До конца?

Насчёт их отношений Том и Тео всё-таки поговорили, признав, что они являются парой. Что впрочем следовало тщательно скрывать от других учеников. Магическое сообщество хоть и говорило о толерантности, само было далеко от этого понятия, и однополая связь всё ещё исподволь осуждалась. Так что парни выкраивали время, встречаясь в безлюдных коридорах и заброшенных классах. Взаимная мастурбация уже не была в новинку, но дальше парни пока не двигались, молчаливо придя к соглашению, что спешить в этом деле не стоит. Для всех остальных они были примером крепкой мужской дружбы. А дерево, под которым Маршал раскрылся Тому с другой стороны, стало их любимым местом. Несмотря на все эти «ванильные нежности», как называл всё это Том в минуты своего недовольства, от плана захватить власть он так и не отошёл, всё также собирая своих верных рыцарей, среди которых нередко присутствовал и Теодор. Внутри он не очень одобрял действия Тома и не раз они ссорились на этой почве, но при всех он недовольства не высказывал, зная, как уязвима и болезненна гордость Тома. Однажды, когда они занимались вдвоём в библиотеке, Тео, оглянувшись вокруг и убедившись, что все уже разошлись по гостиным, положил голову Реддлу на колени и, посмотрев на него снизу вверх, спросил: — Почему тебе так важно быть во всём и везде лучшим? — Реддл посмотрел ему в глаза и перевёл взгляд на стеллажи. — Вам, тепличным мальчикам, не понять, — Тео фыркнул, ничуть не обидевшись. В пылу ссоры Том мог сказать и не такое. — Ну а всё же, должна быть причина. Вот смотри — я лучший после тебя, конечно, но меня к этому приучали с детства, постоянно требуя результатов и наказывая за малейшие отклонения от цели, тут его голос погрустнел, — мне многого и не надо было от родителей, всего несколько ласковых слов, но они всегда разочарованы во мне, что бы я ни делал. Том вернул взгляд к Тео и по его потеплевшему выражению лица было понятно, что он внимательно слушал. Реддл легонько погладил своего парня по волосам и этим подтолкнул его говорить дальше. — Попав в Хогвартс, я узнал, что не один стремлюсь быть идеальным. Это сняло груз с моих плеч и позволило затеряться в твоей тени, за что я тебе был безумно благодарен, — на этой фразе он поднял руку и ласково провёл пальцами по скуле Тома. — Я чувствовал себя не одиноким, как бы это странно не звучало, — Том отвёл взгляд и продолжительное время молчал, пока не ответил. — Знаешь, думаю, что я тебе завидовал. Ты так легко сходился с людьми, они тебя любили не за внешность и знания, а за твою теплоту. За твоё дружелюбие и энергию. Я не был таким и не буду, — Тео даже затаил дыхание, настолько это было похоже на признание, которого ещё не было. Он смущенно прокашлялся, поерзал на коленях и всё-таки продолжил разговор. — Так что тебя побуждает двигаться вперёд? — Злость, — спокойно сказал Том. — Злость? Но разве это единственная мотивация? — Не хочется тебя разочаровывать, но да, единственная. Я постоянно злюсь. На мир, на людей, на глупые законы и даже на чувства, — он кинул взгляд вниз, на лежащего парня, — но не на все. Тео чувствовал, что стоит остановиться, не затрагивая тяжёлых тем, но он впервые видел своего парня настолько открытым, так что он продолжил. — Из чего она выросла? Это всё из-за детства, о котором ты так рьяно не хочешь разговаривать? — с опаской спросил он. Том помолчал, но потом снова удивил Маршала. — Да, — сказал он, — тяжёлое детство, полное лишений, презрения и слабости. Я решил стать сильнее и никогда к этому не возвращаться, — уголок его рта дёрнулся в недовольной гримасе. Ему очевидно было неприятно, поэтому Тео поднял руки и обхватил его лицо, заставляя посмотреть на себя. — Эй, — мягко сказал он, — ты теперь не один. И это никогда не повторится, — Том прикрыл глаза и положил руки поверх ладоней Тео на лице. — Да, — вздохнул он почти счастливо, — не один. В остальном всё шло своим чередом, одни занятия сменяли другие, дни лениво текли сквозь время, сменялись времена года. Том всё больше завоёвывал авторитет, к нему прислушивались люди со всех