***
— Давай, Шепард! — Ты не можешь остановить то, что я создал, Шепард! — Ты должна уничтожить Жнецов, Шепард! — Шепард… Шепард… Смутные воспоминания улетучились, и Алексия Шепард наконец проснулась. Конечно, ей было жаль, что она это сделала; каждый дюйм её тела налился болью. Однако всё было не так плохо, не как на Цитадели… «Проклятье, Цитадель!» — Шепард изо всех сил пыталась что-то вспомнить. «Горн сработал? Жнецы уничтожены? Где я?» — Отец, она просыпается! — сказал молодой голос, прерывая отчаянные мысли Шепард. Именно тогда Шепард осмотрела свое окружение. Она определенно не была ни в Цитадели, ни даже на корабле Альянса. Она находилась в пыльной комнате, не намного больше некоторых тюремных камер, которые она видела, но стены сделаны из камня. Кровать, на которой она лежала не очень большая, а каркас был деревянным, и, если она всё правильно поняла, вместо матраса использовалась чистая солома. «Где я, черт возьми?» — подумала Шепард. «С каких это пор люди заменяют матрас соломой или строят дома из камня? Мне нужны ответы!» Движение у двери привлекло её внимание; несмотря на всё ещё заживающие раны, Шепард напряглась, готовая сопротивляться, если придётся. Однако напряжение превратилось в замешательство, когда маленькая девочка, вероятно, не старше пяти, выглянула из двери, глядя на Алексию. Небольшая часть Шепард хотела умилиться, глядя на большие очаровательные глаза девочки и маленький цветок, который висел над её ухом, частично скрытый вьющимися, каштановыми волосами. Затем солдат оттолкнул женщину, и Шепард стала изучать детали. Наряд девочки был странным; простая юбка до щиколотки, сделанная из грубой ткани, сильно отличавшейся от синтетической дряни, которое носили все. Люди, возможно, странно смотрели на капитана, когда видели, что она предпочитает джинсы и толстовку N7, но, по её мнению, комфорт преобладал над стилем. Но внешность девушки не ответила ни на один из вопросов Шепард. В крайнем случае, она подняла только больше. Возможно ли то, что она была в мире колонии, в котором избегали современных технологий? Если да, то по какой причине кто-то принёс её сюда? Травмы, возможно, не были смертельными, но они были достаточно серьезными, чтобы ей должны были оказать надлежащую медицинскую помощь. «С другой стороны, с тех пор, как Цербер собрал меня заново, я довольно быстро восстанавливаюсь, » — подумала Шепард. — Простите, леди, вам лучше? — спросила девочка. Шепард на мгновение моргнула, затем улыбнулась. — Я не знаю, милая. Я только что проснулась. — Я позову отца Хейнкеля, — девушка кивнула, — Он поможет вам! И меня зовут Мариса, а не милая. Прежде чем Шепард успела что-либо ответить, Мариса ушла. «Отец Хейнкель, а? Что этот священник собирается делать?» Пока она ждала, Шепард взглянула на себя. Её раны были очищены и перевязаны. Но основная проблемы была не в ранах, а в бинтах: если их убрать, она будет полностью обнажена. Это не особо беспокоило её, поскольку обучение быстро избавило от лишней скромности, но было бы неплохо иметь какую-то защиту, даже если бы её броня превратилась в обугленные клочки. Лязг возвестил о прибытии отца Хейнкеля почти за полминуты до того, как этот человек действительно пришёл. Когда Шепард увидела его, все предубеждения о встрече со священником разрушились. Этот мужчина не был похож на священников, которых она когда-либо видела; он гигантский мужчина, чуть выше шести футов ростом, с лысой головой. Под его распахнутой мантией она могла увидеть тяжелые доспехи, отполированные до блеска, а на его спине висел огромный молот, а толстая книга держалась на его талии длинной цепью. И снова Шепард заметила, что что-то не так; доспехи, которые носил священник — и почему священник носил доспехи? — не имели ничего общего с керамической бронёй, к которым она привыкла. Они больше напомнили ей средневековые латные доспехи, а большой молот только дополнял образ. Хейнкель пододвинул деревянный стул из угла комнаты, и, поставив рядом с кроватью Шепард, сел на него. Шепард поклялась бы, что под весом мужчины кровать тряслась. — Здравствуйте, — просто сказал мужчина. Алексия была удивлена силой и