Свет ежедневно уступает тьме, чтоб вновь и вновь с триумфом побеждать. Павел Шарпп
Гончарный круг — большой и толстый — был поставлен и готов к работе. Сидевший на маленькой табуретке напротив Гончар взял из стоявшего рядом мешка большой кусок красной глины и положил его на поверхность механизма. Затем его нога нажала на педаль, и круг завертелся, а с ним и глина. Юноша потёр руки и медленно занёс их перед собой, растопырив пальцы. — Три… два… один… погнали! Гончар обхватил вертящийся кусок глины руками и, подняв ладони вверх, развёл их, затем снова соединил, сузил… За секунды под силой мощных рук и гибких пальцев кусок глины начал обретать форму, подниматься и удлиняться, разглаживаться по краям. Приостановив круг, юноша добавил ещё глины, затем ещё, и ещё, и ещё… Вскоре под его руками возникла широкая и красивая ваза, похожая на древнюю амфору с узким горлышком. Оторвавшись от лепки и обмочив свободную руку в заранее приготовленной миске с водой, Гончар схватил лежащую рядом палочку с заострённым концом и, прислонив её к кружащейся вазе, стал вырисовывать на той различные узоры: плавные, резкие, витиеватые, толстые и тонкие… Гончар аж высунул язык и прищурил один глаз от напряжения. Через пять минут он приостановил круг, убрав ногу с педали, и, приделав по бокам глиняные ручки, оглядел свою работу. Взор юноши засиял, а сгорбленные плечи расправились: получилось очень необычно, даже красиво. Впервые в жизни он создал настолько правильную и узорчатую посуду. Причём из красной глины, в существование которой до этого не верил, поскольку та упоминалась только в сказках Архивариуса. — Да, неплохо, — удовлетворённо произнёс Гончар. Но затем его улыбка немного опустилась, а глаза иронично потускнели. — Жаль только, что это вряд ли кто оценит по достоинству. Разве что кроме моих друзей… и Огонька. Гончар мысленно затрепетал, а сердце и душа его наполнились нежностью от произнесения столь дорогого ему имени. «Огонёк». Его огниво и лучик света. Ради неё можно и стерпеть презрительные смешки стариков и придирчивых критиков, которые даже ни разу с глиной не работали, не то что за гончарный круг садились. Огонёк… Надо бы проведать её. И при этом желательно не попасться на глаза Архивариусу. Гончар хихикнул. Именно так он и поступит. Прямо здесь и сейчас. Юноша поставил готовую посуду на солнце для просушки, вымыл руки, вытер их о фартук и вышел из дома.***
Ах, ещё один день в Городе Мастеров!.. Гончар неторопливо шёл по улице, проходя мимо красивых разноцветных домов. По пути ему попадались разные люди. Кто-то так же работал не покладая рук (вроде пожарных, которые уже каким-то непостижимым образом сумели протаранить своей повозкой скотный двор и до смерти перепугать бедную лошадку и пожилую торговку свиней), кто-то открывал свои торговые лавки и уже заранее пересчитывал злато-серебро, а кто-то просто прогуливался и наслаждался погодой. Гончар отнёс себя к третьей категории и радостно улыбался, приветствуя прохожих. Эх, а ведь было время, ещё совсем недавно, когда он не то, что стеснялся — показываться боялся на глаза людям, стыдясь своей бесполезности. Но многое случилось с тех пор в жизни Гончара: проклятие огнива, показное выступление на дне рождения Огонька, оскорбления своей подруги и «свадьба» с Королевой… и всё это сильно помотало юношу, хоть и многому его научило. Он — мастер, который честно работает и ценит свой труд превыше золота. Гончар мысленно вздохнул. А ведь во многом по его вине чуть не погибли все близкие ему люди… Пока юноша вспоминал былое и думал, ноги уже донесли его до нового и лично им достроенного фонтана, который испускал из себя особую радужную воду, пузыри и также служил неким подобием аквапарка. На дворе был самый разгар лета, и потому в нём купались, резвились и пускали кораблики дети. Гончар постоял, смотря на эту картину, и