Вы волшебник, поручик!

Над нами слава дымом веет, Но мучит только, Мучит только нас одно: Сердца без практики ржавеют Давным-давно, Давным-давно, Давным-давно! (Гусарская Баллада)

      Ржевский бодро шагал по Лютному переулку, оказавшемуся весьма примечательным местом. Кривая и темная улочка на сказку, конечно же, походила. Только всё больше на страшилку, что ему одна из его нянек рассказывала (Лукерья, кажись), чтобы хоть как-то угомонить расшалившегося ребенка перед сном. Ну да, джинны - те еще затейники, а сказки бывают разными.              А, впрочем - насрать. Страшилка так страшилка, Ржевский их и в детстве слушать любил, а уж взрослым точно поучаствовать не откажется. Всяко забавнее жизни без приключений. А уж когда он сам колдунству обучится - вообще весело будет!              Ну а что он пока маловат и в оном чародействе не смыслит - так вон какие у него сопровожатые есть! Впереди во всем своем великолепии, многозначительно постукивая по булыжникам мостовой тростью с головой кобры, шел Люциус, и, лишь взглянув на него, местные обитатели сторонились, а многие еще и кланялись. А замыкал их маленькую процессию Хагрид, и к нему тоже особенно не приближались. Так что вертел Ржевский все эти сказочные страхи и опасности на большом детородном! Ну, пока что на небольшом, но это тоже, так сказать, вопрос времени.              - А хотите загадку-каламбур? - обратился поручик к своим попритихшим спутникам, дабы развеять воздействие окружающей обстановки. - Кто хромее хромого, но хромым не выглядит?              Смотрят все с любопытством, но идей никаких. Видать, местное светское общество не особо привычно к разным шарадам.              - Хромой на обе ноги! - весело заявил Ржевский. - А кто горбатей горбатого, но не урод? Что, не знаете? Двугорбый верблюд! А косее Косого, но не Косой?              - Косой на оба глаза?               - Нет. Это Лютный!              Вот и отлично! Все идут, смеются и, оценивая, повторяют. Несмотря на то, что вокруг народец и обстановочка ещё те.              - У вас что, Рождество первого августа? - усмехаясь, спросил Ржевский у Драко.              - Нет... - немного растерялся Малфой. - С чего ты взял, Поттер?              - Да у нас таких ряженых только в канун Рождества и увидишь! - пояснил Ржевский, кивая на шатающуюся вокруг публику. - А у вас разве что чертей еще не встречал. А это что еще за распродажа Кунсткамеры(1)? - тормознул он возле одного из магазинов, в которых продавались сушеные головы, кости и еще какие-то органы, как человеческие, так и вообще хрен пойми чьи. - Надо прикупить чего-нибудь позабавней, - и он направился к двери.              - Гарри, ты что?! - Хагрид попытался схватить его за руку, но промахнулся и, потеряв равновесие, чуть не растянулся посреди мостовой. Его глаза-жуки разве что не наползли друг на друга. - Они же это... Для темных ритуалов, вот!              На лице резко остановившегося Малфоя-старшего на секунду промелькнуло колебание. Видимо, ему очень хотелось сказать или сделать что-либо в пику противнику. Но в конце концов, он всё же принял его сторону.              - В самом деле, Гарри. Зачем они тебе сейчас? Вот овладеешь некоторыми навыками, тогда и будешь решать сам (бросил он уничижительный взгляд в сторону Хагрида), покупать их тебе или нет.              - Сейчас и правда незачем, - легко согласился поручик, возобновляя поход.              А вот годика через два могут весьма пригодиться. Например, подкидывать впечатлительным барышням, дабы, когда они начнут визжать, их обнимать и успокаивать, ругая бесчувственных шутников. Потом можно и в спаленку прилечь проводить. Отдохнуть от переживаний, так сказать. Хотя тут тоже надобно с умом выбирать. Потому как на витринах лежали и такие вещицы, что визгом и обмороками могло уже и не обойтись. Кабы какой конфуз посерьезней не вышел.              "Эх, ля жене́сс, ля жене́сс /молодость, молодость (франц.)/. Всё с опытом, всё на себе", - философски заключил Ржевский, вспоминая свои новые, обоссанные одной из таких красоток, рейтузы.              * * *              "Белая Виверна" особо от "Дырявого котла" не отличалась. Такой же дешевый кабак со свечами и обшарпанной мебелью. Разве что на стенах, словно трофеи в усадьбе охотника, были прибиты головы каких-то невиданных тварей, да часть подсвечников была сделана в форме разинувшей пасть змеи.              - Свечку в пасть - да не особо оригинально-с. Лучше вверх тормашками перевернуть, - и он, покрутив подсвечник в руке, указал пальцем, куда следовало бы змее вставить свечку. - А у Екатерины Великой в спаленке и поинтересней вещицы имеются, видал-с. Ежели искусного резчика найду, закажу себе непременно.              Впрочем, нет, вон и еще одно отличие, из-за которого этот трактир как бы чуток выше классом. У некоторых столов здесь - резные ножки. Как раз за такой сейчас их и усаживал вовсю пытающийся угодить хозяин. Даже чистой скатертью собственноручно накрыл, возможно, единственной на всё заведение. Ибо остальные посетители довольствовались обшарпанной деревянной столешницей. Даже немногочисленные респектабельные на вид господа.              Потому что публика здесь, как и в "Котле", была самая разношерстная. И ежели в первом поручика удивило, что вполне себе приличная публика соседствуют с какими-то оборванцами, то здесь и вовсе контраст был разительным - господа, в достатке и происхождении которых можно было не сомневаться, спокойно трапезничали за соседними столиками с явным сбродом. Ржевского, впрочем, тоже такое соседство ни в малой степени не смущало. Он едал-с и пивал-с и в заведениях с белоснежными скатертями, и в затрапезных пивнухах. Но чтоб в одном зале такое вдруг совместить - такого не видел, и ежели и не охуел, то был весьма рад новым впечатлениям и открытиям.              Кстати, о сброде. За дальним столиком в темном углу поручик заметил знакомую рожу. Да и не только рожу, но и весьма примечательное пальто. Знакомых у поручика было здесь слишком мало, а виделись они не далее, как сегодня утром, так что ошибки быть не могло. Пройдоха, прихвативший ружье, выпивку и тетины рюмки.              Ржевский был человеком ни в коей мере не жадным и сам мог подарить что угодно кому угодно, в особенности ежели попросили, а уж по пьяни - тем более. Но чтобы его нагло объёбывали - не позволял. Это что вообще за марлезонский балет? Мы, ежели надобно, сами кого угодно и объебём, и заебём, и выебем! А если себе такого не позволяем, то не по скудоумию и отсутствию смекалки, а по доброте душевной и дабы не запятнать честь мундира!              И пока Люциус с хозяином бара обсуждали заказ (а поучаствовать в этом процессе поручик не мог ввиду полного незнания местной кухни) он быстро прошел к столику Флетчера и, раскинув руки, радостно заорал на весь зал:              - Наземникус! Друг мой! Сколько лет, сколько зим!              Мужчина дернулся, глаза его характерно забегали, он попытался встать, но Ржевский его приобнял за плечи и удержал. На лице застигнутого врасплох проходимца появилась виновато-смущенная улыбочка, он как-то весь сжался, затравленно озираясь: было видно, что ему очень неловко от обратившегося на него внимания окружающих.              - Пьёшь за мое здоровье, как и обещал? - одобряюще кивнул поручик на стоящую на столе бутылку и наполовину опустошенную кружку. Нюх на спиртное у Ржевского был получше, чем у твоего сомелье(2), и он сразу просёк, что в бутылке налито одно, а в кружке - совсем другое, а именно прихваченное под предлогом праздника дядино бренди. - А ружьишко моё как там? Всё ещё не починили? - поручик говорил достаточно громко, его слышали и сидящие за соседними столиками. - А говорил - волшебники! Не, ну ломать - не строить, а пиздеть - не мешки ворочать, ясен член!              - Кто пиздел? Да ты что, друг мой! Его починить - чихнуть и плюнуть! Не успел я просто... Были кое-какие дела. Вот после них зашел посидеть чуток. А потом бы сразу к тебе. Но раз ты тут - так это я мигом. Эх, не хотел аппарировать в таком виде, да не в первый раз, авось не расщиплет. Если что - не поминайте лихом! - подмигнул он Гарри, поднимаясь со стула.              - И рюмочки теткины заодно прихвати. Ты ж их для этого брал - мой день рождения праздновать? Так как раз к месту придутся, всяко лучше, чем из кружки хлебать!              - Будет сделано, хорошо, что напомнил! - кивнул Флетчер, хотя его глаза погрустнели. Он крутанулся вокруг свой оси и с негромким хлопком пропал.              - Куда делся этот поганец? - на месте исчезнувшего Наземникуса словно из ниоткуда возник хозяин бара. - Еще и не заплатив!              - Господа! Делаем ставки! - тут же нашелся поручик. - Вернется или не вернется? Прошу!              В зале все зашумели - идея многим пришлась по вкусу. Большинство поставило - "нет", но Хагрид с Люциусом - в этот раз без споров и разногласий - однозначно на "да": видимо, лучше были знакомы с предметом пари.              - Не может он того... при всех допустить, чтобы Гарри в волшебстве это... Ну разочаровался. Ежели Дамблдор лично просил. Да.              - Вернется как миленький. Слишком дорожит своим здесь местом, чтобы рисковать тем, что хозяин его на порог после такого не пустит, - усмехнулся Люциус.              Вот и отлично! В любом случае 10-20% организовавшему пари. Но Ржевский еще и Хагриду с Драко своих денег подкинул, чтобы побольше поставили, а потом выигрыш фифти-фифти разбить.              Десяти минут не прошло, как раздался хлопок, и Флетчер возник на прежнем месте, чуть не столкнувшись с хозяином. Он чуть не удрал снова, увидев, что теперь на него смотрят уже не только из-за соседних столиков, а вообще весь зал. Да еще и некоторые бурно чему-то аплодируют. Не выглядело бы так нелепо - подумал бы, что ему.              - Флетчер! Это что за дела? - недовольно набросился на него хозяин бара. - Тебе зря здесь антиаппарационные чары стоят? И не делай вид, что не знаешь! Сумел же как-то их обойти!              - Да откуда мне знать? - видя, что отступать уже некуда, огрызнулся в ответ Наземникус. - Сам в них наделал дырок, чтобы по залу за всеми скакать! А, может, и чтобы кое-кто мог по-бырому смыться, если вдруг авроры нагрянут!              - Ты поговори у меня! Я с тебя еще за все стаканы вычту, что ты утянул. И за солонку! А штраф за распитие спиртных напитков, принесенных с собой, я уже в счет вписал.              - Ты чего, не с той ноги встал сегодня? Какая докси тебя укусила? Какие стаканы - я уже два месяца из этой треснувшей кружки пью! А напитки, напитки... - глаза Флетчера снова воровато забегали, но он быстро нашелся. - Знаешь, кто вообще меня угостил? Гарри Поттер!              - Гарри Поттер? У тебя белая горячка уже? При чем здесь вообще Гарри Поттер?              - А при том, что вот он! - торжествующе указал Флетчер на Гарри. - И это я ради него аппарировал через твой дырявый барьер! Потому что пообещал ему кое-что сделать и сейчас сделаю! А ты тут какого-то лысого при всех скандалы скандалишь не разобравшись!              И Наземникус, водрузив завязанное в узел ружье на стол, направил на него палочку.              - Вот, Гарри, смотри, как это делается, - нарочито игнорируя замершего в изумлении хозяина, заявил он. - И скажешь - волшебники мы или пиздим! Репаро!              - О! - только удивленно-восторженно крякнул Ржевский, глядя, как оружие, на глазах развязавшись, приняло изначальную форму. - Таки должен признать - искусство ваше неоспоримо! - и он зааплодировал.              И хоть это были примитивные бытовые чары из учебника за первый курс, создавшаяся атмосфера успешного представления подействовала на всех, и зал тоже взорвался аплодисментами.              - Гарри Поттер? - наконец отмер хозяин. На деле-то он тоже ставил на возвращение Флетчера и был доволен, а прилюдный разнос устроил тому лишь для проформы, чтобы было неповадно другим.              - Да. Рад представить нашего героя всем присутствующим! - к их столику быстрыми шагами шел мистер Малфой, решивший, что пора вернуть отобранную инициативу. - Друг нашей семьи - Гарри Поттер - Мальчик-Который-Выжил! - и Люциус произнес небольшую, но торжественную речь, из которой косвенно следовало, что именно он нашел и вернул в Магический мир Гарри, а также всячески ему помогает и поддерживает.              Кажется, это очень не понравилось Хагриду. И, кажется, Хагрид собирался вмешаться, чтобы расставить все точки над "i".              И поэтому теперь уже Ржевский взял быка за рога, в очередной раз объявив о своем дне рождения и предложив за него выпить. Отказавшихся не нашлось, разве что Хагрид немного поколебался. Но здесь уже посодействовал Люциус, решив мелочно отплатить великану той же монетой и предложив все те же тосты за победу и победителя, что и перед этим ему. То, что пить его вообще-то раскручивал Поттер, а вовсе не храпевший теперь за столом лесничий, видимо, его совершенно не волновало.              После этого Малфой торжественно препроводил Гарри за свой привилегированный стол, теперь уже накрытый и заставленный всякими яствами. И веселье продолжилось.              Хотя, по правде говоря, не для всех. Драко, попавший под строгий контроль родителей, уже откровенно скучал. Пить ему больше не позволяли, ел он немного, а во взрослой беседе мало чего понимал. Ржевскому ситуация тоже быстро наскучила. Наливали ему только местное сливочное пиво, которое-то по-хорошему и пивом было назвать нельзя - так, теплая газировка с градусом не более, чем у настоявшегося кефира, да еще и порциями как для беременной кошки. Вниманием окружающих и тостами в его честь его тоже было не удивить: слава героя хотя и была сердцу приятна, но голову давно не кружила.              А потому от излишнего внимания заботливой парочки пора было избавляться. А как это сделать с максимальным плези́ром для всех, поручик тоже знал и умел. /*Плези́р - удовольствие (устар., франц.)*/              Если за наливаемым в бокалы детей взрослые постоянно следили, то за содержимым своих им и в голову не приходило. А потому, благодаря усилиям Ржевского не только их посуда не успевала хоть на чуть-чуть опустеть, а и градус содержимого постепенно всё возрастал и возрастал. Поручику было нелегко - в местных напитках он еще разбирался весьма слабо, и что с чем можно мешать, не очень-то представлял, так что приходилось полагаться больше на свой нюх и интуицию. А вот с этим у него как раз было всё заебись! И хотя иногда на лице кого-нибудь из звездной парочки появлялось некоторое удивление, и они даже пару раз принюхивались к содержимому своих бокалов, дело шло.              Тем более, что Ржевский нашел в них благодарных и внимательных собеседников, и теперь вовсю их развлекал каламбурами, анекдотами и историями, коих знал просто невообразимое количество. Местный свет был в этом совершенно не искушен, и в дело шло всё, неизменно вызывая то смущение, то удивление, то восторг. Он даже какие-то сонеты пытался переводить, как и стихи Пушкина. Получалось довольно коряво, но, видимо, местным не приходилось слышать даже такого.              О публике Ржевский тоже не забывал. Опытным глазом он отмечал тех, кто не готов был больше платить за спиртное или попросту собирался уйти. И тогда он подзывал разносчика и отправлял туда выпивку за свой счет. Иногда Малфой успевал его перехватить и оплачивал сам, исполняя обещанную роль гостеприимного хозяина. Зал постепенно пьянел и пополнялся, весьма быстро дойдя до первой критической точки.               Драка возникла как всегда неожиданно и не пойми от чего. В зале послышались крики, и он осветился разноцветными вспышками проклятий.              Хозяин, однако, был опытен и не дремал. Магический патруль появился не более, чем минут через пять. Нескольких драчунов вывели, остальных быстро угомонили. Ну а патруль... Патрулем, естественно, занялся Ржевский!              Так что чествование героя пошло по новому кругу. Аргумент "за победу можно пить где угодно и кому угодно" действовал безотказно. Через какое-то время патрульные по состоянию от остальных посетителей не особенно отличались. Ну а потом дверь бара неожиданно распахнулась настеж, и...              - Всем оставаться на местах! К палочкам не прикасаться - к вам могут быть применены непростительные! Попытка аппарировать будет расценена как попытка к бегству и пресечена!              "Авроры..." - в страхе и напряжении замер зал. - "Кто вызвал? Что? Почему?" Этому был уже не рад ни хозяин, ни посетители, ни Малфои. Впрочем, ситуация довольно быстро прояснилась, когда командир авроров отыскал командира Магического патруля.              - Какого Мерлина! Вас что тут, Конфундусом всех приложило? Это нормально вообще - вылететь по вызову и пропасть?! Камином нельзя было связаться? Отправить сову? Аппарировать? Бухаете, словно маленькие дети! Ваши к нам в панике прибежали - говорят в Лютный улетели, и теперь связи нет! Боялись даже на выручку к вам лететь - вдруг засада. Ну есть что в головах ваших или массовым Обливиэйтом случайно всё вычистило?!              Смущение распекаемых длилось недолго. В качестве оправдания был выдвинут непререкаемый проверенный аргумент:              - Да здесь Гарри Поттер!              Ну и за победу, победителя, день рождения, всё по плану. Никуда эти авроры не делись. Не такие и страшные, как на первый взгляд. Включив в праздник новых блюстителей порядка, поручик вновь занялся четою Малфоев, которые сразу же оживились.              Зал тоже ожил. Всё чаще его освещали вспышки, но уже не проклятий, а фотографических аппаратов. Колдографических - как поправили поручика волшебники.              Время шло. Шутки Ржевского становились всё фривольней, а сперва бледные и смущенные собеседники всё раскованней и румяней. Иногда, дабы не смущать, он им шептал на ухо что-нибудь по отдельности, следя за реакцией. Подпаивать дам, как и спаивать их мужей, поручик умел непревзойденно. Правда, обычно цели были иными, но и отправить в отдельную спальню нужную парочку он тоже отлично умел. И когда в заливчатом смехе Нарциссы послышалось характерное придыхание, а во взгляде на нее Люциуса, до этого уважительном и теплом, прорезалось что-то хищное, Ржевский понял - пора!              Он рассказал им последнюю постельную историю, и пока они хохотали, сверкая в сторону друга затуманившимися глазами, назидательно им объявил:              - Так что не стоит в таких ситуациях терять нахлынувшего вдохновения! Жить надо, пока живется, и любить, пока любится! Всё что надо было этим двоим - это вовремя приготовленная спальня. А у вас она уже есть! И там вас ждет превосходное эльфийское вино, цветы, ароматные зелья и нежная музыка музыкальных шкатулок! Вашу руку, мадам! - помог Ржевский встать не успевшей ничего возразить миссис Малфой. - Разрешите помочь, - поддержал он встающего с изумленным, но весьма довольным, лицом Люциуса, которого неплохо так повело. Впрочем, тот быстро взял себя в руки.              - Может... Может, мы всё же поедем домой, Люци? - слабо попыталась сопротивляться Нарцисса, но по ее блестящим глазам было видно, что всё, чего она хочет - это то, чтобы муж с нею не согласился.              - О, дома у вас еще будет столько ночей любви, сколько вы пожелаете! - взял на себя роль змея-искусителя Ржевский. - Но неужели вы не хотите отринуть всё и снова почувствовать то же, что в молодости, когда желание больше просто не позволяло оттягивать долгожданный миг единения? Ваш Рай заждался своих Адама и Еву! - он вложил ее руку в руку супруга и подтолкнул их в сторону лестницы.              - Э! - недоумевающе вскинулся Драко. - Папа! Мама! Мы же еще...              - Тс! - шикнул не него поручик. - Не мешай родителям наслаждаться друг другом. Глядишь, через несколько месяцев у тебя появится братик или сестренка!              - Что?! - мальчик скривился, как будто вместо апельсина укусил лимон. - Папа!!!              Действия это не возымело - в зале уже было достаточно шумно, а Малфои были не в том состоянии, чтобы сквозь гвалт еще что-то услышать. Они смотрели лишь друг на друга и, кажется, ничего больше не замечали.              