Труба. Добывающий нектар

Холли хлопотала у костра. Ну, как хлопотала… сидела рядом на большом плотном листе и подкидывала наломанные ветки. Надо было нажечь побольше углей и закопать в них разделанных птиц. У Зуи был выбор, ловить более проворных фруктоядных или ныряющих водоплавающих. Фруктоядных оказалось больше. Не особо целясь, он хлестнул плетьми с десяток раз и сбил четыре птицы. Как раз каждому хватит. Мяса в этих пернатых было маловато. Высоко в кроне перекликались и прыгали какие-то крупные приматы. Зуи сказал, что их можно не бояться, они никогда не спускаются к земле, пользуются молодыми Домами, растущими ближе к макушке. Дом, который они облюбовали для ночевки, находился метрах в четырех от земли и имел удобный подъем из бороды свисающих с его ветки лиан. Холли уже трижды поднялась и спустилась просто так, для тренировки. Она лазила заглядывать и в Дом повыше, он тоже пустовал, но был заметно меньше, вчетвером не вместишься. Хотя, если бы у нее был выбор, она бы отправила туда Мирона. Со времени предыдущей стоянки никто не позаботился о ее одежде. Приходилось ходить в натуральном виде. Предыдущий Дом тщательно обмазал ее защитной слизью, которая застыла в эластичную прозрачную пленку. Теперь многочисленные насекомые будто не замечали ее, пролетая и проползая мимо. Только ступни все еще были слишком нежными для местного бездорожья. Поэтому предложение Зуи донести ее до места она приняла с радостью. В обществе местных она вообще перестала чувствовать себя голой, только Мирон, напоминая прошлую жизнь, заставлял краснеть и прикрываться. Правда, его тоже не одели, и ему было еще стыднее, что втайне радовало девушку. У нее было время обдумать события предыдущих дней в одиночестве, потосковать по родным, наметить ближайшие планы, но все, чем был занят мозг, это костер и желание войти в Дом и получить удовольствие. Холли даже знала, почему это происходит. Дом, как и цветы, умел внушать. Сейчас он настойчиво звал ее к себе, но костер был важнее, и Холли выстроила ментальный блок, делая внушение менее навязчивым. Так, легкое возбуждение, но это даже приятно. Вознеся ее на самый верх гигантского дерева, Зуи показал древний город в сизой дымке. Заросшие плющом высотки выглядели мирно и торжественно. Судя по всему, когда-то тут была весьма развитая цивилизация, но что-то пошло не так, и теперь властвуют джунгли и тентаклиевые существа, которых Холли охарактеризовала бы как оседлых гуманоидов. Зуи рассказывал, что некоторые симбионты свободны в передвижении. Холли таких еще не видела, но не отказалась бы посмотреть. Трахмашина, которая тебя еще и бережет, просто мечта. Ой, опять она думает не о том. Подкинув веток, она опустила руку между ног, легко коснулась себя, провела пальцем по влажным складкам. Приятно. Но костер важнее! Дважды два — четыре, дважды три — шесть, дважды четыре — восемь… Почему именно восемь безопасных оргазмов подряд? Зачем Дома научили местных контролировать себя даже в этот момент? Потому что во время секса с Домом они теряют себя гораздо сильнее людей? Восемь оргазмов подряд… Это должно быть крышесносно. Из нее удалось выжать только три. Или с женщинами Дом старается меньше? Она попыталась сменить ход мыслей, прикидывая расстояние до города и его размер, предположить, какие предметы могли бы сохраниться, и куда положить находки, если рюкзака больше нет, но, в итоге опять свернула в сторону секса. Решив, что углей вполне достаточно, она разгребла их, уложила свертки с птицами, и навалила угли горкой, используя кусок коры вместо лопаты. Довольная проделанной работой, она направилась… Правильно, в Дом. Ничего не поделать, он слишком настойчив, а ментальный блок несовершенен. Она только разок и вернется к костру. Честно-честно! В этот раз Холли, помимо оргазма, словила еще и расширение сознания. То, что она увидела, ей совершенно не понравилось и укрепило в мысли идти именно в тот город, что они видели с высоты. Дошедшие до дерева парни нашли Холли в весьма задумчивом состоянии. — Реквик, а ты знал, что цветы можно использовать целый месяц, если внутрь сажать женщину, а не мужчину? И только в конце, для семян, нужен мужчина. — Нет, не знал. Ты говорила с Домом? — не отрывая взгляда от свертков с запекшимися птицами, сглотнул он. — Говорила — это громко сказано. Диалог предполагает активное участие двух сторон. Скорее Дом показал мне то, что считал нужным. Интересно, почему не тебе. Собиратель-то ты, тебе важно знать тонкости технологии. — Цветы хитрые. Они никогда не расскажут того, что им не выгодно, — получил свою долю еды из рук Холли Реквик и плюхнулся на ее лист. Остальные повозмущались, но пошли искать себе новые «стулья». — Что ты еще видела? — Целую плантацию цветов. Ночь прошла спокойно. К