мягкостью голоса, который казался моложе, чем предполагалось по чертами лица. На вид ему было за сорок, а может, даже больше. — Эм, привет? — сказала Шепард, не зная, как реагировать. — Хорошо, что вы проснулись, — сказал Хейнкель, — Прошло три дня с тех пор, как мы нашли вас. Если бы вы проспали ещё, нам пришлось бы снова поменять покрывала. Шепард не понимала, пока до неё не дошел след неприятного запаха Благодаря этому и ведру в дальнем углу комнаты несложно понять, что имел в виду Хейнкель. Она не могла не почувствовать себя немного смущенной, хотя, честно говоря, она прошла через нечто подобное во время проекта Лазарь. Хейнкель, должно быть увидел её дискомфорт, только улыбнулся. — Не волнуйтесь, никто не будет винить вас за то, что вы человек, мисс… Ясно, она не была пленницей. Ни одна нормальная тюрьма не поставила бы маленькую девочку в надсмотрщики. Однако, пока она не узнает больше, Шепард будет держать некоторые вещи при себе. — Шепард, — наконец ответила она, — Алексия Шепард. Хейнкель погладил подбородок. — У вас интересное имя, мисс Шепард. Я отец Хейнкель, и я лечил ваши раны с тех пор, как вас привезли в мое аббатство. — Спасибо, — Шепард улыбнулась ему, — Я не хочу показаться грубой, но могу я задать несколько вопросов? И у вас есть одежда? — Я скажу вам, что смогу, — Хейнкель кивнул, — Что касается одежды… единственная, какая у нас есть — это мужская. Но если вы подождете, я могу доставить вам платье из города. — Я не против носить штаны, — неюрежно высказалась Шепард, — На самом деле, я предпочитаю их. Священник на мгновение выглядел ошеломленным, затем пожал плечами. — Очень хорошо. Я скоро вернусь. Как только он встал и ушел, Шепард начала более внимательно осматривать свои травмы. Кровотечение прекратилось, хотя у неё было довольно много струпьев, которые без надлежащего лечения оставляли бы довольно серьёзные шрамы. Большинство из них можно было скрыть под одеждой, но то, что было на её лице, отражение которого она видела в нагруднике Хейнкеля, было другим делом. Сняв тонкую повязку, она обвела рану; она начиналась у левого виска, прямо под её рыжими волосами, образуя зубчатую линию вниз через часть брови, затем переходила через переносицу и правую щеку и заканчиваясь на задней части правой стороны ее челюсти. Это было не очень красивое зрелище, но Алексия надеялась, что оно не будет слишком широким, когда покраснение исчезнет. Когда Хейнкель вернулся, он увидел, как она снимает повязки. Он было хотел открыл рот, чтобы возразить, но, очевидно, заметил, что травмы Шепард больше не нуждаются в перевязках. — Я довольно быстро выздоравливаю, — уточнила Шепард, надеясь, что мужчина больше не станет подглядывать. К счастью, Хейнкель только кивнул и протянул ей сверток. — Я считаю, что она вам подойдёт. Он снова ушёл, предоставив Шепард уединение, пока она одевалась. Одежда — коричневые брюки и темно-зеленая туника, а также пара крепких ботинок — была грубее той, к которой она привыкла, беспокоили её раны и были немного велики, но они подходили. Бюстгальтера не было, но было что-то похожее на нижнее белье — сорочка, говорила глубокая часть ее разума. Чтобы справиться с отсутствием бюстгальтера, Шепард завязала заднюю часть туники узлом и засунула её под пояс; это затянет рубашку и поможет удержать определенную часть её тела от слишком сильного подпрыгивания. Ее громкий кашель означал, что Хейнкель может вернуться. В отличие от многих мужчин и женщин, которых Шепард встречала за эти годы, священник не потратил и полминуты, раздевая её глазами. Конечно, если он заботился о ней, ему, вероятно, не приходилось этого делать, но Шепард всё равно это ценила. — Если вы готовы к этому, — сказал Хейнкель, — я могу показать вам аббатство. Свежий воздух пойдет нам обоим на пользу, и вы можете задать мне свои вопросы. Шепард кивнула и последовала за ним. Она старалась не вздрагивать на каждом шагу, но было очевидно, что она далеко не на все сто процентов исцелилась. Черт, Джокер, вероятно, мог бы победить её в соревновании по бегу прямо сейчас. Мысль об остроумном пилоте заставила её колебаться. Жив ли Джокер или кто-либо из