- Корусант уже не тот, что был раньше, - заметил Энакин, когда спидер вылетел на центральную часть Верхнего уровня. Сказав так, он ничуть не лукавил, ведь миссия, на которую мужчина отправился так скоропалительно, в надежде сбежать от самого себя, продлилась много дольше, чем все предрекали. Не полгода, а долгих два, такой сложной оказалась ситуация на Коррелии. Но не только в делах была причина задержки, а в том ещё, что на этой планете Энакин нашёл своего отца, которого прежде не видел. И теперь, старый, больной и никому не нужный, тот оказался на руках незнакомого сына. И пришлось Скайуокеру в свободное от миссии время, помогать ему. Плохо пришлось бы обоим, тяжело, не появись рядом с ними вовремя и будто из ниоткуда Стила. Энакин не понимал каким образом она сюда попала и как смогла его отыскать, да и неважно это было, а то вышло на первый план, что едва появившись в поле их зрения, мигом включилась в ситуацию, начав активно помогать. Чего она только не делала для них обоих - покупала нужные лекарства, договаривалась в клинике обо всех нужных обследованиях и процедурах и даже сидела ночами возле пожилого мужчины, который в последнее время редко приходил в себя и иной раз не узнавал тех, кто находился возле него. Однако, он, тем не менее, нашёл в себе силы сказать Энакину о том, что Стила очень хороший человек и, что лучшей жены ему вряд ли удастся отыскать. А на другой день мужчина умер, не приходя в сознание, оставив сына безутешным. Стила и тут оказалась рядом, как верный ангел-хранитель, хотя и не столь бескорыстный, как это бывает у светлых служителей лун Иего. Но этого тогда никто не знал, да и сама Гереро, похоже, задвинула свои личные мотивы куда подальше, дабы никто даже не заподозрил их наличие. Она правильно поняла необходимую в данной ситуации роль и играла его, не фальшивя и не перевирая ни одного слова и действия. Была возле Энакина все эти тяжёлые дни, служила верой и правдой, помогая всем, чем могла и пытаясь отвлечь. И в итоге добилась своего - спустя год после прилёта обоих на Коррелию Скайуокер предложил Стиле стать его женой. Сложно сказать, полюбил он её или нет, возможно, просто понял, что действительно не найдёт лучше. Или, что ещё более верно, в душе продолжал любить ту, из-за которой покинул Корусант, о чем честно признался Стиле, но понимая, что вместе они никогда не будут, связал свою жизнь с Гереро из тех соображений, что безответная любовь изматывает. Любить самому тяжело и энергозатратно, особенно без надежды получить такое же чувство в ответ, куда спокойнее и лучше когда любят тебя. Вот и Энакин, похоже, решил перестать страдать по заведомо безнадёжному и найти наконец утешение в объятиях той, для которой он будет главный и единственно-любимым. К тому же, мужская природа требовала своего - заботы, внимания, плотских удовольствий. Любить никого более, кроме той женщины, имя которой Стила так и не узнала, он всё равно не мог, а это значит, не так и важно было теперь, кто рядом. Появилась Стила, значит, пусть будет она. Красивая, умная, деловая, из хорошей семьи, не самый плохой вариант, словом, да и его любит так, как никогда и никто. Таким образом и состоялся этот странный союз, в котором каждый был если не счастлив, то, по крайней мере, не особо несчастен. Что же касалось Стилы, то она и сейчас не переставала демонстрировать полное довольство своей участь, то и дело поворачиваясь к Скайуокеру, то обнимая его, целуя, то обращаясь к нему и преувеличенно-бодро рассказывала брату и его жене о том, как они жили на Коррелии.
- А как вы там питались? - поинтересовалась практичная Сэнди - Говорят там еда просто ужасна.
- Ну нам это не грозит, - весело улыбнулась Стила - Мы предпочитаем здоровую пищу, имя которой - Любовь, правда же, милый?
Последняя фраза относилась к Энакину, который кивнул в ответ на неё и привычно поцеловал жену в подставленную щеку.
- Я вижу у вас и правда всё хорошо, - отметил с удовольствием Со - А то когда ты, Стила, рванула тогда за Энакином, на тебе лица не было, а сейчас ты прямо цветешь.
- Я хорошо помню всё это, - подхватила за ним Сэнди - Пришла к нам, лицо белее снега на Хоте, на глазах слезы, упала на колени и давай рыдать, спрашивает куда ты отправился. Я, признаться, растерялась, пришлось с храмом связаться, узнать все явки-пароли.
