Мафиозная парочка

Выстрел. Выстрел. Выстрел. Три резких звука прозвучали единым аккордом. Длинная пауза. Ее прервал женский крик a capella, сначала одинокий, затем к нему присоединился второй, третий... Проснулись остальные инструменты: звонко грохнулся поднос, полный посуды, из рук официанта, басовито зарычали моторы снаружи, сопровождаемые визгом покрышек, дробным стаккато застучали по ушам выстрелы... Окончания этой пьесы Лиз решила не дожидаться. Где ползком, где на четвереньках, она пробралась к черному выходу, прижалась к стене перевести дыхание и скинула с ног ремешки туфель. Пожалуй, пора нарушить дресс-код. Она аккуратно приоткрыла дверь, тихонько просочившись наружу... И замерла на полушаге, упёршись лбом во что-то очень маленькое. Круглое. Стальное. И очень холодное. – Porca Madonna! Джованни, убери ствол. Это свои. Из темноты выступила знакомая невысокая фигура в неизменной шляпе. Риччи. – Мисс Колвин, за мной. Короткими перебежками они добрались до заведенного черного Форда, припаркованного за углом. Риччи запихнул Элизабет на пассажирское сиденье, закрыл дверь и дважды хлопнул по крыше: езжай. Форд мгновенно сорвался с места, итальянский ресторанчик и звуки перестрелки растаяли в ночи. – Куда вы меня везёте?– Элизабет наконец выпрямилась на сиденье, куда ее бесцеремонно впихнул Риччи, и осмотрелась. Темные улицы вокруг ей были незнакомы, как и водитель. Он, впрочем, не горел желанием это исправлять. – К боссу,– последовал краткий ответ. – К чьему?– она отчётливо выделила второе слово, подразумевая, что без однозначного ответа не уймется. Впрочем, аргументировать ей было нечем: единственное оружие – пистолет – остался внутри итальянского ресторанчика, сыграв свою партию. Блестяще сыграв. Водитель неопределенно хмыкнул. – Через десять минут мы будем на месте. Он сделал пару кругов по району на случай хвоста, погасил фары и свернул в незаметный переулок, заваленный вдоль стен мешками с мусором. Чуть притормозил. Сзади хлопнула дверь. – Чисто, поехали,– Элизабет подскочила, когда с заднего сиденья раздался негромкий мальчишеский голос. Обернувшись, она встретилась глазами с мальчишкой-газетчиком, из тех, что ночуют прямо под дверьми редакций. Проезд сзади автомобиля исчез: на его месте громоздилась здоровая ароматная куча из мешков, баков и, кажется, даже одной трехногой конторки без ящиков. Автомобиль, не зажигая фар, проехал по переулку, остановившись у неприметного входа - такого же, как ещё с десяток других на этой улице. Около тротуара торчал ржавый мусорный бак, дверь облупилась, а табличка в окне первого этажа гласила: «for sale». Потертый фасад глядел на улицу подслеповатыми темными окнами. Элизабет напряглась, пожалев, что скинула туфли – острые каблуки могли послужить хоть какой-то защитой. Мальчишка нырнул вперёд и открыл дверь дома, приглашая ее войти. Девушка выбралась из машины, неосознанно выпрямив спину: если они собрались избавиться от нее в этом заброшенном доме, она не доставит им удовольствия увидеть ее страх. Темный пыльный коридор оказался неожиданно крохотным. Сзади хлопнула входная дверь, скрежетнул засов. Мальчишка просочился мимо нее вперёд... И отодвинул тяжёлую портьеру, приглашая девушку пройти дальше. За портьерой обнаружилась просторная комната, освещённая неярким электрическим светом: несколько разномастных кресел около камина, который явно в последнее время использовался только в качестве пепельницы, пара диванов вдоль стен и массивный конторский стол в дальнем углу комнаты, заваленный бумагами, чашками кофе и утренними газетами. Венчали гору коробка патронов и черная шляпа. И ни одного окна. Элизабет не успела удивиться, как почувствовала, что ее дёрнули в сторону, зажимая рот рукой в перчатке. Какое дежавю. Впрочем, практически сразу захват ослаб, оставив