятия. — Ты не знала. Он был так невероятно счастлив в тот день, когда узнал, что ты все еще жива. Вот почему Квиррелл всегда заходил к тебе в класс — твой дедушка хотел познакомиться с тобой поближе. Он не винит тебя, я обещаю. Это не твоя вина, что все в твоей жизни настраивали тебя против него, против всех нас. –А как насчет Гарри? — тихо спросила Гермиона, глядя на Драко. Чем больше она об этом думала, тем более правдоподобной казалась ее теория. (Или это была слепая надежда. Глупая, наивная слепая надежда. Ей не нужен был Гарри. Ей не нужен был Рон. У нее был Драко. ) — Разве нам не нужно спасти и его тоже? Его маггловские опекуны ужасны, вот что он всегда говорил. Глаза Драко посуровели и стали холодными. –Прости, любимая, но он тоже лгал тебе. Он был воспитан Уизли, и у всех у них было более чем достаточно денег, чтобы ходить вокруг да около, несмотря на то, во что они пытались заставить тебя поверить. Ты действительно думаешь, что Дамблдор позволил бы своему маленькому Спасителю жить в бедности? — он холодно вы плюнул — Все это было уловкой, чтобы заставить тебя больше сочувствовать Поттеру. Дамблдор подумал, что если бы ты думала, что вы оба выросли в мире маглов, у тебя было бы больше шансов подружиться с ним, что у вас было бы больше общего. Они все знали. Все они. Они все использовали тебя в своих интересах. Еще одна слеза скатилась с глаза Гермионы, и Драко сразу смягчился и нежно вытер ее слезу большим пальцем. –Тогда из-за чего на самом деле вся эта война? Чего хочет каждая из сторон? –Так называемый «Свет», — усмехнулся Драко, — Хочет контроля. Они хотят ограничить все виды магии, сделав население глупее и его легче будет контролировать. Они не хотят ничего менять, хотят остаться в викторианской эпохе. Темный Лорд хочет инноваций и интеллекта; он хочет перемен. Он хочет взять тех, кто родился у магглов, в Волшебный мир сразу после их рождения и усыновить их в волшебные семьи. Он хочет интегрировать науку в магию и сделать все виды магии законными. Лучшим позволено быть лучшими, исследовать все, что они пожелают. У каждого есть польза, никто не живет бессмысленной жизнью, не внося свой вклад в общество в целом. Если бы людям были предоставлены все доступные им инструменты, я верю, что наш мир стал бы более удивительным, чем мы когда-либо могли себе представить. Его глаза были далеко, когда он писал картину. Это было прекрасно. Каждый почувствовал бы себя полезным. Никто не будет чувствовать себя обделенным. Никто бы не чувствовал себя так, как она. У каждого была бы цель, он мог бы раскрыться в полной мере. Их бы не сдерживали, как ее. –Драко, — пробормотала Гермиона, закусив губу, — у меня есть кое-что, что я, вероятно, должна тебе сказать. И я думаю, тебе, возможно, придется пойти и…и рассказать кому-нибудь после того, как я это сделаю. С… со всем… — она замолчала, — Где Дамблдор? Чем он занимался все это время? –Дамблдор мертв, — пробормотал Драко. Гермиона резко села. –Что? Когда? –Это случилось в ту ночь, когда мы ушли из школы. –Оу. — Гермиона устроилась поудобнее на Драко и на мгновение замолчала. Ее мысли эхом вернулись к той ночи и тому, что произошло потом. Слова, которые она сказала Драко, как она обращалась с ним. Зло. Трус. Я ненавижу тебя. Я всегда буду ненавидеть тебя. Он пытался спасти ее. И она ненавидела его за это. –Мне жаль, — тихо извинилась Гермиона, — За то, что я сказала, когда впервые пришла сюда. Ты просто пытался помочь мне, а я… я не… Я не понимала, что говорю, что имею в виду. Мне так жаль, Драко, — прошептала она, ее слезы начали свободно капать, — И если ты ненавидел меня за то, что я сказала, за то, что я сделала… Я бы не стала тебя винить. –Эй, — тихо сказал Драко, — Это была не твоя вина. Это никогда не будет твоей виной, я обещаю. В этом мире нет ничего, что могло бы заставить меня разлюбить тебя. Гермиона посмотрела на него сквозь ресницы, и ее сердце заколотилось. Поцелуй его. Боже, она хотела поцеловать его. нуждалась поцеловать его. жаждала поцеловать его. Собрав все свое гриффиндорское мужество, она медленно наклонилась, ее живот затрепетал. Понимание озарило лицо Драко, и он положил руку ей за голову, быстро наклонился и… Он целовал ее, он целовал ее! Гермиона наклонилась в поцелуе, и тепло разлилось по ее телу. Это было удивительно, невероятно, чудесно, неописуемо. Тихий стон сорвался с ее губ, и Драко воспользовался этим, погружаясь все глубже в ее рот. Это был первый раз, когда она зашла в Косой переулок, новые виды, звуки и чувства; вещи, о которых она никогда даже не мечтала, вещи, на которые она никогда даже не смела надеяться, концы ее нервов искрятся самым лучшим образом. Её захлестнуло бурным потоком, испугало и взволновало, и захлестнуло новое чувство, и у нее не было другого выбора, кроме как следовать за ним. И даже если бы у Гермионы был выбор сопротивляться, она была уверена, что даже не захотела бы пытаться. Все это было потеряно и найдено одновременно, последний мазок кисти на прекрасной картине, расположение планет, необъятность ночного неба в сельской местности, звезды, усеивающие ночное небо, как веснушки, цветущие и сверкающие, соревнующиеся за внимание. Это было прекрасно. Когда Драко отстранился, Гермиона медленно открыла глаза и увидела, что Драко смотрит на нее, мягко улыбаясь. –Это было нормально? Гермиона покраснела. –Это было нормально? — повторила она, ее щеки порозовели. — Драко, это было просто замечательно. Я могла бы делать это с тобой вечно. –Тогда ты не будешь возражать, — лукаво усмехнулся Драко, — Если я поцелую тебя снова, — он наклонился к ней для быстрого поцелуя. — И снова, — еще один поцелуй, — И снова, — и еще, — И еще, — и еще. В этот момент Гермиона откинулась на подушки, а Драко склонился над ней, заключив ее в объятия. Это было безопасно. Это было чудесно. Это казалось таким правильным. На этот раз Гермиона прервала его глубоким поцелуем, схватив его за мантию спереди и притянув к себе, так что он оказался практически на ней. Гермиона почувствовала, как его руки в ее волосах, тянут их, гладят, пробегают по ним, и когда она беспомощно мяукнула, потерявшись в поцелуе, она почувствовала, как глубокое, хриплое рычание вибрирует от Драко. Когда он, наконец, отстранился, Гермиона густо покраснела. –Это было нормально? — спросила она смущенно. –Ты абсолютно идеальна. Он считал ее совершенством. Она была для него совершенством. Боже, она могла летать.