довольно пошёл дальше. Хе-хе. Всё-таки не такой уж он и бесполезный неудачник. Конечно, не такой талантливый, как его прадед, но всё же… Вскоре Гончар дошёл до модного павильона «С головы до пят». Тот смог пережить недавний пожар и за считанные сроки был почти достроен и доукрашен до конца, уже начиная выставлять на продажу головные уборы, одежду и обувь. Здесь же были и хозяева павильона: сапожник Башмак, портной Шило и головных уборов мастер Нахлобучка, а с ними и их собаки — рыжий гигант Леонард, серый доберман Альва и маленькая дворняжка Фабиан. При виде Гончара все трое вскочили и, радостно гавкая, завиляли хвостами. Мастера тоже обернулись и вышли из павильона. — О! Кого это нам посчастливилось повстречать по воле Зевеса и Фортуны? — долговязый Шило величественно распахнул руки в приветствии. — Гончар! Это ты! — Башмак радостно затопал вслед за портным. — Вовремя ты, приятель! — Нахлобучка вырвался вперёд своих друзей, перебирая маленькими ножками. Гончар, улыбаясь, бросился им навстречу. — Нахлобучка! Шило! Башмак! Здорово, ребят! — юноша приобнял Нахлобучку, побратался с Башмаком и учтиво пожал руку Шило. Затем подошёл к псам и каждого как следует погладил. — А мы тут павильон через три недели открываем! — сообщил Нахлобучка. — Правда? Так скоро! — Гончар коснулся рукой стенок павильона. — А не рановато ли? — Всему своё время! — заметил Шило. — Когда-то уже надо его открыть. Одна беда: ещё много чего доделать нужно! Тут Гончар почувствовал в себе некий прилив энергии, растекающийся по костям, крови и мышцам: ему захотелось нормально, добросовестно поработать! — А у вас случайно не найдётся для меня работы? — спросил он. — Или вы заранее всё сделали, предчувствуя мой приход, и надеялись меня без дела оставить? Чтобы себе весь труд заграбастать? — Ага, не дождёшься! У нас тут до дня открытия работ полон рот! — сказал Башмак, принимаясь за вырезание стелек из картона. — На всех хватит! — Нахлобучка тут же засуетился, бегая туда-сюда, размахивая руками и поспешно всё перетаскивая. — Вот, например, — Шило указал на недораспиленное бревно, лежащее на перегородках. — надо балки и подставки приготовить, а один как тут управишься! Тут нужна сила, терпение, а главное — командная работа! Ты же ведь, Гончар, сильный и крепкий: Огонька на лету подхватываешь и на руках носишь! А помочь мне распилить такое брёвнышко тебе, силачу, — сущая безделица! Гончар приподнял бровь и, посмотрев на свою левую руку, сжал её, образуя мощный бицепс. — Ну да, я такой, — улыбнулся он. — Ну всё, Аполлон! — усмехнулся портной и дал ему лёгкий позатыльник. — Довольно собой любоваться — пора за дело приниматься! Берись за эту ручку, а я с той стороны встану! Гончар удовлетворённо набрал полную грудь воздуха, подойдя к бревну и всаженной в него пиле. Ну, теперь он точно докажет свою полезность!***
Помощь Гончара действительно оказалась нужной. Все четверо друзей за каких-то три часа сумели сделать большую часть поставленной работы и даже уйти по графику далеко вперёд. Павильон был практически достроен, теперь оставалось только приукрасить его, сделать пару лишних полок и ящиков для хранения одежды. Окончив работу, друзья устроили перерыв, сидя то под тенью павильона, то снаружи, на ящиках. Башмак принёс из дому бутерброды и по стакану воды на каждого. Все принялись за трапезу, молча наслаждаясь отдыхом. Вскоре Нахлобучка что-то вспомнил и прервал долго висевшую паузу: — А помните, какие пирожки нам Огонёк готовила? Прекрасные, нежные, с таким горячим и мягким тестом! С такой корочкой! А про начинку я вообще молчу! — Да! Любую попроси — с капустой, мясом, ягодами или рыбой, — всё сделает! — мечтательно облизнулся Башмак и закинул в себя воду. — Что правда, то правда: пирожки Огонька действительно лучшие! Настолько, что их даже её кот-обжора любит, — заметил Шило. Друзья