Кожаный браслет

Как только друзья вспомнили Дору, входная дверь или картина отъехала и в гостиную зашла с красными опухшими глазами их подруга. Благо тем единственным кто еще оставался в помещение не было никакого дела до этого, поэтому Гермиона быстро подскочила к метаморфу и усадила на диван, приземлившись рядом. Антонин сел в кресло напротив, а Струпьяр подвинулся ближе к Нимфадоре, поглядывая то на Грейнджер, то на Тонкс в немом вопросе. Девушка закатила глаза. Парни. Вечно им все непонятно. Ну или он просто прикалывается. Одно из двух. — Что случилось? — Ремус…он Только не говорите, что он послал её! Или еще чего похуже! Слизеринка сглотнула. Еще с начала этого года подруга начала слишком уж часто говорить о Люпине. И не поймите неправильно она радовалась за подругу, любовь это всегда прекрасно. Загвоздка в том, что парень общался с ней, как с маленькой сестрой. И последние несколько месяцев Дора пыталась сдружиться с самым умным из шайки Мародеров не без помощи Блэка конечно же. Иногда колдунье казалось, что Сириус слишком сильно хотел стать свахой года и «подружить» своего друга и родственницу. — Все нормально — девушка замотала головой. Кончики волос на секунду пожелтели потом опять, превратились в фиолетовые — Мы хорошо поговорили. Дело не в этом. Когда мы гуляли по астрономической башне, то встретили Люциуса и Нарциссу. И в общем как обычно началось. О, да Гермиона знала об этом. Так как мама Нимфадоры ушла из родового дома Блэков, то все родственники дружно забыли о ней. И (Мерлин они точно сумасшедшие) вычеркнули её из своего «родового» дерева (кто так вообще делает?) А при любом упоминании поливали женщину и дочку таким жгучим ядом, что казалось они сами должны были подавится. Но почему-то не получалось. Единственный кто относился нормально к своей родственнице это Сириус. — И я немного… — слизеринка сделала глубокий вдох, прогоняя еще пока далекие слезы — Поплакала. И Сириус за меня заступился. И под проклятия Малфоя мы ушли из башни. — Главное, что все обошлось — подал голос до этого молчавший Долохов. — Да — Струпьяр тоже подключился — И кстати! Я тут предлагал сходить всем вместе в Хогсмид в ближайшие выходные. Ты с нами? Тонкс вытерла маленькие капельки слез у глаз и слабо улыбнулась, согласно кивнув. — Я в деле! * Прорицание самый скучный, самый нудный и самый бесполезный урок на свете (ну кроме урока по полету на метле, который у них был на первом курсе) За каким-то лешим девушка записалась на этот предмет, хотя было между чем выбирать. Но нет она поторопилась и записалась! Хотя волшебницу успокаивало две вещи. Во-первых, она тут не одна. Рядом с ней весело болтая ногами и что-то рисуя на пергаменте сидел Струпьяр. Во-вторых, это всего лишь на некоторое время. На следующий год слизеринка может с чистой душей не ходить сюда. Оставалось загадкой почему парень записался вместе с ней. Зачем? Ладно она ступила немного. Но он то, что тут забыл? Это вопрос века. Хотя может ему интересно? Ха-ха! Тоже мне интересно! Ты помнишь, как он недавно рассказывал Тони, как разыгрывал ролевую сценку с сосиской и булкой в маггловском магазине? Действительно. Чего она ожидала? Он даже с шутки про палец смеялся два дня. — Ты кстати не рассказал про своего отца. Профессор Трелони о чем-то восторженно рассказывала. Некоторые даже её слушали. Какие-то девочки с Хаффалпафа быстро записывали на пергамент её слова. — А что мне рассказывать? — как ни в чем не бывало ответил волшебник. — Ты мне обещал! — Ты едешь на осенние каникулы к родителям? Так, стоп! Когда это мы перешли от разговоров про родителей до скорых осенних каникул? — Ну…не знаю. Мама писала, что у нее сейчас большой завал по юридическим делам. А папа пропадает в аврорате. А она вряд-ли сможет приехать домой. Немного грустно конечно же, но что поделать. Гермиона с самого детства наблюдала подобную картину, когда у родителей были завалы на работе. Будучи совсем маленькой её оставляли с бабушкой или сестрой мамы. Когда же она подросла, то нужда в «няньках» отпала сама собой. Бабушка же в те годы уехала куда-то, как мама потом рассказала «выносите мозги моей сестре, которая сейчас живет в Ирландии» По правде говоря миссис Грейнджер правда любила устраивать истерики и докучать всем тем, что заболела каким-то неизвестным видом болезни. Родители очень долго терпели все это до тех пор, пока женщина не уехала в Ирландию. Тогда все вздохнули с облегчением. — Я наверное тоже. Мой папа категорически не хочет меня видеть — парень поднял голову от своих каракулей и грустно посмотрел на подругу — Сколько бы мама не уговаривала его. Он ни в какую. Так что я остаюсь на каникулах тут. — А почему он тебя не хочет видеть? — говорить о таких больных темах было сродни самоубийству, потому что колдунье искренне не хотелось ранить приятеля. Но раз слизеринц сам начал разговор, почему бы не спросить? Тем более он очень редко говорил о своих родителях — Что тут такого? Ты же просто приезжаешь на каникулы. — Понимаешь солнце — Струпьяр замолчал на несколько секунд явно собираясь с духом. Слова давались