New Kids

Минхо не понимал, почему он получил сообщение о том, что ему нужно идти куда-то в кампус поздно вечером. Не то чтобы он был сильно занят или что-то в этом роде. Он был в одном шаге от того, чтобы остаться в своей комнате и просто бездельничать. Но, может быть, потому что ему было интересно, что все-таки значили слова «поблагодаришь позже», он все же натянул толстовку, запер за собой дверь и спустился на лифте на первый этаж. Минхо вытащил телефон, чтобы точно прийти туда, куда было необходимо. Прежде чем он успел разглядеть, что это было, он услышал чарующую мелодию гитары в паре с мягким и звучным голосом Джисона. Он мгновенно все понял. Минхо @meowho Наконец-то. От кого: Минхо-хён Спасибо

😇

Минхо тут же сунул телефон в карман и медленно подошел к парню. Он не хотел прерывать игру, поэтому ждал в стороне, пока правая рука Джисона не перестала двигаться и ночь не погрузилась в тишину. В тишине, без музыки и звука шагов, сердце Минхо начинало биться быстрее. После нескольких недель попыток найти парня, осознание того, что они наконец остались наедине, нервировало его. Его ноги, казалось, не хотели двигаться вперед, они будто налились свинцом. Паранойя подсказывала ему, что все кончится ужасно, но сердце говорило перестать вести себя как трус. Сделав глубокий вдох и выдохнув, Минхо сжал кулаки, чтобы собраться с силами, прежде чем снова двинуться вперед. Он не мог все испортить. Уличные фонари подсвечивали тусклым светом фигуру Джисона. Все выглядело так, будто он был в видеоигре, и это свечение было пунктом назначения, который призывал поскорее подойти для завершения миссии. Склонив голову, он небрежно сидел на каменной стене, положив руки на гитару. – Ты, должно быть, мастер на все руки, – предположил Минхо, предупреждая о своем присутствии прежде, чем он успел подойти к нему еще ближе. – Что ты не умеешь делать? Случайно уронив медиатор на землю от неожиданности, Джисон резко вскинул голову на звук голоса. Он уже знал, кому он принадлежит, прежде чем смог сфокусировать взгляд на темном силуэте Минхо, который постепенно появился в свете уличного фонаря, под которым он находился. – Прости, я не хотел тебя напугать, – извинился Минхо, останавливаясь, чтобы поднять упавший медиатор. Вместо того чтобы вернуть его, он поиграл с ним в руках. Это было похоже на что-то, что хорошо успокаивает расшалившиеся нервы. Джисон посмотрел на него прищуренными глазами. Было ясно, что он не рад его видеть, но он все же не сдвинулся с места. – В чем дело, хён? – это прозвучало немного раздраженным тоном, как будто он был зол, что его прервали. Хотя на самом деле он просто отдыхал, когда подошел Минхо. По правде говоря, он просто не хотел видеть парня. Минхо старался держаться от него на расстоянии пары метров, чтобы он не ушел далеко. – Ты избегаешь меня, как чумы, – это было сказано как можно небрежнее. – Я не избегал тебя, – солгал Джисон. Минхо внимательно наблюдал за ним. – Ты думаешь, я не заметил, что ты специально не ходил в ту студию, которая тебе так нравится, только потому, что она находится на том же этаже, что и танцевальный зал? Или, тот факт, что мне известно, что ты увидел меня с Феликсом и просто сбежал. Хотя внутри он был далеко не спокоен, его голос оставался ровным и даже не дрожал. Он хотел доказать, что знает, что Джисон на самом деле избегает его, но не хотел давить на него слишком сильно. Излишняя жесткость не пойдет на пользу. – Я был с Сынмином. – Я точно знаю, что это не Сынмин увел тебя оттуда, – слова вышли грубее, чем Минхо рассчитывал, и он мысленно ударил себя за это. Джисон понятия не имел, как Минхо