ее друзей и товарищей по команде? Она отталкивала всех в погоне за Жнецами, но теперь, когда её разум начал проясняться, незнание судьбы своих друзей заставляло её волноваться. Особенно Гаррус, Лиара и Тали; эти трое были серьезно ранены незадолго до того, как она добралась до Цитадели. Шепард на мгновение закрыла глаза и глубоко вздохнула. Пока она не узнает больше о том, что происходит, единственное, что её должно тревожить — это, что делать ей в ближайшее время. На данный момент она должна была перестать быть Шепард-человеком, и должна стать Шепард-солдатом. — Итак, где я? — спросила она, когда они вдвоем подошли к двери, открытой чтобы дать доступ к прохладному ночному воздуху. — В моем аббатстве, в нескольких сотнях шагов от деревни Вольфсхед, — сказал Хейнкель. — Угу, — взглянула на него Шепард, — А это где? — В провинции Талабекланд, недалеко от границы Сильвании, — Хейнкель посмотрел на неё так, как будто он смотрит на маленького ребёнка с вопросом с очевидным ответом. Этот взгляд начинал заставлять Шепард чувствовать себя глупо, но она продолжала. — Я в порядке-… — Вы, должно быть, получили сильный удар по голове, — прервал его Хейнкель. Шепард медленно кивнула. — Может, вы расскажете мне то, что знаете, и я смогу восстановить память или что-то в этом роде? Хейнкель смотрел на неё ещё несколько мгновений, затем повернулся к силуэту небольших зданий, освещенных факелами. Шепард поняла, что это, должно быть, была деревня. — Раздался громкий грохот, словно сам Зигмар ударил своим молотом. Несколько жителей деревни отправились на разведку и нашли вас на дне кратера, но никаких следов того, что образовало кратер, —Хейнкель странно посмотрел на Алексею, прежде чем продолжить, —Вы носили странную одежду, но она распалась на куски, когда вас переносили. После того, как вас привезли сюда, я следил за вами. Это всё, что я знаю. Шепард почувствовала, как у нее в животе что-то сжимается. — Хорошо, у меня есть для вас еще один вопрос. Термин «Совет Цитадели» что-нибудь для тебя значит? Хейнкель задумчиво нахмурился, затем покачал головой. — Нет, я не могу сказать, что это такое. — А что насчет «турианцев»? — спросила Шепард, — «Азари»? «Кроганов»? «Гетов»? — на каждый вопрос был дан отрицательный ответ, поэтому Шепард перешла к вопросу, которого она боялась, — А как насчёт «Альянса Систем»? — Мне очень жаль, но и я этого не знаю, — в голосе Хейнкеля было искренне сожаление, несмотря на всю пользу, которую это принесло Шепард. «Что-то здесь действительно было не так.»***
Несмотря на то, что она могла ходить, Шепард после этого очень устала и вернулась в свою постель. В течение следующих нескольких дней восстанавливалась всё лучше и лучше; даже её новые шрамы теряли ярко-красную окраску. Тем не менее, она действительно хотела хоть что-то сделать. Алексия всегда была тем, кто предпочитал действие бездействию. К счастью, Хейнкелю удалось спасти её от скуки. Играя в амнезию, Шепард получила учителя, хотя и открыто признавшего, что не знал всего, а то, о чём у него была информация, в значительной степени обобщенное. Но Шепард была просто счастлива учиться. Одна из её тайных радостей заключалась в том, чтобы открывать то, чего она никогда раньше не знала. И судя по всему, подозрения оправдались; она не была ни на Земле, ни в человеческой колонии. На самом деле, если она хоть что-то помнила о звездах и ориентации в космосе, она даже не была в своей галактике! Хуже того, что она не знала, как она попала в этот мир, было то, что она не знала, как вернуться домой. На данный момент Шепард застряла здесь, и если она хочет выжить без современных технологий, ей придется изучить всё до чего можно дотянуться. Страна, в которой она находилась, называлась Империей — мощная совокупность человеческих территорий, каждой из которых руководил граф-курфюрст, а самой Империей правил император, который обычно избирался из числа графов другими аристократами. Несмотря на войны, эпидемии, гражданские беспорядки и всевозможные катастрофы, Империя переживала более двадцать пять сотен лет. Это вселяло хорошие мысли. Были и другие человеческие нации, такие как Кислев