Когда Фара очнулась, была уже ночь. Она лежала на животе, чувствуя, как болит затекшая шея и пытаясь воскресить в памяти, что случилось. Воскресить получилось, правда, покоя это не принесло, скорее наоборот.
Женщина не сомневалась: Розалинда была прекрасно осведомлена и о том, что это за твари, и о том, откуда они взялись и, главное, как с ними бороться. И всерьез задумалась, что действительно придет за помощью. В конце концов, она хотя бы знает, что значит сражаться с наставницей бок о бок. Знает, как ей доверять. Знает, но не верит, что сможет.
Рядом спит Сол, а с ним Скай и Блум. Будто пытались охранять, но не выдержали этой ноши и склонили головы, отдаваясь Морфею. Может, оно и к лучшему, в конце концов, сейчас Фара может успеть привести мысли в порядок и понять, как дальше действовать.
Боли она не чувствовала, но не была уверена, что та действительно ушла. Скорее всего, просто притупилась в покое, а стоит Фаре дернуться, и боль вернётся. Собственно, так и произошло, когда она попыталась повернуться: с губ слетел стон и все в комнате моментально проснулись.
— Фара! — Сол помог ей сесть, пока дети что-то искали в лице женщины, которая, в свою очередь, старалась не морщиться от боли. — Слава Богу, ты очнулась. Как ты?
— Нормально, — она посмотрела на детей и вздохнула. — Почему не в кроватях?
— Почему вы не в порядке? — в тон ей буркнула Блум, но тут же смутилась. — Извините. Просто вы обещали, что все будет хорошо, а в итоге чуть не умерли.
— Не преувеличивай, — фея усмехнулась, но ни Сол, ни Скай ее не поддержали, и Даулинг впервые испугалась. Встретилась с голубыми глазами специалиста. — В чем дело? Что вам Бен наплел?
— Когти этой твари разодрали тебе всю спину и едва не зацепили сердце. Фара, — он коснулся ее руки, будто до последнего не верил, что она пришла в себя. — Ты была без сознания два дня. Бен настоял на том, чтоб связаться с Розалиндой.
— Она здесь?! — женщина дернулась и тут же крепко сжала зубы. — Черт! Зачем вы это сделали?!
— Затем, что она тебя вытащила, — грубо отозвался Сильва и отвернулся. Фара глубоко дышала, стараясь осознать все услышанное, пока мужчина продолжил. — Дети, вам действительно лучше уйти. Придёте завтра.
Дети в полной тишине вышли и только потом Сол обернулся. Сейчас он напоминал разъяренного зверя, который готов уничтожить любого, вставшего а него на пути, и Фара впервые за долгие годы знакомства подумала о том, что он может ее ударить. В глазах напротив не было ничего, кроме ненависти.
— О чем ты думала?! — он навис над феей, явно с трудом сдерживая себя. — Какого черта ты лезешь на рожон?! Он едва тебя не убил?! Я просто просил тебя не лезть, это было так сложно? Ты можешь думать о ком-то кроме себя и своего эго? Когда ты уже перестанешь что-то кому-то доказывать? Ты представить себе не можешь, что здесь было, пока Бен безрезультатно пытался остановить хотя бы кровь. ТЫ МОГЛА НЕ ОЧНУТЬСЯ!
— Прости, — она и правда не знала, что тут ещё можно сказать. — И перестань кричать, Сол, сейчас ночь. Я понимаю, что ты испугался, но это не повод вести себя так.
Она замолчала, мужчина тоже ничего не сказал, просто отвернулся обратно к окну и сжал зубы, сдерживая рвущиеся ругательства.
Когда она рухнула в его руки, Сол даже не сразу понял, что случилось. Она дышала, но практически сразу его руки ощутили знакомую вязкую жидкость. Кровь. Фара истекала кровью у него на руках, к ним мчались Скай, Блум и Бен, а он даже не знал, что должен делать. В голове билась только одна шальная мысль, парализующая мужчину. Она может умереть.
