РазГром СероВолка

Учащённый стук ножа по доске доносился из кухни. Мужчина безжалостно шинковал на доске овощи. Временами ему почти удавалось поймать быстрый темп и какое-то время рубить в нём, но каждый раз он сбивался. — Серёж! — вываливая последнюю нарезку в кипящую на плите кастрюлю, крикнул он. На кухне было тепло, даже душно. Уже начинал проявляться аромат супа. — А? — на пороге возник всклокочено-рыжий гений. Он выглядел уставшим, но довольным. — Ты б хоть в душ сходил, — окинув его критическим взглядом, выдал Олег. — Думаешь, надо? — спросил Разум, сильнее закутываясь в чёрное худи на и без того тёплой кухне. — Надо, рыжий, надо, — Волков помешал варево, — хотя бы умойся для приличия. «Неужели всё настолько плохо?» — направляясь в ванную, думал Сергей. Из зеркала на него смотрело перепачканное чем-то чёрным лицо. «Вот чёрт!» — Разумовский устало усмехнулся и начал отмывать то, что несколько часов назад было тушью. Тональный крем и прочая косметика неуверенно оккупировали чёрные плечи худи. Устав отмывать это безобразие, гений плюнул и, сбросив с себя одежду, полез в ванну. Когда набралось нужное количество воды, он задержал дыхание и на минуту полностью погрузился под воду. Тепло окутывало его со всех сторон, проникало под кожу. Волосы парили в невесомости. Пустоты, которую так часто чувствовал Разумовский внутри, не было. Откуда-то сверху и сбоку послышались шаги, даже, можно сказать, топот. «Что-то упало?» — подумал Сергей, выныривая. — Серёж, — ласково сказал Олег, а мысленно добавил, что он думает про его мать, — ты теперь в утопленницу играть взялся? Всё по классике? Расслабившийся в тёплой воде, гений даже не сразу понял, о чём идёт речь. — Почему сразу утопиться? — вопросил он. — Потому что ты тот ещё вредитель, Серёж, — Волк закрыл дверь, но почти сразу же открыл снова, — тебе принести чего-нибудь? Хитро сощурившись и коварно улыбнувшись, Разум прошептал: «Да». *** «На кой чёрт я спросил, что ему принести? — сидя на кухне в компании кастрюли с готовым супом, думал Волков. — Надо было уходить, как только убедился, что всё хорошо. Его ж теперь не дождёшься…» Перед глазами Олега всё ещё отчётливо стояла следующая картина: Разумовский, изрядно переборщив с пеной, сидит в ванне и вместо мытья строит воздушные (в данном случае, пенные) замки. «Твою мать!» — но всё-таки, не смотря на весь абсурд происходящего в ванной, мужчина не мог не улыбаться. Суп уже почти остыл, когда в дверях появился Сергей. В нежно-голубом махровом халате (Олег знал, как его друг скучает по своему любимому шёлковому халату, но пока ничего не мог с этим сделать), с мокрыми волосами и бесконечно счастливой улыбкой. — С лёгким паром, — не сдержался Волков; но помимо сарказма в его голосе слышалась и забота. — Спасибо! — Сергей, казалось, даже не заметил подкола. Он подошёл и порывистым движением обнял Олега, опешившего от таких бурных эмоций. Разумовский пах карамельным гелем для душа, а от его близости Волкову показалось, что так пахнет и всё пространство вокруг. — Вот теперь другое дело! — одобрительно заключил он, изучив лицо Разума, когда тот отстранился. — А теперь — спать. Он легко подхватил гения на руки и понёс в спальню; последний не сопротивлялся, даже приобнял его одной рукой за шею. Аккуратно опустив Сергея на застеленный свежим бельём диван, Олег всё-таки поддался соблазну и спросил: — Всё-таки как прошло?.. Они, конечно, обсуждали прошедшую ночь, пока ехали домой, а после — пока Разумовский без дела слонялся по квартире, но это было урывками, ибо гений время от времени прерывал мысль, засыпал или перебирал несколько тем одновременно. — Он… Я не знаю, — Карие глаза уставились на Волка, — нормально ко мне относится? Он сказал, что не берёт дело о моём побеге едва ли не принципиально. — Ты смотри, какой, — одобряюще ухмыльнулся Олег. — Мне почему-то не очень верится, — признался Разум. — Нет мотивов врать близкому человеку, — мягко объяснил Волков, — у Грома — точно. — Но я всё равно не понимаю, почему он не хочет меня искать! — в голосе сквозила почти детская обида; Волку стало смешно, — и ещё заявил, что я сам