засмеялись, вспоминая, как когда-то Огонёк принесла им корзину с перекусом, а вместо пирожков в них оказался её кот. Рыжий наглец слопал всё без остатка и даже не подал виду, что совершил своего рода преступление. — Кстати, кто-нибудь из вас сегодня видел Огонька? — спросил Гончар. Шило, Башмак и Нахлобучка замотали головами. — Странно. Обычно она приходит самой первой и всегда бывает с нами! — Может она ещё спит у себя дома? — предположил Башмак. — Какой «спит», уже вторая половина дня! — возразил Нахлобучка. — У неё, наверное, дела по дому или ещё что! Тут послышались шаги. Все четверо парней подняли глаза и увидели приближающуюся к ним Огонёк. Девушка шагала неторопливо, и её волосы, которые некогда были сплетены в два хвоста, развевались на лёгком ветерке. — Привет, ребят! — крикнула она, помахивая рукой. — Огонёк! — воскликнули все хором. Мастера приподнялись со своих мест и бросились здороваться с подругой. Затем Гончар подошёл и обнял её. — Привет, Огонёк, — нежно прошептал он. — Привет, Гончар, — ответила та, уткнувшись лицом в его плечо и прижавшись к нему всем телом. Шило, Башмак и Нахлобучка глядели на это с умилением. Неожиданно Гончар заметил нечто странное во внешнем облике подруги: она была какой-то бледной, руки её стали чуть тоньше, а под глазами были круги. Юноша забеспокоился и, схватив Огонька за худенькие плечи, осмотрел с ног до головы. — Эй, Огонёк, с тобой всё в порядке? — спросил он. — Ты не заболела? — Ах, да так, немножко, — вздохнула Огонёк. — Ни с того ни с сего… Но я не заразная, не волнуйся! — Может, попросить Доктора что-нибудь прописать тебе? — обеспокоенно поинтересовался Башмак. — Или Архивариуса? Но Огонёк наотрез отказалась: — Нет, не надо мне Доктора. Что я, маленькая, что ли? Всего-то пару дней покашляю, и всё пройдёт! — Ну, как скажешь, — пожал плечами Башмак и впился зубами в бутерброд. Шило и Нахлобучка тоже вернулись к еде. Гончар, до этого слушавший Огонька, мысленно озарился идеей и, взяв подругу под руку, отвёл в сторону. — Гончар? Ты чего? — Огонек покраснела. Юноша слегка наклонился к ней и, взяв несколько прядей рыжих волос, обмотал вокруг своего пальца. — Огонёк, слушай, давай сходим в лес, погуляем там, у речки? Погода хорошая, времени много! Что скажешь? Огонёк отвела взгляд и болезненно приподняла брови. Казалось, будто она чего-то испугалась. Затем девушка ответила, виновато потупясь: — Прости, Гончар, но я не в настроении сегодня. Мне надо ещё дедушке помочь и кота покормить. — А, ну, ладно. Как скажешь, — пожал плечами Гончар. — Если захочешь, то приходи. — Хорошо. Пока, Гончар! — крикнула Огонёк на прощание и убежала. — Пока… — Гончар удивлённо посмотрел ей вослед. Этого он никак не ожидал. Чтобы она и вдруг отказалась? Будь всё как обычно, она с удовольствием согласилась бы на столь привлекательное предложение. «Странная она какая-то сегодня, — подумал Гончар. — Интересно, чем это она больна?..» — Гончар, слушай, — долговязый Шило повернулся к юноше, отвлекая того от мыслей. — Я забыл дома иголки и пару рулонов с тканью, очень нужных. Будь другом, принеси их мне, пожалуйста. Гончар согласился, позабыв про Огонька и вновь вернувшись к хорошему расположению духа. — С удовольствием! — ответил он. В принципе, ему всё равно нечего было делать. А так он хоть прогуляется лишний раз.***