узнал не только о том, как старательно он его избегал, но и об этом, но от всей этой ситуации он уже устал. Хотелось просто поскорее с этим покончить. – Чего ты хочешь, хён? Минхо мягко закрыл рот, изо всех сил стараясь подобрать слова так, чтобы не вывести Джисона из себя. У него был только один шанс. – У меня не было возможности извиниться перед тобой. – Тебе повезло, – подбодрил его Джисон, заставив Минхо воспрянуть духом только для того, чтобы он снова сдулся. – Мне это не нужно. Так что не сотрясай воздух. – Джисон, пожалуйста, – умолял Минхо, осмелившись приблизиться к нему. Это был всего лишь один шаг, но он чувствовал, что уже подошел слишком близко, чтобы парень мог начать нервничать. Он стоял неподвижно, вцепившись в медиатор в своей руке, пытаясь найти хоть каплю храбрости. – Если ты выслушаешь меня сейчас, я обещаю, что оставлю тебя в покое, если ты этого захочешь. – Я просто не понимаю тебя, –усмехнулся Джисон. – Я даже никому не рассказывал о том, что случилось, так почему ты так зациклился на желании поговорить со мной? Вспомнив об этом, Минхо сделал паузу. Джисон действительно никогда никому не рассказывал о том, что произошло. – Почему? Почему ты ничего никому не сказал? Неужели это имеет для него какое-то значение? Джисон не мог придумать причины, по которой это было бы важно для него в первую очередь. Что бы это ни было, он все равно решил ответить. – Хотя я и обижался на тебя за то, что ты сделал, это не давало мне права запятнать твою репутацию в глазах твоих друзей. Особенно с учетом того, что я знаю, как Феликс относится к тебе и уважает тебя, я не хотел, чтобы он потерял свой образец для подражания. Минхо был похож на оленя в свете фар. Это становилось особенно заметно из-за его больших глаз. Он совсем не ожидал такого ответа. Казалось, кто-то только что ударил его кулаком прямо в живот. Его колени начали слабеть от такой продуманности в объяснении, но каким-то чудом ему удалось сохранить равновесие. Факт, что Джисон испытывал к нему сильную неприязнь, был ему хорошо известен. Услышав, что младший намеренно защищает его имя и репутацию среди друзей, он был поражен до глубины души. Объясняться прямо здесь и сейчас было его первоочередной задачей, но единственным вопросом было: позволит ли ему Джисон? Джисон молча наблюдал, как его хён мысленно ведет борьбу. Внезапно в его голове снова зазвучали голоса Сынмина и Чонина, говорящие ему, что самое меньшее, что он может сделать – это не убегать и дать Минхо шанс с ним помириться. В конце концов, заманчивое предложение старшего оставить его в покое после этого все еще было в силе. С тяжелым вздохом Джисон стянул с себя ремень гитары и аккуратно прислонил ее к каменной стене, на которой сидел. – Что ты делаешь? – Я уделяю тебе все свое внимание, – ответил Джисон, опуская руки в мягкую траву позади себя, чтобы опереться на них. – Ты ведь оставишь меня в покое, если я тебя выслушаю? – он спросил, глядя на него сверху вниз. Положение, в котором он оказался, ошеломляло. То, как Джисон возвышался над ним с выжидающим выражением на лице, пугало. – Тогда скажи мне, зачем ты украл мой блокнот, прочитал его, а потом не поленился перевести английские части? – Я сделал это, думая о Феликсе. Слова сорвались с языка Минхо быстрее, чем он успел об этом подумать. Рука метнулась ко рту, но он не смог выдавить из себя ни слова. Джисон уже услышал, и он был в бешенстве. Минхо, даже стоя на своем месте, ощущал, как в глазах Джисона разгорается огонь. Он больше не опирался на руки, вместо этого, он начал наклоняться к нему, будто собирался напасть на него. – Если ты думаешь, что