к нему приду. — Смотри-ка, догадливый, — демонстративно изумился Олег, а до Серого только что дошёл смысл сказанного. — Да как!.. Какого чёрта! — Разумовский негодовал; получается, его раскусили, о нём всё знали заранее или… — Это называется «чутьё», Серёж. Он знал, но не предполагал же он, что ты так быстро нарисуешься. — А вино? — упорно стоял на своём гений. Волк устало закатил глаза. — Серёж, я тебе ещё раз объясняю: он ждал свою бабу, готовился… — С кагором? — издеваясь. — Как умел, — пожал плечами Волк. — В конце концов, я за него не отвечаю. Хочешь, иди и предъявляй Грому, как это он посмел тебе вино дешевле тысячи рублей за бутылку предложить. И скажи, чтоб в следующий раз дорогое брал. С блёстками, — тирада вызвала улыбку на лице основателя Вместе. Ему было приятно оттого, что рядом есть человек, прекрасно знающий его предпочтения. Олег, в свою очередь, помнил, как пока они добирались домой кое-кто упомянул про Грома, «нечаянно завалившегося на диван». Волков также не до конца понял, зачем его надо было обнимать. Мужчина нашёл, что сейчас хорошее время припомнить этот эпизод. — Конспирация! — важно пояснил Разумовский. Олег вновь закатил глаза. — Серёж, — он уже был готов рассказать ему, что видит его насквозь, и дело тут не в конспирации. Ну, или не только в ней одной. «Экспериментатор хренов!» — подумал Волк и, махнув рукой, сменил тему. — Как спалось? Диван удобный? Или продавленный? — Олег язвил, но делал это неизменно с заботой о гении. — Обычный, — Сергей пожал плечами, развязывая пояс на халате, — жёсткий, правда. На вопрос про сон он решил не отвечать: Волков и сам прекрасно знал, что он не спал у Грома; он ведь не с Громом спать туда пришёл! Демонстративно-небрежным движением Разум скинул халат, обнажая белые плечи. Волк залюбовался открывшимся видом. «Мда, друзья, наверное, так не смотрят, » — только и подумал он; больше мыслей в голове не возникло. Сергей ощутил на себе сосредоточенный взгляд друга и еле заметно улыбнулся. Ему нравилось ловить подобные взгляды Олега, это придавало их дружбе некоторую… искру? — Ложись уже спать, — Волк устало выдохнул и пошёл к двери. Он уже представил, как сейчас уйдёт в другую комнату и там с большим удовольствием… Непрошенный звонок вдребезги разбил светлые мечты Волка; он аж зашипел от неожиданности и раздражения. — Да кто там?.. Ответить пришлось. Снова срочно. Снова касается не только его. Зло выдохнув, он взял куртку, быстро переобулся и вышел. *** Игорь не спеша шёл по улице. Мысли мешались, создавая страшное варево. Кто это был ночью? Был ли вообще? — или, может, у него постепенно едет крыша? Но пустая бутылка!.. Так он и один мог её осушить… Грома раздражало отсутствие доказательств вчерашнего присутствия у него Пчёлкиной. «Да может это и не она была? Так, какая-нибудь, левая, дверью ошиблась… И не смутилась видом квартиры!» — майору самому было смешно от выдвигаемых версий, но он продолжил их перебирать. В участке день не задался; после юлиного звонка он напрочь выпал из рабочего процесса. Даже невинная шуточка генерала подлила масла в огонь. «Ну что, как причастие прошло?» — улыбаясь, явно намекая на подтекст, спросил у него Прокопенко. Только тогда Гром и вспомнил, почему это название показалось ему смутно знакомым. Когда-то, в далёком детстве… Эх… А вчера, получается, он очень круто опозорился. И самое «весёлое» — он до сих пор даже не знал, перед кем! «Вот же бывает хрень…» Гром тогда мельком что-то сказал: не то про опрос свидетелей по какому-то из дел, не то больным сказался, не то отшутился; подсознание отметило это серьёзной причиной сегодня в отделе больше не появляться. Не шибко заморачиваясь выбором пути, Игорь уходил всё дальше и дальше от центра города. Потом зашёл в какой-то рандомный двор — почти такой же колодец, как и тот, где жил он сам. Почему-то Грому захотелось побыть именно здесь, и он присел на лавку. Во дворе было хорошо. Тихо, ухожено. Народу почти не было. «Хорошее место, — заметил Гром, — думать здесь самое то». Было навязчивое ощущение, что он ходит вокруг да около. Мужчина ещё не знал, насколько хороша его интуиция.