Фара с трудом поднялась на ноги, чувствуя, как боль пульсирует во всем теле. Сол нуждался в ней, очень нуждался, она буквально ощущала эту потребность также сильно, как боль. И слов тут будет недостаточно.
Преодолеть расстояние в пару шагов оказалось тяжело, но она справилась и с радостью схватила мужчину за руку, поворачивая лицом к себе. И Сильва не выдержал: прижал ее к себе и поцеловал: ни грамма нежности, лишь желание убедиться, что жива. Здесь, рядом, дышит. Было даже плевать, что, прижимая ее к себе он причиняет боль. Сейчас Сол только хотел успокоиться.
— Милый, — прервала она поцелуй, чувствуя, как кружится голова. — Мне больно…
— Прости, — он не отпустил, лишь убрал руки на бок, чтоб не касаться ран. — Я не смогу тебя потерять, Фара. Ты и Скай — все, что у меня осталось. Обещай мне, что будешь аккуратнее.
— Ну, теперь я не скоро смогу куда-нибудь влезть, — она улыбнулась, нежно проводя по его щеке. — Я жива, Сол. И в этом нет твоей вины. Мы не ожидали эту тварь, даже предположить не могли…
— Она тебе жизнь спасла, — Фара нахмурилась, не сразу понимая, о ком говорит Сильва. — Розалинда. Она приехала с Луной и несколько часов держала твое сознание. Не знаю, как это у вас, фей, делается, но Бен сказал, что без ее ментального блока ты бы умерла.
— И зачем ты мне это говоришь?
— Думаю, ты должна знать.
Фара так не считала. Ей было сложно все эти годы, когда друзья видели в Розалинде лишь зло во плоти, она упорно видела человека. Часть своего прошлого, своей радости и боли. Часть жизни, о которой, как когда-то думала, никогда не пожалеет.
Даулинг бывшую наставницу не понимала. Для нее с детства было все чёрное и белое, она не искала оттенков, даже не пыталась их найти. Но с Розалиндой… С ней все было иначе: она будто состояла из этих противоречий, сплошные острые углы, смешение красок. И даже для самой Даулинг было неожиданным, когда она осознала, что это и тянет ее к холодным голубым глазам, которые так похожи на чистое солнечное небо.
— И она все ещё в Алфее? — ей хотелось бы, чтоб не было этого чувства тупой боли в груди и жуткого желания увидеть.
— Да. И, думаю, даже ещё не спит. Могу позвать.
— Не надо, — это было бы не честно по отношению к нему. Тому, кто был всегда рядом, кто и помыслить не мог, чтоб предать. — Как-нибудь потом поговорю. Лучше расскажи, что у вас тут происходило?
— Не заговаривай мне зубы, — он поцеловал ее в щеку и помог лечь обратно. — Ничего не произошло, а мне надо обработать твои раны.
Он осторожно снял ее рубашку, обнажая глубокие порезы там, где ещё недавно была нежная кожа, которую он так любил касаться губами. Вот и сейчас Сол вытер остатки масла и коснулся поцелуем раны, которая скоро станет шрамом.
— Ужасно выглядит? — ее тихий шепот прорвался через пелену мыслей и заставил вспомнить, почему он здесь.
— Останутся шрамы, — смысла врать не было, уже завтра она сама увидит это в зеркале.
— Плевать. Сол, посмотри на меня, — он обошел кушетку, на которой она лежала и присел на корточки рядом с головой женщины, чтоб они были на одном уровне. — Возвращение Розалинды ничего не меняет.
— Меняет, Фара, — он коснулся ее щеки, наслаждаясь каждой секундой рядом. — Она все меняет. И я хочу, чтобы ты знала, если потребуется, я отойду в сторону.
— Не говори чуши, — она протянула руку, притягивая его к себе настолько близко, что дыханием обожгла обветренные губы. — Я никогда не вернусь к ней, чтобы она не сделала. Я не умею прощать предательства, Сол. Просто не умею. Я останусь с тобой. Ты ведь это и сам знаешь.
— Знаю? — он сократил расстояние и поцеловал. Нежно, осторожно, будто извиняясь. И Фара поняла, что никогда ему этого не говорила. Это Сол убаюкивал ее в объятиях, когда не удавалось уснуть, он шептал, как она ему нужна, как важна. И он же говорил ей, что любит.