я буду сидеть здесь и слушать, как ты обвиняешь моего лучшего друга в том, что ты сделал… – Нет, подожди! Подожди! – Минхо протянул руки, умоляя Джисона остановиться. – Пожалуйста! Мне очень жаль! Это прозвучало неправильно, я не это имел в виду. Просто позволь мне объяснить. Я тебе все расскажу. Джисон был взбешен до такой степени, что мог ударить его прямо сейчас, но отчаяние в голосе Минхо остановило его. Посмотрев на старшего сверху вниз, он позволил себе снова откинуться назад. – У тебя есть пять секунд, чтобы попытаться убедить меня. Минхо нервно вздохнул, пытаясь восстановить самообладание. Он уже все испортил. Это будет его последний шанс. Это было в тот день, когда Минхо вернулся с промоушена группы. В тот самый день, когда 3RACHA и Феликс ушли вместе. Минхо получил приличную сумму, за то, что был на подтанцовке на протяжении всего промоушена, и хотел угостить Чана и Чанбина, чтобы отпраздновать его окончание. Зная, что Чан всегда держит дверь незапертой, Минхо не стал тратить время то, чтобы постучать, прежде чем войти в комнату. – Хёёёёёён! Я вернулся, – крикнул он, но ответа не услышал. – Чан-хён? Чанбин? Он проверил все общежитие, думая, что, возможно, они просто спят, но обнаружил, что место было пустым. Нахмурившись из-за того, что пришел в неудачное время, он скрестил руки на груди. Он решил задержаться в общежитии, на случай, если они вернутся. – О, они работали над чем-то новым? – проговорил он, заметив ноутбуки Чана и Чанбина вместе с блокнотом Джисона. Он не стал пытаться включить ноутбук Чана, прекрасно понимая, насколько эта штука защищена. Вместо этого он взял блокнот, лежавший рядом с ноутбуком Чанбина. Он всегда был большим поклонником своих друзей-продюсеров, часто слушая черновики того, над чем они работали, чтобы дать им какие-то комментарии. Он мало что знал о создании музыки или написании текстов, но оба продюсера все равно ценили и спрашивали его мнение. Он плюхнулся вместе с блокнотом на диван, перелистывая страницы. – Что наш Бинни задумал? Может быть, писать стихи для Феликса, раз он все еще не набрался смелости просто пригласить его на свидание? Он совершенно ошибся в том, кому принадлежал блокнот. Мысль о том, что Джисон был тут, и о том, что это на самом деле был его блокнот, вообще не приходила ему в голову. – Серьезно, я знаю, что доставляю Чанбину много хлопот, но он пишет потрясающе, – громко похвалил Минхо, несмотря на то, что человека, о котором идет речь, не было рядом, чтобы он мог услышать это. Он медленно перелистывал страницы, восхищаясь тем, как все было написано. – Подождите-ка, что это? ≪LMH≫ Он наткнулся на страницу, посвященную ему. Как бы он ни пытался это выразить, «LMH» не могло означать ничего другого, кроме аббревиатуры его имени. Большая часть страницы была написана на английском; слова, значения которых он вообще не знал. Но несколько строк из Хангыля дали ему достаточно подсказок, чтобы понять, о чем был этот текст. – Почему он пишет обо мне? Ему нравится Феликс... и я знаю, что Феликсу нравится он, так что… Вскочив на ноги, он схватил блокнот и помчался в свою комнату. Он должен был знать, что там написано. Возможно, части Хангыля были совершенно не связаны. Может быть, Чанбин сравнивал то, каким раздражающим он считал Минхо, с тем, как сильно ему нравился Феликс. Да. Должно быть, так оно и было. Оказавшись в своей комнате, он бросил блокнот на стол и принялся рыться в ящиках в поисках бумаги. Он старательно переводил страницу за страницей. Он остановился тогда, когда заметил, что Чан твитнул о том, что «чего-то не хватает». И хотя он успел испугаться, что речь о