Как кончается сказка

В этот раз возвращение с летних каникул прошло куда удачнее. Заранее распрощавшись с докучливыми родственниками, Лили дождалась появления у разделительного барьера Джеймса Поттера и, обворожительно улыбаясь, милостиво позволила ему помочь ей с вещами. Ничего, что для этого пришлось воспользоваться парой совсем непрозрачных намёков, она потом объяснит Поттеру, как правильно ухаживать за принцессой, а пока… Пока нужно было как-то пережить возвращение в школу. Как Лили ни надеялась на короткую память и летние приключения, её конфуз при отъезде студенты не забыли, но переполненные впечатлениями и жаждой поделиться новостями уделили ей куда меньше нежелательного внимания, чем могли бы. Эванс, пожалуй, впервые в жизни была рада тому, что не является объектом всеобщего интереса. Перехватив случайный взгляд Северуса, в котором отчётливо читалась смесь жалости и брезгливости, Лили поняла: о том, что произошло на вокзале в Хогсмиде, он знает! Сколько ни уверяла она себя, что тогда, на перроне, он смеялся над Мародёрами, а до её проблем бывшему другу и дела не было, отрицать очевидное не получалось. Тогда, наслаждаясь позором своих врагов, он, вероятнее всего, пропустил неприятность, приключившуюся с ней, а теперь вот нашлись доброхоты, сообщили… Лили больше никогда не сможет смотреть на Снейпа с чувством превосходства! Он больше никогда не будет ощущать себя смущённым и униженным из-за того, что она видела его серые подштанники! Джеймс на долетавшие до их слуха шуточки явно злился, но ничего не предпринимал… пока… Ну ничего, вот встретится с остальными Мародёрами и у шутников весёлости поубавится. Выяснят, кто им зелье подлил и за себя, и за её позор отомстят! Зато, наступив на те же грабли, Поттер с дружками хотя бы на неё косо смотреть не будут. Настроение, бывшее отвратительным все каникулы, потихоньку начало подниматься. Настало время воплощать в жизнь свои мечты! * * * * * Не прошло и трёх недель, а уже весь Хогвардс знал, что Эванс является «официальной» девушкой Джеймса и они «гуляют». Лили сделала правильные выводы и учла прошлогодние ошибки. Ведь она — очень умная принцесса, а не дура! Нескольких поощрительных улыбок хватило, чтобы Джеймс снова начал к ней клеиться. А пары «простодушных» заявлений в стиле: «Северус на самом деле не такой уж плохой! Я его уже почти совсем простила…» — оказалось более чем достаточно, чтобы замотивировать Поттера взяться за дело с утроенным пылом. Но Снейп не был бы Снейпом, если бы и здесь не умудрился подгадить! Этого хмурого, необщительного гада всё чаще видели в компании когтевранки, ничего из себя не представляющей серой мышки. Той самой мышки, что хохотала на перроне, не сводя с него сияющего взгляда… Мышки, которая украла у огненно-рыжей, зеленоглазой кошки-Лили последний шанс добиться успехов в учёбе, не прилагая особых усилий. Эванс и сама себе не хотела признаваться, как надеялась, что Северус поведёт себя так же, как Джеймс, и стоит ей стать девушкой Поттера, как бывший друг сделает всё возможное и невозможное, чтобы вновь вернуть её внимание. Она почти не сомневалась, что Снейп будет пытаться купить возможность общения помощью в учёбе. Но слизеринец не предлагал забыть обиды, не ходил за ней тенью, не вздыхал убито, не бросал жаждущие прощения взгляды и не смотрел глазами побитой собаки. Казалось, он вообще не замечал ни Лили, ни её отчаянных попыток вернуть утраченное положение. И теперь уже «когтевранская мышь» получала помощь в решении задач, составлении сложных рунных цепочек, подсказки по зельям и была избавлена от необходимости часами сидеть в библиотеке. Сколько бы подруги ни убеждали Эванс, что эта самая Эмми или Энни и раньше очень хорошо училась и имела все шансы воплотить в жизнь свою мечту стать колдомедиком, Лили была убеждена — Снейп назло ей делает всё, чтобы его подружка стала лучшей