Осколки. История первая

Хотелось плюнуть на все паузы и принципы. Набрать Данин номер и просто сказать: “Приезжай”. И будь что будет. Хотя бы сегодня вечером, этой ночью. Хотелось чувствовать себя живой. Рядом с кем-то. Закрученной в водоворот простых как сама жизнь желаний. Если бы утро не наступало, а вместе ним не приходила расплата за необдуманные желания и потакание им. Этери сидела на диване в полумраке ноябрьского вечера, который перебивался лишь парой настенных светильников. Именно в такие вечера понимаешь, что одиночество не равно уединению. Сегодня у нее в доме поселилось одиночество. Она набрала Ди, но та куда-то спешила. Позвонила сестрам, поговорили ни о чем. Поворковала с младшим племянником по видеосвязи. И можно бы было уже лечь спать, но сон как назло именно в этот вечер совершенно не собирался к ней, кажется. И она снова и снова погружалась в работу. Воспоминания о сегодняшней тренировке. Очередные вопрос и очередные поиски решений. В итоге впервые за эти месяцы Этери решила наверстать то, что стоило бы наверстать уже давно. Восстановить упущенные из внимания два года Медведевой, которые они ходили друг мимо друга, словно призраки. Конечно, невозможно не знать, что делает спортсмен, который борется в одной группе с твоими собственными, но знать вообще и видеть конкретные прокаты - это про разное. Собственно, довольно быстро стало понятно, что это просмотр истории умирания. Каждый новый старт - еще немного смерти. Каждое новое интервью - еще чуть-чуть про то, насколько не хочется умирать. Женька врала, общаясь с журналистами. И как этого можно было не замечать - совершенно непонятно. И была смертельно честна в каждом прокате. Чемпионат мира Этери видела. И Женину произвольную тоже. Лично. И тот самый жест, которым она закончила этот прокат. И не сомневалась, кому он был адресован. Злой жест пирровой победы, убивающей все внутри. Жест, говорящий лучше всяких слов. Алина выиграла. Женька стала третьей. Этери хотелось тихо умереть, глядя на протоколы. От усталости. И танцевать голой под луной от радости: все ее взяли медали. Даже та, которая отказывалась теперь не то, что говорить, но и здороваться. **** Внутри нее звучала смесь Кармен и Либертанго, когда она постучалась в номер Дани, и, переступив порог, впилась в него поцелуем. - Я хочу отметить по-взрослому!- оторвавшись от губ молодого хореографа произнесла Тутберидзе. И дальше ее вжали спиной в стену, не оставив никаких иных мыслей и желаний, кроме лихорадки тела встречающего другое тело. Частое дыхание, перемежающееся поцелуями-укусами, похожими на сладкую месть за слишком долгое ожидание. Руки стягивающие джинсы, словно снимающие старую кожу, на месте которой начнет переливаться под солнцем обновленная. Губы, ползущие от пупка вниз, пока руки заняты одеждой, и прихватвающие нежную кожу. Поцелуи, которые не оставляют места тайнам тела. И ее пальцы запутавшиеся в его шевелюре. Музыка внутри переходит в крещендо. - Держись за меня крепче!- слышит она в самое ухо горячее дыхание. Ее руки оплетающие мужскую шею, ноги обнявшие бедра, стена за спиной и первобытный метроном тела отдающего и тела принимающего. И на пике сквозь обрывающиеся его дыхание и прерывающееся собственное сознание звучит хриплое: - Я тебя люблю, Эр! Мир падает в бездну страсти под это бессмысленное признание. **** Ну что же, Этери, ты получила свою пиррову победу. И одиночество в качестве комплимента от шефа. Полтора года любви на излете. Не так мало и не так плохо. Женщина поднимается с дивана, выключает свет и отправляется наконец-то спать, потому что думать о чем-то больше невозможно. А то и до третьего визита к дорогому Андрею Петровичу дойдет. Но пациенткой уже будет она сама. То-то он обрадуется. И надо же уже что-то сказать Жене, невозможно видеть ее горящие глаза каждый раз, когда поднимаешь голову. Или не надо? Право, переспать было бы проще, как ни дико это звучит. И, может быть, даже полезнее для всех, усмехается про себя Тутберидзе. “Чего только в голову не придет, когда ни одна из твоих спортсменок не может за всю тренировку нормально прокатать программу!”- качает головой тренер. И навязчиво возвращается к мыслям о работе. Через 40 минут она включит свет на прикроватной тумбочке. Возьмет планшет, где сохранены все программы, и начнет заново перепахивать контент, пока мозг окончательно не закоротит, а следом, наконец-то придет благословенный сон, в котором, если повезет очень, даже не будет кошмаров. **** Новый день - новый тренировочный мрак и ужас. Девчонки как сговорились: ни одна нормально не может сделать программы от начала до конца. Их шестеро на льду, не считая Медведевой, которая просто отрабатывает скольжение. И из этих шестерых никто не хочет нормально работать. - Соня, где выражение на лице, соответствующее программе? В ответ пустота. - Майя, если прыгать так трудно, иди в танцы! И снова падение - Камила, что у тебя опять развязалось, расстегнулось и мешает тебе выполнять нормально программу? Ками только склоняет голову и идет на исходную точку. Из лексикона доступен разве что мат, но и он не отражает всей глубины разочарования этой тренировкой. - Десять минут перерыва! Не могу смотреть на вас!- рычит в конце концов Тутберидзе. - Этери Георгиевна, нам надо поговорить,- подъезжает к тренерской позиции Женя: - О чем?- не понимает Этери. - Мы еще будем ставить показательный номер?- взгляд вопрошающий и, пожалуй, взывающий. - Женька, прости! Обязательно будем, но давай позже поговорим. Когда этот бедлам чуть схлынет!- виновато отзывается тренер и безапелляционно бросает в другой край катка, где пытаются прийти в себя девочки, которым нагорает сегодня по полной программе,- Приведите уже головы в порядок, а еще лучше повторите то, что у вас не получается! Женя собирается отъехать, но тут чувствует, как на ее руку ложится сухая прохладная ладонь Этери: - Я посмотрю, когда можно будет взять свободный лед, а то в тренировки мы точно никогда ничего не начнем с такими-то подругами по команде. Девочки, хватит прохлаждаться! Камила на исходную. Остальные повторяют фрагменты, по поводу которых были замечания. И в этот момент женщина видит, как внезапно качнулась Щербакова и ухватилась за бортик. - Извини, Жень! Пока не до тебя,- произносит тренер и устремляется в сторону бледно-неживой Ани, но Глейхенгауз успевает первым подхватить девушку. Впрочем, Аня уже не падает. Стоит вполне ровно и спокойно. Лишь время от времени несколько раз сильно моргает, будто пытается сморгнуть соринку из глаза. - Что с тобой?- спрашивает, доскользив на сапогах, Этери. - Не знаю, не знаю!- разводит Щербакова руками,- Уже несколько раз в последнее время было. - Тебе нужно полное обследование и побыстрее. Хорошо бы прямо завтра,- решает Тутберидзе,- А сейчас как себя чувствуешь? Сможешь тренировку доработать? - Да,- кивает девушка. Даня привычно протягивает руку и помогает Этери вернуться на свое место за пределами ледового овала.