ему с большим трудом — Когда мне было четыре года меня укусил оборотень. Девушка вскрикнула от удивления. Какая-то девочка, сидевшая в тридцати метрах от них шикнула на нарушительницу тишины. — Тише ты! Оборотень? — Эй! Ты чего это? — шепчет волшебник. Похоже никто кроме девочки и друга не обратил внимания на её бурное проявление эмоций. Весь класс продолжал слушать преподавателя — Все обошлось. Он меня только царапнул за шею. Смотри кстати какую татуировку я сделал год назад! Парень оттянул край свитера и колдунья увидела маленькую черную тыкву, чуть-чуть прикрытую растрепанными волосами около уха. — Классно, да? — похоже смятение подруги слизеринц счел за восхищение перед красотой татуировки — Так вот все обошлось. Правда отец до сих пор брызжет слюной и ненавидит меня. А! И ожидает, что я в любой момент превращусь в оборотня и наброшусь на него. Смешно, да? Я бы с удовольствием это сделал. — Что?! — Но только моя мама будет страдать, поэтому держусь из последних нервов — Струпьяр поправил свитер и волосы — Такие дела радость моя. М-да уж. * Суббота. Вокруг профессора трансфигурации и завхоза Филча столпились ученики со Слизерина, Гриффиндора и несколько девочек с Когтеврана. На улице было все еще солнечно, но друзья дружно решили взять теплые плащи на случай резкого похолодания. Волшебница оглядела сокурсников и подметила, что некоторые поступили точно так же, как и они. Болеть в такую позднюю осень было бы чертовски противно. — Итак ученики вы все прекрасно знаете, что за наказание будет если кто-то ослушается! — громогласно произносит профессор Макгоннагал. — Спорим на сто сиклий, что первыми ослушаются Мародеры — зашептал парень на ухо Гермионы — Уж слишком они веселые. Наверняка есть какая-то идея, как оторваться. — Я быстрее научусь летать на метле чем поспорю с тобой. Мне хватило прошлого раза! — яростно отвечает Грейнджер. — Сейчас я буду перечислять учеников, которые принесли мне накануне письменные разрешения от родителей. Итак, мисс Пандора Барри! Из толпы вышла какая-то пространная девушка с ярко серыми волосами. — Явно с Когтеврана — зашептала Дора. Слизеринка согласно закивала. — Мисс Марлин МакКиннон. Мисс Доркас Медоуз. Мистер Джеймс Поттер. Мисс Лили Эванс. Мистер Сириус Блэк — упомянутые люди вышли из толпы — Мистер Антонин Долохов. Мистер Струпьяр. Мисс Нимфадора Тонкс. Мисс Гермиона Грейнджер. * Девушка оглядывала незамысловатую, но безумно милую деревню рядом в развязку шел, присвистывая парень. Друзья разошлись с Тони и Дорой, как только первые покинули «Сладкое королевство» и направились бродить по улицам. Как хорошо было ходить по улицам, наслаждаться свежим воздухом и ни о чем не думать. — С-л-у-ш-а-й — протянул волшебник — Может заглянем в «Три метлы» Звучит не как вопрос, а как утверждение, но в принципе колдунья не против. Она уже давно привыкла к манерам своего друга. — Давай еще немного погуляем. — Окей. Хоть Гермиона перечитывала книгу «История Хогвартса» миллион раз и прекрасно знала о том, что рядом с замком находится деревня, но на деле тут была так прекрасно и хорошо, что все ожидания полностью оправдались. Долохов как-то в шутку сказал, что подруге можно подарить эту же книгу, только на другом языке и она все равно перечитает несколько миллионов раз. И слизеринка в принципе была с ним согласна хорошая книга хуже не станет сколько ни читай. — Мне жаль. — М? — неразборчиво промычал Струпьяр. — Ну насчет того, что рассказывал мне на уроке прорицания. — Да забудь! Это произошло так давно, что даже не стоит каких-то переживаний — девушка чувствовала, что ему больно говорить об этом. Боль ничто не скроет даже напускное веселье. Колдун резко оказался рядом с подругой, подхватив одной рукой её за локоть и уставился через чур пронзительным взглядом. — Я бы многое отдал, чтобы отомстить отцу и тому оборотню — его глаза почернели, а голос сделался жестоким и пробивающим до мурашек — Ты не представляешь через, что я прошел. Ежедневная боль. Попытки выбить из меня жизнь. Моральное унижение. Но я выжил! И я держусь несмотря ни на что! Этот упырь не выбьет из меня жизнь! Сколько бы он не старался! — Струпьяр — шепчет Гермиона, а на глаза наворачиваются слезы. Не от боли, а от не справедливости — Ты… — Радость моя — слизеринц наклоняется опасливо близко едва к сокурснице касаясь своим носом её — Не жалей меня. Никогда! Слышишь? Никогда! Мне не нужна жалость! Я всего лишь хочу нормально жить. Понимаешь, да? Ж-и-т-ь. Последние слова друг протянул в своей любимой манере. — А теперь — как ни в чем не бывало говорит парень — Пошли в «Три метлы»! Грейнджер перебрала в голове любимый стих, который всегда помогал ей успокоиться. Всё было не так, как хотелось вначале, Хоть было всё как у людей, Но вот почему-то подолгу молчали, И песни для них по-другому звучали, Но, может, не надо, им так тяжелей… И нужно чуть-чуть веселей. Но только моя мама будет страдать, поэтому держусь из последних нервов. Ну, пожалуйста! Нам так хорошо, но куда интересней, Когда всё не так хорошо, И люди придумали грустные песни. Кажется успокоилась.