ученицей школы! Узнав, что когтевранка хочет стать колдомедиком, Лили насторожилась и ощутила укол болезненной подозрительности, впервые подумав, что, возможно, змеи и не имели к той «шутке» с зельем никакого отношения. Слизеринцы, в отличие от гриффиндорцев, храбростью никогда не отличались, но даже для них эта выходка была слишком трусливой. Да и маловато они зубоскалили… Точнее поглумились над Лили от души, но именно как сторонние наблюдатели, не знающие в точности, когда и как ей эту гадость подсунули… Так, может быть, интуиция её тогда и не подвела и то, что с ней произошло, имеет самое прямое отношение к унижению, которому подвергся Северус годом раньше? Ведь «Кишечноопорожнительное» — узкоспециальное медицинское зелье, и кому лучше всех знать о его свойствах, как не зельевару или… человеку, собирающемуся посвятить свою жизнь колдомедицине! Мог ли Снейп с этой коровой заранее сговориться? Пожалуй, что нет… Он на перроне, конечно, довольным выглядел, но уж очень это довольство походило на радостное удивление… А о том, что случилось с ней, Лили, похоже, вообще был не в курсе, хоть и стоял рядом… Слишком поглощён был наслаждением от унижения давних врагов… Да и Джеймс почему-то был уверен, что в этот раз Снейп ни при чём, а уж если бы закралось малейшее подозрение, они бы всей компанией с этого слизня три шкуры спустили… А если это целиком и полностью была затея девчонки? Могла ли вычудить такое эта серая, тощая мышь? Пожалуй, что могла. Лили изо всех сил пыталась вспомнить присутствовала ли новая пассия Снейпа при той сцене у озера, но не получалось, слишком мало она на окружающих внимания обращала. А уж когтевранцев, с которыми совместных уроков никогда не было, ни в лицо, ни по именам и вовсе не знала… Наверное, если бы была вмешалась бы… или не стала бы лезть? Или её там не было, а узнала обо всём позже? А если Северус ей уже тогда нравился и она затаила обиду? Сколько Джеймс с Сириусом ни бились, выяснить, кто устроил им подлянку с зельем, так и не удалось. Едва услышав её версию произошедшего, Мародёры подняли Лили на смех. И Поттер, и Блэк наотрез отказывались принять мысль, что их могла так унизить девчонка! Да и зачем ей?! В самом деле, не за издевательство же над Снейпом ей мстить. Кому он нужен, слизень носатый? А вот Лили чем больше думала, тем больше верила, что нашла виновницу своего несчастья. Очень хотелось отомстить, но не имея доказательств и даже просто твёрдой уверенности, ввязываться в склоку было опасно… Если Лили ошибается, снисходительности ни от Снейпа, ни от когтевранки ей не дождаться. Если не ошибается Северус скорее всего встанет на её сторону, а вот девчонка, которая, как ни противно было Лили это признать, была достаточно умна и хитра, превратится в смертельного врага. Год только начался, и постоянно ожидать удара ещё и с этой стороны не хотелось. Расчёт на защиту от слизеринцев Мародёрами себя не оправдал. Едва заслышав жалобы Лили, Джеймс сразу заявил, что в девчачьи разборки он вмешиваться не станет, а с парнями… Даже Северус, все эти годы противостоявший гриффиндорцам в одиночку, их не боялся. Проклятия и Снейп, и Мародёры навешивали друг другу с переменным успехом. Бывало, что и гриффиндорцы выходили из стычек с ним основательно битыми, бывало, да и не один десяток раз… И это если учесть, что Северус был одиночкой. Остальные слизеринцы, предпочитающие везде и всюду ходить группами, Поттера и его шайку и вовсе в кнат не ставили. Воспылав пару раз праведным гневом из-за того, что его девушку обидели, Джеймс подрядил свою компанию отстоять честь подруги. Обернулось всё для Мародёров совсем не радостно. Правильные акценты были расставлены довольно быстро. Оказалось, что эта «золотая» компания только четверо на одного представляют из себя хоть какую-то силу, а на равных… Закончилось всё тем, что слизеринцы стали задирать Лили ещё