блокноте, на деле оказалось, что Чан потерял Чанбина. Вздохнув с облегчением, он продолжил, пока не закончил. Он держал бумагу с переводом перед собой обеими руками. Это определенно было какое-то признание в любви, адресованное Минхо. Он прочитал его, как ему казалось, уже сто раз. Положив его обратно на стол, он провел рукой по волосам. – Почему Чанбин пишет обо мне стихи? Не может быть, чтобы я ему нравился. Хотя это именно то, о чем он говорит. Чем больше он размышлял об этом, тем больше беспокоился. Неужели все время, когда Чанбин дразнил его, он действительно флиртовал? Если это правда, он не мог позволить Феликсу пострадать. Если Феликс узнает, что парень, который ему нравится, тоже положил глаз на Минхо… Феликс был слишком мягок и деликатен, и если он вдруг перестанет быть счастливым лучиком, Минхо будет просто уничтожен. Он решил поговорить с Чанбином с глазу на глаз. Он носил блокнот в своей сумке каждый день, чтобы иметь под рукой, когда он в следующий раз будет наедине с Чанбином. Его единственной проблемой было то, что у него никогда не было шанса. В тот день, когда он бросил все, что делал, только чтобы поймать Чанбина, идущего на занятия, выяснилось, что он заболел. Это был еще один признак его неудачливости. Не найдя Чанбина одного, Минхо бросил блокнот на стойку. Ему просто придется позвать его к себе в комнату, если он хочет чего-то добиться. Жаль только, что Джисон нашел его первым. Если бы только он мог поймать Чанбина раньше, он мог бы избежать всего этого. – Я был слишком потрясен, чтобы даже пытаться произнести хоть слово, когда ты нашел его в моей комнате, – вздохнул Минхо. Объяснение ситуации давалось ему нелегко. Ему было стыдно даже смотреть сейчас на Джисона. – Я хотел побежать за тобой и сразу же поговорить, но я бы определенно не смог сделать это с тем состоянием моей лодыжки. И я знаю, что шансы на то, что ты даже выслушал бы меня тогда, были ничтожны. Склонив голову, он не сводил глаз с ног Джисона, которые висели прямо перед ним. Отсутствие движения говорило ему, что он все еще слушает. Он позволил себе продолжить. – Мне очень, очень жаль, что я так вторгся в твою личную жизнь. Если бы я знал, что он твой, я бы к нему не притронулся. Но… – он крепче сжал пальцами медиатор, который еще не отдал. Его сердце бешено колотилось в груди, он думал, что его барабанные перепонки взорвутся от того, как бился его пульс. – Я даже обрадовался, когда ты сказал, что он твой. Не только потому, что мне больше не нужно было беспокоиться о том, что Феликс пострадает, но и потому, что именно ты написал обо мне эти вещи. Он прижал ладонь ко лбу, отбрасывая волосы назад только для того, чтобы они снова упали на место, как только он снова опустил голову. – После этого я был так несчастен. Я знал, что с этого момента ты меня возненавидел. Я столько раз пытался найти тебя, чтобы все прояснить. С тех пор я не чувствую ничего, кроме вины. И... – его голос начал дрожать и затихать, – на самом деле меня просто бесило, что тот, кто мне нравится, делает все возможное, чтобы избегать меня... Ну вот. Он сказал это. Джисон усмехнулся так, что лучше всего можно было описать как невеселую ухмылку. – Тебе действительно не нужно было выдумывать такую ложь, объяснения было достаточно. После того, как он позволил Минхо объясниться, не прерывая его, Джисон просто не мог больше на него злиться. Он ошибся, узнав, кому принадлежит блокнот, и сделал это только потому, что пытался защитить лучшего друга Джисона ценой ссоры со своим. Так вот что он имел в виду, когда сказал, что перевел текст, думая только о Феликсе. Боль от того, что его