***

Мерлин, она была идеальна. Драко наслаждался тем, как она смотрела на него. Это было все, что он когда-либо представлял, все, на что он когда-либо надеялся с ней, и даже больше. Пока он был в Хогвартсе, Драко усовершенствовал свою технику, от всего столь невинного, как поцелуи, до секса и доставления удовольствия, так что, когда он наконец будет с ней, она будет зависима от него. К тому, что он заставлял ее чувствовать. Длинный список девушек, которых он трахал, были красивыми и удивительно талантливыми, Гермиона намного превзошла их, даже не пытаясь. Ни одна из них не была достаточно хороша. Никто из них не могли сравниться с ней. Боги небесные, одних звуков, которые издавала Гермиона, было достаточно, чтобы он возбудился. Она казалась такой нуждающейся в лучшем смысле этого слова. Она нуждалась в нем и только в нем. Он был единственным человеком, способным заставить ее издавать эти звуки. Эти звуки принадлежали ему. Эти отчаянные всхлипы, хриплые вздохи и бессмысленное мяуканье принадлежали ему. Она принадлежала ему так же, как и он ей. И то, как она так мило покраснела, от его поцелуя; как прекрасны были ее кудри, взъерошенные его руками. Она принадлежала ему, только ему, навсегда принадлежала ему, и она, наконец, начинала это понимать. –Как я и говорила, — Гермиона игриво улыбнулась, толкнув его в плечо, — Прежде чем я потеряла ход своих мыслей, не то чтобы я жалуюсь, — она покраснела. –Продолжай, — ободряюще сказал Драко. Вот и все, это должно было стать ее первым шагом вперед. Ее первый сигнал о том, что она больше не марионетка Ордена. Что она будет принадлежать ему. Только его. –Дамблдор давал Гарри уроки по ночам в течение учебного года, — рассказала Гермиона, — И Гарри сказал, что рассказывал ему о… -она прикусила губу, — детстве Сам-Знаешь-Кого, его жизни и всем таком. И смысл всего этого состоял в том, чтобы найти, где находятся крестражи Темного Лорда, и уничтожить их. Чтобы его можно было убить раз и навсегда. В ночь Битвы Дамблдор и Гарри отправились за Крестражем, и я думаю, что они его получили. Гребаное дерьмо. Хотя Драко уже знал благодаря Легилименции, что Орден знал о Крестражах и уведомил Тёмного Лорда, он не знал, что Поттеру удалось заполучить один из них. Что ж, по крайней мере, теперь они знали, что у Ордена потенциально есть Крестраж, так что Темный Лорд мог соответствующим образом скорректировать свои планы. Драко поцеловал Гермиону и взял ее лицо в свои руки. –Большое тебе спасибо, любимая, за то, что рассказала мне. Это… это принесет нам победу в войне или, по крайней мере, гарантирует, что мы не проиграем. Гермиона посмотрела на него своими большими оленьими глазами. –Правда? — она начала перебирать пальцами. — Ты ведь не злишься, правда, что я не сказала тебе раньше? –Ни на секунду не вини себя, — мягко сказал Драко. Мерлин, он накажет Уизела и Шрамоголового за то, что заставили ее почувствовать, что ей нужно сомневаться в себе. –Возможно, мне придется вернуться на работу немного раньше, чем я ожидал, но в конце концов все будет хорошо. Но сейчас мне придется уйти, чтобы рассказать об этом Темному Лорду. –И он тоже не будет сердиться на меня? — Гермиона спросила тихим голосом. — Он-единственная семья, которая у меня осталась. –Я обещаю, что он этого не сделает, — заверил ее Драко. — Ты можешь подождать прямо здесь, если хочешь, и я вернусь, как только смогу, любимая. В последний раз перед уходом он крепко поцеловал ее, прежде чем направиться к камину в другом конце комнаты. Он взял горсть летучего пороха и шагнул в камин.