на севере и Бретония на западе, порубежные княжества на юге, а также ещё несколько на дальнем востоке; Империя была в мире с Кислевым, Порубежные Княжества и Бретонией, более или менее, а также с несколькими мелкими народами. Севернее Кислева находилась Норска, страна варваров, которые часто совершали набеги на Империю. Но на этой планете было гораздо больше видов разумных, чем просто людей. Шепард находила странным, что для мира без космических путешествий на одной планете было несколько разумных рас — по всей видимости, одних больше, чем других. Были гномы, крепкие, бородатые люди, которые были самым крепким союзником Империи с момента её основания. Были ещё эльфы, и хотя они были разделены на несколько подвидов, их всех объединяла загадочность. Гномы и некоторые эльфы определенно более дружелюбны, чем некоторые другие расы, описанные Хейнкелем. Были зверолюди, раса монстров-мутантов, которые не хотели ничего, кроме как убить и пожрать всё человечество. Орки и гоблины обладали чуть более высоким интеллектом, чем зверолюды; обе расы зеленокожих были жестокими, злобными чудовищами, которые со смехом сожгли бы всю Империю. Другой довольно глупой расой были огры, большие гуманоиды, которые хотели и могли съесть полностью бронированного рыцаря вместе с его лошадью и оружием, если те столкнутся. Среди других ужасных существ были гиганты и тролли, но даже орки считались цивилизованными по сравнению с этими глупыми монстрами. Потом священник описал… других существа. Шепард уже начала верить, что попала в какой-то фэнтезийный мир, но когда Хейнкель заговорил о вампирах … ну, она почти хихикнула, когда первой её мыслью было, что она надеются, что они не сверкают. Однако веселье быстро исчезло, когда Шепард увидела чистую ненависть и отвращение в глазах Хейнкеля, когда он говорил о вампирах и их неживых слугах. Когда она упомянула об этом, священник только сказал, что в Сильвании большое количество вампиров, и они время от времени нападали на Империю. Хотя это было бы хорошим поводом для того, чтобы рассердиться, едва сдерживаемая ярость Хейнкеля была больше похожа на личный опыт. Однако Шепард не совала нос в чужие дела, а просто подталкивала к урокам. Оказалось, что это была общая сумма знаний Хейнкеля об окружающем мире. Он смог предоставить карту того, что люди называли «Старым Светом», пусть он признал, что она старая и, вероятно, устаревшая. Тем не менее, Шепард быстро запомнила его; как ни странно, география была похожа на карту Европы… ну, как бы выглядела Европа, если бы Земля была пьяна в стельку, когда её делала. Спустя еще несколько дней, проведенных взаперти, Шепард достаточно достала Хейнкеля, чтобы тот хотя бы показал ей близлежащую деревню. Она нашла это место… необычным. Во многих отношениях это было похоже на возвращение во времени в средневековую Европу, хотя она была вполне уверена, что люди с Земли не украшали почти все здания черепами и двухвостыми кометами. Жители деревни были достаточно добры с Шепард, хотя по-прежнему относились к ней настороженно. Это могло быть связано с её пугающими шрамами, загадочным происхождением или тем фактом, что она была женщиной в мужской одежде. Учитывая сходство здесь с древними временами на Земле, Шепард была готова поспорить, что последнее более вероятно. Казалось, только один человек мог без проблем приблизился к Шепард. — Вам уже лучше? — нежно спросила Мариса, и Шепард сопротивлялась желанию поднять ребёнка и обнять её. Вместо этого она опустилась на колени и похлопала по голове. — Да, сейчас мне намного лучше. Спасибо, что спросила. Мариса снова улыбнулась, затем повернулась к Хейнкелю, который стал тенью Шепарда с тех пор, как они пришли в деревню. — Отец, я закончила свою молитву. Могу я пойти поиграть? — Конечно. Только не покидай деревню, — ответил Хейнкель с снисходительной улыбкой. Девушка кивнула и помчалась, чтобы присоединиться к группе других детей. Шепард улыбнулась священнику. — Она хорошая девочка. Где её родители? Шепард поняла, что совершила ошибку, когда улыбка Хейнкеля испарилась. — Мертвы. Они были убиты в ходе рейда прошлым летом. Разбойников было намного