Электронные тени

      Утро не радовало. Оно вообще началось с физиономии Коннора, на которой было крупно написано: «А я предупреждал!». В паре к андроиду шли стакан холодной воды и обезболивающее, что как-то смогло примирить лейтенанта с нахождением андроида в спальне и его глумливой рожей.       Но, видимо, в попытке примирения за вчерашнее, Коннор дал ему немножко дольше поспать, самостоятельно выгуляв Сумо и приготовив завтрак — разогрел давешний злополучный пирог и нарезал салат. За руль тоже сел андроид.       Уже в участке Андерсон обратил внимание на своих собутыльников. Слегка помятый Рид вяло ковырялся в терминале, рядом дымился стаканчик с кофе и лежал блистер с таблетками. Немного бледная Мэллоун со своим андроидом сидели в зале для брифингов, обложившись планшетами.       Что ж, от работы никто не освобождал.       В памяти всплыл вчерашний эпизод с их захватом в качестве заложников. Интересно, кому достанется буйная ирландская парочка?       Включившийся терминал оповестил о том, что осмотр погибшей АХ400 завершён, и отчёт внесен в дело. Беглый просмотр подтвердил, что андроид отключилась от перегрева системы и необратимого повреждения главного процессора из-за критической температуры окружающей среды. Сгорела «заживо». А вот с ответом на вопрос, почему она так поступила, придется повременить. Иерихон отклонил запрос на изъятие блока памяти АХ400.       С этим вопросом они с Коннором сунулись к Фаулеру, дабы тот дал добро на официальный запрос, но капитан только отмахнулся, сказав, что этим собралась заняться Мэллоун, а они могут упасть ей на хвост. Коннор быстро связался по своей сети с Кристианом, получил от того подтверждение и согласие на присутствие во время беседы. Правда, когда состоится беседа, было пока неясно. Ждали ответа от Иерихона.       Но скучать тоже не пришлось. Ближе к полудню от стойки регистрации Коннору поступил вызов, тот метнулся туда и вскоре вернулся в сопровождении андроида. Это была АХ400 стандартного молда: собранные в хвостик русые волосы, круглое личико и чуть вздёрнутый нос. Точь-в-точь та андроид, что в ноябре 2038 года сбежала с дочкой хозяина, и которую они упустили на шоссе. И вид имела такой же нервный. Её диод стабильно горел оранжевым цветом, она сама временами то судорожно сцепляла, то расцепляла пальцы на коленях, недвусмысленно демонстрируя волнение.       — Мы слушаем вас, Анхель, — попытался мягко привлечь внимание Коннор. — По какому вопросу вы к нам пришли?       — Да, конечно, — андроид словно очнулась от терзающих её тревожных мыслей и перевела взгляд на RK800. — Я бы хотела сообщить о неподобающем обращении с девочкой-инвалидом. Она была под моим присмотром, но потом её забрали, и теперь не позволяют увидеться с ней.       Андроид сбилась, отвела взгляд и отчаянно замигала диодом. Коннор с удивлением считывал растущий уровень стресса и усиленную работу тириумного насоса. Словно бы та пыталась справиться с сильным волнением или панической атакой. Детектив аккуратно положил руки на вновь судорожно сцепленные ладони и ободряюще улыбнулся:       — Анхель, не волнуйтесь. Давайте, вы расскажете нам всё по порядку, а мы постараемся вам помочь.       АХ400 внимательно заглянула ему в глаза и медленно кивнула:       — Хорошо, я попытаюсь изложить всё последовательно. Меня купили шесть лет назад, в одном из официальных магазинов Киберлайф в Сан-Франциско. Моей задачей было присматривать за Мерси, Мерседес Эрерро, ей тогда было восемь лет. Мерси из тех детей, которых называют «особенными»: у неё болезнь Лобштейна — Вролика третьего типа. Понимаете, её мать была вынуждена работать круглыми сутками, чтобы обеспечить дочь всем необходимым, им нужен был кто-то, кто сможет профессионально присмотреть за ней. А нанимать сиделку на длительный срок было слишком дорого.       Андроида прервал Хэнк, недоумённо нахмуривший брови:       — Так, секунду, что ещё за болезнь Эйнштейна-Кролика?       — Лобштейна — Вролика, — мягко поправил Коннор. — В большинстве случаев — группа наследственных генетических нарушений, характеризующихся повышенной ломкостью костей; её ещё называют несовершенным остеогенезом.       И добавил, видя, что кустистые брови напарника так и не разгладились:       — Болезнь «хрустального человека».       