РазГром СероВолка

Ранний вечер мягко, но настойчиво вступал в свои права, когда Разумовский проснулся; это было немудрено: лёг гений чуть раньше полудня. Птицы за окном чирикали по-летнему живо, а свежий ветерок и тёплое солнце манили обещанием мечты безграничного счастья. Лёгко поднявшись с дивана, Сергей встал и подошёл к окну; он аккуратно отодвинул полупрозрачные шторы и опёрся руками на подоконник. Спустя минуту Разум решил, что стекло убивает всю прелесть этого вечера; распахнутая створка выглядела намного привлекательней. Окинув глазами двор, Разумовский наткнулся на то, что удивило его до глубины души. По спине — от шеи до копчика — пробежал холодный ветерок; гений не сразу поверил увиденному. «Обознался?» — думал он, не прекращая рассматривать объект, вызвавший такую бурю эмоций; но нет, ничего не менялось, только уверенность росла и крепла. В какой-то момент человек внизу поднял голову вверх; ненадолго, на секунду, быть может, но этого хватило. Сергей тут же отпрянул назад. Почти сразу после подтверждения увиденного гений столкнулся с тем, чего он также ожидать не мог. Чувства. «Волнение, лёгкое потрясение… Любопытство,» — мысленно анализируя собственные эмоции, Разумовский недоумевал: страха совершенно не было. «И правда, очень странно. С каких пор Гром не вызывает у меня ни страха, ни опасений, ни гнева?.. Это же… неправильно? Противоестественно? Или как это ещё можно назвать?» Ответа не было, и тогда Сергей начал его поиски. «Мы же по разным сторонам, друг против друга: один чёрный, другой белый, один воплощение зла, другой несёт свет и,» — слово «справедливость» Серёжа всё ещё не мог выговорить, даже мысленно, в отношении Грома. Далее пошло сопоставление по другим данным. «Он же такой правильный — одевается… как панк. Нет, в плане одежды классика и элегантность уж точно на моей стороне…» Он ещё долго думал, какие черты есть у него, какие у Грома, и без устали делил их на «общие» и «различающие». Сергей представил себя дьяволом, личным дьяволом майора Грома; фантазия пришлась ему по душе. Если бы их можно было совместить в одно, наверное, получился бы идеальный человек. Мощь Грома и утончённость Сергея, высокий навык программирования и умение находить подход к любому человеку… Внешность… Бледность гения и лёгкий загар Игоря создавали изящный контраст. Волосы также различали их, словно разделяя на два современных сословия: теория и практика. Короткая причёска Грома выглядела практичным подходом к волосам: не мешаются, мыть легко, в драке за них не ухватишься. Сергей здесь был теоретиком; работа в офисе позволяла иметь каре словно бросающего вызов рыжего цвета. Он мог позволить себе и уход за этой весьма колоритной чертой, добавляющей Разумовскому несколько ничуть его не портящей женственности. Гений совсем размечтался, и дело даже почти дошло до лиц (Разумовский тщетно пытался вспомнить форму губ майора), но тут в его мозгу блеснул главный вывод. «Мы же как инь и янь! — Сергей чуть не подпрыгнул на месте, — противоположности; которые, к слову, притягиваются…» Шальная мысль посетила рыжую голову и была заботливо убрана до ближайшего удобного случая. Голова Разумовского кружилась от подобных анализов, а глаза застилала сладостная пелена. Хлопнула входная дверь. Едва успевшая развернуться, фантазия Сергея тут же сникла; он до сих пор не привык, что вслед за этим звуком приходит его друг, а не кто-то иной… — Может хочешь прогуляться? — первым делом Олег заметил открытое окно; он пока не знал, что последние двадцать минут Сергей провёл не за созерцанием летнего пейзажа. Разум с радостью согласился. — Только знай, это требует некоторой подготовки, — предупредил его Волков, — а пока вот что, — он полез в один из ящиков стенки