факультетов, а сам он был образцом примерного ученика. Тео записался на факультативы по рунам и заклинаниям, вечера проводя за книгами. Выбираясь в Хогсмид, они с Томом обходили заведение мадам Паддифут, переглядываясь и улыбаясь, изредка касаясь рук друг друга. В целом у них всё было хорошо, хоть они часто и ссорились по мелочам и фундаментальным вопросам тоже. Маршалу было тревожно от увлечения Реддлом тёмными искусствами, в которые тот всё больше погружался, исследуя запретную секцию. В конце пятого курса прогремело известие о мёртвой девочке в туалете на втором этаже. Эта новость потрясла школу, руководство получило тысячу гневных писем, а по школе прошлась тотальная проверка. Виновным признали забавного и тихого полувеликана из Гриффиндора, сломали ему палочку и отчислили из школы. Но девочку это, конечно же, не вернуло. Тео видел, что Том в это время стал напряжённым и отдалился от него. Маршал не раз пытался поговорить по душам, подозревая худшее, но Реддл только отмахивался и заверял, что он в порядке и подозрения Тео его сильно ранят. Они расстались на лето, продолжая общаться письмами. Отчаянно скучая, Тео днями слонялся по поместью и ожидал с нетерпением осени. Родители уже не так сильно наседали на него, отдавая дань на взрослость сына и надеясь на его благоразумие. Шестой курс вихрем ворвался после спокойного лета, принеся толкотню в поезде, грандиозный пир в честь возвращения и, конечно, воссоединение с любимыми и друзьями. Тео заметил, что и так от природы не пышущий здоровьем Реддл, вернулся нездорово осунувшимся. Не удивительно, война всё ещё бушевала в маггловском мире и её отголоски также задевали и магическое сообщество, что, затаив дыхание, ждало окончательного завершения военных действий. Поговорить сразу у наших героев не получилось, Том был занят младшекурсниками и прочими обязанностями старосты. Поэтому Тео лишь издалека махнул Тому и улыбнулся в ответ на его резкое приветствие. Все однокурсники и знающие Тома на Слизерине помнили, что в первые дни Реддл аки Цербер рычал на любого, кто, по его мнению, ему мешал или отвлекал. И только потом восстанавливался в режим спокойного, принципиального студента, каким его знает вся школа. Первые дни осени выдались достаточно холодными, резкий ветер шевелил пожелтевшие листья, срывая самые слабые и приносил попеременно то дождь, то свинцовые облака, закрывающие солнце. Ситуация усугублялась тем, что для работы обогревающих чар в замке требовалось время, которое профессора потратят на стабилизацию и активацию чар, поэтому ученикам пришлось недовольно доставать зимние мантии, тёплые шарфы и перчатки, кутаясь в это даже на уроках. В один из таких холодных дней Тео и Том решили пройтись до их любимого места под деревом. На полпути Маршалл остановил старосту и, смущенно улыбаясь, снял шарф и обмотал им Реддла до самого носа. В ответ на это Том зашипел, каким-то чудом удерживаясь от того, чтобы не стянуть его и не придушить нахала. — Зачем это? Я тебе не сахарная девица, чтобы подобное устраивать, — Маршалл поднял руки, защищаясь, и произнёс. — Конечно, я знаю это! Просто позволь себе получить немного заботы от ближнего. Я не считаю тебя хрупким или нуждающимся в чём-то, но ты забыл свой шарф, а недавно обмолвился о першении в горле. Школе не нужен староста, распространяющий заразу. Том перестал сверлить взглядом своего парня и отвернулся, переводя взгляд на пейзаж, скрывая совсем немного, но поалевшие щеки. На его бледном лице румянец всегда выглядел неуместно. Он решил, что пусть забота о нём и непривычна ему, но он позволит одному человеку некоторые вольности. Под деревом, на берегу озера, вдали от навязчивого внимания, парни смогли расслабиться, сидеть обнявшись и обмениваясь ленивыми поцелуями, между обсуждением учёбы и повседневных событий. Оба они чувствуют шаткость нынешней ситуации в мире и не говорят о будущем, войне и политических событиях, полностью отдаваясь повседневности и рутине, скрывая собственные чувства и эмоции. Том стал чаще пропадать в библиотеке, особенно в запретной секции, с