больше, чем обычно, и ополчение не смогла их всех остановить. — Мне очень жаль. Я знаю, на что это похоже, — Шепард быстро постаралась скрыть свою ошибку, —Ты только что заставил меня кое-что вспомнить. Моих родителей тоже убили… бандиты. Технически батарианцы, напавшие на Миндуар, были работорговцами, а не разбойниками, но эти слова синонимы. Не то чтобы она собиралась упоминать инопланетян или другие планеты. Судя по описаниям других рас, предоставленным Хейнкелем, люди должны были быть очень нетерпимыми к большинству чужаков, чтобы выжить. Сейчас человек стал задумчивым. — Я слышал, что наблюдение знакомых вещей может помочь поврежденному разуму. Возможно, привести вас сюда было все-таки мудро. Шепард собиралась сказать что-то остроумное, но испуганный крик оборвал ход мыслей. Она и Хейнкель повернулись к источнику и увидели, что один из детей бежал к ним. За ребенком, маленьким мальчиком, гналась толпа неуклюжих… штук. Через мгновение Шепард поняла, что они были людьми, хотя и с разлагающейся плотью и шатающейся походкой. Зомби. На деревню напали зомби. — К оружию! — проревел Хейнкель, его голос был достаточно громким, чтобы ращнестись по всему его аббатству, — Хватайте своё оружие, люди Империи! Ко мне, и мы отгоним эту мерзкую нежить! Не обращая внимания на Шепарда, священник бросился на зомби, стащив со спины гигантский молот прямо перед тем, как столкнуться с ними. Шепард, почти ошарашенная, наблюдала, как вежливый гигант, с которым она была знакома всю прошлой неделе, впал в ярость берсерка, разбивая зомби по двое или по трое. Вдали она слышала звон аббатских колоколов; скорее всего, это было сигналом для подкрепления. Шепард захотелось покачать головой. Что она делала? Она была солдатом, а окружающие были в опасности! А что, если она не полностью вылечилась? Это никогда ее раньше не останавливало! А что, если она была вне своей тарелке? Это не означало, что она не на своём седле! Мимо пробежал человек с мечами в руках. Одним быстрым движением Шепард схватила один из верхних частей стопки. Не обращая внимания на удивление мужчины, Шепард побежала к ближайшему зомби, держа позаимствованный меч обеими руками. Алексия никогда в жизни не пользовалась мечом. Фактически, единственный опыт, который она имела с мечом за пределами музея, был сражение с Кай Ленгом, и это была довольно легкая катана. Кусок железа в её руках был почти такой же длины, как и сама рука, и был таким же широким, как ладонь. Лезвие Кай Ленга было едва ли не шириной в три пальца. Поскольку у неё не было знаний об обращения с мечом, кроме как "тыкать их, пока не упадёт", она решила выбрать именно эту тактику. С ворчанием она ударила мечом по шее зомби. Лезвие прошло наполовину, но мертвец продолжил идти к ней. Как только Шепард вытащила меч, голова зомби просто отвалилась. Однако тело продолжало двигаться. «Что за хрень?!» — подумала Шепард, неуклюже уклоняясь от взмахов руки, стараясь не задохнутся от вони гниющей плоти, — «Я думала, что зомби умирают, когда избавляешься от головы!» — Круши их! — закричал ближайший сельский житель, доказывая свою точку зрения, разрубив топором другого зомби на куски. Крепко сжимая меч, Шепард взмахнула еще два раза, разрубив руки своей жертвы до локтей, затем опрокинув её на землю, где она тщетно пыталась подняться. В глубине души Шепард знала, что с ее незажившими ранами, позже она почувствует себя ужасно, но в данный момент адреналин сдерживал боль. Она перешла к другому ходячему трупу и повторила процесс. Это напомнило ей сражение с хасками дома, но им нужно было всего несколько ударов, чтобы умереть, хотя они были намного быстрее. В тумане битвы Шепард не знала, как идет сражение, но пока она была жива, она считала, что всё в порядке. Когда она и еще один житель объединились против других зомби, она услышала знакомый голос. — Вперёд , люди Империи! Именем Зигмара мы остановим этих монстров! — Эй, ты! — Шепард взглянула на соседа рядом с ней, — Давай, мы должны сплотиться с Отцом! Шепард огляделась и увидела, что зомби по большей части брели к далекой фигуры, которая светилась золотым светом. Это был Хейнкель? Как он