личные мысли были известны, все еще была в его голове, но уже не в той степени, в какой она была раньше. Однако Минхо солгал, сказав, что был счастлив узнать, что он ему тоже нравится, только добавил соли в рану. Минхо поднял голову и с недоумением посмотрел на Джисона. Это был явно не тот ответ, который он себе представлял. – Что? Какая ложь? – Та часть, где ты сказал, что я тебе нравлюсь, – уточнил Джисон, подтягивая колено к груди, чтобы положить на него руку. – Я знаю, что уже не нравлюсь. Я знаю, что у тебя есть девушка. При этих словах разум Минхо полностью отключился. Он застыл с крайне озадаченным выражением лица, пытаясь понять смысл того, что только что услышал. Его мозг должен был перезагрузиться. Прошло десять секунд, прежде чем он смог спросить: – О чем ты говоришь? У меня нет девушки. Кто тебе сказал, что она у меня есть? Ни одна мысль не пришла ему в голову, когда он ломал голову в поисках ответов. Чан или Чанбин сообщили ему такую информацию? Или кто-то другой? – Я видел это, хён. Все в порядке, тебе не нужно продолжать лгать. Ему было очень грустно, что эта шарада все еще продолжается. – Видел что? Джисон, я говорю тебе, что у меня нет девушки и определенно нет с тех пор, как я тебя знаю. – Тогда кем была та, кого ты прижимал к стене поцелуями? Значит, ты просто делаешь это с кем попало? – Целов… – внезапно глаза Минхо расширились от осознания. Он не знал, что Джисон видел это. Он мог солгать о том, что это было, но он собирался сказать правду, даже если это разозлит Джисона еще больше. Все это было ради того, чтобы все прояснить. Он робко потер рукой шею. – Это... не то, что ты думаешь. – Тогда просвети меня. – Тебе, наверное, не понравится ответ… Глаза Джисона снова сузились, хотя он продолжал молчать, чтобы дать ему шанс объяснить и это. Это было до того, когда он вернулся с промоушена, но после того, как он нашел блокнот в комнате Чана. Занятие по танцам уже закончилось, и Минхо уже собирался уходить, когда его одноклассница попросила задержаться. Информация о том, почему Минхо так долго отсутствовал на занятиях, держалась в секрете, но каким-то образом она узнала. – Минхо, тебе было весело выступать с моими оппами? Минхо изо всех сил старался не скривиться от этого вопроса. Он не ожидал, что она окажется закоренелой фанаткой группы, с которой он выступал, но, с другой стороны, он помнил, что она всегда знала их танцы лучше всех. – Я не знаю, о чем или о ком ты говоришь, – заявил Минхо, больше не заинтересованный разговором. Он двинулся за своими вещами. Было бы лучше, если бы он притворился, будто не выступал на сцене с теми, о ком она думала. – Если бы другие девчонки знали, где ты был, они бы набросились на тебя, – сообщила она, играя своими длинными пастельными волосами. – Это твой способ сказать мне, что ты заинтересована во мне? Потому я – нет. Она хихикнула и поднесла тыльную сторону ладони ко рту, пытаясь подавить смех. Покачав головой, она поправила: – Нет, я не люблю тех, кто крадет у моих опп. Внезапно вернув интерес к разговору, Минхо повернулся и посмотрел на нее. – Воровство? Я ничего у них не крал. Со вздохом надув губы, она подошла к своей сумке, которая стояла у стены, подальше от всего. До того, как Минхо взял свою сумку, они стояли рядом. Засунув руку внутрь, она вытащила блокнот Джисона. Должно быть, она незаметно стащила его из сумки Минхо. – Это так странно, потому что откуда у тебя один из их блокнотов с текстами? – она начала листать случайные страницы. – Я знаю, что это не твое, ты не пишешь стихов. Широко распахнув глаза от того, что было у нее в руке, Минхо уронил свою сумку на