больше, провоцируя новые потасовки. Джеймс, по привычке изображая из себя первого парня на деревне, то и дело попадался на провокации и пытался втянуть в противостояние друзей. Сложившаяся ситуация Лили пугала. Дурой она никогда не была и прекрасно видела, что друзья Поттера всё более неохотно встают на её защиту. Люпин нудил о том, что он староста и должен подавать пример. Питер как был трусливым крысёнышем, так и остался. А Блэк совершенно откровенно демонстрировал нежелание получать не самые безобидные проклятия из-за пассии своего друга, до которой лично ему никакого дела не было. Так и приходилось Лили ходить по Хогвартсу либо в компании, либо постоянно оглядываясь. Она уже раз сто пожалела, что попросила у Поттера защиты, но лишиться даже такой неубедительной поддержки было ещё страшнее. Вообще всё складывалось совсем не так, как мечталось. Окончательно поняв, что никакого тайного примирения и помощи в учёбе от Снейпа теперь уже точно не дождётся, Лили едва не впала в панику. Потребовалось целых две недели, чтобы взять себя в руки и найти выход… Посиделки в общей гостиной, походы с Поттером на квиддичные тренировки и долгие обжимания в коридорах стали отличным оправданием её посредственной успеваемости! Расстроенные вздохи, что у неё хронически не хватает времени на учёбу, закономерно привели к дополнительным занятиям с Мародёрами. Благо и Джеймс, и Ремус, и Сириус были вполне способными студентами и помогали ей подтянуться до приемлемого уровня. Вот только от этих занятий чувствовала себя Лили довольно скверно. Сначала её просьбы объяснить то или иное вызывали в парнях удивление, потом лёгкую насмешку. А вскоре за дополнительными занятиями с друзьями начал всё чаще слышаться снисходительный тон, так не похожий на мягкие и терпеливые объяснения Северуса. Как бы Лили ни злилась на их пренебрежительные насмешки, смириться с таким положением ей пришлось. Вспоминая, с какой тоской и восхищением никому не нужный Снейп всегда слушал её рассказы о любящих, ни в чём не отказывающих своей принцессе родителях, Лили ностальгически улыбалась. Хорошо было бы и Джеймса чем-нибудь этаким поразить. Конечно, родительской заботой его не удивишь, это тебе не слизеринский заморыш, а вот впечатлить его знанием маггловского мира вполне возможно! За преувеличенно изумлёнными вздохами и нарочито выпученными в удивлении глазами, Лили не сразу разглядела насмешку. Над ней попросту потешались! Потомкам старых волшебных родов магглы, со всеми их гениальными придумками типа пылесоса или автомобиля, были смешны примерно так же, как наряженные в платье цирковые обезьяны. Приматы, так и не перешедшие на более высокий уровень развития… Стоит ли гордиться тем, что твои родственники приматы?! Трястись несколько часов по кочкам, чтобы доехать до Лондона? А на что тогда трансгрессия?! Бегать с тяжёлой шумной бочкой по квартире? Так для этого есть «Тергео», «Эскуро» и «Эванеско», как говорится: «Один взмах палочки»… «Ну и зачем нужен этот… Как говоришь он правильно называется: соплесос или соплежуй?», «С простудой лежать в постели неделю?! Ты это серьёзно?!», «С переломом несколько недель ходить в гипсе? А что такое «гипс»?» После объяснений Джеймс и Сириус дружно катались по ковру гриффиндорской гостиной, повизгивая от смеха, и Лили сто раз прокляла тот злосчастный день, когда по глупости решила впечатлить Поттера своим знанием маггловского мира! Ах, как стало бы замечательно, если бы всё вернулось, как было раньше… Но «как было» возвращаться не собиралось. Справляться с заданиями по-прежнему помогали Джеймс с друзьями, только к снисходительному тону прибавились ещё шуточки о «выдающихся» маггловских достижениях. Надежды на то, что Северус со своей Мышью разругается таяли с каждым днём. Ну и что, что Снейп был тощ, беден и некрасив, Мышь, похоже, вцепилась в него мёртвой хваткой и никуда