***
— Ну и как это понимать? Фара стояла в дверях библиотеки, где сидела Розалинда, и вот уже несколько минут наблюдала, как та что-то ищет в нескольких книгах, разложенных на столе. Сначала фее хотелось устроить скандал, накричать, но стоило увидеть эту до боли знакомую картину, как злость слетела, будто той никогда и не было. Осталась лишь горечь. Женщина подняла голову, удивляясь неожиданному гостю. Насколько она знала, Фара не приезжала во дворец с тех пор, как поругалась с родителями из-за их отношений. И вот теперь, спустя столько лет, она вновь стоит на пороге библиотеки и смотрит на ту, кто разрушила знакомый уклад жизни, лишив ее семьи, но подарив любовь. — О чем ты? — О том, что ты сказала Солу, — Фара прошла вперёд, грациозно опускаясь на свободный стул. Розалинда всегда удивлялась, как в этой фее уникальным образом сочетается изысканность манер, которые прививались с детства и свобода воина, который провел большую часть жизни в походах. — Не думала, что он из тех, кто жалуется, — хмыкнула старшая фея, не упуская возможности поддеть. — Или он настолько привык к твоей юбке, что стал зависим? — Сол ничего мне не говорил, — пропустив все остальное мимо ушей, отозвалась Фара, разворачивая к себе одну книгу. — Мне рассказала Блум. И я как раз хотела это обсудить. — Здесь есть, что обсуждать? — они сидели напротив друг друга, как бывало раньше, и, если забыть о контексте, можно подумать, что они вернулись в то прошлое, где каждая была опорой для другой. — Да, Роз, есть. Я не вернусь. Никогда, — облекать мысли и чувства в слова было больно, настолько, что к горлу подкатывал ком, а в глазах блеснули слезы. С ней не должно было этого происходить, ни с одной из них. Они должны были быть вместе до самого конца, должны были каждый день засыпать и просыпаться в объятиях друг друга. — То, что было уже не вернётся, потому что это невозможно. Помнишь, однажды я сказала, что хочу, чтоб кто-то поймал меня, когда я буду падать? Ты обещала сделать это. Но ты же и толкнула. И уже никогда я не смогу тебе доверять, никогда не смогу быть в тебе уверена. Розалинда, пожалуйста, отпусти меня. — Отпустить? — женщина была в бешенстве, Фара буквально чувствовала ее гнев в воздухе. Розалинда подалась вперед, не разрывая зрительного контакта. — Я слишком многое тебе дала, чтобы просто отпустить. Ты моя, полностью. Я делала для тебя все, Фара, и я имею на тебя право. — Я не вещь! — фея непроизвольно накрыла холодной ладонью кисть женщины, призывая замолчать. — Ты не можешь мною владеть! Я человек, которому ты сделала больно… — Можно подумать, ты поступила со мной лучше, — фыркнула Розалинда, переворачивая руку под ладонью Фары и переплетая пальцы. Они впервые касались друг друга с того момента, как Даулинг заключила ее в барьер, и теперь каждая не могла найти в себе сил просто разорвать это прикосновение. — Ты сделала ещё хуже. Да, я обманула тебя, для твоего же блага, хотела уберечь от чувства вины, а ты меня предала. Ты, Фара, не я. — Я защищалась! Почему ты сразу не сказала о кровавых ведьмах? Что мешало просто рассказать правду?! Черт побери, ты разрушила нашу жизнь одной ложью! Круто, Роз, умудриться сделать так надо уметь. — Хочешь сказать, что не любишь меня? — старшая фея обошла стол и нависла над Даулинг. Та подняла взгляд, встречаясь с голубыми глазами и мужественно стараясь не сократить это мизерное расстояние, чтоб коснуться до одури желанных губ. Она по-прежнему помнила их вкус, ощущение свободы от поцелуев с Розалиндой. — Этого я не говорила, — напускное спокойствие стоило огромных усилий, но разбилось о теплую улыбку Розалинды. И контроль, треснув по швам, разлетелся в дребезги. — Что ты со мной творишь? — Просто люблю тебя, — в самые губы прошептала женщина, и поцеловала Фару. Это было словно возвращение домой. И Фара застонала в поцелуй, притягивая Роз ещё ближе, усаживая на колени. Будь, что будет. Но сейчас оттолкнуть ее, разорвать поцелуй после стольких лет врозь казалось невозможным. Решение созрело само: она резко усадила Роз на колени, шаря руками по телу и буквально пьянее от каждой секунды рядом. Эта связь, эти чувства были хлеще наркотика, заставляли сходить с ума и без новой дозы, и от ее наличия. — Ты будешь жалеть, — дыхание Роз обожгло шею и ушную раковину. Фара тяжело дышала, практически не соображая, но слова сидящей на ее коленях женщины слегка отрезвили. — Я всегда буду заботиться о тебе, Фара, но не хочу, чтобы ты после нашей близости о ней жалела. — Сол, — выдохнула Даулинг, моментально понимая, как больно могла сделать мужчине. А потом посмотрела в глаза Розалинде. — Ты сделала это специально? — Да, просто показала, кто действительно тебе важен, — Фара покачала головой, пытаясь прийти в себя, что было очень проблематично, когда на твоих коленях сидит самый желанный человек. — Я итак это знала, Роз, — она прошлась по спине, понимая, что надо остановиться, надо подняться и уйти, но надеясь, что это сделает кто-то за нее. — Всегда знала. И только после этого женщина встала с колен Даулинг.***