Вскоре Гончар уже шёл обратно вместе с рулонами и кучей швейных принадлежностей в руках. По дороге к павильону он прошёл мимо забора, ограждающего высокий двухэтажный дом с белой стеной и красной крышей. Это был дом Огонька. Ненароком взглянув на него, юноша заметил Архивариуса. Старик стоял, опершись рукой на балку, держащую навес, и, казалось, был чем-то обеспокоен. Гончар остановился, придерживая рулоны ткани. — Добрый день, Архивариус! Вы что-то ищете? — громко спросил он. Тот вздрогнул и быстро поднял голову. — Что? А, Гончар, это ты, — облегчённо вздохнул хозяин дома, узнав юношу. — Да, нет, не ищу. Ничего особо, не обращай внимания. — Может вам помочь с чем-нибудь? — Нет, не надо. Спасибо. — Хорошо. До свидания! — Гончар направился дальше, помахав Архивариусу рукой. Тот замер, словно задумавшись, и неожиданно побежал к воротам. — Э-эй, Гончар, постой! — сбивчиво выкрикнул он, пытаясь остановить юношу. Тот остановился. — Можешь…зайти на минутку? — Эм… ладно, — Гончар повесил принадлежности на заборчик и проследовал за Архивариусом, который прошёл до веранды и остановился. Возникла пауза, пока старик не начал: — Гончар, — юноша не видел Архивариуса, но по его голосу понял, что тот чуть дрожит. Казалось, в глубине души старик боялся говорить. — Я хотел спросить у тебя… кое-что. По поводу Огонька. Гончар на секунду замер, но решил не подавать виду, что нервничает. — Да, Архивариус? Старик ответил не сразу. Когда же он заговорил, то каждое его слово было растянуто: — Скажи… как… Огонёк… себя ведёт… в присутствии тебя? И… остальных? Последнее слово далось старику с трудом. Гончар взглянул на него через плечо. Архивариус стоял, подняв плечи; руки его дрожали, а в глазах мелькал испуг вперемешку с печалью. Юноша не знал, что делать. С одной стороны, он хотел ответить, а с другой — не желал зря огорчать уже и без того волнующегося старика. — Ну… — Гончар на мгновение посмотрел в сторону, — не очень. Сегодня она какая-то грустная и молчаливая. И бледная немного. Но с нами она нормально разговаривала, и со мной тоже. Даже и не знаю, что у неё там, в голове, происходит. — Вот-вот, — Архивариус осмотрелся и поманил Гончара пальцем. Когда тот подошёл, старик наклонил его голову и, понизив голос, продолжил: — Я тоже заметил. Будто подменил кто мою внученьку: уже три дня сидит грустная, невесёлая. Я к ней и вопросами, и ласками, и строгостью, — а она ничего не говорит, не делится со мной ничем. Что делать — не знаю. Я и лечить пробовал, но не поправляется девочка! Гончар сочувственно посмотрел на Архивариуса. Тот выглядел уставшим, обеспокоенным. Юноша понимал, каково ему сейчас. Он и сам волновался за близкого ему человека. Но если ей нужна помощь, то он поможет. Сделает всё, чтобы помочь той, кого любит. Несмотря ни на что. — Не волнуйтесь, — Гончар положил руку на плечо старика. — Я уверен, мы найдем способ помочь Огоньку. Однажды она спасла нас, скоро придет наш черёд отплатить ей тем же. Старик заметно приободрился. Морщины на его лбу разгладились, а на лице появилась робкая улыбка. Он доверял Гончару, несмотря на их возможные разногласия. Будто бы он ждал этих слов всю свою жизнь. — Ох, хотелось бы, хотелось бы, — Архивариус взял со столика чашку кофе и отпил из неё. Однако лёгкая обеспокоенность в его глазах не исчезла.***
От Архивариуса Гончар ушёл задумчивым. Теперь ситуация с Огоньком волновала его гораздо больше. Однако юноша решил не торопить события. «Не надо делать поспешных действий и выводов. Иначе потом последствий не оберёшься, — подумал он. — Подожду несколько дней, понаблюдаю за Огоньком. Может быть, мои опасения напрасные, и скоро всё вернётся на круги своя…» Тут он заметил нечто, что невольно привлекло его внимание. В конце улицы, напротив пожарной станции, стояла фигура. Резкое её отличие от коренных жителей города состояло в том, что она была одета в продолговатый плащ из шкуры бурого цвета, а её голову и лицо закрывал капюшон с заплатами. Впрочем, Гончар заметил, что сквозь его края торчат концы белоснежных волос. Юноша ускорил шаг, приближаясь к загадочной личности, однако та, словно почувствовав его приближение, быстро обернулась и так же стремительно скрылась за поворотом. Дойдя до того места, где стояла фигура, Гончар огляделся. Но её уже нигде не было, будто она сквозь землю провалилась. Юноша вздохнул, пожал плечами и снова направился к павильону.