отпускать не собиралась… Правда и сама она выглядела как то ещё «сокровище»… Куда ей до красавицы принцессы-Лили! «Тоже мне пара! — мысленно фыркала Эванс каждый раз, как доводилось увидеть их вместе. — Летучий Мыш и серая мышка!» От осознания собственного превосходства настроение неизменно поднималось, но не надолго. Как бы Лили не насмехалась над «мышиной парочкой» и мысленно, и в кругу подруг — на главном это никак не сказывалось… Почему-то эти двое выглядели вполне довольными жизнью! О них не распускали грязных сплетен, так, немножко пошушукались и забыли. Слизеринцы приняли выбор своего собрата на удивление благосклонно, и даже Мальсибер и Эйвери, с которыми Снейп, похоже, совершенно перестал общаться, не пытались его задеть. Никто не вмешивался в их отношения, стараясь перетянуть на себя часть внимания Северуса или когтевранки. Конечно, Мародёры не могли упустить свой шанс и постарались и здесь нагадить, но быстро обломались… Третировать саму когтевранку они не решились, зная, что ни один из факультетов, даже Гриффиндор, их не поддержит. И по старой памяти попытались взять в оборот Снейпа, за что и поплатились. Слизеринец, более не связанный опасениями: «Что подумает о нём Лили?» — в очередной стычке ни в чём себе не отказал. Снейп потешил своё тщеславие, а Мародёры отправились залечивать раны украденными из больничного крыла зельями. Тогда гриффиндорцы попробовали зайти с другой стороны, и красавчик Блэк попытался вбить клин в отношения и приударить за Снейповской Мышью, со смехом заявляя, что сальноволосый ублюдок не заслужил такую умницу и симпатягу. Девушка его стараний не оценила, изящно, но недвусмысленно послав по всем известным адресам… Что для Мародёров стало совсем уже неприятной новостью, в лице когтевранки Снейп нашёл себе не только новую подругу, но и вполне толкового, хитрого и преданного союзника. Мышь, которая и здесь её обскакала, став вместо Лили старостой школы, не мелочилась и снимала с гриффиндорской четвёрки баллы часто и с явным удовольствием. Как к тому же скоро выяснилось, Флитвик не относился к деканам, считающим, что студенты должны решать все свои проблемы самостоятельно. Старый полугоблин в своей благожелательной, но доходчивой манере пояснил, что ему не по вкусу, когда пытаются осложнить жизнь его подопечным, а Заклинания, между прочим, один из основных предметов, и трое из четверых Мародёров выбрали его для сдачи на ТРИТОН. После непродолжительной беседы с профессором заклинаний свой пыл гриффиндорцам пришлось умерить. А Лили осталось только молиться, чтобы до Джеймса наконец-то не дошло, что ни сама Лили, ни её прощение Снейпу на хрен не сдались! Ещё одной, и самой большой, ложкой дёгтя, непрестанно отправляющей картину Лилиного благополучия, стало поведение сокурсников… да и не их одних… Казалось бы, если не обращать внимания на слизеринцев и Снейпа, то можно считать, что она на пути к признанию и успеху… Но как оказалось, сейчас её положение на факультете пошатнулось даже больше, чем когда она перестала быть лучшей ученицей! Те, кто последние два года завистливо и восхищенно смотрел Лили вслед, считая недостижимым идеалом их квиддичного капитана, теперь едва сдерживали насмешливое фырканье ей в лицо. Она перестала быть богиней и сделалась обыкновенной очередной подружкой! А таких подружек, как выяснилось, за годы учёбы у Поттера перебывало… Было обидно, но Лили сдерживалась, убеждая себя в том, что все вокруг ничего не понимают, — она не какая-то там «девушка», а невеста! Эти идиоты просто не видят разницы! От того, что кто-то может не заметить разницы между невестой принцессой-Лили и остальными, становилось ещё обиднее. Как же так получилось, что полностью уверенная в обожании Поттера она даже не представляла, сколько зазноб с разных факультетов он поменял за то время, пока пытался зазвать её на свидание? Нет, Лили, конечно, была