Два дня Даулинг старалась ни с кем не пересекаться, пока однажды настолько не погрузилась в свои мысли, что во время тренировки с Блум магия неожиданно вышла из-под контроля и ближайший камень разлетелся на куски. — Мисс Даулинг! — Блум дернулась вперёд, буквально утаскивая директрису от осколков. — Что это было? — Все нормально, — Фара быстро осмотрела ученицу на наличие повреждений. — Все нормально. Это моя магия. — Фига себе у вас магия, — не задумываясь, выдала девушка и тут же усмехнулась. — Блин, извините, просто испугалась. Мисс Даулинг, этот монстр. Фара подняла голову туда, куда смотрела фея огня и ощутила, как в жилах станет кровь. Она чувствовала, что к ним уже спешат специалисты, понимала, что феи тоже через пару минут будут здесь, но сейчас были только она и Блум. А ещё желание понять, чего стоит эта тварь, можно ли ее уничтожить. — Блум, встань за спину. — Но… — Немедленно! Ослушаться Блум не посмела. Но, тем не менее, отзеркалила стойку директрисы, которая неожиданно для всех сделала шаг вперёд и отделила себя барьером от остальных. В глазах девушки появился чистый ужас и она ринулась через барьер, но тут же была отброшена назад. Подоспевшие студенты даже не пытались повторить ее маневр — Даулинг защитила их ценой собственной безопасности. — Я звоню Розалинде! — крикнула фея огня подбежавшим Харви и Сильве, пока специалист с перепуганным лицом приблизился вплотную к барьеру. Фара не слушала, она вспоминала. Смотрела на крылатого монстра и неожиданно в памяти всплыли наставления тогда ещё просто директрисы. Контроль — не все. Самая сильная фея та, что способна отпустить контроль, шагнуть за пределы собственного разума, призвать разрушительную магию, сохранив над ней власть. И сейчас Фара впервые чувствовала, как эта сила плещется в ней, ищет выход, пока сама фея позволяет монстры лететь ближе. Руки разлетелись в стороны и она встретила крылатую тварь мощным ударом, разворачивая на 180 градусов. Но этого оказалось недостаточно, та просто развернулась и снова ринулась на фею, абсолютно не повреждённая магией. И тогда Фара прикрыла глаза, чувствуя удивительную свободу. Она неожиданно поняла — страха проиграть больше нет. — Иногда слабость — сила, — одними губами прошептала фея и тварь заорала. Ее крик походил на визг высокой частоты, от него закладывало уши, но Даулинг будто не обращала внимания. Она давила ещё, разжигая пламя внутри монстра, чувствуя опьяняющую свободу. Все и ничего. Она может все, ей подвластна вся сила, она в ее руках. Мгновение — и нет ничего, кроме ее желаний, чувств, надежд и стремлений. И мощь — то, что их подкрепляет, что даёт основания на них. Никакого страха, только власть. Никаких эмоций, лишь вседозволенность. А потом ее собственный барьер рухнул, заставляя женщину вздрогнуть, тварь рухнуть вниз, а землю сотрястись. Фара обернулась и поняла, что смотрит на Розалинду, которая только что снесла ее барьер, но замерла, глядя в залитые магией глаза. Позади нее стояли Сол и Бен, рядом с ними Скай и девочки, чуть поодаль замерла Луна. — Девочка моя, — едва слышно, одними губами. — Не надо. Это не твои желания. Фара пыталась осознать, о чем она, но не могла. Прежнего желания угодить не было, вообще ничего не было. Только жгучая потребность использовать ещё, вычерпать силы до капли. Не сожалений, ни горечи, ни любви. Оказывается, без любви намного проще. — Фара! — Сол дернулся, но остановился после резкого взмаха руки Розалинды. — Это не совсем она. Не лезь. — Почему ее зрачки черные?! — Блум выглядела такой же напуганной, как и Сильва, но Роз понимала, что для лекций сейчас совсем не время. — Потом объясню. А пока стойте смирно и не лезьте, — она вновь повернулась к Даулинг. — Фара, просто слушай меня, слушай, что я скажу. Тебе не нужно доказывать, что ты сильная, это известно всем. И тебе тоже, милая, это известно. В мире нет ни одной феи, которая была бы сильнее. Отпусти магию, выплесни ее и