- Но всё же на пользу, правда? - лукаво подмигнул молодожёнам Со, а Стила с радостью подтвердила это, Энакин тоже согласно кивнул. А что ему ещё оставалось?
***
После кафе Райо довезла Асоку и Луну до дома, а прежде подарила им то, что привезла.
- Вот, - сказала Чучи, открывая сумку - Это тебе, Луна, набор юного художника, я слышала, ты увлеклась рисованием, а тебе, Асока, символ вечной любви, пусть это поможет тебе обрести счастье.
Тогрута не стала добавлять никаких комментариев, просто поблагодарила и молча убрала к себе настенный медальон из голубого камня с изображением крылатого божества, охраняющего любовь. Какой смысл был объяснять подруге, что тема любви для Асоки закрыта раз и навсегда. Эту тему они уже сто раз обсуждали и столько же раз спорили на неё, оставаясь в итоге каждая при своём. Тано уже сто раз успела пожалеть о том, что рассказала ей про Энакина. Реакция Чучи была, конечно же, самой бурной ввиду крайнего недоумения поступком подруги.
- И зачем ты прогнала его? - пыталась узнать Райо, посмотрев на Асоку округлившимися глазами - Он ведь и правда любил тебя.
- Это только сейчас, - спокойно ответила тогрута, давно уже решив для себя дальнейшую жизнь - Всегда поначалу всё красиво и романтично, но конец каждый раз одинаков. Ты вспомни, с Лаксом тоже всё начиналось красиво, а как потом завершилось?
- Но Энакин не Лакс, он совершенно другой, - попробовала спорить с ней Райо.
- Все другие и не такие, как все вплоть до переломного момента, - всё так же ровно отвечала Асока - Поэтому не стоит снова привязывать к себе человека и позволять себе попасть от него в зависимость, чтобы потом не смотреть, как он уходит от тебя, медленно отдалячсь, пока не уйдёт совсем, медленно разрывая себе душу.
Райо нечего было сказать на это. Она бы очень хотела помочь подруге, но понимала, что это невозможно, Асока всегда отличалась редким упрямством. Чучи могла бы проложить убеждать её и дальше на тему того, что одна неудача - не повод ставить крест на личной жизни и того, что не все мужчины такие, как Лакс, но не стала. Знала заведомо, что Тано не прислушается, по крайней мере, сейчас. Осталось лишь ждать, ведь время умеет лечить даже самые сложные душевные раны. Поэтому и сейчас ничего не стала говорить Асоке, даже того, что увидела на следующий день после своего прилёта из отпуска.
***
Райо сильно удивилась, когда решив вернуться из сената, пройдя через Средний уровень, наткнулась вдруг на знакомые лица, одно из которых не видела чуть больше года. Чучи медленно шла через какой-то двор, когда вдруг заметила, как двое грузчиков вытаскивает из спидера какие-то коробки с вещами, а рядом с ними стоит невысокий молодой брюнет и командует им, куда и что нести. Голос его показался Райо знакомым и она решила остановится, но почти сразу же пошла дальше, не желая быть узнанным этим типом, который при более детальном рассмотрении оказался Лаксом Бонтери. Она не видела его ровно с тех пор, когда тот оставил работу в сенате, это было чуть больше года назад. Тогда он как раз только ушёл от Асоки и попытался сунуться к своей любовнице, но та его бортанула и Бонтери тогда впал в жестокую депрессию, начал пить, прогуливать работу, являться на переговоры пьяным или с похмелья. И в один далеко не прекрасный день канцлеру Органе это надоело и тот вежливо попросил Лакса оставить службу в сенате. Тот не согласился и устроил грандиозный скандал, раскидав бумаги и разгромив кабинет Органы, а напоследок дал ему в морду. Это не лезло уже ни в какие ворота и всегда такой вежливый, корректный и ко всему лояльный Бэйл, придерживая одной рукой наливающийся под левым глазом фингал, другой указывая на раскрытую дверь бешено прокричал, брызгая слюной:
- Вон! Вон отсюда! Сейчас же! Иначе я вышвырну тебя за шкирку! И чтобы на километр к сенату не подходил!
Лаксу пришлось уйти, но с тех пор никто из прежних знакомых его не видел, не зная о том, как тот жил всё это время. И вот только сейчас Райо снова его увидела, но Асоке решила не говорить, зачем бередить старые раны? Но, кто знает, вдруг в этот раз сие убеждение окажется неверным?