только тонкий аромат табака и мужского парфюма. Знакомый тонкий аромат дорогого табака и дорогого мужского парфюма. – Добрый вечер, мистер Пьюзо. Мне зайти попозже? Он усмехнулся. – Добрый вечер, мисс Колвин. Все чисто? Она кивнула, но тут же поняла, что вопрос был адресован мальчишке, проскользнувшем в комнату вслед за ней. – Да, босс. Никто не видел, как мы приехали. Арнольдо уехал забрать остальных. – Спасибо, Роб. Приготовь кухню к их приезду. Мальчишка кивнул и скрылся за ещё одной портьерой. Пьюзо жестом пригласил Элизабет присесть. – Рассказывайте. – У нас все получилось, Витторио. Фран... Джулиано мертв, я видела собственными глазами,– Элизабет села на край дивана, поморщившись от боли в коленях. Витторио перевел взгляд на ее ноги, понимающе кивнул и исчез за той же портьерой, через мгновение вернувшись с миской теплой воды и небольшим чемоданчиком. – Продолжайте,– он опустился на колени около нее и принялся аккуратно смывать кровь с порезов, пока она рассказывала свою часть. Элизабет только сейчас осознала, что передвижение ползком по усыпанному осколками полу ресторана не прошло даром – ноги и руки ее были усеяны множеством мелких порезов, а платье заляпано кровью. Лишь бы не ее собственной. Закончив смывать кровь и грязь, он аккуратно выбрал застрявшие осколки, открыл чемоданчик и достал оттуда бутылочку темного стекла. Резко запахло медикаментами. – Сейчас будет больно, держитесь. Элизабет зашипела сквозь зубы, когда содержимое бутылочки оказалось на ее ранах, и сжала пальцы на плече Витторио, заметив тень улыбки на его сосредоточенном лице. Или ей показалось? Он перебинтовал израненные места и легко поднялся. – Прошу прощения, мисс Колвин. Сейчас здесь будет немного шумно. Если вы хотите отдохнуть, Роб проводит вас в комнату, и мы сможем поговорить потом. – Шумно?– Элизабет нахмурила брови, не понимая, о чем речь. – Весенняя уборка закончена,– усмехнулся он.– Мои люди скоро вернутся. – Нет-нет,– запротестовала она.– Думаю, вам понадобится помощь. Она поднялась на ноги, ещё раз поморщившись от боли, подхватила миску с водой, не слушая его протестов и проследовала за ним сквозь портьеру. За ней обнаружилась ярко освещённая кухня, вылизанная до блеска, в центре которой стоял абсолютно пустой стол. Все остальные поверхности были заняты медикаментами, бинтами и хирургическими принадлежностями, готовыми к немедленному использованию. На плите кипел огромный бак с водой. – Доктор Орсини уже готов,– отрапортовал Роб, появившись в другом углу. – Отлично. Жди снаружи, следи, чтобы не было незваных гостей. Элизабет выплеснула воду, наполнила миску заново, оставив ее на краю раковины, и вернулась в комнату. – Мисс Колвин, вы... – Витторио, давайте потом. На улице зашумела машина, другая, хлопнула входная дверь и комната наполнилась мужскими голосами, итальянскими ругательствами, смехом, проклятиями, звоном стекла, запахами пороха и крови. Доктор Орсини, оказавшийся невысоким худощавым джентльменом с узкой бородкой клинышком, безостановочно резал, вправлял, вытягивал и шил. Элизабет поняла, что остаться было правильным решением: лишние руки в импровизированной операционной оказались очень кстати. Периодически она сталкивалась с мистером Пьюзо, который занимался в большой комнате тем же самым - перевязывал легкораненых, одновременно выслушивая отчёты о проделанной уборке. Повернувшись в очередной раз к столу, Элизабет ойкнула, увидев на нем бледного как мел Риччи. – Все в порядке, мисс Колвин,– он слабо усмехнулся.