одержимостью впитывая новые знания. Все чаще он стал созывать своих рыцарей и тренировать их в ужесточённом темпе. Маршалл тоже погрузился в учебу, придерживаясь собственного расписания. Хоть мальчики и редко виделись вне учебы, каждая их недолгая встреча была яркой и довольно горячей. Оба чувствовали нехватку тактильного контакта, но смутно представляли, что идёт дальше. Увы, полового воспитания в Хогвартсе нет и никогда не было, что значило постигание всего студентами с помощью практики и непристойных книг, стыдливо купленных в неприметном книжном Хогсмида. В это же время Том Реддл нашёл подход к одной из самых известных и таинственных призраков Хогвартса, с Серой дамой. Ушло много времени на установление контакта со своенравной женщиной, не желающей так просто расставаться с секретами. Однако одну важную вещь она рассказать успела. О скрытой от любопытных взглядов Выручай-комнате. Теперь собрания рыцарей уже проходили не в заброшенных и заросших паутиной классах, а в дуэльном зале или зале совещаний, что создавала им комната. Оказалось, иметь в собственном расположении целую личную комнату это весьма волнующий опыт, который он разделил с Тео. Маршалл, от природы любопытный до всяких загадок, испытывал огромное воодушевление, желание бежать в библиотеку и разбираться в хитросплетениях чар, но ещё он хорошо вписался в интерьер, по мнению Реддла. Обычно комната представала как уютная гостиная, где был камин, гобелены, удобные кресла и книжный шкаф. Иногда там появлялась кровать, на которую Тео косился, но никак не комментировал, хотя фантазии хватало на многое. В такие моменты Том хищно наблюдал за его выражениями лица, но не торопил события и не накидывался на Тео с порога, демонстрируя стальную выдержку. В один из вечеров Тео всё-таки не выдержал и, глядя на кровать, спросил: — Эм, Том, почему она вообще стоит в гостиной? — Том отложил просматриваемую им книгу и мельком посмотрел на предмет разговора, сразу же переводя взгляд на мнущегося Маршалла с великолепным румянцем на щеках. — Ну, может, комната на что-то намекает? — Тео фыркнул, настраиваясь на интересный разговор. — Не знаю, как комната, но ты своими прожигающими взглядами точно намекаешь на что-то, ведь так? — Возможно, — расплывчато сказал Том, с интересом рассматривая потолок так, как будто там была картина, транслирующая интересное изображение. — Тогда тебе стоит знать, что я во всех этих делах полный ноль и… — Ещё бы ты был на десяточку, — ворчливо заметил Том, возвращая взгляд к собеседнику и немного наклоняясь к нему. — Не бойся, я даже угрожать тебе не стану, так уж и быть. — Я не говорил, что против. Я просто… не хочу разочаровать, — со всей искренностью заметил Маршалл, бегая глазами по гостиной, чтобы не смотреть Тому в глаза. К его щекам уже прилила новая волна румянца, он готов был даже ущипнуть себя, чтобы отвлечься от расплывчатых картинок, как это могло бы быть. — Полагаю, моих знаний для секса должно хватить. Ты же знаешь, я изучаю любую информацию. Разочаровать меня может только твоё предательство, но ты же не поступишь так со мной, — вкрадчиво предупредил Том. — С кем ты изучал? — яростно подвинулся с места Тео, готовый уже вскочить и уйти. — Да стой ты, параноик. По литературе прошёлся, — Маршалл облегченно хихикнул. — Сомневаюсь, что в библиотеке есть инструкции для такого. — Места знать надо, — к этому времени Том уже успел встать и занять позицию за спинкой кресла собеседника, ненавязчиво разминая тому плечи, иногда легонько проводя губами по его шее. Тео рвано вдохнул воздуха, которого резко стало не хватать и, ухватив Тома за галстук, притянул к себе, напористо целуя, возвращая былую уверенность. Том с жаром откликнулся на ласку, знакомо переплетая их языки. Оборвав поцелуй, он обошёл кресло, встав перед Тео и руками отрезав все выходы, поставил их с двух сторон, удерживая того в плену, и снова свёл их губы, задавая грубый и страстный темп. Маршалл, почти не отвлекаясь от приятных действий, смело начал расстёгивать пуговицы на рубашке Реддла, стягивая ее с него, на что тот