пол, прежде чем броситься к ней. Ударив рукой по стене рядом с ее головой, он увидел, как она резко замолчала. Она немного испугалась внезапной перемены в настроении старшего, но быстро вернулась к нормальному состоянию. Он зажал ее там, где, как он знал, она не сможет пройти мимо него. – Ты рылась в моей сумке? – Вор злится на меня за то, что я его раскрыла? Оппа, – она склонила голову набок, приблизив лицо к его лицу, и уставилась на него немного безумным взглядом. – Неужели у тебя нет стыда? – Неужели у ТЕБЯ нет стыда? – рявкнул в ответ Минхо. – Я не крал его у группы, на которую работал. Это принадлежит моему другу. Он из 3RACHA и это его блокнот. Девушка, казалось, не поверила ему. – Твой друг ничего такого не писал. Они слишком хорошо написаны, чтобы принадлежать рэп-группе подражателей. Минхо не собирался больше терпеть. Он грубо выхватил блокнот у нее из рук, крепко держа его, чтобы она не смогла вернуть. – Ты можешь говорить обо мне все, что хочешь, но никогда не гони ни на кого из 3RACHA. Я не прощу тебя, если ты сделаешь. Они все талантливы и делают все сами, в отличие от многих людей в музыкальной индустрии. Так что, если не можешь сказать ничего хорошего, держись подальше. С этими словами он попятился, схватил свою сумку и вышел, даже не оглянувшись. Он аккуратно положил блокнот обратно в сумку и хотел быть уверенным, что больше никто к нему не прикоснется. – Почему меня все время оскорбляют в твоих историях, – пробормотал себе под нос Джисон, начиная чувствовать себя немного неуверенно. Его взгляд был устремлен в ночное небо над ним, облака заслоняли звезды. Особенно ему не нравилось, как кто-то незнакомый прочел его блокнот. Теперь в его списке было два нежелательных читателя. – Я прошу прощения, мне правда очень жаль, – Минхо потерял счет тому, сколько раз он извинялся только за эту ночь, но, несмотря на это количество, он все еще чувствовал, что этого недостаточно, чтобы быть прощенным. В конце концов, он все испортил. Минхо в одиночку причинил столько страданий и боли Джисону с момента их первой встречи, и с тех пор не останавливался. Печально глядя на медиатор своих руках, он понял, что сделал все, что мог. Он не стал бы обижаться на Джисона за то, что тот ненавидел его не только за то, что он сам читал его блокнот, но и за то, что он был достаточно небрежен, чтобы кто-то другой тоже прочитал. Он сделал несколько маленьких шагов к парню, заметив состояние его руки теперь, когда он был ближе. Повязки на нем больше не было, так что он отчетливо видел порезы и маленькие болячки на костяшках пальцев. Он не мог не думать о том, что именно он был причиной этого. Одна эта мысль разрывала ему сердце и давила тяжелым грузом на грудь, почти душила. Подняв руку, он осторожно положил медиатор на камень рядом с Джисоном. – Спасибо, что позволил мне объясниться, – тихо сказал он. – Как и обещал, я оставлю тебя в покое. Он задержался всего на секунду, не желая выполнять свою часть сделки. Позволив себе бросить последний взгляд на Джисона, прежде чем отступить, он направился в ту сторону, откуда пришел. Не говоря ни слова, Джисон опустил голову вниз и взял медиатор, чтобы поиграть с ним в руках. Он был темно-синего цвета, с вырезанной на одной стороне цифрой 3. Положив его на большой палец, он подбросил его в воздух. Он наблюдал, как он несколько раз крутанулся, прежде чем сомкнуть ладонь вокруг него в воздухе и шлепнуть на тыльную сторону другой руки. Его ладонь все еще лежала поверх медиатора. Если он приземлится тройкой вверх, он пойдет за парнем, если же пустой стороной – он забудет, что старший вообще приходил сюда.