***
События происходят за три года до сожжения Бланки <Tab>Девушка, по обычаю, пошла к лесу. У нее закончились полынь вместе с белыми первоцветиками, и надо было бы позвать цвет папоротника… Лесная тропинка тянулась тоненьким клубочком, которому не было конца. Выйдя на знакомую столько лет поляну, Бланка слегка удивилась: что-то было не так. Появился кто-то новый… Кто-то… Не такой. Притаившись за разлогим дубом, белокурая начала наблюдать. Вскоре на поляну вышла девушка. Карие волосы, серые глаза и легкая дымка грусти в глазах. Но она была… другая. И тут Бланку осенило: это был дух погибшей девушки. — Вы… Как ваше имя? — тихо спросила молодая ведьма, смотря на призрака. — Этелла. Так меня зовут. Ты же Бланка, я права? О тебе у нас иногда говорят, — засмеялась та, кружась около девушки. — Да? А вы тут что делаете, госпожа Этелла? — выглядывая из-за своего укрытия, поинтересовалась беловолосая. — Я… Пока что этого тебе знать не положено, но я расскажу тебе историю. Когда-то твоя бабушка познакомилась с другой ведьмой. Она еще не знала, что в ее жилах течёт магическая кровь, она была простой травницей. Девушка была красива, словно луна красная. Она же твоей бабке рассказала ее истинную суть, кем она была на самом деле. Ведьмой потомственной, белой. И обучала её, наставляла на путь истинный. И стало так, что бабка твоя ведьму ту полюбила, и оказалась эта любовь взаимной. Но был запрет один, который не позволял им быть вместе. Ведьма та была хранительницей твоей бабушки, а хранителям чувства иметь запрещено. Тогда вызвали на суд и бабку твою, и ведьму ту. Казнить хотели. И казнили, но бабке удалось кое-что передать тебе, — на ладони Этеллы появилась коробочка. — Мне наказано её отдать тебе, но есть условие: ты должна открыть это на свою семнадцатую весну, в день лунного ока. Бабка говорила, что там все ответы и найдешь.***
<Tab>С того времени Этелла стала помогать Бланке, показывать, что в этом мире да как. Как лечить, а главное, как с мертвыми говорить, как им помогать. Но в один вечер Этелла не пришла, как приходила всегда. Потом дух не явился снова и на третий день. Бланка начала переживать. Все духи, что белокурая призывала, лишь печально отводили дымчатые глаза, со вздохом исчезая. В четвёртую ночь девушка отправилась на ту самую поляну, где в первый раз встретила духа. Она провела там целую ночь, как и, в принципе, четыре следующих. Лишь на девятую, когда надежда была утеряна, Бланка заснула около размашистого дуба и увидела Этеллу. Дух солнечно улыбалась, хотя в глазах плескалась боль. — Эх, Бланка, жаль, что вижу тебя вот так в последний раз. Все вы по женской линии сводите нас с ума. Я полюбила тебя так же, как и моя бабка полюбила когда-то твою, выбрав белую смерть от сердца. За свои чувства я сейчас и расплачиваюсь, и скоро придёт конец. Осталось недолго, любимая Бланка, и ты сможешь увидеть ответ. Прощай, я тебя люблю… — и образ исчез в агонии. <Tab>Жаль, что девушка не успела выкрикнуть такое же признание, слова застряли в горле, из глаз полились слёзы: «Господи, за что?» Бланка ведь тоже любила Этеллу. Неужели Бог карает её за любовь? Но так ведь нечестно… И с того дня стал один глаз у Бланки черным, словно уголь. А малахитовую шкатулку-коробочку девушка положила под подушку, не забывая ни на миг о дне лунного ока семнадцатой весны. Спустя 94 дня и настало празднество, и в полнолуние, когда ветер сбил к ногам юной девы кленовый лист, открыла она ту шкатулку. В мозг вклинилось одно. То, что послужило ответом на все вопросы и не ответило ни на один: <Tab>Кто ослеп на оба глаза, тот уже слепей не будет.