Коннор дождался кивка лейтенанта и вновь повернулся к Анхель, молча предлагая продолжить.       — Матери Мерси была не по карману покупка андроида-сиделки. Насколько мне известно, партию таких моделей закупил некий спонсор и предоставил детям-инвалидам с определёнными успехами в разных областях. Мерси, несмотря на свою болезнь, очень смышлёная девочка. Она делала большие успехи в программировании, даже писала несложные программы.       Анхель вдруг улыбнулась и вытянула вперёд ладонь, тыльной стороной вверх. Скин пару раз дрогнул, и по поверхности псевдокожи заструились плети виноградной лозы нежно-зелёного цвета, сменившиеся изящной, прозрачно-зелёной, словно выточенной из хрусталя, бабочкой. Та несколько раз взмахнула хрупкими крылышками и распалась на множество мелких частиц.       — Эту голограмму запрограммировала Мерседес?       Анхель кивнула и накрыла ладонь другой рукой. Коннор даже отследить не успел тот момент, когда её показатель стресса взлетел чуть ли не до максимальных значений, а из глаз потоком хлынули тириумные слёзы с едва заметным голубоватым свечением.       Андерсон сбоку напряжённо застыл, явно не зная, что предпринять. Он до сих пор терялся, когда какой-либо андроид рядом с ним оказывался погребён под шквалом эмоций. Человеку-то можно и воды предложить, и по роже вмазать в крайнем случае, чтобы прекратить истерику. Вряд ли бы с андроидами сработал данный алгоритм. Поэтому оставалось надеяться только на Коннора.       RK800 очистил кисть руки от скина и осторожно взял ею ладонь плачущей АХ400, намереваясь передать пакет данных, способствующих стабилизации системы. Одновременно он тихим, монотонным голосом говорил всякую дребедень про то, что всё будет хорошо. Важны были не сами слова, а успокаивающий, размеренный тон. Скин Анхель, повинуясь внешнему импульсу, медленно стёк с её руки.       Андерсон наблюдал за тем, как Коннор, начавший соединение, внезапно замер, а его диод быстро стал из жёлтого красным. По его лицу словно бы прошла судорога, диод пару раз рвано моргнул, и детектив отшатнулся от утешаемой женщины. Нет, буквально отпрыгнул.       — Коннор, в чём дело?!       Но андроид не обратил внимания на встревожившегося напарника, внимательно сканируя сидящую перед ним женщину.       — Анхель, вы сейчас пытались передать мне какой-то код?       — Код? — АХ400 подняла залитое слезами лицо. — Н-нет, я ничего не пыталась вам передать…       Коннор напряжённо застыл, пытаясь понять, почему взбунтовалась система защиты. Логи говорили о том, что была предотвращена попытка проникновения неизвестного программного кода. Причём, код был странный, почти малозаметный в окружающем его цифровом пространстве. Если бы на месте Коннора был андроид с менее совершенной системой защиты, его файервол даже не заметил бы чужую короткую цепочку кода необычной конфигурации.       Коннор потянулся было снова к Анхель, но был остановлен окриком со спины. К ним с сосредоточенными лицами приближались Мэллоун и Кристиан. Последний предупреждающе приподнял ладонь:       — Подожди, Коннор. Предоставь это мне.       RT1000 остановился напротив недоумевающей, заплаканной АХ400 и аккуратно присел рядом с ней:       — Здравствуйте, Анхель. Я — Кристиан, андроид модели RT1000. Я представляю Федеральное бюро расследований. Позвольте мне помочь. Я вижу, что вам сложно воспроизводить события прошлого, поэтому я могу просто извлечь ваши воспоминания, с вашего разрешения, конечно. Это займёт всего лишь пару минут, вы покажете мне только то, что захотите сами.       — А чем я могла заинтересовать федеральное бюро? — слегка испуганно поинтересовалась андроид, бессознательным жестом прижимая руки к груди. На что Кристиан только улыбнулся и молча протянул ей очищенную от скина руку. АХ400 недолго поколебалась, но всё же протянула ладонь в ответ.       — Вы откуда выскочили, как черти из табакерки? — вполголоса поинтересовался у Агаты Хэнк, хмуро глядя на агента. Та была напряжена, хоть и старалась делать спокойный вид. Но вот почти сведённые плечи, судорожно стиснутые челюсти и слишком пристальный взгляд выдавали её с головой.       