и извлёк оттуда ноутбук, — поиграй. У Разумовского в тот момент едва ли не слёзы счастья на глаза навернулись: ему так недоставало программирования всё это время. Первое, что он сделал в порыве нахлынувшей радости — бросился в объятия Волку с таким рвением, что тот едва устоял на ногах. Аккуратно положив ноут на стол, тот обнял Разума в ответ. Но, видимо, этим радость гения не заканчивалась: в следующий момент быстрый поцелуй обжёг губы Олега так, что он несколько долгих секунд пытался понять, что произошло, а когда понял… — Серёж, — голос Волка понизился до такого, что слова, выходившие из его уст, были похожи на мурчание, — Серёженька… Я же всё для тебя сделаю… «Маленький мой,» — мысленно продолжил мужчина; говорить было сложно — так сильно накрыла накатившая вдруг эйфория. Энергии вдруг стало поразительно много; настолько, что он едва расслабил руки, чтобы отпустить Разумовского заниматься любимым делом. Сергей отстранился и, открыв крышку, включил ноутбук. Волков, в этот момент стоящий за его спиной, почувствовал, что переполняющую его энергию нужно куда-то деть. Ему хотелось до одури обнять гения и никогда больше не отпускать, хотелось лично передушить всех, кто посмел хоть на минуту испортить настроение его рыжему ангелу; весь мир хотелось перевернуть. Пока Разумовский бегло осматривал, какие программы есть в его распоряжении, Олегу пришла запоздавшая мысль. «Если он сейчас повернётся… — Волков понимал, что, скорее всего, дальше сдерживаться просто не сможет. — Но вдруг он ещё не готов?» — внезапный страх напугать, оттолкнуть или, что ещё хуже, навредить дорогому человеку отрезвил мужчину. Тихо, но быстро — пока Серёжа не заметил — он выскользнул из комнаты. «С этим надо что-то делать, — думал Волк, заваривая на кухне кофе. — Так ведь… не должно быть? Друзья ведь не могут испытывать таких бурь…» На деле же, за время, что они провели вместе, бури были ещё и не такими. Олег сел за стол и, как под гипнозом, уставился в небо. Оно было таким безоблачным; почти такой же сейчас вспоминалась их юность. Волков вспомнил, как все — или почти все — тогда сбегали, чтоб тайком покурить, а они с Серёжей, чтобы побыть наедине. Без воспитателей, учителей и других воспитанников; просто одним. Это было не так легко; каждый раз это был целый квест. Чаще всего они условливались о времени и месте и приходили туда порознь, чтобы вызвать поменьше подозрений. Очень редко они уходили вместе, но тогда пройденный путь был намного приятнее и теплее. Уединившись в беседке, в которой они встречались чаще всего, они без умолку начинали обсуждать прошедший день, учителей и одноклассников; хотя всё это время они не расставались. Далее друзья планировали новый день, а потом неделю… Следующей в списке стояла жизнь. Серёжа мечтал стать богатым и помогать другим. Олег… поддерживал его мечты. Своих у мальчика не то, чтобы не было, они… переставали быть ему интересными. Так, например, навязанный обществом стереотип счастливой жизни в семье (чтоб жена и дети) неизменно мерк каждый раз, когда Разумовский начинал рассказывать о своих будущих подвигах, пока не померк совсем. Олег понимал, что если у него будет такая семья, видеться с Серёжей так часто, как он хочет — то бишь, всё время — он не сможет; это был ещё один неопровержимый аргумент забить на общественное мнение о сути счастья. Иногда у них не получалось встретиться, потому что одного из них ловила воспитательница и отправляла в комнату (для встреч они тогда предпочитали время после отбоя). И тогда другой ещё долго ждал, в надежде, что друг просто задерживается. Однажды, Олегу пришлось пойти на тысячу уловок, чтобы всё-таки вырваться на это короткое время; он тогда применил всю свою ловкость и хитрость. К