— Ты нужен мне, — едва слышно, прямо в губы, не открывая глаз. — Теперь знаешь.
***
Розалинда не спала. Ее связь с Фарой, установленная много лет назад и позволяющая чувствовать фею на расстоянии, по-прежнему работала безошибочно. Отчасти, именно поэтому, когда Сильва позвонил Луне, Розалинда была готова. Она знала, что надо делать, знала, как спасти Фару. И ни на миг не сомневалась, что это — ее шанс.
Однако, она совершенно не была готова к тому, что увидит. Знать, что Даулинг ранена и видеть ее в крови, с этими страшными ранами, слышать, что удар пришелся опасно близко к сердцу — было страшно. Спорить с самой собой глупо, это женщина усвоила ещё в юности, а потому и бросилась на амброзуру, не думая, как это будет выглядеть со стороны. Она слишком не хочет потерять эту фею. Кого угодно, но не ее.
— Если кто ее и убьет, то это буду я, — едва слышно пробурчала Розалинда, а потом на шесть часов замерла в одном положении, удерживая сознание Фары, пока Бен пытался ее спасти. И, Слава Богу, у него получилось.
Теперь, когда Фара очнулась, женщина не знала, что будет дальше. Да, у нее был определенный план, но Фара умела рушить все, в том числе и планы бывшей наставницы. И Розалинда не сомневалась, что разговор, который состоится завтра будет достаточно тяжёлым. Фея разума прекрасно знала свою когда-то самую преданную ученицу и понимала: внутри этой феи — буря, которая ещё не выплеснулась. И пока этого не случится, Розалинде не удастся снова залезть в жизнь своей феи. Которая вот уже 16 лет не ее. Чёртов Астер Делл.
Но, был во всем этом и плюс — Блум не видит в ней врага, а значит, девушкой можно будет плотно заняться, пока Фара не возьмёт полный контроль над ситуацией. Теперь она может чувствовать себя в относительной безопасности, может настоять на том, чтобы не просто остаться в Алфее, а без крови занять пост директора.
— Розалинда? — в комнату зашла Блум, и замерла на пороге. — Можно?
— Ты уже вошла, — Розалинда сидела в кресле, укутавшись в плед. — Что-то случилось?
— Мисс Даулинг очнулась и отправила нас спать, — женщина кивнула, ожидая продолжения. — Она ведь восстановится?
— Да, мы все для этого сделаем. Все будет хорошо, Блум.
— Она тоже так говорила, а потом эта тварь чуть ее не убила, — девушка села в кресло, все ещё не будучи уверенной, что теперь все позади. — Вы ее спасли.
Розалинда кивнула, но ничего не ответила. Она видела, что Блум хотела сказать что-то ещё, но также прекрасно понимала, что встревать и подталкивать не стоит. Девочка удивительно напоминала Фару, будто и правда была ее дочерью: такая же упрямая, ищущая правды и справедливости во всем, даже в войне. Когда-то именно это привлекло директрису к способной ученице, и потом именно это превратило их отношения в труху.
— Почему вы ее спасли? Вы ведь не добрая фея-крестная из мультиков, чтобы спасать всех.
— Верно, но Фара — не все. Не думаю, что ты имеешь право пытаться выяснить особенности наших отношений, но если она сама расскажет, ты всё поймёшь. Было бы странно, если бы я поступила иначе.
— Вы ее любите? — девушка увидела, как сжались в тонкую линию губы и тут же пояснила. — Я видела, как вы смотрели на нее, как говорили о ней. Так мой папа говорит о маме. Даже когда злится.
— Думаю, тебе действительно пора, — Блум кивнула, но у двери ее окликнули. — Не спрашивай об этом у Фары, она не захочет говорить. Поверь, тебе не надо в это лезть.
***
Фара смотрела на свою спину в большое зеркало и понимала, почему Сильва так отреагировал. Раны больше не кровоточили, но даже сейчас производили ужасное впечатление: четыре полосы от острых когтей прочертили всю спину, их покрывала корка, которую очень хотелось сорвать, как в детстве.