Драко скривился еще сильней и, видимо, решил кинуться им вдогонку.              - Сядь, Дракоша, - приобнял его за плечи Ржевский. - В чем проблема?              - Ты что - не понимаешь?! - зло выдохнул ему в лицо мальчишка, опять порываясь встать. - Я не хочу! Мне не надо, чтобы они наплодили мне ...! - видно, ему даже слов не хватило, цензурных, - как будто Уизли!              - Это сейчас не надо. А через пару лет будешь счастлив, что они переключились на новое чадо, а не пасут каждый твой шаг и моралями мозги не ебут! Вот чего ты сейчас хочешь - чтобы они тебя домой потащили, или мы сами весело провели время? Кстати, обломаешь ему сейчас кайф - не только новую метлу не получишь, а и попойку твою он тебе не раз вспомнит. Да и расслабься вообще - если мужчина волшебник - умеет своей палочкой орудовать так, чтобы нежелательных последствий не было. А ежели они желательные - всё равно это им решать, а не тебе.              Мальчик злобно на него зыркал и, видимо, соображал. Получилось не очень - таки бросился им вдогонку, выскакивая из-за стола.              - Папа!!!              - В чем дело, Драко? - Люциус весьма недовольно замер посреди лестницы.              - Мы собирались идти покупать волшебную палочку! А потом...              - Она подобрана и оплачена. Ты уже достаточно взрослый, чтобы самому проверить и забрать ее у Олливандера. Афелий! - позвал он хозяина бара. - Выдели мальчикам надежного человека, пускай выведет их из Лютного. Драко! Я рассчитываю на твое благоразумие. Если я узнаю, что ты пил - это будет твой последний самостоятельный поход в ближайшие несколько лет. Будешь возвращаться - пошлешь от Гринготтса сову, совятня в конце аллеи, вас встретят. Если будет поздно - оправишь в мэнор - тебя аппарирует домой кто-то из эльфов. - И Люциус, подхватив жену на руки, возобновил движение наверх.              - Ну вот что я тебе говорил? Всё равно им решать, а ты только получил лишний запрет и недовольство. Слушай в следующий раз меня - я хуйни никогда не посоветую!              Прежде чем уйти, Ржевский подошел к столику Флетчера и щедро отсыпал мошеннику золотых. Тот посмотрел на него с изумлением.              - Твоя доля, дружище. Мы поставили на твою честность и не прогадали!              Уже выходя из Виверны, поручик увидел, что Хагрид проснулся и теперь сидит плачет, громко сморкаясь в платок. Цену пьяным слезам Ржеский знал, но оставить упившегося друга без утешения тоже не мог.              - Что случилось, друг мой? Какая сука смогла тебя опечалить? Ты только скажи, я, друг, мигом...              - Они... Они... - рыдал гигант, и в голосе его слышалось раскаяние пополам с умилением. Он многозначительно поднял голову, провожая взглядом уходящих в "райские кущи" Малфоев. - Я считал... что они бесчувственные сволочи... А они как голубки... как венгерские хвостороги...              * * *              Через четверть часа довольные, сытые и слегка подпитые мальчишки шагали по Косой улице навстречу очередным приключениям.              А на следующий день Альбусу Персивалю Вульфрику Брайану Дамблдору, директору Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалеру ордена Мерлина первой степени, Великому волшебнику, Верховному чародею Визенгамота и Президенту Международной конфедерации магов, сова принесет газету с колдографией, в возможность существования которой многомудрый, немало повидавший на своем веку и философски ко всему относящийся волшебник ни за что бы не поверил, не увидев своими глазами.              На ней в битком набитой "Белой Виверне" авроры пили в обнимку с бывшими пожирателями, Люциус Малфой с пьяной сальной ухмылочкой на лице тащил на руках свою жену куда-то наверх, снизу на них взирал утирающий слезы умиления Хагрид, а на столе, подняв кверху полный бокал с чем-то, совсем не похожим на сливочное пиво, освещенный вспышками колдоаппаратов, счастливо и победно улыбался Мальчик-Который-Выжил, которого Дамблдор десять лет всеми силами укрывал от славы!