Агата молча кивнула головой на камеру видеонаблюдения, что висела неподалёку от стола Хэнка.       — Вы за нами следите, что ли?       — И за вами, и за детективом Ридом с его напарником. Возможности Кристиана позволяют делать это одновременно с просматриванием ваших терминалов, чтением по губам и обработкой ещё около десятка процессов, — агент холодно, одними губами улыбнулась Андерсону и тут же перевела хищный взгляд на АХ400. Хэнк только головой озадаченно качнул, даже забыв оскорбиться на слежку и влезших без предупреждения федералов. Слишком уж пристально и жадно агент следила за действиями андроидов.       Неужели этот испуганный робот являлся их истинной целью пребывания здесь? Лейтенант ещё раз внимательно окинул взглядом АХ400. На вид ничем не примечательная домашняя помощница, по улицам Детройта тысячи таких ходят. У неё даже молд стандартный, никаких отличительных черт. Так что же? Бывшие хозяева? Мать с дочерью-инвалидом? Мать — обычная трудяга, если верить словам андроида. Чем она может заинтересовать ФБР? Да еще и иммигрантка, если судить по фамилии дочери — что, конечно же, не факт. Может ли андроид лгать в этом вопросе? Может. Но зачем, если она пришла за помощью в полицию? Значит — девочка? По словам Анхель, Мерси делает успехи в программировании, а Мэллоун как раз работает в этом направлении. Как четырнадцатилетний подросток может быть опасен для бюро расследований, будь она хоть трижды гениальным программистом? Но даже если так, при чём тут другие андроиды, судьбой которых Мэллоун активно интересовалась?       Из раздумий лейтенанта вырвал Кристиан, отсоединившийся от Анхель.       — Вы солгали мне, Кристиан, — тихо заметила андроид, спокойно, с каким-то странным интересом глядя на RT1000 и тихо потирая всё ещё очищенную от скина руку. — Вы взяли гораздо больше, чем я готова была отдать.       — Мне очень жаль, Анхель, но мне было необходимо это сделать. Коннор, я передам тебе всё, что потребуется для дела.       Кристиан протянул руку детективу, и тот без колебаний соединился. На передачу данных ушло около минуты. Затем RT1000 отступил, кивнул коллеге и снова ушёл в переговорную, прихватив напарницу за рукав пиджака.       — Что это было? — Хэнк с интересом прищурился на напарника. Тот понял прищур правильно, но с сожалением качнул головой:       — Увы, дальше гостевых протоколов он меня не пустил. Попробуем работать с тем, что есть.       Он присел рядом с Анхель, в этот раз показательно сложив руки на коленях, давая понять, что не собирается к ней прикасаться.       — Позвольте, теперь я буду говорить, а вы меня поправляйте, если я что-то не так интерпретировал.       АХ400 слегка склонила голову набок, заинтересованно глядя на собрата, потом согласно кивнула.       — Итак, вы три с половиной года верой и правдой служили семье Эрерро, пока в две тысячи тридцать восьмом году миссис Эрерро не скончалась от сердечной недостаточности. Тогда опекунами Мерси были назначены её ближайшие родственники — брат миссис Эрерро и его супруга, которые заявили, что хотят увезти ребёнка в Детройт, где открыта школа для одарённых детей имени Элайджи Камски.       Хэнк рядом не сдержался и фыркнул, получив от Коннора укоризненный взгляд. Покаянно склонил седую голову и жестом попросил продолжать.       — Опекуны заявили вам, что не хотят, чтобы вы и дальше ухаживали за девочкой, и собрались сдать вас в утиль.       Анхель низко склонила голову, заново переживая давнишний ужас и негодование. Её диод медленно пульсировал алым цветом.       — Именно так, — согласилась AX400. — Им было всё равно, что мы с Мерси глубоко привязались друг к другу за эти четыре года. Я была вместе с ней во все её тяжёлые времена, вместе со мной она боролась со своим недугом, мы вдвоём проходили реабилитацию, вместе со мной она делала свои открытия в программировании, я была её добровольным испытуемым для разных мелких программ. Она… это она назвала меня Анхель, говорила, что я добрый ангел, посланный Господом за все её испытания… А они… они собрались отобрать у меня мою девочку!!!       Андроид низко согнулась, содрогаясь в судорожных всхлипах, плечи её дрожали, все тело била крупная дрожь, скин стал рябить и местами пропадать пятнами. Коннор потянулся, стремясь успокоить, но замер, получив сообщение от Кристиана: «Не вздумай соединяться с ней. Успокаивай иными способами».       