С тех пор, как она очнулась, прошло два дня, но по-прежнему не виделась с Розалиндой, ограничиваясь общением с Солом, Беном и детьми, которые приходили после занятий, а иногда и вместо них. От Ская она выяснила, что эту крылатую тварь больше не видели, а вот Сожженные иногда появляются у барьера. Муза, Сэм и Терра засели в библиотеке в поиске нужной информации, но Даулинг понимала, что это бесполезно.
— Ужасно выглядит.
— Сама знаю, — Фара стояла в одном полотенце, но даже не дернулась, услышав знакомый голос. — Ты все также не стучишь.
— Все, что я могла бы увидеть, я уже видела, — Даулинг обернулась и неожиданно даже для самой себя была рада видеть улыбку этой женщины. — Но ты жива.
— Благодаря тебе, как мне сказали, — Розалинда пожала плечами, словно это было не важно. — Что это была за тварь?
— Порождение тьмы. Не знаю, почему они вернулись, но раз вернулись, остаётся надеяться, что их совсем немного.
— Ты знаешь, как с ними бороться? — Фара скрылась за ширмой, накинула лёгкое платье, собрала волосы в низкий хвост. Когда она вышла, Розалинда сидела на ее кровати. — Роз, ты не можешь заявляться ко мне вот так и делать в моей комнате все, что заблагорассудится.
— Почему? Боишься, что однажды прерву вас с Солом? Или ты думала, что я не узнаю? — она наблюдала за женщиной, как иногда хищник смотрит на жертву, не будучи уверенным, что хочет напасть. — Я не знаю, как конкретно с ними бороться, но, практически уверена, что в библиотеке Солярии или Эраклиона найдутся записи об этих монстрах. Они древние, но древнее, чем Сожженные. Я лишь помню, что они — дети тьмы.
— И что они забыли здесь сейчас? — Даулинг не стала задумываться над словами Розалинды, хотя и не было приятно стать целью подобных выпадов. — Почему напали на меня?
— Вот этого не знаю, — женщина коснулась тонких пальцев, замечая, как по обнаженной коже моментально побежали мурашки. — Я все ещё так на тебя влияю. Приятно знать. Фара, посмотри на меня.
— Чего ты хочешь? Почему не позволила мне умереть? Школа бы досталась тебе, — но карие глаза все же встретились с голубыми. — Я устала пытаться тебя понять.
— Разве для тебя когда-то было секретом, чего я хочу? — она потянула Даулинг на себя, усаживая на кровать рядом с собой. — Я не хочу твоей смерти, иначе убила бы тебя сама. Брось, Фара, ты ведь по-прежнему что-то чувствуешь.
— Я тоже думала, что для меня это не секрет, но после того, что ты сделала, я в этом уже никогда не буду уверена, — взгляд то и дело возвращался на тонкие губы, но Даулинг понимала, что это будет слишком. Им нечего возвращать, невозможно собрать мелкие осколки в целую картину. Что-то, да потеряешь. — Мои чувства к тебе не имеют значения. Не пытайся убедить меня, что ты хоть день меня любила…
— Но это правда, я любила тебя, — Фара отвернулась, чувствуя, как привычно появляется ком в горле. — Ты самый близкий мне человек, думала, для тебя это было очевидно. И, признаюсь, было больно получить нож в спину от той, кого любишь.
— Что ж, ты побывала в моей шкуре. Ты сама все разрушила, так что не делай вид жертвы ты ею не являешься, — она вырвала руку и поднялась. Отошла к окну, пытаясь успокоить глупое сердце. — Скоро придут дети, тебе лучше уйти. А ещё лучше: уехать.
— Ты не справишься без меня, — Розалинда осталась сидеть, глядя на фигуру у окна. — Но в чем-то ты права, мне нужно вернуться в Солярию, сообщить Луне последние новости и поискать информацию о том, как бороться с этими крылатыми тварями. Мы на одной стороне, Фара, запомни это, если хочешь выжить и спасти школу с детьми.