радости Холли, Мирон сам решил уйти в отдельный Дом. Она чуть в ладоши не захлопала, когда он сообщил, что не намерен смотреть на их разврат. И свой показывать тоже! И вообще, завтра он первым делом найдет себе одежду. Хоть из лопухов сплетет, но прикроется. Холли не представляла, что такое «лопухи» и можно ли из них плести, а тем более, есть ли они на этой планете, но себе такое решила не искать. Зуи прошептал ей на ухо, что она гораздо красивее без всяких «лопухов», завтра они ей сделают бусы и браслеты, чтобы стало еще лучше. — А еще мне надо волосы как-то расчесывать, — подергала она образовавшиеся колтуны. — И мне, — поскреб голову Линкан. Зуи молча вынул из ножен свой нож, срезал клочок волос, нависавший над глазами, отбросил его в сторону. — Как бы меня не пришлось на лысо брить, так все спуталось, — загрустила Холли, забираясь в Дом, вслед за Реквиком. — Попробуй попросить помочь сам Дом, — посоветовал Зуи. Вытрахав из своих постояльцев всю сперму, которую те могли дать, Дом направил тентакли на борьбу за красоту. Почти до утра Холли чувствовала мягкое копошение в волосах, а когда встала, каждая волосинка на ее голове была распутана и тщательно смазана. Теперь они не слипались и не путались, а красиво рассыпались по плечам. В благодарность Холли отсосала нескольким тентаклям, позволив кончить в самое горло. — Дома, это настоящие сокровища, — щебетала она, шагая за Реквиком по росистой траве. — Говно, эти твои Дома, — ворчливо не согласился Мирон. Он не рассказывал, что же произошло, но выглядел уставшим, а не отдохнувшим. — Лучше под кустом ночевать. — Кажется так и будет, — глядя на возвращающегося Зуи, сказал Реквик. — До самого города ни одного дерева с Домами, — подтвердил его догадку древесный. — А цветы видно даже отсюда. Много и разного цвета. Переход выдался беспокойным. За несколько часов им попалось больше хищников, чем за всю предыдущую дорогу. Они бродили по земле, поджидали в кронах деревьев, прятались в кустах. Отбиваясь, Зуи потратил весь запас яда, Мирона опять укусили, только теперь за руку, Реквик забил камнем многоножку, размером с крокодила, а от разъяренных насекомых, похожих на земных оводов, пришлось удирать со всей возможной скоростью. Тем приятней было найти низину с цветком. Не самый крупный из всех, но свежий и полный нектара, он прятался среди зарослей, раскинув бархатистые бордовые лепестки. Холли бросилась к нему, как к родному, мигом взобралась по листьям, оборвала всего четыре тычинки, остальные просто отжала в стороны и спустилась внутрь. — Какое блаженство, — простонала она, откидываясь на нижний лепесток спиной, от чего тот прогнулся ниже, делая высоту идеальной для пестика, не терявшего времени даром. — Реквик, я нашла самую удобную позу, — вывернула она голову, чтобы посмотреть назад. — Для чего? — подошел он ближе. — Для отдыха, — со стоном выдохнула Холли, прикрывая глаза. — Я в цветы не для этого лезу, — напомнил он. — Нектар, точно, — стараясь не съехать в цветок, поерзала она и переставила ноги. — Мне перевернуться и начерпать? — Развлекайся, — пристально глядя в затуманенные глаза девушки, разрешил Реквик. — Я приду позже. — Не уходи. Неподалеку у родника Мирон и Линкан разводили костер, чтобы приготовить птиц, набитых Зуи по дороге. Сам Зуи плел себе гамак для сна в кроне высокого дерева. — Две измены сразу, — хмыкнул Мирон, глядя на Холли с Реквиком. — Почему? — не понял Линкан, тоже посмотрел в сторону цветка. Реквик все же набрал нектара, закидывая тяквянку на тонкой лиане, попутно целуясь с Холли и смазывая ей царапины и укусы. Сейчас они просто сидели на зеленом листе, обнимаясь и разговаривая. — Разве ты не ревнуешь, глядя на них? Я бы ревновал, даже бесился, — резко сломал о колено несколько ветвей сразу Мирон. — Почему я должен ревновать? — не мог понять Линкан. — Ну, ты же типа с Реквиком, а Холли с этим рукастым, — попытался пояснить Мирон. — И что? — Не боишься, что Реквик будет с Холли, а не с тобой? — Нет. Раз он меня не прогнал с самого начала, когда я только к нему пришел, теперь не важно с кем он еще, он уже со мной. Холли надо, чтобы кто-то был с ней рядом, когда она в цветке. Меня она тоже принимала, — напомнил Линкан, старательно заворачивая выпотрошенных птиц в листья. — Зуи тоже так думает? — Тоже, — указал Линкан уже на троих, сидящих рядом. Холли что-то говорила, а Реквик и Зуи внимательно слушали, не выказывая никакой агрессии друг к другу. — Значит я тоже могу трахнуть Холли? Никто не будет против? — Решает Холли. Нельзя чтобы один хотел, а другой нет. — Иначе что? — прищурился Мирон. — Может случиться что-нибудь нехорошее, — щелкнул по угольку Линкан, отправляя его точно на ногу Мирону. Тот быстро скинул тлеющую деревяшку, но след остался.