– Это моя плата за нахальство. Доктор Орсини поколдовал над Риччи, глухо звякнула в кружке вытащенная пуля, и через десять минут Нино уже полусидел на столе, опираясь на вездесущего Роба, пока Элизабет накладывала тугую повязку на его плечо. Когда она закончила, он поймал ее руку и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони. – Спасибо, мисс Колвин. Признаюсь, я не ожидал от вас такой смелости. Опираясь на Роба, нетвердыми шагами он ушел в комнату. Элизабет привычно схватила новый моток бинтов... и обнаружила, что в кухне нет никого, кроме нее и доктора. – Он последний. Мы закончили, мисс,– доктор ополоснул руки и вышел следом за ними в комнату. Чуть помедлив, Элизабет сделала то же самое. Ещё недавно пустая, комната теперь была полна народу. Пара десятков мужчин в разномастной, но одинаково неприметной одежде сидели, стояли, курили, звенели бокалами. В воздухе висел табачный дым и запах дорогого виски, перемешанного с аптечными ароматами. Голоса смешивались в равномерный негромкий гул. Как в Воробьиной комнате. Впрочем, эта атмосфера ей нравилась гораздо больше. Элизабет поискала глазами мистера Пьюзо, не сразу его заметив – он полусидел на конторском столе, рукава рубашки закатаны по локоть, на белоснежной ткани брызги крови, в руках – неизменная сигарета. Чуть наклонив голову, он с интересом слушал Риччи, полулежавшего в кресле напротив него. Элизабет начала пробираться в их сторону. При ее приближении разговоры стихали, а некоторые присутствующие удивлённо провожали ее взглядами. – Прошу прощения, я не помешала? Кажется, доктор Орсини закончил. – Большое спасибо, Элизабет,- взгляд Витторио был серьёзен, внимателен и... удивлен?– Нам чертовски повезло. Ни одной потери. А то, что этот stronzo сидит в моем кресле, целиком ваша заслуга. Риччи хихикнул, но тут же скривился от боли. – Босс, я не специально... – Разумеется. Элизабет, он решил, что зайти в ресторан скрытно недостойно джентльмена, за что и схлопотал пулю. Ему повезло, что в семейке Джулиано стрелять толком умел только Франческо. Но вы же наверняка устали. Проводить вас в комнату? Элизабет вдруг поняла, что Витторио чертовски прав. – Пожалуй, да, благодарю. Витторио подхватил висящий на спинке стула пиджак, накинул ей его на плечи и, поддерживая ее за талию, повел к выходу из комнаты. Теперь сопровождающие их взгляды стали из недоуменных просто слегка удивлёнными. Проходя мимо мутного зеркала к лестнице, Элизабет бросила на него взгляд и нервно хихикнула, поняв причину: вид у нее был тот ещё. Платье, выбранное Джулиано, когда-то было усеяно стразами, перьями, оборками и бантами как больной сон девочки-принцесски и обтягивало девушку как вторая кожа. Теперь к оборкам и бантам добавились художественные дыры в стратегических местах, пятна крови и грязи. Местами оборки отсутствовали вовсе, а вместо чулок и перчаток ее закрывали плотно намотанные бинты. Из растрёпанной прически торчало одинокое страусиное перо, надломленное посередине, макияж потек, помада размазалась, а на щеках образовались полосы крови и почему-то сажи. Тяжелая смена в Воробьиной комнате. – Не берите в голову,– Витторио сразу понял, о чем она думает.– Наверху есть ванная с горячей водой. Правда, из чистой одежды – только мужская. Он отвёл ее в спальню на втором этаже, такую же полутемную и без окон, как и комнаты на первом. – Располагайтесь. Если понадоблюсь, я буду внизу. – Простите меня, кажется, я доставила вам неудобства. Ещё и в таком виде... – Элизабет,– он остановился, повернулся к ней и, проведя пальцами по ее щеке, приподнял ее подбородок.– Вы удивительная и смелая девушка. А ещё вы очень удивили меня сегодня, когда помогли лечить моих людей. Поверьте, это самое прекрасное зрелище. Он легко прикоснулся губами к ее лбу. – А теперь отдыхайте. – Витторио... – Да?– он помедлил. – Это же ваша спальня, да? – Да, моя,– он улыбнулся на мгновение.– Не переживайте, ни я, ни кто другой вас не потревожит. – Нет, постойте, я... Вы... Не оставляйте меня одну ночью. Пожалуйста. Он погладил ее по голове как котенка. – Конечно, Элизабет. Я буду рядом.