возвращайся обратно. Тебе есть, к кому возвращаться. С каждым словом она делала шаг вперёд, пока не поравнялась с замершей феей, не коснулась ее рук, не заглянула в залитые мраком глаза. Розалинда никогда не думала, что это настигнет Фару и теперь видеть ее такой было больно и страшно. Она, как никто другой, знала, что может сделать с человеком тьма и почему она приходит. Чтобы зацепиться, мраку нужна боль. Что ж, в Фаре этого добра хватает. — Ты любима. И, чтобы ты не думала, я всегда буду за твоей спиной, чтобы поймать. Потому что всегда буду тебя любить, даже если ты выберешь не меня. Фара слушала, чувствуя, как боль постепенно стихает и возвращается контроль. Над магией, над чувствами и эмоциями. Над желаниями. Она вслушивались в слова, что произносились Розалиндой и шла на них, как на путеводную звезду. Но лишь последняя фраза вернула ее полностью, позволяя осознавать, какая разрушительная мощь была в ее руках. Даулинг резко вырвала руки, развернулась и небо расчертили молнии. Они били в землю, в камни, разнося их на мелкие осколки, хлынул дождь из затянувших небо туч, но никто из студентов не дернулся. И, когда Фара обернулась к ним всем, фокусируясь только на бывшей наставнице, глаза вновь стали родного карего цвета. — Спасибо. — Я просто сказала правду. Ты же просила, — феи смотрели друг на друга и понимали, что их будущее можно изменить. Можно попробовать спасти то, что есть сейчас, можно вырастить из этого то бесконечное доверие, что было в прошлом. Вот только каждая понимала, сколько для этого потребуется сил и времени. — Я расскажу, что это было, но сначала нам нужно уйти в здание. Твой ливень уже намочил всех до нитки. Фара кивнула, и поспешила к друзьям и ученикам. Она видела, как внутри Сола эмоции грозятся выплеснуться наружу, но понимала, что так и должно быть. В конце концов, это теперь — их жизнь. Блум отмерла первая и тут же бросилась к директрисе, чтоб, наплевав на субординацию, прижаться к ней и обхватить так крепко, как это только возможно. И Даулинг понимала, что это необходимо: она напугала студентку, а та видит в директрисе кого-то большего, нежели просто преподавателя. И они обязательно это обсудят, когда разберутся со всем остальным. — Я же говорила, что все будет хорошо, — она обняла девочку в ответ, погладила по голове и встретилась взглядом с Солом. — Я сейчас говорю это всем. Дети, расходимся, льет, как из ведра, не хватало ещё, чтоб вы все заболели. Блум отстранилась, студенты поспешили в корпуса. Скай стоял, явно не решаясь сделать тоже самое, что и Блум, но Фара прекрасно знала мальчика, которого они растили. Сейчас ему были нужны эти объятия даже сильнее, чем фее огня. — Иди сюда, милый, — тихо позвала она и Скай тут же прижал Фару к себе, расслабляясь. — Все хорошо. Когда он отстранился, и дети пошли в корпус, Фара замерла напротив Сола, ярко ощущая присутствие Розалинды. Она никогда не думала, что окажется в подобной ситуации, даже не предполагала. И вот теперь будто распята между ними, не в силах понять, что делать. Сол был ее поддержкой, опорой, всем тем, что было так нужно после Астер Делла. Предать его так, просто использовав, было абсолютно невозможно и все же сейчас она отчётливо понимала: любовь к Сильве не идёт ни в какое сравнение с тем, что она чувствует к Роз. — Прости, — она сделала шаг и тут же оказалась прижата к крепкому мужскому телу. Он всегда понимала ее без слов, и сейчас Фара просто надеялась, что он тоже поймет. Даст ей время разобраться во всем. — Я должна была защитить Блум. Розалинда сказала, что ей есть, что нам рассказать. Луна защитила их от дождя барьером и теперь на поляне стояли лишь она с Харви, Розалинда, Фара и Сол. Как когда-то, 20 лет назад, они вновь стояли бок о бок и обсуждали очередную проблему. Не друзья больше, но уже и не враги. — Фара, — все повернулись к Луне, которая сейчас никак не напоминала королеву. Скорее, уставшую и просто желающую отдыха. Хотя, у них было почти 17 спокойных лет для отдыха. — Ответь мне лишь на один вопрос: более безопасного способа сдохнуть не нашлось? Тишина, последовавшая за этим вопросом была настолько плотной, хоть ножом режь. Даулинг смотрела прямо в глаза королеве, чувствуя, как внутри закипает смех. Луна неожиданно улыбнулась, и женщины расхохотались. Впервые за 20 лет. — Так, посмеялись и хватит, — две женщины кивнули, привычно подчиняясь рабочему тону наставницы. — Давайте в кабинет, расскажу, что за тварь ты только что убила, Фара, и что вообще происходит.