тому моменту, когда он появился, Разумовский уже собирался уходить, но дело было сделано: они встретились. В тот раз они совершенно потерялись во времени и пришли в комнату уже под утро. Они спали в одной комнате, даже кровати их стояли рядом, но и этого было недостаточно. Почти каждую ночь Разумовский приходил к Олегу и они — шёпотом, чтобы никто не услышал и не пожаловался — обсуждали всё, что не успели обсудить в течение дня. Темы для разговоров никогда не иссякали; напротив — их становилось только больше. Иногда после таких ночных разговоров Сергей засыпал в кровати Олега; Волков же и не думал прогонять друга: тесно прижимаясь к гению во сне — кровать была довольно узкая — он иногда, что потом вошло в привычку, придерживал его рукой, чтобы тот не упал. Став несколько старше, Волков позволил себе называть это «объятием», но только себе и только мысленно; вслух — никогда. Даже с Разумовским. Будучи подростком, Разум не на шутку увлёкся информатикой и, как следствие, программированием. Наука давалась ему легко, чего нельзя сказать о Волке, честно старавшемся разделить интересы Сергея. Не получилось. И тогда в те часы, что гений тратил на новое увлечение, Волк приходил и садился (или ложился, если Разум занимался лёжа на кровати) рядом с ним и внимательно, словно желая разобраться, смотрел в экран ноутбука. Первое время, конечно, это был древний компьютер, и Серёжа постоянно зависал в компьютерном классе. Разумеется, и Олег с ним. Когда из-за этого Разумовский пропускал завтраки, обеды или ужины, преданный Волк украдкой таскал ему бутерброды. Вскоре постоянные занятия дали результат и рыжий гений явил своё превосходство, выиграв несколько конкурсов подряд, один из которых был достаточно престижным для того, чтобы Разумовскому подарили личный ноутбук. Это, безусловно, выделяло его из толпы других детей. Первое время они ревновали и завидовали, потом злились, а после, поняв, что, во-первых, им такое не светит, а во-вторых им это и не интересно, оставили его в покое. Всё это время Олег тенью ходил за Серёжей и смотрел, чтобы его не смели обижать, поэтому всё неприятие ограничивалось косыми взглядами и обиженно-язвительными подколами. Но они это пережили. Вместе. Однажды, когда Волков сказал ему, что всегда будет рядом, Разум, на тот момент задумавшийся о чём-то, подтвердил его слова фразой, вроде: «Да, Олеж, мы всегда будем вместе…» После этого лицо гения почти сразу же просияло и, поблагодарив Волка за идею, он бросился за работу с таким рвением, какое было у него только в моменты вдохновения. Позже Олег узнал, что тогда его друг продумывал концепт соцсети, которую так и назвал: Вместе. Так давно это было… Оторвавшись от тёплых воспоминаний, Волков допил уже успевший остыть кофе и решил навестить Сергея. «Как-то он там? — думал Волк. В комнате было тихо; тишину нарушал только стук по клавишам. Лицо Разумовского выражало заинтересованность и сосредоточенность; карие глаза непрерывно смотрели в экран. «Надо будет капли купить. И очки достать; совсем зрение посадит…» — Серёж, — Волк подошёл сзади и склонился над ним; почти шёпот у самого уха породил тёплую волну, прокатившуюся по спине, что заставило Разума дёрнуть плечами. — А? — не понимая, чего от него хотят, отозвался он. — Кофе будешь? — речь прозвучала также низко и тихо. Сергей на миг подумал, что речь идёт не о кофе. — Будешь, — согласился со всем и сразу Разум. — Вот и хорошо, — обдал его горячим дыханием Олег и плавно отстранился. Он уже скрылся за дверью, а Разумовский ещё какое-то время сидел с полуприкрытыми глазами и ждал продолжения. В кофе для своего благонравного Волков добавил молока и сахара; сам он предпочитал просто кофе, без любых добавок, другое дело — Серёжа… Получившейся латте мужчина сверху покрыл взбитыми сливками. Получившееся поистине можно было назвать композицией. Критическим взглядом осмотрев результат, Волк полез в ящик, а затем в холодильник. Поверх взбитых сливок вскоре осела лёгкая ароматная пыль молотой корицы, сверху её дополнил шоколадный сироп. Недолго думая, мужчина присыпал слой сиропа корицей. Вот теперь можно было любоваться. «Идеально,» — решил Олег и с кружкой в руке направился к Разумовскому. Тот уже успел в полной мере вернуться к работе; он был настолько погружён в свой цифровой мир, что не заметил, как на столе появилась чашка с ароматным напитком. Только услышав знакомый голос, гений, наконец, переключил внимание на кофе. — Ваш кофе подан, — с лёгкой иронией улыбнулся Олег. Разум ответил Волку улыбкой и сразу потянулся к кружке. Пряный напиток не обжигал языка, но приятно дарил тепло. Сделав пару глотков, Сергей поставил чашку на стол. — Тебе очень идёт, — мягко пошутил Волк, после чего Разумовский языком попытался нащупать остатки сливок на губах. — Дай лучше я. Он приблизился к гению и, аккуратно взяв того за подбородок, стёр сливки с прекрасного лица. Салфеткой. Не то, чтобы Серёжа расстроился, но ему показалось, что сейчас будет что-то большее; что-то более интимное… — Спасибо, — с долей язвительности поблагодарил Разум. — Пожалуйста, — дразня, отозвался Волк. Он легко выскользнул из комнаты. Уже в коридоре он достал мобильник. — Ну что там? Готово? Всё есть? — получив утвердительные ответы, мужчина быстро собрался и вышел. *** Гром чувствовал себя больным. Он слишком зациклился на событиях, происходящих в его жизни в последнее время. Слишком много неразгаданных загадок и вопросов без ответа. Игорю теперь просто хотелось покоя, но покой мог прийти к нему только тогда, когда тайн не останется. И Игорь это прекрасно знал. Во дворе не было ни души и это, отчасти, радовало Грома. Он передумал сотни вариантов, забраковал тысячи предположений, но это было всё не то. Не хватало одной маленькой детали, чтобы всё встало на свои места. Вариантов, где искать ответ, больше не было. Майор тяжко вздохнул и поднял взгляд на небо, словно желая найти подсказку там; боковое зрение зацепилось за силуэт в окне. Совершенно незначительная деталь, но всё тут же встало на свои места. Если раньше Гром мог только предполагать, то теперь он знал, кто приходил к нему вечером. Странно, но он совсем не расстроился. Разумеется, это была не Юля. Юля, как выяснилось днём, вообще не знала, что он ждёт её в ближайшее время. Она считала, что если не определились со временем, или хотя бы с днём, встреча не назначена. К сожалению, Гром об этом не знал. Или к счастью. Скорее даже второе. Через какое-то время из подъезда вышел человек; проходя мимо он чуть-чуть повернул голову в сторону Игоря. «Неужели, он?» — майор узнал незнакомца, хоть и видел его первый раз так близко. Он совершенно точно определил, что это Волков только что вышел из подъезда и направился к арке. В голове сложилась ещё одна картина. За ней ещё… Просветление понравилось Грому; головная боль, уже было начавшая его мучить, мгновенно прошла. Стараясь не привлекать внимания, Игорь направился за Волком, хоть и знал, что это бесполезно: тот уже заметил его. Ни на что не надеясь, майор вышел из арки и заметил, что потерял Волкова — его не было нигде. Впрочем, Гром всё равно не планировал слежку, так что он ничего не потерял. Пожав плечами, Игорь с лёгкой головой пошёл по улице в сторону дома. Волк, притаившийся у выхода из арки видел, как мужчина, посмотрев по сторонам, отправился прочь. Он в очередной раз прошёл по грани и ведь успешно! Выждав какое-то время, Волков двинулся в ту же сторону, куда и Гром. Цель была совсем близко.