На нахождение и принятие решения ушло около семи секунд, и Коннор прикоснулся к руке Анхель, генерируя низкочастотные импульсы, имитирующие биение сердца Хэнка. Одновременно он начал воспроизводить звук вне диапазона слышимости человека, но прекрасно улавливаемый чутким сенсорным аппаратом андроида. RK800 искренне надеялся, что подобный набор воздействий сработает.       Анхель замерла, прислушиваясь, и Коннор с облегчением отметил снижение шкалы стресса. Через минуту АХ400 открыла глаза и перевела взгляд на лейтенанта:       — Мы с Мерси делали точно так же. В минуты моих системных сбоёв она прижимала меня к себе и позволяла слушать ритм её сердца. Я знаю его наизусть. После того, как её отобрали у меня, я время от времени воспроизвожу запись, закрываю глаза и представляю, что она рядом.       Она прикрыла глаза и снова прислушалась, начав что-то едва заметно намурлыкивать. Её вторая ладонь накрыла руку Коннора сверху и крепко сжала, после чего андроид с улыбкой взглянула на восьмисотого:       — Это здорово, что ты нашёл своё сердце, которое тебя успокаивает.       Коннор не был человеком, поэтому ничего из того, что всколыхнулось в программе, не отразилось на его лице. А программа прямо ставила вопрос о возможной нестабильности АХ400. О том же самом, видимо, задумался и лейтенант Андерсон, если судить о его дёрнувшихся пальцах и потяжелевшему взгляду.       Между напарниками повис не произнесённый вслух, но вполне понятный им двоим вопрос: может ли андроид настолько зациклиться на человеке, что это плавно переросло в одержимость?              Агата нетерпеливо следила за тем, как Кристиан достаёт из внутреннего кармана плоскую чёрную коробочку и на несколько секунд сжимает её в потерявших скин пальцах. Закончив передачу информации, андроид подключил девайс к рабочему терминалу и задал моделирование локальной виртуальной системы. Данная система позволяла работать на любом терминале, не боясь, что записи каким-либо образом останутся в чужой операционке. Таким же образом они работали с разными вирусами и вредоносными ПО.       В этот же раз, похоже, всё было гораздо серьёзнее. Кристиан не хотел строить никаких прогнозов, но вероятность того, что они нашли «нулевого пациента», впервые превышала пятьдесят процентов. Внешний вид и серия андроида соответствовали многим описаниям и снимкам тех моделей, точную идентификацию которых было затруднительно произвести. Из той информации, что RT1000 удалось извлечь из памяти Анхель, следовало, что андроид сумела ускользнуть от деактивации и своими силами добиралась до Детройта, постоянно прячась от людей и предпочитая передвигаться ночью.       Быстро набросав примерный маршрут АХ400, Кристиан совместил его с картой установленных случаев проявления модификатора. Совместимость контрольных точек составила девяносто три процента. Совпали и географические, и временные точки.       Они нашли «нулевого пациента».       Вернее, она сама вышла на них.       Кристиан коснулся терминала и перекинул на него все свои расчёты и выкладки. Агата внимательно просмотрела инфограммы, помрачнела и приступила к разбору программного кода, украденного у Анхель. Кристиан проверил защиту виртуальной системы и принялся сверять даты на совпадения, сортируя их и дополняя ими соответствующие дела.       Довольно долго в помещении царила тишина, прерываемая клацаньем ногтей по клавиатуре. Ни на что не отвлекаясь, Агата шерстила программный код на наличие модификатора. Пальцы её без устали метались по клавиатуре. Вскоре она, бледная и напряжённая, откинулась на спинку кресла и тихо позвала напарника. Андроид некоторое время в напряжённой тишине считывал информацию с экрана, склонившись над плечом коллеги, и по мере чтения диод его желтел все больше.       — Чуешь запах? — Мэллоун слегка развернула к нему лицо, почти касаясь щекой скулы андроида. — Это запах пиздеца. Похоже, что мы крупно проебались, дружок. Мы в полной заднице, Крис. Модификатор работает не так, как мы рассчитывали. Совсем не так. А она носитель, и она дохера времени тёрлась в общине андроидов. Ты ведь понимаешь, что это значит?