поддался, подняв руки, выпутываясь из элемента гардероба. Следующей в ход пошла рубашка второго парня, небрежно откинутая на пол. Когда они оторвались друг от друга, Том взял Тео за руку и повёл в кровати. — Думаю, тут будет намного удобнее, чем в кресле, — спокойно сказал он, переводя дух и толкая Тео на кровать так, что тот упал на неё спиной, даже не успев пискнуть от неожиданности. Сверху уже забрался Реддл, сразу прильнув торсом к туловищу Тео, впиваясь в губы поцелуем-укусом и крепко сжимая его бока. Внезапно Тео легонько отстранил Тома, и горя от смущения оправдался, глядя на непонимающий взгляд напротив. — Ну, мне надо брюки снять, да? — дрожащими от нервов или от возбуждения руками он стянул оставшуюся одежду, возвращаясь к тяжело дышащему Реддлу, чьё возбуждение уже заметно проглядывалось в этих узких форменных брюках. — Ты точно знаешь, что делать? — с подозрением и смущением отозвался Маршалл. — Мой дорогой, что я слышу, неужели ты сомневаешься во мне? Тебе даже больно не будет, — на мгновение он задумался. — Или будет. Наверное. — Эй, эй, ты меня не обнадеживаешь, — возмущённо отозвался второй парень, но, почувствовав на губах горячий поцелуй, с увлечением ответил на него, закинув руки Тому на шею. Тот повалил его на спину и расположил колено между бёдер, ненавязчиво предлагая раскрыться для него. Тео постарался расслабиться, что было сложно, но он не из тех, кто боится трудностей. Рука Тома провела по ноге, поднимаясь всё выше и приласкала стоящий член, отчего парень дернулся и протяжно застонал. В его мыслях мелькнуло, что дальше будет только лучше и больше. Отвлекая своего парня поцелуями, Том умудрился смазать пальцы заранее купленным маслом и ввёл первый палец, отчего у Тео дёрнулось все тело от неожиданности и он прикрыл глаза рукой, испытывая невероятное по силе смущение. — Эй, расслабься, — тихо прошептал Том. — Ты можешь доверять мне, помнишь это? Тео лишь кивнул и снова вздрогнул от ощущения уже двух пальцев, расходящихся внутри на манер ножниц. Спустя какое-то время пальцы коснулись комка нервов внутри и парень сжался, глухо застонав от яркой вспышки наслаждения, пронесшийся по телу. Реддл только самодовольно усмехнулся и продолжил касаться его там, осторожно добавляя третий палец. Наконец он полностью подготовил парня и на секунду отстранился, кидая взгляд на будоражащую картину раскинувшегося по кровати парня, с полыхающим лицом и бледной на контрасте кожей. Тогда Тео сам не выдержал и, дотянувшись до плеч, повалил его на себя, пряча покрасневшее лицо в изгибе шеи и покрывая ее лёгкими поцелуями. — Я готов, будь в этом уверен, — полузадушенно прошептал он. Том отрывисто и благодарно вздохнул. Пусть он и вёл себя уверенно, но это был и для него первый и самый волнующий раз. Он хотел сделать всё идеально. Смазав свой член, он медленно начал входить, давая привыкнуть к своему размеру. Болезненно прикушенная губа Маршалла не давала ему сорваться и причинить ещё больше болезненных ощущений. Но спустя время Тео сам привлёк его ближе, давая понять, что так сильно нежничать с ним вовсе не обязательно. — Я не хрустальный фужер, если ты забыл, — уже уверенно прошептал он. Казалось, что громкие звуки испортят интимность этого момента. Том сделал наконец то, чего так сильно хотел уже давно, он вошёл полностью и начал двигаться, пытаясь найти лучший угол проникновения. И ему это явно удалось, судя по хриплым и всё более откровенным стонам. Одной рукой он начал надрачивать чужой член, срываясь и делая всё более глубокие и сильные толчки, шипя сквозь зубы от отчаянного наслаждения. Какое-то время в комнате слышались только вздохи, стоны и звук соприкосновения тел. Они почти одновременно подошли к финалу, Тео кончил быстрее, содрогаясь от оргазма, он шептал что-то несвязное, но определённо нежное. Том отпустил свой контроль и закончил следом за ним. Он вышел и откатился с тёплого тела, но сразу же прижал его к себе, вдыхая родной запах волос. Тео молчал, переводя дыхание, Том тоже. Слова были не нужны, сегодня объединились не только тела, но и их души.