в курсе его популярности, но как-то никогда не задумывалась, что эта самая популярность может не ограничиваться страстными взглядами и томными вздохами. Ей почему-то всегда представлялось, что долгими школьными вечерами, покидая общую гостиную без друзей, Поттер одиноко сидит где-нибудь в коридоре, пялясь в окно и теша себя мечтами о завоевании недоступной принцессы… Как же она ошибалась… С сокурсниками было тяжко, но ещё хуже дело обстояло с чистокровными. Если смешки и выпады основной студенческой массы, состоящей из маглорожденных и полукровок, при большом желании можно было списать на зависть и тупость, то отношение представителей хоть сколько-нибудь старых семей приводило Эванс в полное замешательство. Все чистокровные всех факультетов смотрели на неё с презрением! И Лили с каждым днём всё меньше верила, что причиной тому её происхождение. Она злилась и выходила из себя, не понимая, где же восхищение, одобрение и признание её равенства? Ну хорошо, пусть не равенства, а хотя бы того, что она достойна и скоро тоже войдёт в их круг! Несколько случайно подслушанных сплетен привели её в ужас. Это же не могло быть правдой! Где получить ответы?! Поняв, что никто не спешит заняться её просвещением в подобных вопросах, да и расспрашивать ей попросту некого, Лили кинулась в библиотеку. Парочка старых, заросших пылью томов о традициях чистокровных, поставила всё на свои места, подтвердив худшие подозрения. Джеймс не делал ей предложение, не знакомил со своими родителями и не спрашивал у её родных разрешение на ухаживание! На что закрывали глаза в отношении полукровок и магглорожденных, того не прощали ни чистокровным, ни их избранницам! В глазах высшего волшебного общества она не являлась невестой Джеймса! Она была очередной подружкой, любовницей, легкодоступной девушкой! Никого не интересовало, что ничего такого между ней и Джеймсом не было. Сейчас в глазах высокорожденных снобов её репутация висела на волоске, находясь в полушаге от полного краха! Круг старых чистокровных семей был очень узок и придерживался строго определённых правил. А раз уж Джеймс, хотел он того или нет, принадлежал именно к этому обществу, то и жить он должен был по его законам. Магический мир был слишком консервативен. На данный момент её, Лили, статус приравнивался к любовнице, не имеющей права голоса, с которой в любой момент можно разорвать отношения, вышвырнуть из своей жизни без предупреждения и объяснений. Даже магглы пренебрежительно и с неодобрением относились к тому положению, в котором оказалась сейчас Лили, а уж волшебники и подавно. Если ничего не предпринять и всё пустить на самотёк, Джеймс, разумеется, возьмёт её в жёны, но за неуважение к традициям мир элиты навсегда захлопнет перед носом Лили свои двери! Даже Молли Уизли, урождённая Пруэтт, ставшая за изгнание из семьи и высшего общества «притчей во языцех», находилась в куда лучшем положении, чем она сама. Лили, привыкшая к довольно свободным нравам маггловского мира, и представить не могла, что оказалась в настолько скверном положении. На гневные упрёки и требования объяснений Джеймс юлил, отводил глаза, неубедительно пытался цитировать Дамблдора о том, что всё это пережитки прошлого… Пережитки или нет, но Лили предстояло жить именно в этом мире, и эти самые «пережитки» могли отравлять ей жизнь десятилетиями! Она не могла так рисковать! В конце концов до Джеймса дошло, что отнекиваться бесполезно, и либо он начинает ухаживания по всем правилам, либо вожделенная добыча с лёгкостью может ускользнуть в руки ненавистного Снейпа. А уж Лили немало постаралась, чтобы ненавязчиво донести до Поттера мысль, что Северус без промедления и сожалений бросит свою когтевранку, стоит подвернуться шансу возобновить отношения с простившей его подругой. И Джеймс сдался! Знакомство с Поттерами-старшими было назначено на Рождественские каникулы.