светился? Отбросив эти мысли на потом, Шепард и несколько крестьян присоединились к остальным, чтобы сразиться с нежитью. Хотя их численность составляла минимум два к одному, живые бойцы были лучше скоординированы, и некоторые из них следовали примеру Шепард, когда наносили достаточно урона только для того, чтобы вывести зомби из боя, вместо того, чтобы тратить время на его полное уничтожение. После нескольких минут хаотичной, рукопашной схватки Шепард обнаружила, что сражается подле Хейнкеля. Золотое сияние было ярким, но вместо того, чтобы мешать ей, Шепард становилась ещё сильнее. Но тот же свет действительно ранил зомби. Всё, что находилось в нескольких шагах от Воина-Жреца, рассыпалось в пепел. — Ты действительно хорош в этом!» — прокомментировала Шепард, отрубая руки зомби. Она знала, что ей уже лучше, если она может острить. Вместо того, чтобы отшутиться, как это сделал бы Гаррус, Хейнкель только стиснул зубы. — Очищение от зла - моё высшее призвание. Обычно Шепард пыталась бы продолжить разговор, тем более что казалось, они побеждают, но затем тень упала на деревню. Шепард рискнула поднять глаза и увидела, что масса темных облаков движется необычно быстро, а затем остановилась, как только ога скрыло солнце. — Стойте твёрдо! — взревел Хейнкель, — Зигмар сегодня с нами! Все произошло так быстро. В одну секунду Хейнкель был непоколебимым столпом силы. В следующую его голова была оторвана, а на её месте появился фонтан крови. Шепард вздрогнула от внезапной жестокости, затем немедленно начала искать убийцу Хейнкеля. Она будет оплакивать священника позже, если победит. «Когда, а не если,» — поправила она. В мгновение ока погибло полдюжины людей, и среди их трупов стояло… нечто. Оно выглядел в основном как человек, но кожа, не покрытая толстыми доспехами в стиле барокко, была слишком бледной. Черты лица существа слишком резкое, глаза неестественно светились, а зубы были слишком длинными и острыми. Это был вампир. Шепард сузила глаза и выставила перед собой меч. Этот ублюдок мог убить Хейнкеля и еще шестерых мужчин менее чем за минуту, но это не помешало бы ей сражаться до последней капли крови. К ее удивлению, вампир не напал на неё. Однако он взмахнул одной рукой, вызвав новую волну зомби, а также ходячих скелетов с копьями и щитами. Нежить сражалась вокруг них, оттесняя жителей деревни, но оставив Шепарда и вампира в наедине. — Ты… странная, — сказал Вампир скрипучим голосом. — А ты уродливый, — Шепард и глазом не моргнула. Вампир не отреагировал на ее слова. — Твоя кровь пахнет иначе. Ты будешь интересным трофеем для милорда. Прежде чем Шепард смогла двинуться или даже сказать, чтобы он шел к черту, вампир оказался перед ее лицом. Небольшая часть её осознала, что он движется, но к тому времени было уже слишком поздно. Бронированный кулак вампира вонзился ей в живот, выгоняя из нее воздух. Меч Шепарда выпал из руки, но она всё ещё пыталась сражаться, набросившись на монстра и ударив его кулаком в место, по которому большинству мужчин не нравилось получать удары. К сожалению, место, в которое она попала, было закрыто бронёй, и вампир не дал ей возможности повторить попытку. Быстрым ударом он стукнул ее по затылку и Алексия упала на землю. Последнее, что она увидела, перед тем как отрубиться, была отсечённая голова Хейнкеля. Его расслабленное лицо, казалось, заглядывало в самую её душу…***
От автора: Да… быстро же всё обострилось. Итак, эта глава была короче, чем мои обычные главы, но примерно подходящего размера для одного из моих начинаний. Ожидайте, что будущие обновления будут намного больше. Фактически, вы можете на это рассчитывать. Я вообще-то не люблю маленькие главы (под маленькими, я имею в виду менее 6000 слов). Я хочу, чтобы вы помнили, что я никогда раньше не писал фики, основанных на фэнтези, так что это для меня незнакомая территория. Однако, прочитав историю WaS, целую кучу вещей из Warhammer Fantasy и посмотрев фильмы о «Властелине колец», я решил попробовать. Следующая глава: Шепард просыпается в неизвестном месте… снова. Сможет ли она сбежать, и сколько ее души будет потеряно в процессе? Маффины Богу маффинов!